– Говорят, зависть мелочна, – произнесла она, подставляя лицо ветру. – Я не должна так говорить, простите. И не хотела обвинить вас в беспечности. Вы превосходный дипломат и серьезно относитесь к работе. Но ваша жизнь наверняка насыщена событиями, к тому же вы владеете правом выбора, хотя, возможно, не всегда им пользуетесь. Я искренне верю, что вы придете к соглашению с королем Дарием, и безопасность будет обеспечена Иллиакосу на многие, многие годы.

Алекса насторожила тревога в ее голосе.

– Вы так за него переживаете?

Кристина взяла несколько листиков из корзины и повертела в руках.

– Что же в этом удивительного? Конечно, я обеспокоена будущим принцессы Ари… Ариадны, хочу, чтобы жизнь ее была долгой, безоблачной и счастливой, а это во многом зависит от того, какой договор будет подписан здесь. К тому же Иллиакос – мой дом.

– Но вы ведь наверняка родились не на острове.

– Нет, в Англии, но это ничего не меняет. Дом – место, где тебе приятно находиться.

– Будь это критерием, многих людей можно счесть бездомными.

– Да, вы правы. Я и сама была в их числе многие годы. Первые десять лет жизни меня никто не любил и не ценил, я была нужна лишь кузенам, которые перекладывали на меня ответственность за все шалости.

– Хорошо вас понимаю. Первые десять лет жизни меня вообще никто не замечал, кроме Альби. Расскажите, что было потом? Вы приехали на Иллиакос?

– Да, с отцом. Сначала король и Ари были для меня лишь работодателями папы, но вскоре я ощутила себя нужной им. Потому мне небезразлично, что с ними происходит. Леди Альбиния говорила, у вас две сестры. Представьте, на что бы вы пошли в случае угрозы их будущему?

– Я устранил бы угрозу.

Кристина вскинула голову и посмотрела на него, широко распахнув глаза. Стальные нотки в голосе произвели впечатление.

– Вот и объяснение. Мы с Ари не родные по крови, но она мне как сестра. Король делает все, чтобы обеспечить ей благополучное будущее, он не хочет, чтобы страна оказалась на линии огня в битве между турками и греками.

Она отвела взгляд и принялась перебирать веточки и листья в корзине, связывать их в пучки. Алекс неотрывно следил за ее ловкими пальцами – длинными и тонкими, но не по-женски сильными. Они предназначены для чего-то более серьезного, а не просто держать веер или чашку с чаем. Он вспомнил, как они касались его кожи… Невольно потянулся, лишь в последнюю секунду сумев остановиться.

Алекс взял веточку с изрезанными по краю листьями и мелкими белыми цветочками.

– Что это за растение?

– Мята с берега озера.

Кристина оторвала несколько листьев, потерла между подушечками пальцев и протянула руку Алексу. В нос ударил сильный аромат мяты. Он удержал ее руку и несколько раз глубоко вдохнул.

– Для чего ее используют? – спросил он не из любопытства, а для того, чтобы получить подтверждение своим догадкам.

– Во многих случаях. Болезни желудка, нервные заболевания, раздражительность.

– Она сладкая?

– Сладкая?

– Да. Мята имеет сладкий вкус?

Он бы сам мог ответить на вопрос, слизнув сок с кончиков ее пальцев.

– Нет. Надо добавить сахар, я так делаю, когда готовлю настой.

Рука едва заметно дрожала. Неудивительно, ведь он намеренно заставил ее нервничать. Добропорядочные юные девушки не привыкли к такому обращению, многие из них в такой ситуации лишились бы чувств. Или принялись бы ждать скорого предложения выйти замуж. По всем правилам Алексу стоило удалиться, но он даже не выпустил ее руки и сильнее надавил на пальцы, отчего аромат мяты стал резче. Он уловил также легкий запах полевых цветов и прохлады.

– Зачем вам настой? Вы больны?

Мисс Джеймс покачала головой и посмотрела на их сплетенные пальцы. Алекс сделал вид, что не понял намека отпустить ее.

– Для короля. У него бывает бессонница.

– Какая преданность. Что еще вы делаете для короля?

Кристина попыталась выдернуть руку, но у Алекса была стальная хватка. Интересно, как бы она отреагировала на прямой вопрос: являются ли они любовниками? Вероятно, вонзила бы в него, Алекса, ножницы. Осталось бы ее лицо невозмутимым? Еще шесть лет назад он понял, что эта девушка не такая кроткая овечка, какой хочет казаться. Впрочем, отчасти ей это удается, однако очевидно, что приходится постоянно сдерживать темперамент и эмоции. Она в любую секунду может вырваться и нанести удар. Нет, мисс Джеймс – не послушная служанка. Эта девушка готовится занять одну из главных позиций, но, прежде всего, стремится обосноваться в королевской семье и стать незаменимой. Мисс Джеймс сама косвенно подтвердила свое желание добиться значительно большего.

Алекс резко выпустил руку Кристины и выпрямился. Она подняла голову, в этот момент солнце вышло из-за облака и осветило ее лицо, сделав глаза похожими на два сверкающих сапфира. Она выглядела такой чистой и невинной, одновременно много знающей и понимающей, как Ева в райском саду после того, как вкусила плод древа познания. Первым желанием было повалить ее на траву, зарыться пальцами в волосы и целовать. Разумеется, он никогда бы не позволил себе подобное.

– Думаю, сейчас самое время похвалить ваши навыки целительницы, которые спасли меня шесть лет назад. Не так ли, Афина?

