– Перри нанял Ричарда? Или Август?

– Ни тот, ни другой. Его нанял Оливер. Он собирается построить дом на западной окраине Бельвю.

– Когда это выяснилось? Мне ничего не известно.

Уильям пожал плечами:

– На днях я виделся с ним в клубе, он рассказал мне о своих планах.

Значит, Оливер был в Ньюпорте и собирался задержаться здесь надолго. Не самая приятная новость. Альве гораздо проще было не думать о нем, когда их разделяли тысячи миль. Но это объясняло неожиданное желание Уильяма построить здесь дом. Если у Оливера Белмонта будет собственный особняк в Бельвю, Уильям не может позволить себе отстать от него.

– Мне казалось, он собирался переехать за границу. Или он решил жениться на местной девушке?

Уильям рассмеялся:

– И правда, такое очень на него похоже! Нет, насколько я знаю, ни о чем драматическом или увлекательном речи не идет. Он всего-навсего решил вернуться в американское общество. Хочет восстановить здесь свое положение. А теперь, после смерти старого Белмонта, у него есть для этого все средства. Он не был здесь уже семь лет. Согласитесь – самое время одуматься.

Альва никак не могла с этим согласиться. Лучше бы он выбрал жизнь где-нибудь в другом месте.

– А теперь, с вашего позволения, я вас покину – мы с Оливером и приятелями сегодня играем в теннис в «Ньюпорт Казино». – Уильям сделал вид, что замахивается ракеткой. – Можете прийти поболеть за нас.

Альва представила себе эту сцену и немедленно отказалась. Возможность наблюдать, как Оливер играет в теннис или, раз уж на то пошло, просто стоит и дышит, ее привлекала гораздо больше, чем она могла себе позволить.

Почему ее все время влечет к нему? Почему ей не удается избавиться от этого чувства? Что с ней не так? Возможно, все дело в… как это говорят? Животном притяжении? Что-то вроде того. Физиологическая реакция на определенный стимул, никак не связанная со свойствами характера или волей индивидуума. В прошлом январе один известный натуралист читал об этом лекцию. Зимой в Нью-Йорк приезжало множество лекторов – они знали, что люди с радостью купят билет за три доллара на что угодно, лишь бы развеять скуку. А в апреле Альва ходила послушать писателя Марка Твена. В свете о нем отзывались по большей части пренебрежительно – в своей книге «Позолоченный век» он нарисовал не самый приятный портрет современного общества. Насекомым ведь тоже не особенно нравится, когда их прикалывают булавками. Но, в отличие от насекомых, людям важно иногда не побояться взглянуть фактам в лицо.

Альва взяла с ближайшей полки книгу по архитектуре Европы и продемонстрировала ее Уильяму.

– Мне нужно поработать, иначе получить подарок на день рожденья не удастся. Желаю вам славно провести время.


Альва вместе с детьми выбралась в город, чтобы посмотреть представление иллюзиониста. Она как раз помогала Гарольду слезть с повозки, когда дверь магазинчика напротив распахнулась и на пороге появился Ричард Хант.

– Ричард! Я как раз хотела с вами встретиться! Поздоровайтесь с мистером Хантом, – велела она детям.

Неожиданно из-за угла показался еще один человек.

– А вот и вы! – воскликнул Хант Оливеру Белмонту, который остановился рядом. – Я уже думал, что потерял вас.

– Вы застигли меня врасплох. Вот это да – Альва Вандербильт! Приветствую.

На Альву обрушились все эмоции разом – радость, волнение и досада на то, что она чувствует радость и волнение. Честное слово, ей было гораздо проще, когда он находился далеко. С глаз долой, из сердца вон – она искренне руководствовалась этим принципом. Животное притяжение теряет свою силу, когда находишься вне зоны досягаемости животного-агрессора.

Но посмотрите на него! Какой из него агрессор?

Нет, Оливер не постарел – скорее, стал более зрелым, расслабленным, уверенным в себе. Озорной. Симпатичный. Интеллигентный. Довольный. Возможно, в его жизни и появилась леди. Что ж, за него можно только порадоваться. Да, порадоваться – он заслужил свое счастье.

За себя она тоже порадовалась – часть лета они с Уильямом и детьми проведут в Лиссабоне.

– Вы помните мистера Белмонта? – спросила она детей.

– Я не помню, – ответил Гарольд.

– Вообще-то с этим молодым человеком мы и правда незнакомы. – Оливер наклонился, чтобы говорить с Гарольдом на одном уровне. – Оливер Белмонт к вашим услугам. – Он протянул руку, и Гарольд, хихикнув, ее пожал.

Оливер выпрямился и взглянул Альве в глаза.

– А мальчик так же миловиден, как и его мама, – жизнерадостно заключил он. – Прекрасно вновь встретить вас.

В его поведении не было и намека на ту неловкость, которая когда-то возникла между ними. Значит, он уже пережил это и оставил в прошлом. Хорошо. Она постарается сделать то же самое:

– Уильям рассказал мне, что вы с Ричардом работаете над проектом дома.

– Так и есть, – подтвердил Ричард.

