Лёгкий толчок рукой, вывел меня из короткого сна, в который я всё-таки погрузился. Стюардесса, попытавшаяся завладеть моим вниманием, но не достигнув ощутимых результатов с помощью слов, за не имением другого способа, прибегнула к осязательному контакту, что и вывело меня из временного безсознанья. Что касается моего соседа, то стюардессе с ним пришлось изрядно повозиться. Что, в прочем, ни к чему не привело. Ведь люди в таком состоянии требуют соответственного к себе отношения. Но я думаю, что в данный момент, не беспокоить его – было бы самым лучшим выходом из создавшегося положения. Я же, решив помочь работнице воздушного судна, приложив все свои силы, извернул соседа, и застегнул-таки на нём ремень. После нашего благополучного прилёта, наш, до этого плотно спаянный фюзеляжем самолета коллектив, приобрёл качества текучести, и как только двери самолета раскрылись, этот коллектив тот час же потёк в сторону выхода. Я, преодолев препятствие в виде сопящего соседа, не преминул влиться в ряды этого бурлящего потока. Проходя мимо классового салона, я был задержан Мисс, схватившей меня за пиджак рукой.

– А ну-ка, не спеши, дорогой, – зычно проговорила Мисс.

Это мне показалось весьма странным. Что говорить, она и раньше блистала своим своеобразием, но сейчас её обращение совершенно выпадало за границы приличий. Мисс же поднялась, оперевшись на мой локоть, и мы проследовали к выходу. Когда же она протаскивалась через меня вперёд, в выходную дверь самолета, то её дыхание раскрыло мне причину её развязного поведения. С моей стороны было бы нетактично обвинить представительницу прекрасного пола (без веских на то оснований?) в пьянстве, но ведь полёт на высоте 5-ти тысяч метров – чем не основание для этого! Так что вполне можно было себе предположить, что страх, своей холодной щупальцой стиснул горло Мисс, и она, пытаясь избавится от него, спасала себя горячительным, а вместе с ней и её соседи по классовому салону.


А что делать? Это дело такое, ведь только сообща можно противостоять смертельной опасности, подстерегающей тебя в полете. И что сказать, даже проводницы испытали за них гордость. И он, видя, как они одной общей сплоченной компанией противостоят страху, не пытались вмешаться, и даже подливали им чего-нибудь запить. И надо признаться, никто из них даже не был замечен в трусости, и каждый, когда подходила его очередь, без лишнего напоминания, с готовностью прикладывался к бутылке.

«Но разве разрешено употреблять на борту?», – недоверчиво спросит меня какой-нибудь «в каждой бочке затычка». А вы лучше спросите об этом вон у того офицера ФСБ (и по совместительству депутата), так лихо зажигающего сигарету после ловко проведённого удара в глаз бортпроводнику, усомнившемуся в этом его заявлении. А может вон тот «тарзан», который ещё минуту назад так восхитительно прыгал с кресла на кресло, вам расскажет об этом? Но всё же нет! Он не сможет вам сейчас ничего рассказать – с кляпом во рту и со связанными руками это сделать весьма затруднительно. Но ничего, по выходу его уже ждут оперативные стенографисты, и уж там-то он сможет всё высказать, как на духу.

Впрочем, как только он из себя на них выдохнет – все сразу же поймут всю вескость его возражений. Наши же классовики из своей природной скромности промолчали, и не стали нам раскрывать своего секрета, а проявив невежливость, словно в рот воды набрав, поспешили покинуть салон. Но в аэропорту, помимо состояния разностояния Мисс («Ведь я – девушка разносторонняя!», – покачиваясь из стороны в сторону, всю дорогу твердила мне она.), меня ожидал ещё один сюрприз.

На выходе нас встречала, как мною выяснилось спустя минуту, Эльза. «А, вот ты где!», – с криком Эльза бросилась обнимать Мисс. Дальше последовал среднестатистический обмен всхлипываний и фраз, по окончании которых, вспомнив обо мне, Мисс и представила нас друг другу. Что сказать, я много раз в уме представлял её, и, если касаемо внешности, я принципиально не ошибся, то насчёт оказанного впечатления – оно было не в её пользу. И ведь стоило мне с ней только переброситься парой слов (даже скорее, просто войти в близкое визуальное соприкосновение), как я почувствовал то, о чём мне перед отправлением рассказывал Денница.

Стоило мне на неё посмотреть и, откуда-то взявшееся чувство неприязни заговорило во мне, невзирая на её вполне симпатичное лицо. Можно, конечно, предположить, что всему виной был мой настрой, на который повлияли: как предшествующие события, так и предполагаемая в них роль Эльзы. Так же нельзя исключать и сложившееся мнение о ней, которое сложилось в результате обобщений мнений моего окружения и Атеиста. Но мне всё-таки сдаётся, что всё это – лишь камуфляж, позволяющий завуалировать главную причину неприязни, которая кроется в скрытых возможностях человека, умеющего на уровне инстинкта определять в человеке его первостатейность – то, чему он отдаётся всецело и до глубины души.

Так хищник, без труда определяет для себя жертву и наоборот, но это всего лишь две прямые грани противоположностей, которые в жизни редко встретишь. В основном же присутствует большая россыпь характеристик, которые, кристаллизуясь, определяют основные жизненные приоритеты индивидуума. По всей видимости, наши приоритеты с Эльзой, не совпадали даже и близко, и скорее всего, входили в конфронтацию.

