– Это достаточно скандально. Как ты и сказала, ты заперта в моей спальне со мной. Вот почему ты не можешь отправлять письма своим друзьям с помощью голубей или по почте, если уж на то пошло. Если хоть кто-нибудь узнает, что ты здесь прячешься…

…тебя заставят выйти за меня замуж, – закончил он про себя.

Изабель могла думать, что быть в плену – захватывающе, но она заслуживает великой любви с подходящим ей страстным лордом, о котором она всегда мечтала. И Фэллон не может украсть это у нее.

– Никто не узнает. – Она рассеянно намотала на палец прядь волос и посмотрела на балдахин над головой.

Существуют тысячи причин, по которым он не должен сближаться с ней, но сейчас все доводы, призывавшие его держаться от нее подальше, стали поводом, чтобы быть к ней ближе. Прекрасная девушка, утверждающая, что любит его, – здесь, наедине с ним. Скорее всего, она права, никто не узнает подробностей, он же скрыл от всех ее присутствие. Так почему бы не добавить к этому еще пару тайн?

Когда он ничего не ответил, она продолжила:

– Ты держишь мое пребывание здесь в секрете. Я разговариваю только с одной служанкой, кухаркой и экономкой.

И снова она права. Он сделал шаг к ней, не в силах отвести взгляд от нее, распростертой на его кровати.

– Мне нужно идти, – проговорил он, имея в виду совсем другое, и откашлялся.

Она поднялась на кровати и посмотрела на него молящими глазами:

– Не уходи.

Он протянул руку и заправил ей выбившийся локон за ухо.

– Я почти уверен, что захватчики обычно не прогуливаются по камере в подземелье со своими пленниками.

– А как насчет джентльменов и плененных леди? – В ее взгляде было столько любопытства, что ему захотелось открыть перед ней все двери и показать каждый секрет, которым он владел.

– Это совсем другое, – пробормотал он.

– А есть ли какая-то роль между ролями захватчика и человека, удерживающего женщину как любовницу, роль, согласно которой ты – мой друг и остаешься здесь, чтобы составить мне компанию во время моего заключения? Любой благовоспитанный джентльмен поступил бы именно так.

– Благовоспитанный джентльмен не привел бы тебя в свою спальню и не остался бы в ней взаперти вместе с тобой, но я никогда не утверждал, что я благовоспитанный джентльмен.

– Значит, ты останешься?

– Ну, еще немного.

Ему всего лишь нужно заняться делами секретного общества и для этого исчезнуть на несколько минут. Он никогда не пренебрегал своей работой, пока не встретил Изабель, но сейчас обнаружил, что не в состоянии уйти немедленно. Конечно, он не может стоять над ней, разглядывая, как аппетитное блюдо на тарелке. Он хотел погрузиться во все, что происходит между ними, и купаться в теплоте ее счастливого сердца. Ее доброта смоет черноту его души, и он, в свою очередь, удовлетворит любопытство, которое так и светится в ее глазах каждый раз, когда она смотрит на него.

Кажется, она прочитала его мысли, что немного обеспокоило его, учитывая возможное развитие событий – она уже тянула его за руку и улыбалась ему.

– Давай, посиди со мной, – промурлыкала.

Каждый в городе знал, что Фэллон – не тот, кому можно легко отдавать приказы. Именно Фэллон всегда был тем, кто держал всех и все под контролем. Только Изабель не разделяла эту точку зрения. Она подвинулась к изголовью кровати и похлопала по освободившемуся месту рядом с собой. Усмехаясь тому, что эта худенькая светловолосая девушка с огромными глазами имела над ним такую власть, он покорно сел рядом с ней.

Где-то внизу его люди сидят и ждут от него распоряжений. Задания не выполняются. Дела, которые требуют его внимания, ожидают одобрения руководителя секретного клуба, иначе деятельность Общества резко остановится. А он сидит рядом с Изабель и не может заставить себя встать с кровати.

– Когда ты был маленький, как ты хотел прожить свою жизнь? – спросила она, кладя голову ему на плечо. – У тебя нет титула. Ты, должно быть, что-то придумывал, мечтая о своем будущем.

– Конечно же, я хотел быть пиратом, и вот он я, – ответил он, переплетая ее пальцы со своими. – И я доволен тем, как все сложилось.

– Я же серьезно спрашиваю, а ты дразнишься. – Она толкнула его локтем под ребра.

– Ну хорошо. – Фэллон не думал о своих мечтах с детства. Его жизненный уклад был установлен много лет назад, и с тех пор он не оглядывался на прошлое. Он был главой Общества запасных наследников и жил своей мечтой. Как он думал, пока не встретил Изабель. Между разговорами о мечтах и душевными улыбками она заставила его остановиться и оглянуться в первый раз в жизни. Когда ее не было рядом, он ощущал какую-то пустоту.

Фэллон легонько погладил Изабель по руке.

– Я помню, что какое-то время хотел разводить овец на ферме, наблюдая за своим стадом, заботясь о них днем и отдыхая в уютном домике ночью.

– Полагаю, что эти мечты об овечках в какой-то момент разрушились, поскольку мы сидим не в сельском доме, а в лондонском особняке.

