Anastay - Последняя из рода Блэк

— Надо было отдыхать летом! — взвился Сириус. Его сильно опечалила история моего летнего исчезновения. Сегодня была суббота, и он не стал возвращаться в Хог.

— Хотя бы недельку тупо отоспаться! — мечтала я.

— Чтобы ты за эту недельку… чтобы ты… У меня даже фантазии не хватает!

Я фыркнула, шумно втягивая через трубочку остатки сливок.

Я же не виновата, в конце концов.

Но ныла я больше для профилактики. Отоспавшись вдоволь и разлохматив аккуратно уложенные эльфами волосы, я потребовала доставить меня в Хог уже в воскресенье вечером.

Сириус спорить не стал, и в замок мы попали аккурат к ужину.

Чем произвели фурор и вызвали бешеную радость моих друзей, восторг обожателей и ненависть завистников.

Не знаю, к какой группе относился профессор Снейп — с его лица, как обычно, ничего нельзя было прочесть.

— Ты правда грабанула Камбоджийский Национальный Музей? — спрашивал Фред.

Это он еще про Азкабан и Гринготтс не знает. Формально я еще и Нурменгард грабанула на предмет его шкодного узника, сейчас незаметно окрашивающего бороду директора в лиловый. С таким количеством шуток над бородой Дамблдор скоро должен не выдержать и побриться.

— Отец говорит, тебя чумазую видели в Министерстве Магии! — вторил ему Джордж.

Я только отшучивалась и наслаждалась их болтовней.

А где-то на периферии сознания крутилась мысль: вход в Бездну находится в Британском Министерстве Магии.

Любопытственно.

Любопытственно.

Гелла, конечно, говорил, что у Снейпа всю первую половину сентября не было настроения — ха, будто оно у него когда-то вообще было. Но мое возвращение, очевидно, вовсе повергло его в глубокое желчное уныние.

— Мисс Блэк, — прошипел он, влетев в класс Зельеварения и на секунду застыв, когда увидел меня. Я решила, что после кровавого нагьего мочилова, которое теперь частенько являлось мне во сне вместо полезных воспоминаний Тома, мне все ни по чем. Но Снейп… Он мог выбить из колеи кого угодно. — Я так и думал, что ваши угрозы перевестись в Дурмстранг — не более чем бравада для привлечения внимания.

— Ты хотела перевестись? — Драко пихнул меня локтем, и я поморщилась от поднявшегося шелеста шепотков.

Как же я его ненавижу.

Я посмотрела прямо в черные глаза и громко, направленно подумала:

«Что ж вы тогда разбивались в лепешку, чтобы меня остановить?»

Снейп моргнул.

— Тишина в классе!

Он махнул палочкой, вызывая на доске рецепт, и больше со мной не заговаривал.

— МакГонагалл тут отчитала меня за то, что я веду себя неприлично с ученицами, — Гриндевальд пожевывал травинку, валяясь на лужайке под желтеющей березой. — Посмотрел бы на нее, если бы у нее столько не было секса.

Я хмыкнула, переворачивая страницу и внимательно изучая Корнуэльское кольцо Вседозволенности. Иллюстрированное издание «Тысяча мощнейших темномагических артефактов Европы» мне подарил Гелла на прошедший День Рождения.

— Думаю, у нее его не было еще дольше, — заметила я.

— Невежливо так отзываться об учителе, мисс Блэк, — пародируя тон МакГонагалл, сказал Гелла. — Пять баллов Слизерину.

— Серьезно? Из-за тебя вся балльная система летит к черту. Ты правда вчера наградил Анжелину Джонсон десятью баллами за «очаровательный вырез мантии»?

— Девочка старалась, готовилась к уроку, — сказал Гелла.

— Прекрати превращать Хогвартс в гнездо разврата.

— Я веду себя крайне целомудренно! — обиженно заявил он. — Думаешь, мне мало внеклассной жизни? Акцио! — откуда-то сбоку в его ладонь прилетел кексик. — М-м, вкуснотища. Августа Лонгботтом просто мастерица!

Я закрыла книгу и подперла кулаком подбородок.

— Кое-что не дает мне покоя, Гелла, — сказала я. — Ты упоминал про Королеву Бхогавати… Мне показалось, что ты…

— Бывал там? Бывал. Еле ноги унес. Они такие ненасытные, и их так много… Вдобавок я не змееуст и не понимал ни слова, а они мне постоянно втолковывали какую-то ерунду.

— Как ты туда попал, чет возьми?! — не выдержала я. Рассказов о неистовости наг я уже наслушалась.

— Через Бездну, — как ни в чем не бывало ответил он. — Давным-давно у меня был знакомый, высший демон. Я ему сдавал в аренду восточное крыло замка, а он взамен иногда брал меня на экскурсию по Бездне. Потом у него случилась неприятная история с матушкой-Тьмой… В общем, недолго это все продолжалось. А тебя, я так понял, водил призрак? — он указал на Тома. Я кивнула. — Ой, непрост этот твой Волан-де-Морт, ой непрост. Не зря он мне сразу не понравился.

Том начал что-то бурчать, и я сменила тему.

И крепко задумалась.

Вчера я встречалась с Блинчиком. Он собрал свою верную команду таких же наемников-головорезов, как он сам, и приходил занять денег. Денег, несмотря на его зловещее досье, которое дал мне почитать Гелла, я заняла взамен на обещание писать мне письма и высылать сувениры. И взять с собой в какую-нибудь заваруху, когда мне надоест спокойная жизнь. Сейчас Блинчик отправлялся за вознаграждение творить революцию против диктатуры чистокровных где-то на востоке, и меня так и подмывало натряхнуться в его компанию.