Мисс Джеймс успела встать и, услышав его слова, едва не выронила корзину. Она отступила на шаг, явно шокированная. Удивительно, неужели она не ожидала, что будет узнана?

– Ты понял? Ари тебе сказала?

– Нет. Как ты могла подумать, что я не узнаю твой голос и манеры? Впрочем, это не важно. Я не поблагодарил тебя должным образом перед отъездом. Приятно, что мне представился шанс все исправить.

– Рада была помочь, милорд. А теперь мне надо идти приготовить отвар, пока травы свежие.

– Разумеется. Не дай бог, ты оплошаешь, не справишься с ролью служанки, и сон короля будет неспокойным.

Провокационные заявления он применял нечасто, но сейчас очень кстати метод сработал. Мисс Джеймс покраснела и поджала губы.

– Я и забыла, каким ты можешь быть… резким. Подобное поведение не пристало дипломату.

Алекс сжал зубы, но заставил себя улыбнуться.

– Ты права. Люди, связанные с политикой, привыкли верить, что готовы к любому повороту событий. Мне стыдно, но я сразу не понял, что это ты. Не стоило мне злиться на тебя из-за собственных ошибок.

– Ты не мог меня узнать. Лица ты не видел, к тому же прошло много лет.

– Итак, твое настоящее имя Тина Джеймс? Или Афина?

– Ты опять ошибся. Я Кристина Джеймс. Ари стала называть меня Тина, когда мы приехали на Иллиакос, она была ребенком. Думаю, именно поэтому король стал называть меня Афиной.

– А тебе какое имя больше нравится?

– Что, прости?

– Ты какое из имен предпочитаешь? Или готова принять любое, какое для тебя выберут?

– То, что нравится мне, не встречается в жизни таких, как я. – Переход от спокойствия к гневному восклицанию был таким внезапным, что Алекс отшатнулся. – В ней есть обязанности, есть то, что я пусть и с трудом, но могу терпеть, и есть свобода думать, о чем хочу, это мне милее всего. Первые две вещи пришли в мою жизнь из вашего мира. И только третье принадлежит мне одной. Такие, как вы… мужчины, вы не имеете никакого представления… Тот факт, что вы позволяете себе говорить со мной в подобной манере, задавать вопросы с видом человека, знающего ответы, доказывает, насколько вы самонадеянны и… высокомерны!

Алекс слушал и понимал, что поступил неосмотрительно и глупо. И не имеет значения, насколько близка она с королем. Стремясь разрядить обстановку, он нагнулся и поднял ее капор, попутно обдумывая, что сказать.

– Прошу, мисс Джеймс. Ваш капор. Возможно, вам неизвестно, но без него женщинам в Англии не стоит выходить на улицу.

Она вырвала из его рук головной убор, развернулась и быстро пошла к калитке.

– Я советовал тебе очаровать девушку, а не раздражать ее. Какой прок от того, что ты сделал?

Алекс повернулся и увидел стоящего в шаге дядю Освальда.

– Ты следишь за мной? Не слышал о невмешательстве в частную жизнь?

– Если бы я соблюдал все правила, где бы сейчас был? Слава богу, мне уже не приходится подглядывать и подслушивать через замочные скважины. Кстати, хочу отметить, было любопытно услышать новые интонации в твоем голосе, Александр.

– О чем ты?

– Незнакомые и неуместные, возможно, вредные для нашего дела. Если мисс Джеймс состоит в интимной связи с королем, ты только что потерял потенциального союзника. Позволь спросить, зачем ты это сделал?

– Я не должен отчитываться перед тобой, дядя.

Сэр Освальд поправил пенсне, но оставил его на носу.

– Верно, не должен, – кивнул он с неожиданной улыбкой. – Ты должен держать ответ перед Кеннингом, а тот перед королем и народом Англии. В этой схеме мне нет места. Пойдем, хочу выпить бокал вина, прежде чем мы вернемся к разговору.


– Проклятье!

Кристина вскрикнула, когда из стоящего на краю камина чайника на руку брызнули капли кипящей воды. Она, только она сама виновата. Ее бдительность усыпили вежливость и обаяние Алекса, а он воспользовался ее состоянием и показал истинное лицо. Нельзя было позволять ему вновь нарушить ее внутренний покой. Он не стоит переживаний.

Кристина вдохнула аромат мяты и ромашки, но не ощутила привычного успокаивающего воздействия. Щеки и шея еще горели от гнева, а она уже давно не позволяла себе неконтролируемо выплеснуть эмоции. Шесть лет. Прошло шесть долгих лет. Странно, что кому-то удалось вытащить на поверхность переживания из прошлого. Ах, как обидно, что она поддалась на провокацию, как юная дебютантка. Теперь в голове крутились дюжины фраз, которые могли бы стать достойным ответом Стентону, но уже поздно, нужда в них отпала.

Даже спустя годы она помнила каждое его едкое замечание, но тогда не придавала значения, очарованная незнакомым красавцем. Почему же сейчас она не нашла в себе силы дать ему пощечину, как должна поступить любая девушка из хорошей семьи, если мужчина ведет себя вольно? Вместо этого она еще и позволила ему удержать руку и даже испытала волнение и головокружение от его прикосновений. Неудивительно, что он выдвинул грязные предположения об ее отношениях с королем Дарием. Ее поведение не в лучшую сторону отличалось от того, как следует вести себя добропорядочной молодой англичанке.