Элизабет Мичелс - Порочный наследник

– Леди Смелтингс рассказала мне, что вы только что вернулись в Лондон, – начала Изабель, намереваясь завязать разговор.

– Совершенно верно, – подтвердил он, когда они какими-то скачкообразными, дергаными движениями обогнули угол зала. – Я провел весь прошлый год, реконструируя одно из своих имений у границы с Уэльсом в жилье для нуждающихся детей.

– Приют для сирот? – От удивления она даже немного отклонилась назад. Он заботится о детях, у которых нет дома. Она никогда бы не догадалась об этом по его суровому виду. – Как чудесно! У вас огромное сердце – для таких добрых дел.

– По сути, у меня не было выбора.

– Согласна, – ответила она с улыбкой. – Как только узнаете, что кто-то нуждается в вашей помощи, не можете отказать ему. Но отдать целое имение на благотворительность – это широкий жест. Бедные малыши теперь получат хороший уход и заботу. Вы, должно быть, довольны этим.

– Вполне. Как я уже сказал, у меня не было выбора в этом вопросе. Но теперь все улажено.

– Значит, вы наблюдали за завершением проекта детского приюта. Как вы добры!

Возможно, он ей все-таки подойдет. Они будут ездить за город и начинать разные благотворительные проекты, совершая дела доброй воли…

– Проект все еще в процессе разработки, – поправил он, прервав ее мысли. – А возможно, и нет. Не имею ни малейшего понятия. Я продал свои имущественные права на поместье и поскорее вернулся в город.

– Хм, вот как. – Он продал права. Но что с детьми? – А приют откроется, как и было запланировано?

– Меня это больше не заботит.

Эти грубые слова касательно судеб детей положили конец всяким размышлениям Изабель о браке с ним.

– Понятно, – пробормотала она.

Оставшаяся часть танца прошла в разговорах о том, какое чудесное освещение у бального зала сегодня вечером, какая прекрасная публика собралась на мероприятии, о том, что каждого следует заставить научиться правильно танцевать или не пускать таких людей на бал вовсе. Говорил в основном лорд Эрдуэй.

Когда танец закончился и Изабель провели обратно в ту часть комнаты, где она стояла с дамами, она была вся в своих мыслях о том, прямо ли держала спину, не обидела ли чем своего партнера по танцу. Хотя его щедрая душа оказалась совсем не такой щедрой, как изображала леди Смелтингс. К тому же Изабель не имела ни малейшего желания стоять по струнке, вытянувшись, как солдат, на протяжении всей своей замужней жизни. Она позволила его светлости быстро уйти. Лорд Эрдуэй не стал подходящей заменой мистеру Келтону Брайсу, лорду Хардеуэю.

К началу следующего танца Изабель снова преисполнилась надежды. Поговаривали, что лорд Хемпшир – один из самых добропорядочных джентльменов в городе. Рядом с ним она станет устраивать только самые респектабельные приемы, и их отношения будут строиться на честности друг с другом. Честность и доверие составят прочную основу для их брака.

Покружившись некоторое время в танце с другими партнерами, они снова сошлись в паре, и лорд Хемпшир поинтересовался:

– Вам нравится кадриль?

– Это мой любимый танец, – честно ответила Изабель. – Только я всегда делаю неправильное движение, и все заканчивается смехом.

– И вас это не смущает? Как любопытно, – задумчиво сказал он, и они снова разошлись.

Все время, пока Изабель кружила в паре с леди, она обдумывала его комментарий. Просто этот вопрос был слишком прямолинейным, а она не привыкла к таким разговорам, если они не исходили от ее сестры. К тому времени когда Изабель вернулась, она уже думала, что он всего лишь пытается поговорить с ней серьезно. Она должна объяснить, что имела в виду, позволить ему лучше узнать ее и понять.

– Я училась этому танцу в чуть более старшем возрасте, чем учатся обычно, когда мой отец унаследовал свой титул. Думаю, что не все движения я запомнила как следует.

– Не переживайте о том, как неуклюже вы выглядели, когда танцевали. Не думаю, что кто-нибудь заметил, – сказал он с улыбкой. С этой чертовой улыбкой! Он что, так и не понял, что оскорбил ее?

На самом деле до сих пор ей нравился веселый и быстрый ритм этого танца. Она оглянулась в поисках правильного направления к отступлению после реверанса.

– Благодарю за это утешение.

– Я не хотел вас обидеть. Всего лишь был честен.

– Честность – это превосходное качество, – холодно сказала она и задумалась о том, насколько же все-таки важен благородный характер для ее списка. Очевидно, человек может быть слишком честным, что ей не очень подходит.

Уже через минуту лорд Хемпшир отвел ее обратно к матери и ушел, кивнув на прощание.

Изабель вдруг увидела, что, хотя это был чудесный бал, на котором все вокруг купалось в мягком свете свечей и ароматах цветочных композиций, здесь не было романтики. Это была довольно печальная мысль, и она повернулась, разыскивая лакея с шампанским. Мать держала бокал в руке, значит, где-то рядом есть еще.