Он улыбнулся, представив, как они с Изабель живут вместе в доме на ферме в окружении овец – там, где им ничто не угрожало бы. Возможно, в другой жизни они могли бы пожениться. И прожили бы свои дни вместе в доме, нарисованном на мирном пасторальном фоне. Каждый день он приносил бы ей полевые цветы, а вечерами они сидели бы вместе у камина.

– А когда ты вырос, все фермы вокруг уже раскупили? – спросила она и прижалась щекой к его руке.

– Когда я вырос, я устремил свой взор на более серьезные цели.

– Коровы? – предположила она.

Он прислонился головой к деревянному изголовью кровати и уставился на полог над головой.

– Ты когда-нибудь хотела изменить существующий порядок вещей? Взять в свои руки какое-то место посреди хаоса, созданного людьми, и привести его в порядок? Чтобы предоставить путь в жизни тем, у кого нет цели, кого бросили на произвол судьбы в голоде и холоде?

– Никого нельзя бросать в холоде. Мне вообще не нравятся ни холод, ни зима. Мама всегда сердилась на меня, когда видела, что я сижу слишком близко к огню. Дом, в котором я жила до тех пор, пока отец не получил наследство, был довольно холодным от сквозняков. Но по ночам на кухне всегда горел огонь. Зимы в этом доме были суровыми, и я грелась, расположившись на целой горе одеял, да еще и так близко к углям в камине, как могла. Мне было довольно тепло в ожидании весны.

– И ты представляла себя героиней книги, которую читала? – добавил он, заполняя пробелы в ее рассказе.

– Мир на страницах книг был намного лучше того, в котором я жила, поверь.

– Внизу меня ждет суровая действительность, хотя лучше бы я остался в этом мире, где мы с тобой разговариваем. Но у всех нас есть обязанности.

Он впервые по-настоящему осознал ее желание провести хотя бы несколько эгоистических минут, которые она называла временем для себя. Изабель приподнялась и посмотрела на него.

– Даже пиратам, которые трудятся в поте лица, нужно иногда отдыхать.

Он поднес руку к ее щеке, такой шелковой и нежной. Она посмотрела на него, и он потерялся, утонул в ее глазах.

– От меня зависят люди. Я должен позаботиться о них, ответить на вопросы, заняться их потребностями.

– Как с овечками?

– Что-то вроде того. – Его взгляд скользнул к ее губам.

– А кто позаботится о пастухе?

– У меня есть ты, – проронил он. На самом деле, конечно же, сейчас она была его спутницей жизни, но он не мог думать о том, что будет, когда все закончится.

– А до того, как я здесь появилась? – прошептала она.

– Я никогда не думал, что мне понадобится кто-нибудь, чтобы заботиться обо мне, до того как познакомился с тобой.

Он поцеловал ее, прежде чем она успела ответить. Это был медленный и нежный поцелуй, дающий возможность насладиться каждым прикосновением ее полных губ, вобрать все милое и чудесное, что исходит от нее. Но потом она ответила на поцелуй, и все мысли о невинных объятиях были отброшены. Он отпустил ее руку, повернулся на бок и подтянул ее к себе так быстро, что она ахнула от удивления.

Не отрываясь от ее губ, он провел рукой по ее руке, по мягкой девичьей груди, по изгибу талии, вниз, до округлого бедра. Затем накрыл ее тело своим, обхватив ногой ее бедра. Это было слишком смело, но он потерял контроль над тем, что происходило между ними, и не собирался бороться за его восстановление. Вместо этого Фэллон пошел еще дальше и проник языком между ее губами, поглаживая ее бедро своим. С ее губ сорвался легкий стон, и она скользнула руками по его спине, все сильнее прижимаясь к его телу. Тогда его рука опустилась на ее ягодицы, и он подвинул ее еще ближе. Внутри Изабель росло напряжение, и каждое вздрагивание и движение ее тела под ним передавалось его рукам. Прижав губы к ее шее и продолжая гладить ее всю, он стянул зубами рукав с ее плеча.

Ощущать дрожь желания, сотрясавшую все ее существо, было восхитительно, но… уже недостаточно. И все-таки он ведь не должен искушать судьбу, ведь так? Конечно, существует черта, и если он пересечет ее, Изабель отстранится… или нет? Он взглянул на нее, целуя каждый сантиметр ее кожи, который был ему доступен.

Уже в следующую секунду он получил ответ на этот вопрос, когда она одним движением освободила руки из коротких рукавов платья и снова обняла его. Ее руки сжали его, а все ее тело выгнулось, подавшись вперед и ожидая большего. Она стала гладить его под рубашкой. Позволив своему телу прижаться к ней сильнее, он несколько секунд наблюдал, как замешательство, удивление и удовольствие боролись друг с другом в ее глазах.

Опустив голову снова, он губами потянул ее платье вниз. На Изабель не было корсета – зачем он, если она не могла покинуть комнату и никто ее не видел? Фэллон был рад, что не попросил одну из своих горничных помочь ей с такими вещами, ведь отсутствие нижнего белья было так прелестно. Ее кожа пахла какой-то цветочной смесью, которая воплощала саму суть Изабель – светлую и свежую, пьянящую и волнующую. Он исследовал губами каждый изгиб ее тела, согревая своим дыханием ее кожу. Накрыв ладонью ее грудь, он стал ласкать затвердевший сосок кончиком пальца.