– Всё во благо науки. – Заключал он, подписывая очередной контракт с новым клиентом. При этом его неизменная улыбка, так всегда располагающая к себе и считавшаяся его визитной карточкой, уже после подписания контракта с клиентом, так вбивалась в память клиента, что тот до самого момента его исполнения уже не мог её забыть и выветрить из памяти. И тогда уже клиент, совсем с иным чувством вспоминал эту его приязнь к нему.

Что касается принятия решения об отправке небесных посланников, то ему предшествовал разговор на своих тонах между Годом и Денницей.

– Время не стоит на месте и с ним человек. Всё течёт, всё изменяется. И мы, согласно этому вечному закону, не должны стоять на месте. И как вам, пишущему эти законы, не знать этого. Но нет, мы погрязли в архаичности. А я, как вы знаете, готов ради науки на всё, и даже ради этого отказался от чина Арха. – Начинал свои нападки Денница.

– И что вы хотите, чтобы я сделал? – как правило, вопросительно отвечал Год.

– Как что. Ясно же, что прежние закреплённые грехи, давно уже себя изжили и не соответствуют веяньям времени, требуя апгрейда. – С жаром отвечал Денница.

– А вы, я смотрю, откуда-то новых словечек нахватались. Разве я давал добро на контакт. – Ловит на слове Денницу Год.

– Так ведь всякое слово есть добро. – Увиливал от ответа Денница.

– Но в разных устах, оно звучит по-иному. – Конкретен Год. После чего он делает паузу, внимательно смотрит на Денницу и продолжает. – Ну, впрочем, ладно. Знаю, что от тебя толком ничего не добьешься (пауза). – Так что же ты предлагаешь? – наконец-то, спрашивает Год.

– Надо снарядить посланников и отправить их с миссией к человечеству. Пора бы уже заняться им вплотную. Пусть посланники соберут новый материал для исследований и уж потом, на их основе, мы сможем определить те новые необходимые изменения в наши ветхие правила. – Стараясь быть как можно убедительнее, говорит Денница.

– Складно глаголешь. Но как ты обеспечишь выполнимость миссии? – вопрошает Год.

– Для меня не бывает не выполнимых миссий. – Тщеславно в ответ заявляет Денница.

– Опять ты за своё. Разве тебе одного раза было мало. Снова погореть не боишься. – С небес опускает Денницу Год. – На что уязвленный Денница на миг замолкает, но потом снова берётся за своё, и продолжает. – Мы будем действовать согласно нашему основному правилу анонимности.

– Ты передёргиваешь. Вера, не есть анонимность. – Перебивает его Год.

– Прошу прощения, оговорился. Так вот, мы не будем себя позиционировать посланниками небес, пришедших на Землю с ревизией. А мы возьмём и под видом местной фауны направим их туда. – Как всегда лукав Денница.

– Я смотрю, ты по-прежнему, не испытываешь должного уважения к моим подопечным. – Сурово ответил Год.

– Но на этот раз я не оговорился. Просто та общественная прослойка, где будут задействованы наши посланники, носит название планктон. И это, в общем-то, работа не моего отдела. Так сказать самокритичность социума, всё-таки иногда даёт положительные результаты. – С некоторой долей ревности заявил Денница.

– Но, почему именно туда? – несколько удивлён Год.

– Видите ли, по моему счёту, на данный момент это наиболее перспективная социальная группа. Как и прежде, верхи не могут, так как основная их часть, находится у меня на контракте и работает по горячей сетке, а низы же в свою очередь, не очень-то и хотят. В чём признаюсь честно, больше ваша заслуга. (Денница недовольно морщится) Видите ли, так сказать, близость к естеству укрепляет их веру в вас. Ну, а данная прослойка представляет из себя ещё не определившееся болото, где можно в полной мере встретить всё для нас необходимое. – Очень не зря откровенен Денница.

– Вполне убедительно. Но мне хотелось бы знать основную твою политику действий. (здесь виден проникновенный взгляд Года на Денницу) И к чему собственно, в конце концов, это всё приведёт. – Со своей стороны, очень ко всему внимателен Год.


– Как, разве вы не знаете. – Демонстративно удивляется Денница.

– Мне хочется верить. – Начал было говорить Год, но его перебивает Денница:

– А мне доказать.

– Я знаю, но разве это для тебя что-то изменит. – Сокрушенно поглядывая на Денницу, проговорил Год.

– Да, изменит. – Поспешно отвечает ему Денница.

– Ну тогда, с богом. – Говорит в ответ ему Год, после чего прощается с Денницей.

– Ну уж последнего, мне и даром не надо. – Про себя говорит Денница и отправляется готовить новую экспедицию.

