– Ну-ну, – пробормотал Наставник, – но вы не учли нулевой вариант.

– Ну, только разве для галочки, просто мне не хотелось попросту тратить время. – Сказала Краса.

Наставник же облокотился на стул и сказал, – Ну что, вижу вы умеете анализировать, и со счётом у вас всё в порядке. Значит, по-вашему, начальник-мужчина куда более привлекательнее, чем начальник-женщина?

– Хотите услышать ещё один алгоритм?

– Так у вас на все случаи есть свои, так называемые, поведенческие алгоритмы?

– А как же иначе. В век технического прогресса, нужно быть начеку, и учитывать все современные тенденции, – ответила она.

– Ну что ж, – вставая с места, заговорил Наставник, – я думаю, что на первый раз – достаточно. Общее понимание мы получили, так что нам осталось составить свой собственный алгоритм, уже по поводу вас. Хотя подождите, зачем нам забивать этим голову. Вы уже проявили себя знатоком в области составления алгоритмов – так давайте, дерзайте.

Краса, привстав с места, уже было настроилась на свой уход, когда последние слова Наставника поколебали её решимость. И она, приостановившись, задала свой уточняющий вопрос:

– Я не совсем поняла условия задачи.

– А что здесь непонятного? Составьте алгоритм, в котором вводимой единицей будете вы, далее два фактора учёта: молодой и старый, ну, и в зависимости от этого, предложите набор тех имеющихся у вас качеств, которые позволят вам пройти стоящие на пути шлагбаумы. А мы с коллегой рассмотрим ваши предложения, и на основе их сделаем своё заключение. Надеюсь, выход вы сами найдете, – окончил разговор Наставник и повернулся к ней спиной.

Что ж, последней ничего не оставалось делать, как покинуть помещение.

– Я бы посмотрел на её схему, – сказал я после того, как она вышла.

– Надеюсь, ты не о том говоришь, о чём я думаю? – спросил Наставник.

– Ну, с вами надо ухо держать востро. Ну а я всё же имею ввиду тот алгоритм, на приготовлении которого вы настояли.

– А, ты об этом… – зевая, ответил Наставник, – Ничего нового. Скукота. – Затем он достал сигарету и решил курением развеять свою скуку. – А что, говорят, ты едешь с нашей Мисс в западную столицу на торжества? – стоя у окна и, скрестив руки, неожиданно для меня спросил он.

– От вас в первый раз слышу об этом, – удивлённо ответил я, – А вам кто сказал об этом? (Действительно, кто всё-таки ему это сказал, ведь даже Мисс мне об этом не сообщила? И здесь возникают предположения: либо наверху уже заранее утвердили тех, кто поедет, что весьма вероятно, так как нужно заранее выписывать билеты, заказывать места в гостинице – на такие мероприятия готовятся основательно; либо сама Мисс разводит со мной эту канитель, потому что хочет меня развести на что-то; либо, ещё вариант – с Наставником пообщался Денница, сообщив ему предстоящий расклад.) Заметив моё удивление, Наставник сам выразил тоже чувство, сказав:

– Вот как, а я думал ты знаешь. Ну, тогда не сдавай меня. А то не хочется прослыть болтуном. – И, решив сменить неудобную тему, спросил меня, – Думаю, что со следующей недели нужно будет начинать готовиться к переаттестации. Сверху начинают задавать вопросы по поводу готовности графика мероприятий.

– Что ж, если надо – проведём, – ответил я.

– Надеюсь, личных приязней ещё не завел, а то – вдруг придётся расставаться? А это куда тяжелей по сравнению с приёмом на работу. Почему я это тебе говорю – ты и сам понимаешь.

– Нет, не завёл, – коротко ответил я, не собираясь с ним изъяснятся на эту тему.

– Знаешь, что я думаю… Ведь наверняка после торжеств там, в западном отделении компании, и у нас захотят как-то отметить это. Так что и нам нужно готовиться к корпоративу. А корпоратив, это я тебе скажу – большой шанс для многих проявить себя, так сказать раскрыть своё лицо.

– Представляю себе, – с иронизировал я. (Но сообщение Наставника о корпоративе заставило меня встревожиться).

– И нечего иронизировать, хотя и без этого не обойтись. Скажу тебе одно, что корпоратив часто просеивает ряды сотрудников не меньше самой аттестации. Так что в этом мероприятии для нас заложено неисчислимое количество окон возможностей. Вот к примеру у тебя возникли сомнения насчёт того или иного сотрудника? И ты совсем не знаешь, как к нему подступиться? Так нечего раздумывать – организуй корпоратив, и всё будет решено.

– А самим не страшно попасть под раздачу?

– И такое бывало, как без этого, – засмеялся Наставник. – Ну ладно, – докурив сигарету, сказал он и, подойдя к двери, вызвал следующего. Затем заняв своё место, сказал мне:

– Ну, теперь продолжим открывать окна Овертона. Но зная твою позицию насчёт них, предложу тебе выйти первым.

Что ж, делать нечего, и как только вошла следующая жертва, я, выждав требуемое время, вышел из кабинета. Дальше я, не желая быть наблюдателем, предупредил Макса, что во мне нуждаются в моём офисе и с неспокойной душой отправился к себе. Как же мне рассказать Лизе о моей предстоящей поездке? Она весьма вероятно, да какой там вероятно – наверняка – не слишком сильно обрадуется этому. – Рассуждал я про себя по дороге в офис, пока не наткнулся на объект моих дум.

