– Но ты не против этих кулинарных шедевров, так ведь? – спросила она, кивком указывая на тарелки на столе.

– Я поговорю со слугами на кухне завтра прямо с утра. Эту проблему я могу решить достаточно быстро, и я это сделаю. Я никогда не имел намерения игнорировать кого-либо, кто просит у меня совета или помощи.

– Я… вместе с мадам Шабуа составила меню сегодня днем. – Она протянула ему один из листов бумаги со стола, и глаза ее заметались между меню и его лицом.

– В нем нет пирогов с почками. И свеклы, как я вижу, – улыбнулся он.

Изабель составила это вместе с его кухаркой? Кажется, ничего такого в этом нет, но ему все равно нужно поговорить с мадам Шабуа. Эти изменения повлияют на членов Общества, его сотрудников… Он должен был предвидеть что-нибудь в этом роде. Все в этом месте должно давать положительный результат, даже то, чем он кормит людей, которые здесь живут, поэтому он должен убедиться, что изменения будут внесены надлежащим образом.

– Потом мадам Шабуа принесла эти образцы. Теперь наше меню позволит сделать еду разнообразнее и вкуснее, при этом затраты на нее не возрастут. Повторяя некоторые ключевые блюда через короткие промежутки времени…

Он слушал, как Изабель рассуждает о меню – как будто дает отчет о какой-то операции для Общества. Неужели он снова недооценил ее? Она была так же увлечена этим, как и своими картинами или рассказами из книг. Он мог слушать ее вечно.

– Продолжай, – подбодрил он, когда она замолчала.

– Ты смотришь на меня так, будто я сошла с ума.

Он поднялся со стула, улыбнулся ей успокаивающей (как он надеялся) улыбкой и пошел к камину разжечь огонь…

– Ты проникновенна, а не безумна, но я всегда подозревал, что так оно и есть. Ты смотришь на картины и видишь в них жизнь, воспринимаешь их как живых существ. Я просто не знал, что твои познания выходят за рамки книг и искусства.

– Я же леди.

– Я заметил, – откликнулся он с хитрой улыбкой и отвернулся от нее, держа в руке кочергу.

– Это значит, что я знаю, как управлять домашним хозяйством. Фэллон, твой дом – кроме цветов – это обычная холостяцкая берлога, как и любая другая, подобная ей.

Это было спорное утверждение, но он не возразил. Вместо этого прислонил кочергу к камину и пошел к дивану, подзывая ее присоединиться к нему. Только теперь он почувствовал, как заботы прошедшего дня одолевают его. Возможно, это всего лишь усталость, но, если Изабель хочет разнообразить меню, пусть так и будет. Все равно у него никогда не хватит времени, чтобы поесть нормально. Он поговорит с кухаркой об изменениях, предложенных Изабель: больше всего он хотел, чтобы Изабель была счастлива здесь.

Через минуту она присела рядом с ним на диван, все еще бормоча что-то про «холостяцкую берлогу».

Придет время, и он должен будет рассказать ей правду обо всем. Но это тема для другого дня, его разум уже затуманивается от недостатка сна. Теперь, когда огонь в камине разгорелся, в комнате стало теплее, и на душе тоже – потому что Изабель сидит рядом с ним. Ее голос звучал успокаивающе.

– А еще твоя холостяцкая берлога либо населена привидениями, либо заполнена большим количеством гостей или воров, потому что я регулярно слышу ночью голоса. Но это тема для другого раза.

– Привидений здесь нет и воров тоже, – заявил Фэллон, про себя костеря Хардеуэя и его раскатистый голос, который эхом раздается в коридорах, когда Келтон рано утром возвращается в свою комнату.

– Ты ведь не слышал то, что слышала я, – возразила она. – И вообще, сейчас мы обсуждаем меню. Да будет тебе известно, девушек учат таким вещам. Меня начали учить танцам чуть позже, чем обычно бывает, но сведения о том, как вести дом и заботиться о семье, давно и крепко засели в моей голове. Семья… дети – это же то, что ждет каждую девушку, в конце концов.

Фэллон напрягся, мгновенно придя в состояние готовности к немедленным действиям, его сонливость как рукой сняло. Она не может говорить об этом серьезно, но это же Изабель, которая пыталась признаться в своей бессмертной любви еще до того, как он посмел прикоснуться к ней.

– Дети? Изабель! Я… – Он никогда не сможет создать с ней семью – не здесь, не в окружении всего, что связано с деятельностью Общества! Он уже и так допустил безумство, поощряя какие-либо отношения с Изабель, кроме дружбы. И вот результат – она уже заговорила о детях. И как они вообще так быстро перешли от блюд французской кухни к вопросам семьи?

– Я не говорю, что у нас должен быть ребенок, – сказала она, отталкивая его руку. – Боже! Я просто планировала меню… ну и кое-что другое. – Последние слова она произнесла не очень внятно, но он все-таки услышал их. – Я не хочу с тобой ссориться. Возможно, это все-таки плохая идея. Я всего лишь хотела… – Она быстро отодвинулась от него и сосредоточила взгляд на коврике, на котором они целовались вчера вечером.

Он вел себя как осел… а теперь вообще отпугнул ее. Протянув к ней руку, Фэллон сказал:

– Я поговорю с мадам Шабуа завтра утром. Я вместе с ней посмотрю меню и внесу необходимые изменения.

