Приезжая поздними ночами и встречаясь с Милоликой только за завтраком, прекрасно видел её волнение, то, как она нервно бросала на него взгляды, думая, что он не замечает. Хмурясь, прикусывала свою пухленькую губку, от чего Рустам еле сдерживался, чтобы не разложить малышку прямо там же, на столе. В такие моменты мысленно потешался над собой, потому что ожидание ему давалась крайне тяжело. Но он хотел заставить Лику понервничать, чтобы домыслами, тревогами, подогреть в ней интерес, ведь тогда и отдача у неё будет ещё более яркой. Хотя Рустам отдавал себе отчёт, что и сам уже на пределе от ожидания.

После той ночи в Праге, что-то в нём изменило его отношение к Милолике. Повлияли не те феерические ощущения во время секса, а утро…

Утром Рустам, отодвинув штору, обернулся к кровати и замер. Он не мог отвести взгляда от спящей Милолики. В свете солнечных лучей, её разметавшиеся волосы переливались золотистым покрывалом, которое частично окутало девушку, превращая в волшебное видение. Белая кожа, на контрасте розовые, чуть приоткрытые и припухшие после его поцелуев губки, длинные реснички нежно трепетавшие, и виднеющееся из-под одеяла одно полушарие груди, с нежно-розовым соском завершали потрясающую, очаровывающую картину.

Рустам даже не помнил, сколько простоял тогда. Смотрел на Лику завороженным взглядом, с отчаянием желая послать все дела в бездну и лечь к ней, к этой небесной бабочке, стянуть одеяло, прижать к себе её нежное, хрупкое тело и ласкать. Рустам понял, что именно с ней не хочет грубого секса, не её это. Эту малышку хотелось брать – долго, нежно, чувственно, раз за разом свергать её в оргазмы, упиваться её стонами, входить в её желанное, такое узкое, бархатное лоно, вторгаться пусть пока и не полностью, пусть и не на всю силу, но брать её, пить её эмоции…

Тогда в реальность его выдернул звонок телефона, который он забыл в гостиной и Рустам, покинув номер, размышлял, разбирал испытанные им эмоции. В итоге, сделал рациональный для себя вывод, что его влечёт к Милолике именно из-за её неопытности, наивности, душевной чистоты и из-за того, что она радикально отличалась от его типажа любовниц.

«Только и всего», – цинично тогда усмехнулся Рустам.

Мысли о Милолике вновь завели его до крайности. Услышав стук в дверь кабинета, поморщившись, поправил уже готовый к подвигам член в штанах и после этого разрешил очередному просителю войти.

– Рустам Дамирович, – в кабинет вплыла, цокая высокими каблуками Диана, держа в руке папку. – Уделите мне, пожалуйста, немного своего драгоценного времени, подпишите документы, – брюнетка хитро улыбнулась, закрыла дверь, щёлкнула замком и, покачивая бёдрами, давая себя осмотреть, медленно направилась к Рустаму.

Окинул её взглядом, отмечая, что любовница у него действительно хороша – смуглая, фигуристая, умелая и страстная в сексе. Обладательница всего, чего хотят мужики. Только вот сейчас, когда Диана, бросив папку на стол, подошла к нему, отметил, что не хочет её. Как-то некстати вспомнилось, что она регулярно ездит в салон и подкачивает губы. Что грудь, какой бы шикарной формы ни была – ненатуральная, а результат работы хирургов. Как прикусывает губу, думая, что его этот жест возбуждает, а в глазах лишь похоть, жажда денег, положения – пусть и любовницы Амирханова.

Рустам позволил расстегнуть свои штаны и одобрительно кивнул, на её предложение – не желает ли босс расслабиться. Заметил её довольную улыбку, когда она сначала ощутила, а потом и увидела его эрекцию, считая это признаком, что именно её он так рад видеть и Рустам не стал её разубеждать… пока.

Прикрыл глаза, воскрешая образ Милолики на коленях перед ним, её губки на его члене, неумелые, пугливые ласки и Рустам положив ладонь на затылок Дианы, начал жёстко трахать её рот. До хрипов, до кашля, иногда давая ей сделать вдох и наконец сбрасывая скопившееся напряжение.

– Боже я так возбудилась! – срывается с губ женщины и когда она начала торопливо расстёгивать маленькие пуговки на блузке, грубо её остановил:

– Не вздумай!

– Что? – удивлённо моргнула Диана, не ожидавшая такого холодного тона.

– Диана, ты слышала. Можешь быть свободна.

– Но, Рустам, – женщина была озадачена, потому как всегда после хорошего минета, её ожидал отменный трах. Сейчас же все внутренности скручивало от возбуждения и Диана справедливо ожидала продолжения. – Я хочу тебя, – проворковала, прогибаясь пособлазнительней и проводя кончиком ногтя по его щеке, спускаясь на шею и шокировано открыла рот, когда мужская ладонь жёстко обхватила её горло.

– Я сказал тебе – ты свободна! Ты оглохла?

– Нет, – прохрипела и жадно вдохнула, когда Рустам, резко оттолкнув её, встал, застёгивая штаны, и направился на выход.

Рустам предпочитал разом обрывать связь со всеми своими женщинами. Он никогда и никому из своих любовниц не давал ложных надежд, сразу предупреждал – только секс и как только возникала мысль, что он не хочет эту женщину, без сомнений расставался ней.

– Ты больше не будешь приходить ко мне. Ты свободна, – отвернулся, накидывая пиджак и считая про себя. Не успел досчитать до трёх, как поморщился: «Блядь, всегда одно и то же», – когда услышал:

– Как свободна? Ты серьёзно? У тебя что – появилась другая?

– Рот закрыла и пошла на выход.