«Ну, да ладно…», – подумал каждый из нас, глядя друг на друга. Эльза, взяв под руки Мисс, направилась с ней к выходу, когда как я, сказав, что их нагоню, приостановился, чтобы позвонить Лизе.

И вот я, волнуясь, набираю её номер. Длинный гудок, ещё один… И её голос прорывает тишину.

– Я тебе ответила только для того, чтобы сказать – я не хочу тебя слышать, – слышатся твёрдые нотки в голосе Лизы, и она бросает трубку.

Что в таком случае делает не успевший ответить, но успевший всё сделать для того, чтобы опоздать? Он вновь набирает её номер. Но на этот раз ему отвечает милая девушка, сообщающая, что вы, конечно, имеете право позвонить, но только после того, как пополните свой баланс, а сейчас у вас недостаточно средств на счёте. Да как же так!?! У вас должно быть ещё немного этих самых средств. Но потом вы вспоминаете, что находитесь в зоне землячества, которое нещадно требует от вас платы за переадресацию, и вы, кляня на чём свет стоит этих оптимизаторов выгоды, несётесь искать терминал для пополнения своего баланса.

И вот вы, потыкавшись в разные стороны зала, всё же умудряетесь найти этот памятник своей рассеянности. Где ты, из-за спешки нервничаешь, да и купюры вдруг все как на подбор оказываются мятыми, а терминал-то наш – сноб и эстет, и ему, видишь ли, подавай только всё новое или, по крайней мере, приличное, иное он не распознает и отказывает принимать в свой круг. Но всё же, каким-то образом, моя сотня умудрилась пройти дресс-код терминала, и была принята им за свою. Я, нажимая клавишу «Принять», подтверждаю и прощаюсь со своей монетой. Когда пришедшее сообщение информирует меня о зачисление энной суммы на мой счёт, то я: во-первых, видя, сколько взял за свои услуги терминал, присваиваю ему имя «термит, поедающий нал», во-вторых, не удержавшись, отвешиваю ему пинка и уже в итоге набираю номер Лизы. Но её слова не расходятся с делом, и она действительно, не желая меня слышать, отключила телефон.

«А что же она это не сделала сразу?», – вскипаю я, злясь на неё, когда нужно было не искать виновника на стороне. Но таков уж человек, ведь устройство глаз позволяет ему смотреть только во вне и поэтому, ему легче найти соринку в чужом глазу, чем в себе. «Наверное, она всё же ждала, когда я позвоню, а затем отключилась, чтобы меня помучить… Ну ладно, пусть понаказывает меня. Это хоть остудит страсти и успокоит её», – вновь, найдя себе утешение, я бросаюсь догонять моих попутчиц, которые, как оказалось, не стали меня ждать и, взяв такси, уехали. Я же, когда бросился их догонять, то услышал телефонный звонок, и поначалу решив, что это Лиза, не стал выяснять, кто звонит, и сразу же ответил на звонок:

– Да, Лиза, я слушаю.

– Какая ещё Лиза, – послышался смех Мисс.

– Уже не важно, – поняв свою ошибку, ответил я.

– Ну, смотри у меня, – не переставая смеяться, ответила она и, продолжив, проболтала. – Мы не стали тебя ждать. Ты уже не маленький, сам доберёшься. Только смотри, не пропади. У нас на тебя сегодня планы. Пока.

– А, не пошли бы вы!!! – Крикнул я в пустоту.

Планы у них на меня. Разбежался. Хотя, пожалуй, слегка придётся побегать. Ведь надо ещё добраться до гостиницы. Впрочем, в современных мегаполисах, с одной стороны – сложно затеряться, а с другой – легко не найти. На ваш выбор – любой вид транспорта и предложений, и от тебя требуется только суметь разобраться в них, и найти оптимальный для себя вариант. Всё же мне не доставило много проблем в выборе транспорта, и я, последовав примеру Мисс, взял такси, и со скоростью легкомоторного самолета добрался до пункта назначения. К слову сказать, я несколько раз, при некоторых, особенно изящных обгонах нашим такси плетущихся, как черепаха, большегрузов, вдавливал ноги вперёд, тем самым пытаясь для себя притормозить автомашину.

Как казалось мне – я неминуемо найду свой пункт назначения под колесом какого-нибудь самосвала. «Не в этот раз!», – вынесла мне вердикт судьба, при этом пророчески посмотрев на моего водителя такси. Я же, решив больше её не испытывать, дал ей зарок в том, что не буду больше ездить на данном виде транспорта. Ну что ж, заняв своё место в гостинице, я, оглядев свой номер со словами: «Для ночёвки – вполне сгодится!», – созвонился с Мисс и, получив от неё инструкции по поводу вечера, улегся на диван, чтобы заняться тем, чем принято заниматься в преддверии торжеств, а именно, бездельничать. Конечно, варианты безделья варьируются в большом диапазоне: для некоторых весьма важно предварительно набраться сил, и в связи с этим – они погружаются в сон, другие же, дабы сохранить живость мысли – тупо смотрят в окно, третьи, страшась тишины – не отходят от телевизора. Я же, не смотря на мой полётный сон, чувствовал себя слегка помятым и, вследствие чего, решил слегка исправить свой недосып.