При этих словах я широко раскрываю глаза. Меня обдает жаром, потому что это слова собственника. Мне следовало бы возмутиться, но я не возмущаюсь. Я не привыкла, чтобы меня хотели. А это так соблазнительно.

– Я еще не покончил с тобой, – заключает он.

Но жар, охвативший мое тело, остывает, потому что я слышу не сказанное им слово «пока».

Я прижимаю блокнот к груди, пытаясь скрыть боль, пронзившую мое сердце. И стараюсь придать своему лицу невозмутимость, так как я не хочу, чтобы он знал, что я услышала это не сказанное слово. Не хочу, чтобы он знал, что меня это волнует. Потому что меня это не волнует.

Это временно, говорю я себе. Мы оба это знаем. Прими это. И живи дальше.

– Полагаю, это большая удача, что я тоже пока не покончила с тобой, – говорю я.

И это чистая правда. Я хочу получить от него как можно больше, прежде чем он отошлет меня прочь.

Крейтон, по-прежнему напряженный, поднимает другую руку и сжимает ладонями мои щеки. Я думаю, что он собирается наклониться ко мне и поцеловать меня, но он этого не делает.

– Где ты была, черт возьми? – снова спрашивает он, на этот раз намного спокойнее.

Меня охватывает разочарование. На самом деле я хотела, чтобы он поцеловал меня.

– Холли.

Мое внимание снова направлено на него.

– Я уже сказала, мне была нужна гитара. Так что я пошла и нашла ее.

Он убирает руки от моего лица, и я сразу же чувствую себя обездоленной. Мне следует поразмыслить над этим, но я не хочу.

– Черт. Я даже не подумал об этом.

– Это неважно. Я нашла маленький музыкальный магазин. И мужчина там был очень дружелюбным. Он разрешил мне играть, сколько я захочу.

Крейтон хмурится.

– Ты не стала покупать гитару?

Я поднимаю бровь.

– Мне не нужна новая гитара. У меня есть две хорошие гитары, которые ждут меня в Нэшвилле, и я буду там уже послезавтра. Тот мужчина сказал мне, что я могу вернуться завтра, если захочу.

Крейтон качает головой.

– У тебя завтра же будет новая гитара. Просто выбери, а я позабочусь, чтобы ее доставили как можно быстрее. И твои кредитные карточки тоже будут здесь.

Оба этих заявления пригвождают меня к полу.

– Мне не нужна новая гитара. И твои деньги тоже.

Он выдвигает вперед подбородок и сверлит меня взглядом.

– Но ты все равно получишь и то, и другое. Это не обсуждается. Если ты не хочешь сама выбирать гитару, я попрошу кого-нибудь сделать это для тебя.

– Ты когда-нибудь бываешь не таким упрямым и высокомерным типом?

Крейтон немного расслабляется и одаривает меня улыбкой.

– Никогда.

– Я думаю, ты слишком привык к тому, что получаешь все, чего хочешь.

Я говорю это безо всякого жара, потому что мы оба знаем – это правда.

– Конечно, привык, и прямо сейчас я хочу тебя, голую. И я это получу.

– Правда? – Я смотрю на его костюм-тройку. – Но ты уж точно не голый.

Он берется за узел своего галстука и ослабляет его.

– Это сейчас изменится.

Я чувствую, что проигрываю. Потому что когда он стягивает галстук с шеи, мои соски затвердевают.

– Спусти джинсы, Холли. Я хочу, чтобы ты нагнулась над диваном, чтобы я мог трахнуть тебя.

Я широко раскрываю глаза. Мне следовало бы уже привыкнуть к его откровенным высказываниям, но я к ним почему-то не привыкла. Я не привыкла к такому. Я не привыкла к нему.

Он… он для меня просто слишком раскован.

Но это не мешает моим рукам взяться за молнию джинсов и расстегнуть ее. Я стягиваю их с бедер и, словно я больше не контролирую свое тело, ногой отбрасываю их от себя. За джинсами следуют носки, а потом я иду к дивану.

– И все остальное.

Я поспешно снимаю через голову свою рубашку и комбинацию и бросаю их на пол. Потом, расстегнув бюстгальтер, бросаю его туда же. Я просовываю большие пальцы под резинку моих трусов, собираясь снять и их, но он говорит:

– Стоп.

Я замираю.

Я чувствую тепло его тела в нескольких дюймах от меня. Я чувствую, что он движется, но не знаю, что он намеревается сделать… пока он не начинает покусывать мою ягодицу сквозь тонкий хлопок трусиков.

– Я хочу заняться этой роскошной задницей. Такой аппетитной. Такой чертовски соблазнительной.

Я вспоминаю, что он говорил мне в душе, и замираю. Он чувствует мою нерешительность – не знаю как, но чувствует.

– Не так, милая моя девочка. Скоро. Но еще не сейчас.

Он стягивает с меня трусики и прижимается губами к тому месту, которое только что укусил. Его большая ладонь скользит по моей ягодице вверх, к спине, и он толкает меня на диван. Мои груди соприкасаются с холодной кожей дивана, и я ахаю от прикосновения. Какого прикосновения, я не совсем уверена. Но я могу догадаться.

Услышав за спиной стон, я поднимаю голову, но он рукой пригвоздил меня к дивану, так что я не могу посмотреть на него.

– Господи, Холли. Эта задница… Возможно, я буду трахать тебя так каждый день.