– О чём задумались, молодой человек? – внезапно из ниоткуда проявился Лизин голос.

Я было слегка растерялся, и хотел даже сразу обрушить на неё – тот камень сомнений, которым я так тяготился, но он оказался слишком тяжелым. И я, не располагая требуемыми силами, не смог его перевалить через гортанный перевал, разделяющий внешнюю зримую слышимость от внутренней незримой содержательности. Моя раскалённая лава ещё не раскалилась до той степени, чтобы излить поток слов на собеседника, правда, отдельные вспышки всё же достигали ушей собеседника.

– Вы меня пугаете своим неожиданным появлением, – только и решился ответить я.

– Вот как? Вам, значит, ровность отношений подавай. Вы уже не желаете видеть и слышать никаких встрясок, – заявила Лиза. – Когда узнаешь, посмотрим, что ты на это скажешь!

«Любительница встрясок», – пробурчал я про себя, но для неё был заготовлен совсем другой ответ.

– Да, я за спокойность в отношениях.

– Тогда знай, от меня этого не дождёшься! – топнув ногой, Лиза повернулась и скрылась за поворотом, но потом, выглянув из-за него, махнула мне рукой и со словами: «Я скоро. Никуда не теряйся», – скрылась из виду.

– Да-да. Не дождёшься, – не изменяя себе, пробурчал поднос я.

– Но стоп, как это понимать – никуда не теряйся? И где мне её получается ждать? – Уже наружу вырвалось возмущение. «Нет, пойду к себе в офис, если что, не потеряется», – подумал я и двинулся дальше. По дороге я ещё раз обдумал: сообщать ли сейчас Лизе новость о моей поездке, или лучше её отложить на потом.

«Ну кого ты вздумал обмануть, говоря, что решил обдумать. Нам ли не знать, что ты давно уже решил, отложить на потом», – проснулась моя Критичность.

«Я не понимаю вашего тона, коллега», – вступился недремлющий Адвокат.

«А чего вы хотите, когда так нагло вводите себя в заблуждение», – вторит Критичность. «Попрошу по существу вопроса», – не унимается защита.

«А то, что когда употребляется сладкое слово «потом» (а оно, несомненно, было употреблено), то как говорит многочисленная практика, не имеющая других прецедентов – оно перевешивает все возможные доводы стороны, требующие немедленного решения», – выдала свой вердикт Критичность. «Но подождите, может нынешний случай и вправду требует отлагательств? Давайте не будем спешить и более внимательно рассмотрим все за и против», – ловко играет защита. «Куда ж мне деваться. Давайте», – хмурится оппонент. «Ну, во-первых, ещё не было озвучено предложение самой мисс-Любовь», – начала было защита. «Но…», – хотела было вмешаться Критичность, на что получила достойный окрик: «Прошу не перебивать…».

–Так вот. Ещё не всё точно известно, так что не будем торопить события. А то получается – Деннице мы безоговорочно верим? Раз он сказал, что это должно непременно случиться – значит и случится? Нет уж, он не имеет право на такую веру, за которую он готов на всё. Я вижу опять недовольные гримасы. Да, скажу: Год немногословен, и поэтому все и пытаются предугадать его неисповедимость, оттого нужна вера, чтобы понять эти его пути, а слова – это уже есть действия по очертанию этих путей. Денница же в своих делах полагается лишь на намерения, что в результате даёт ему обширное поле деятельности для собственной интерпретации благости намерений.

Так что пока мисс-Любовь мне не сказала прямо, я разве что-то могу сказать? Но и сейчас я к ней не пойду вызнавать правду, ведь если она подтвердит информацию, то зная, что об этом думает Лиза – мне предстоит довольно жаркий бой с ней. А сообщив Лизе, как можно позже, я, сыграв удивление, не дам ей времени опомниться, потому, как надо уже будет ехать и, пожалуй, всё пройдёт гладко. И ведь отказаться я тоже не могу. – Рассудил я.

«Но почему же?», – не удержалась Критичность. «Не знаю. Но… Не могу», – в сердцах заявил Адвокат. «Ну вы, потише, не у вас одного сердце болит, если вы не забыли – оно у нас общее», – констатировала факт Критичность. «Благодарю, вы меня успокоили», – заявил Адвокат. «А вы – меня», – ответила Критичность.

Прислушавшись к доводам рассудка, я решил всё оставить как есть и, добравшись до себя, слился со своей мебелью. Дальнейший рабочий день прошёл без каких-либо осложнений. Ай, чуть не забыл сказать: Лиза, придя в офис, незамедлительно навестила меня, и на мой вопрос: «И где же надо было тебя ждать?», – только недоумённо пожала плечами, говоря: «Ты это о чём?». Вот ведь какая она, а вдруг бы я решил, что её надо подождать на том месте, где мы с ней встретились? Так я бы до сих пор там и стоял, как одинокий пастух и, пожалуй, даже потом услышал бы в свой адрес упрёк: «Где тебя, чёрт возьми, столько времени носило!?».

– Так что же мы сегодня будем делать? – проведя по моей щеке пальцем руки, загадочно спросила перед уходом Лиза.