Только огромная сила воли и, как я подозревала, Конфундус Тома, остановили меня от этого порыва.

Я сильно удивилась, что Нумерологию как факультативную дисциплину выбрали очень немногие. Третьекурсников, пожелавших изучать основы основ, было так мало, что для занятий все четыре факультета объединили в одну группу. Я в очередной раз порадовалась за своих прекрасных друзей: на занятия записались Драко, Блейз и Гермиона. Впрочем, Гермиона, по-моему, записалась на все, кроме Прорицаний.

Противоположностью сложной и непопулярной Нумерологии была Боевая Магия. Кажется, заниматься с Сириусом пожелали вообще все. Летом Дамблдор разрешил перестроить несколько неиспользуемых аудиторий в западной части замка, превратив их в один просторный зал для тренировок. Парт здесь не было: короткие заметки студенты делали, сидя на матах или прислонившись к стене. А потом сразу переходили к практике.

Еще, проникнувшись летом ценностью подобного рода знаний, я хотела записаться на Руны. Но они пересекались с уроками Артефактологии, к которой со всей возможной страстью тянулась моя душа, и я с сожалением отказалась от четвертого факультативного предмета. Фиг с ним — за Руны в нашей семье пусть отвечает Хорхе. А я буду специалистом в крутых волшебных мульках.

Офигительные изменения претерпел предмет ЗОТИ. С появлением Гриндевальда он ожидаемо превратился в Расширенную Теорию и Практику Темных Искусств. Что могло бы вызвать негодование у некоторых слоев населения, не будь половина из них без ума от наставника. Впрочем, вторая половина, мужская, без особого восторга отзывалась о профессоре Гриндевальде.

— Я не хочу писать реферат на тему «Десять мощнейших уродующих проклятий»! — возмущался Рон Уизли после урока. — Я хочу знать, как от них защищаться, а не как применять!

Я украдкой поглядела на Панси Паркинсон, с лица которой почти сошло мое уродующее проклятие прыщей — впрочем, не входящее даже в тридцатку мощнейших.

— Ты не сможешь ничего поделать, если не будешь знать, что за чары к тебе применили, — спорила с ним Гермиона, моральные принципы которой капитулировали перед обаянием Геллы.

Гриндевальд обещал на следующем занятии практику: он нас будет проклинать, а мы — избавляться от проклятий. Я не была уверена, что это было законно.

Я уже трижды едва не спалилась со своей беспалочковой магией. И если на Чарах и Трансфигурации фейковая палочка не слишком мешала, то на ЗОТИ и Боевой Магии — очень даже. Куда удобней с разворота кидануть Ступефай и добавить кулаком, чем бестолково размахивать этой фигней, теряя драгоценные секунды. Поэтому я договорилась с Сириусом, что я буду в сторонке отрабатывать защитные заклятия, а боевую магию потренирую сама. Тем более, ставить меня в спарринг с кем-то из учеников было нечестно.

С Томом мы традиционно тренировались в тайных подвалах замка, где когда-то жил василиск. Пару раз со мной спускался Гелла — он был очень крут, прихлопывая меня в первые же тридцать секунд. Он, конечно, учил меня всяким интересным штукам, но случалось это крайне редко. Поглощенный уроками, второй работой в ВОВ, развратом и пирожными, он редко находил для меня минуту.

В то время как тренировки с Томом начали наскучивать. Нет, он был хорош, и даже очень. Но за два года мы успели отлично изучить друг друга. К тому же после веселенького лета я поняла одну вещь, которую, в принципе, должна была знать еще с босоногого детства: никакие тренировки в зале не сравнятся с реальным боем.

Я все чаще моталась в «Клык Василиска», с жадностью наблюдая за поединками вампиров, йети-полукровок, оборотней и магов. Том строго-настрого запретил мне даже думать об этом. И я лишь вздыхала, мечтательно глядя на арену, окруженную магическим куполом, и иногда на кого-нибудь ставила.

Летняя тусня в Бхогавати и на Темных тропах Паталы что-то сильно изменила во мне.

Знаете, со всеми однажды случается нечто, что делит жизнь на две части: до и после.

Так вот, пока что все, что было после — не казалось мне настоящей жизнью. После насыщенной движухи прозябание в Хогвартсе виделось мне пустой тратой времени.

Блинчик мутил революцию, Мигель зависал с нагами, а я сидела над учебниками.

И хотя время с близнецами, Драко, Гермионой и Сириусом было полно веселья, шуток-прибауток и приколов, я погибала.

Том с ужасом ждал, куда рванет моя метущаяся душа — в Бездну или на Арену, — и был готов на любое маломальское приключение, чтобы отвлечь меня.

И когда Блинчик прислал мне в качестве сувенира военный парашют, мы сразу поперлись на улицу.

Мы — это не только я и Том. Парашют я распаковывала в гостиной Гриффиндора, где помимо гриффиндорцев тусовались также Драко, Блейз, Седрик и оба брата Криви — в этом году малявка Деннис Криви, брат Колина, следом за братом поступил на Райвенкло. И нас набралось около дюжины. Из всех только Гермиона, как обычно, была против. Якобы меня могут исключить. Ха-ха!