К беседующим подошел очень высокий темнокожий мужчина. Его наряд был довольно необычен – феска и зуавский жакет, однако на него не обратили внимания ни Оливер, ни Ричард, который продолжал говорить:

– Оказывается, мистер Белмонт весьма настойчив в своих затеях, совсем как один мой клиент, на которого я сейчас не стану указывать пальцем.

Альва улыбнулась:

– Это действительно так?

– Ханту не понравилась моя идея поместить конюшни в первом этаже дома. Но в Европе так делают решительно все.

– Там это делается из соображений экономии, – вздохнул Ричард. – У вас же достаточно пространства и средств, чтобы выделить под них отдельное здание. Но, – сказал он, не давая Оливеру возразить, – работая для миссис Вандербильт, не говоря уже о ее девере, я усвоил, что желание клиента превыше всего. Мое предназначение – воплощать эти желания со вкусом.

Делая вид, что Ричард не может услышать его слов, Оливер вставил:

– Именно поэтому у него столько богатых клиентов.

– Я предпочитаю думать, что это происходит исключительно благодаря качеству моей работы.

– Те, кому нужно лишь качество, – ответил Оливер, – обращаются к Посту, Кодману или Уайту с его ребятами. У вас же, мистер Хант, душа художника. Либо вам просто слишком нравится терпеть эксцентричных заказчиков и выполнять их прихоти. Так или иначе, – обратился он к Альве, – теперь я точно знаю, что мои скакуны никуда не денутся.

– Но ведь они будут все время громко ржать, – заметил Вилли.

– По крайней мере, они будут ржать подо мной, а не надо мной, – отшутился Оливер, напомнив Альве тот вечер на Лонг-Айленде, когда они с ним обменивались шутками о лошадях.

Летний воздух и молодость баюкали их в своих нежных руках… С тех пор прошло столько времени, а это воспоминание до сих пор оставалось необыкновенно ярким.

Гарольд потянул Альву за рукав. Она повернулась к нему.

– Что случилось, малыш?

Мальчик смотрел на странного человека, который стоял довольно далеко, чтобы не показаться бестактным, однако достаточно близко, чтобы было ясно – он здесь не лишний. Гарольд встал на цыпочки и громко, как это часто делают дети, прошептал:

– Почему он за нами смотрит?

Ему ответил Оливер:

– Этот великан – мой слуга. Подойдите ближе, – позвал он детей. – Это Азар. Он родился в Египте. Во время моих путешествий в Африке нам довелось пережить немало приключений, и он решил поехать со мной в Америку.

Азар поклонился.

– Приветствую вас, дети, – произнес великан глубоким голосом. Говорил он с сильным акцентом.

Гарольд поклонился и сказал:

– Приветствую вас, сэр.

– А кого еще вы с собой привезли? – беззаботно поинтересовалась Альва. – Уильям намекнул мне, что у вас появилась новая привязанность.

Оливер отрицательно покачал головой:

– Нет, ничего подобного.

– К сожалению, – заметил Ричард. – Я все твержу ему, что присутствие хозяйки пошло бы новому особняку на пользу.

– Что ж, всему свое время, – заметила Альва. – Дети, идемте. Боюсь, нам надо поторопиться. Мистер Хант, если завтра у вас найдется свободная минутка, я бы хотела обсудить с вами новый проект…

– Подъезжайте на мой участок, – предложил Оливер. – Скажем, в девять часов? Мы как раз размечаем землю, и вы сможете помочь нам предотвратить какую-нибудь ужасную ошибку. Пока еще есть время, чтобы все исправить.

– Прошу прощения? – возмутился Ричард.

– Хант, я не хотел вас обидеть. Но разве не говорят – семь раз отмерь, один – отрежь?

– Утром я занята, – солгала Альва. – Кроме того, мне бы не хотелось оскорбить мистера Ханта и таким образом поставить под угрозу строительство своего особняка.

– Теперь я в совершенном замешательстве – не знаю, стоит мне прислушиваться к сомнениям мистера Белмонта или похвалам миссис Вандербильт, – пожал плечами Ричард.

– Пойдемте лучше с нами на представление, – предложил Вилли.

Ричард похлопал его по плечу.

– Устами младенца глаголет истина. Цените это время. Еще совсем недавно моя дочь была такой же, а теперь вышла из этого чудесного возраста.

Альва пошутила:

– Если мы не поспешим, моя дочь тоже успеет выйти из чудесного возраста. Мистер Хант, заезжайте к нам завтра на обед.

Он кивнул:

– С превеликим удовольствием.

Взглянув на Оливера, Альва произнесла:

– До свидания, джентльмены. – И завела детей в театр.

Рассадив всех по местам, она отлучилась в дамскую комнату, где столкнулась лицом к лицу с Элис.

– Добрый вечер! Не знала, что ваши дети тоже придут на представление. Иначе мы бы обязательно посадили их с Реджи и Глэдис.

– А где Гертруда?

– Поехала кататься верхом с дочкой Хантов.

– Кажется, вы не особенно этому рады.

– Я уверена, что мисс Хант прекрасная девушка. В своих кругах, разумеется. Но мне совершенно не нравится, что она так присосалась к Гертруде. Я сказала об этом дочери, но она меня и слушать не желает! «Мама, своих друзей я буду выбирать сама». Таким тоном! Эстер Хант интересует только общественное положение моей девочки.