Когда она повернулась лицом к танцевальной площадке, перед ней стоял мужчина. Она чуть не отпрыгнула от вида его ярко-зеленого жилета, но в мгновение ока взяла себя в руки. Он тоже смотрел на нее, разглядывая ее лицо, затем его взгляд скользнул вниз, на платье, снова поднялся к ее шее и наконец встретился с ее глазами.

– Добрый вечер. Я не заметила, как вы подошли. Я должна вам танец? – Изабель метнулась глазами в сторону леди Смелтингс: что же эта женщина еще приготовила для нее? Но ее милость не смотрела в сторону Изабель, беседуя с ее матерью, так и оставив Изабель гадать, кто этот джентльмен в ярком вечернем костюме. Было что-то знакомое в его фигуре или, может быть, во взгляде. Но она никак не могла сложить все вместе, чтобы вспомнить его.

– Я увидел вас с другого конца зала и понял, что должен подойти и заговорить с вами. – Он широко улыбнулся, не сводя с нее глаз. – Если у вас есть место в танцевальной карте…

– В данный момент моя танцевальная карта – для меня загадка. Подруга моей матери решительно настроена заполнить ее, поэтому взяла ее полностью под свой контроль. Боюсь, у меня ноги отпадут к концу вечера.

Он открыто засмеялся и откинул с лица свои белокурые волосы. У него был необычный цвет волос. Казалось, он опустил голову в снег и выглядел не вполне естественно, но это по-своему шло к острым чертам лица.

– Возможно, тогда вы могли бы воспользоваться перерывом в танцах. – Он подал знак кому-то позади нее и через секунду, взяв два бокала шампанского, протянул один ей.

Как он узнал, что она хочет пить? Она внимательно изучала этого человека, делая небольшой глоток. Возможно, это был не самый грандиозный из жестов, но предложение выпить и пересидеть этот танец казалось довольно смелым, благородным и уместным в данный момент.

Он отпил из бокала и указал на заполненный танцующими зал за спиной.

– Должен признаться, что, хотя я бы получил огромное удовольствие от танца с такой леди, как вы, все же предпочитаю другие развлечения. Книги и искусство мне нравятся больше, но такие приемы не проводят в библиотеках и картинных галереях. На что же смотреть в бальном зале – кроме вас, разумеется?

Она порозовела от такого комплимента, но ее внимание больше заняли слова, которые он сказал перед этим.

– Вам нравятся книги и искусство?

Он был почти идеальным, включая изумрудно-зеленый костюм.

– В каком чудесном тесном мире мы живем! – воскликнула Изабель. – Я добровольно работаю в Британском музее.

– Значит, нам просто суждено было встретиться, – сказал он, снова широко улыбаясь.

– Вероятно. – Ее сердце все еще немного саднило от недавней новости о помолвке, но, если это была судьба, ей следует хотя бы принять ее такой, какая она есть. То, насколько хорошо он воплощает собой ее список характеристик – и старый, и новый, – просто обескураживало. Будто она как-то случайно загадала желание, чтобы он появился. Изабель удивленно посмотрела на этого человека. Вдруг он тот самый тайный поклонник? Может ли такое быть?

– Прошу прощения, что не подходил к вам до сегодняшнего вечера, – доверительно сообщил он после некоторого колебания. – Я давно хотел поговорить с вами, намного раньше, чем хотел бы признаться.

– Правда? – Ее рука поднялась к медальону, и пальцы пробежались по его металлической поверхности, пока она разглядывала стоящего перед ней мужчину. – Почему же вы откладывали это?

– Ждал подходящего момента… но теперь это не важно. Я вижу, что вы получили мою записку. – Он снова широко улыбнулся, даже шире, чем раньше.

– Получила. Мне очень понравились… – Она осеклась, взглянув на мать, чтобы убедиться, что та не слышит ее, – …подарки. Они чудесны.

– Это будет нашим секретом. Мы можем сохранить каждое произнесенное в разговоре слово в секрете. Я признаю, что немного романтик.

– Как вас зовут? Или это тоже должно оставаться секретом? – понизив голос, спросила она, охваченная волнением от всего этого.

– Откроюсь только вам. Меня зовут Реджинальд Грейплинг.

Сент-Джеймс!

Надеюсь, тебе понравится наша маленькая игра. Ты должен был понять, когда закончил последний раунд, отправив меня за решетку, что это еще не конец. Это было слишком легко. Но схватка между нами никогда не закончится. Бросив меня в тюрьму, ты только прервал нашу забаву. И теперь игра продолжилась. Этот ход – мой, и я выбрал прекрасную пешку. Думаю, ты ее знаешь.

Ее зовут леди Изабель Фэрлин. Я уверен, ты помнишь ее отца. Я – точно. Было интересно наблюдать за тобой и его дочерью на террасе прошлой ночью. Ты влюбился в нее, не так ли? Это должно сделать нашу игру как минимум интересной для меня. Знает ли ее семья о твоем интересе к ней? Как же будет неприятно, ай-я-яй… Они не могут этого одобрить. Ты должен знать, что джентльмены, подобные нам, не получают таких девушек. Не так ли?