По моему телу пробегает дрожь, и я чувствую, как влага течет по моим бедрам. Не теряя времени, Крейтон языком слизывает ее.

Я смущена, потому что никогда не делала этого… не в таком положении. А он приближается слишком близко к тому месту, которого никто никогда не касался языком. Но Крейтон явно не разделяет моего смущения.

Я приподнимаю задницу выше, вставая на цыпочки, без слов пытаясь сказать ему: «Держи свой язык подальше от моего ануса!», но что я получаю в ответ?

Сильный шлепок обжигает мою ягодицу.

– Ой!

Я чувствую, как движутся губы Крейтона между моих ног, когда он говорит:

– Перестань ерзать, Холли. Если я захочу лизать твой маленький тугой анус, ты не остановишь меня.

При слове «анус» он нажимает большим пальцем на чувствительные нервные окончания этого места, уже влажного от моих выделений и его слюны.

И по моему телу пробегает дрожь.

– Черт, я обожаю твою задницу, – говорит он, погружая палец в тугое кольцо мускулов.

Мои соски? В этот момент они могут пробить пуленепробиваемое стекло. Мне не должно это нравиться. Я не должна хотеть этого. Но я хочу.

И тут он поднимается и делает шаг назад. Как ни смущена я его действиями, мне уже не хватает его прикосновения. Я открываю рот, чтобы воспротивиться, но его губы прижимаются к моим волосам.

– Не смей шевелиться, черт возьми! Я отлуплю эту роскошную задницу, если ты не окажешься в нужном мне положении, когда я вернусь.

Хорошо, если я была возбуждена до этого, теперь я уже задыхаюсь, как сука в течке. И я больше не думаю о том, что не должна хотеть этого. Мне уже все равно. Я хочу лишь одного – чтобы он немедленно вернулся.

Я не смею пошевелиться, хотя часть меня приветствует идею Крейтона отлупить мою задницу. Откуда ко мне приходят эти мысли? О да, из моей вагины.

Крейтон не заставляет меня долго ждать. Я даже не поднимаю голову, когда слышу его шаги, пока он идет по гостиной. Я, возможно, вздрагиваю, когда он кладет руку на мою поясницу, но это только оттого, что при любом контакте с его телом оживают нервные окончания, о существовании которых я даже не подозревала.

– Хорошая девочка.

Он поднимает руку, и я расслабляюсь, но тут же подпрыгиваю, когда он шлепает меня по заднице.

– За что? – хрипло вскрикиваю я, и мне даже не хочется признавать, что этот звук издала я.

– Потому что мне этого хочется.

Я снова опускаюсь на диван. Боже! Этот мужчина!

Но я снова замираю, когда что-то холодное и липкое покрывает то место, которое до сих пор было запретным.

– Эй, что ты делаешь?

– Все, что хочу. И это просто смазка, моя сладкая.

Что… просто смазка? Зачем нам, черт возьми, смазка, если мы не собираемся пока этого делать? Я не успеваю задать этот вопрос, потому что к моему анусу что-то прижимается.

– Что…

– Ш-шш, – говорит он. – Это просто небольшая затычка. Ненамного больше моего пальца. Я хочу трахать тебя, когда твоя задница заполнена чем-то.

Я судорожно перевожу дыхание. Черт. Вот дерьмо!

Но я не протестую. Не думаю, что в этот момент в моем мозгу работают хотя бы две серых клеточки, потому что я превратилась в клубок нервов. Следы моего возбуждения покрывают скользкой влагой мои бедра и наверняка оставляют пятна на кожаной обивке дивана. Но беспокойство об этом покидает меня, когда затычка проходит сквозь тугое кольцо мускулов в мою задницу.

Я шумно выдыхаю. Он может говорить, что затычка не больше его пальца, но, по ощущениям, она огромна.

– О, мой Бог! – шепчу я.

Небольшое жжение утихает, затычка проникает внутрь и останавливается там. Крейтон нажимает на нее, и я приподнимаюсь на цыпочках.

Резкий шлепок обжигает мою задницу, и рука Крейтона ложится мне на плечо, заставляя меня снова опуститься на диван.

– Теперь мы готовы.

Я не утруждаю себя согласием, потому что его другая рука скользит между моих ног, чтобы выяснить, насколько я возбудилась от его желания лишить девственности мою задницу.

Он, должно быть, снял одежду, потому что я ощущаю лишь прикосновение его горячей кожи и напряженных мускулов. Его рука скользит по моему плечу к шее, и он хватает меня за волосы.

Головка его члена упирается в меня, и я подаюсь назад, чтобы ему было легче войти в мое лоно. Его губы касаются моего уха, и это нежное прикосновение противоречит его грубым словам.

– Ты никогда не забудешь, каково это – ощущать меня внутри себя. Я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не станешь отзываться на каждое мое движение.

– Тогда чего ты ждешь? – шепчу я.

Я даже не верю, что это говорю я, но я почти обезумела от желания. Я не хочу, чтобы меня дразнили. Я просто хочу его. Прямо сейчас.

– Ты испорченная чертова девчонка, – говорит он, покусывая мою шею.

Я рассчитываю, что он вонзится в меня, но вместо этого он входит очень медленно, И я наслаждаюсь каждым дюймом его члена, погружающегося в меня. И я осознаю, что он делает это так медленно из-за… э-ээ… аксессуара, который он запихал мне в задницу. И его член кажется мне намного большим, чем прежде.