– Рустамчик, миленький, я… – Диана подскочила к нему, попыталась обнять, заглядывая преданным, молящим взглядом ему в лицо, от чего он закатил глаза и, отрывая её руки от себя, перебил:

– Во-первых – никто тебе не давал права о чём-либо меня спрашивать. Во-вторых – ты мне просто надоела. Я тебя предупреждал – только секс? Предупреждал. Подарки дарил? Машина, квартира, два раза отдых на побережье океана, – перечислял Рустам, надевая пиджак. – Моё влечение к тебе исчерпало себя. Так что, – он бросил взгляд на закусившую губу женщину, по щекам которой потекли слёзы: – Диана, не надо истерик и фальшивых сцен ревности. Продолжай дальше жить, как работник ты не плоха. Так что проблем в офисе у тебя с моей стороны не возникнет, если ты, конечно, будешь вести себя хорошо. – Подошёл к брюнетке и прогладил её по щеке: – А если начнёшь болтать ненужное, устраивать мне сцены или что-то в этом роде, я тебя уничтожу. Заведи себе хорошего мужика и будь счастлива.

Он без сожалений покинул кабинет, не заметив, как глаза Дианы блеснули яростью, как она застыла, сжав кулаки.

Садясь в машину, Рустам отдал распоряжение отвезти его в дом одного из своих людей – Юсупова. Там уже несколько дней, в подвале, его дожидался бывший жених Милолики.

Как только Рустам услышал её рассказ об этом мудаке, о том, как тот приставал к средней сестре и чуть не изнасиловал девчонку – отдал распоряжение поймать эту гниду и изолировать. За время его отсутствия в Праге, люди Рустама достали всю подноготную на этого ублюдка, и вот уже два вечера он сам лично присутствует при его допросах.

Лживая, скользкая тварь не вызывал сочувствия, когда кипевший яростью Рустам предложил ему честный бой и тот по-бабски попытался расцарапать ему лицо. Но даже несмотря на несколько сломанных ребер и в хлам разбитый нос, Владик взъерепенился – отказался подписывать принесённые ему документы.

Только после того, как одним ударом кинжала ему отсекли палец, сразу согласился, при этом визжа, как свинья на скотобойне.

«Ещё один вечер, – размышлял Рустам, глядя в окно чуть прищурившись, – и завтра ты, милая, у меня благодарно с рук будешь есть!» – усмехнулся довольно.

Глава 16

Только на третий вечер Рустам вызвал Милолику к себе в кабинет. Взволнованно расчесавшись, она собрала волосы в высокий хвост, осмотрела себя в зеркало и торопливо вышла из комнаты.

Сердце девушки трепетало в ожидании, когда она, постучав, вошла, а натолкнувшись на мрачный мужской взгляд – поникла, удручённо усмехаясь, что сделала правильный вывод – она ему стала не интересна.

Внутренняя горечь, разочарование в себе начало сменяться страхом. От мысли, что Рустам позвал её, чтобы заявить о расторжении контракта – девушку начало потряхивать. Мысленно она уже начала метаться, искать выход – как позаботиться о безопасности сестёр, куда их спрятать и на какие средства жить дальше. Ведь ей придётся заниматься продажей дома и ресторана, чтобы покинуть город – «И где гарантия, что за это время меня просто не убьют? А если этот Авроров найдёт Надюшу? Что если…».

Лика с часто бьющимся сердцем, машинально села в кресло, на которое указал Рустам, и тревожно наблюдала, как он включает ноутбук. За это время она успела надумать себе массу ужасов и проблем, а потому, когда Рустам повернул ноутбук экраном в её сторону, дышала тяжело, часто и в волнении сминала подол платья.

– Итак, Милолика, – начал Рустам, отметив взвинченное состояние девушки, – ты хотела мести?

– Я? Я не… – Лика растерянно моргнула, и только потом до неё дошло – о чём, вернее о ком говорит Рустам. Сглотнув, кивнула: – Да.

– Тогда смотри, – сказал равнодушным тоном Рустам, нажимая на кнопку воспроизведения.

На экране Лика увидела комнату, освещённую единственной лампочкой под потолком, бетонные обшарпанные стены. Но не это было главным. Её взгляд сразу приковался к Владу, её бывшему жениху, сидевшему на стуле. По его лицу, телу и руке, замотанной в какую-то тряпку, которую он баюкал как младенца, было видно, что его избивали. Ссадины, синяки, разбитый нос и грязная, в бурых пятнах одежда.

Лика, всхлипнув, зажала рот ладонью, но когда Владислав начал говорить, у неё перехватило дыхание, боль резанула так, что стало трудно дышать.

Рустам, включив запись на ноутбуке, отошел к окну, смотря на отражение Милолики в стекле. Он не вслушивался в слова записи, ведь он сам выбил из мудака правду.

Сейчас этот Владик, на записи рассказывал – как сливал со счетов наследства девчонок Казимировых малыми долями деньги, как тратил их на шлюх и казино, как заметив взгляды, которые на него бросала малолетняя сестра Милолики, пытался соблазнить её, а когда девчонка воспротивилась, намеревался взять силой. Этот вшивота без малейших признаков раскаяния выбалтывал всё – и как бил мелкую в попытке добраться до её тела, и как после искал, когда Милолика довела себя до грани, тревожась за сбежавшую сестру. Сообщил ей, что нашёл Надежду с наркоманами в притоне, а на самом деле она отсиживалась у своей подруги. Угрожал Надежде, что если только посмеет рассказать что-либо старшей сестре, подсунет фотографии, отредактированные в фотошопе, на которых Надежда трахается с несколькими мужиками. Морально давил на то, что Лика ей естественно не поверит, что если их помолвка разорвётся, младшую сестру заберут органы опеки в приют.