Напутствие

– А ты знаешь, что ты в первую очередь встретишь на Земле? – начал свой напутственный разговор Денница и, не ожидая ненужного ему ответа, продолжил. – Тщеславие мира. Да, этот самый первейший грех и будет лицом этого мира. И можешь мне поверить, уж кто-кто, а я-то разбираюсь в грехах, и скажу прямо, все остальные грехи есть производное от этого первого греха. Правда, ваш патрон считает несколько иначе и даже на зло мне, в квалификационном справочнике не поместил тщеславие на первое место. Но всему виной давняя наша с ним взаимная неприязнь. – Денница покачал головой, помолчал и продолжил. – Но, не я ли первый открыл этот грех. А? Да уж, всё-таки нет справедливости у нас в небесах. Как наказывать, так я первый, но когда необходимо признание, то уж нет, помещаем куда-нибудь в середину списка. Но что поделать, бог ему судья. – Денница ухмыльнувшись, посмотрел куда-то сквозь меня.

Во время этой речи Денница подскакивал с места, ходил из стороны в сторону, в общем, не находил себе места. Когда же он уже подытоживал свою информативную часть высказывания, то с каждым словом всё ближе и ближе приближался ко мне – а я, к слову сказать, всё это время стоял на самом пороге его кабинета. Ну, а что поделать, раз для Денницы не существовало правил приличия или другими словами, он сам определял эти правила. И видимо на данный момент, моё, это пороговое стояние, укладывалось в его видение ситуации. Но вот он подходит ко мне, внимательно смотрит на меня и, как будто впервые замечая, начинает изучать, затем медленно возвращается на место и уже оттуда предлагает мне присесть; пока что только в кресло.

– Что там встал, проходи, это тебе не у Года, здесь-то всегда тебе рады. А он поди что, так и оставляет стоять на пороге и пока не очистишься, так и не пустит тебя дальше. – Денница сделал паузу. – Вот говорят, забудь надежду всяк сюда входящий. А я считаю, что это поклёп на меня. Когда как я, как раз-то только и даю любому попавшему сюда ко мне право на надежду. Так к каждому попавшему к нам, у нас есть свой индивидуальный подход, к тому же, мы всегда принимаем во внимание все частности и при этом, мы совершенно не боимся испачкаться. И только уже после тщательного осмотра и выносим своё решение. Не то что этот чистюля Год. Подавай ему всё чистенькое. Ну, что скажешь-то? А то смотрю, всё молчишь? – после небольшой прерывной паузы, задал вопрос Денница.

– Что сказать-то, разве что одно. Вы зациклились на нашем патроне. – Неожиданно для себя и для него, вдруг вырываются из моих уст эти слова. А ведь ещё никто, таким образом, не осмеливался разговаривать с Денницей, и он можно сказать, впервые за долгое время, потерял дар речи. Ну и как же ему вести себя в данной ситуации? И этот мастер расставлять различные ловушки, когда сам оказался в подобной ситуации, то напрочь забыл, как из неё выбраться. Но всё же, в конце концов, его внутренне самообладание взяло над ним вверх и он, несколько слащаво улыбнувшись, говорит. – Ты, я смотрю, ангел не промах. Такие как ты, мне в легионе всегда нужны. Но об этом потом, ну а пока что давай, вернёмся к нашему общему делу. – Сказал Денница, вновь сделал паузу и продолжил молвить своё слово:

– Тщеславие мира, существовало всегда и я уверен, что оно и сейчас никуда не делось. Но, что оно есть само по себе, откуда оно берёт свою жизненную силу? Ну, что сказать по этому поводу, кроме того, что каждый из живущих в этом мире, несёт в себе частичку своей определяющей его славы. Она, эта слава, есть именно та субстанция, которая и определяет все его жизненные устремления. Год же, в свою очередь, называет все эти частные, без его благоговения целеустремления человека, тщетными. Ну, а те из людей, кто не придерживается заданной предопределенности, то теряет поддержку всевышнего, и отныне, все его попытки изменить программу своего существования, как бы оказываются тщетными. Но я по этому поводу имею своё, отличное от его мнение и считаю, что человек, на любые свои прижизненные действия не обязан у кого-либо испрашивать разрешения. Он просто имеет право на своё частное мнение и всё. И я бы назвал все его такие действия не тщетными, а более точным словом – частными. Но Год, как монополист на определения слова, в этом вопросе не даёт мне расправить крылья. Но ничего, я надеюсь, что наши новые исследования, наконец-то, исправят данную ситуацию.

– Так вот, совокупность всех единиц носителей различных слав и создают тот мир, подверженный частностям или тщеславию. При этом все основные движущие людьми законы, мне по большей части знакомы и уже не очень-то и интересны (Денница в знак этого не интереса даже зевнул). Твоя же задача заключается в нахождении и определении новых ингредиентов, на которых замешаны все эти современные страсти, которые в свою очередь и являются предтечей греха. Как их найти? То я тебе дам одну подсказку. Так притягательность или наоборот, неясное для тебя неприятие окружающих тебя людей, это и есть основной определяющий признак носителя, определенной славы. И как бы носитель не пытался маскироваться, его незримое для него естество, не смотря ни на что, выбирается сквозь его оболочку и тем самым раскрывает его истинную сущность. На что же обратить внимание? Прежде всего, всегда имей в виду женский пол, работа с ним, скажу тебе по секрету, и приносит наибольший результат.

– Но ведь Год рекомендовал быть осторожным с ними, и если что, то лучше всегда обходить стороной данный объект. – Вставил я.