– Фэллон… ты вообще мне доверяешь? – Она взглянула на него снизу вверх, нервно хмуря брови.

Некоторое время он изучающе смотрел на нее и наконец кивнул. Довольно странно, учитывая, что он познакомился с этой юной девушкой совсем недавно, но он доверял ей.

– Тогда позволь это сделать мне. Я хочу тебе помочь.

Мотив, скрывающийся за ее заявлением, был похож на тот, что он часто слышал от своих людей: Хардеуэй все активнее выражал свое мнение по этому вопросу. Но Фэллон никогда и не считал, что держать контроль над ситуацией – то же самое, что не позволять никому помогать ему. До сих пор. И вот Изабель хочет помочь ему. Ну что ж, очень трогательно, что она решилась предложить ему свое участие в его быте. И он не стал бы отрицать, что с радостью принял бы некоторую помощь. И, возможно, если он позволит ей это, его возлюбленной будет чем занять время, что, конечно же, порадует ее. Он сделал бы что угодно, лишь бы это заставило ее улыбнуться.

– Ну хорошо, – принял он насчет Изабель еще одно далеко идущее решение.

– Спасибо. – Счастливая девушка одарила его ослепительной улыбкой и, вздохнув, снова придвинулась к нему. – А еще я попросила миссис Фезерфитч прислать сюда днем служанку, чтобы привести в порядок твою одежду.

А может, он все-таки готов не на все, чтобы заставить ее улыбнуться? Его одежда? Горничная? Он сел прямо и повернулся, чтобы посмотреть Изабель в глаза. Что за новое испытание? Горничные слишком много болтают, особенно Молли! Откуда Изабель узнала, кому можно доверять?

– Которую из них? – спросил он, и в его голове загудел рой вопросов, ожидающих ответа.

Изабель испуганно заморгала и еле слышно ответила:

– Миссис Фезерфитч порекомендовала Эмили. Я… попросила ее развесить твою одежду и посмотреть, что нуждается в замене.

– Я не могу позволить тебе заменить мою одежду одним из этих кричащих ярких костюмчиков, которые впору носить Хардеуэю или этому чертовому Грейплингу, – возмутился он, и его отповедь прозвучала громче, чем он хотел.

– Конечно же, нет, – сказала она замирающим голосом, глядя на него широко раскрытыми глазами, – они совершенно тебе не подходят.

– Постой, ты попросила Эмили развесить мою одежду? – повторил он, раздумывая, к чему все это приведет. Конечно, Изабель страдала от одиночества весь день, но…

– Ты сердишься? – расстроилась Изабель, совсем как ребенок. – Тогда я пойду разбросаю твои рубашки и остальную одежду там, где я нашла ее. – Теперь уже сердилась она. – А еще я могу попросить, чтобы миссис Фезерфитч отменила заказ на новую форму для персонала и не обращала внимания на новый график уборки, который я установила. Я подумала, что после вчерашней ночи ты не будешь против, но теперь вижу, как ошибалась.

Ее слова наскакивали друг на друга, будто она хотела побыстрее высказать их, чтобы закончить этот разговор:

– Уверена, ты можешь найти мне другую комнату, пока я здесь. Жаль только, у меня не будет возможности порвать одеяло на твоей кровати, которое я зашила. Но если я оставлю тебя… – Она опустила голову, и, казалось, печаль заполнила ее всю. – Ясно же, что все это неправильно между нами.

– Что?

Что происходит? Она хочет отстраниться от него? Она взяла на себя заботу о его жизни, внесла изменения в обычный ход вещей без предупреждения, а, когда он отреагировал, тут же передумала? Только Изабель была способна перевернуть его жизнь с ног на голову за один день.

Он вздохнул и встал с дивана, не зная, как ответить. У него всегда был план действий, но все, на что он был сейчас способен, – это молча смотреть на нее в замешательстве.

– Прости, что трогала твое одеяло. Я нашла нитку с иголкой и зашила его, пока Эмили разбирала содержимое твоих шкафов. Мне не хотелось, чтобы ты простудился. – Она скрестила руки на груди и отодвинулась в самый угол дивана. – Но больше это не повторится, я оставлю остальные дела, отменю все планы. Если бы ты был так добр, чтобы найти мне другое место для сна этой ночью, то мог бы снова спокойно спать в своей постели!

– Сегодня ночью ты будешь спать здесь, а также завтра ночью и послезавтра тоже, – скомандовал он тоном, который использовал, чтобы прекратить спор, который затевали его парни. Ему следует быть с ней помягче, но он был настолько ошеломлен, что не мог заставить себя сделать это. – Пока я не решу, что тебе безопасно находиться вне этой комнаты, ты останешься здесь.

Он не понимал ничего из того, что произошло за этот час. Лучшего времени, чтобы провести несколько дней без сна, не было! Если бы у него была хотя бы минута, чтобы собраться с мыслями! Но это казалось невозможным, когда его осыпали угрозами и одаривали угрюмыми взглядами. Ему нужно было придумать, как разобраться со всем этим беспорядком, чтобы вновь обрести хотя бы ту маленькую часть контроля, который он имел над ситуацией.