- Зачем же вы отказались от нее?

Президент КомпанИ хмыкнул.

- Ты так ничего и не понял? Разве фабрика важна? Важен специалист, что возьмет ее в свои руки. Насчет того, чтобы подумать, времени я тебе не дам. И так все понятно. Будешь глупцом, если откажешься от моего предложения. Это твой последний шанс избавится от власти Мин С о.

- Что будет с Nero ? спросил Ким.

- А что Nero ? пожал плечами президент КомпанИ. На нее не оглядывайся, директор Сео пусть сам выкарабкивается, раз имел глупость попасть впросак.

- Что ж, - вдруг поднялся Ким, не дослушав президента. Благодарю за предложение. Вы правы: тут и думать нечего.

- Что?! рявкнул президент, побагровев от гнева. Как посмел сядь на место. Уйдешь, когда я позволю, молокосос !

- Всего хорошего, - чуть поклонился Ким и ушел.

Его оскорбило как президент КомпанИ грубо, чуть ли не в открытую манипулировал его чувствами. Добиваясь желаемого, он попытался оскорбить и унизить Кима, чтобы после ободрить и вернуть чувство достоинства своими похвалами. Ким оборвал разговор и ушел, когда все понял: не специалист был нужен КомпанИ , а возможность мелочно поквитаться с Фоксэм , переманив к себе зятя самого Пака Мин С о. Поступок Кима не диктовался верностью Фоксэм. Это была верность ЮХа и самому себе. Год назад, он, наверное, и не подумал бы, что продался, перейдя в КомпанИ. Просто в его мире это называлось «удачной сделкой». Первое что он сделал, войдя в свою квартиру, это позвонил ЮХа. Но неожиданно с ее телефона ответил Юн.

- Хен , она сейчас не может подойти.

- Почему? испугался Ким. Что случилось?

- Она уже час ругается с папой.

- Из-за чего?

- Из-за тебя, хен.

- Я сейчас приеду.

- Не надо! Только хуже будет. Там с ними и мама, так, что бабы сами справятся.

- Но, у отца сердце

- Вот мама, кажется, и сунулась к ним, чтобы напомнить ЮХа об этом. Хен , не переживай, если что, я позвоню тебе.

- Обещаешь?

- А то!

- Ты сидишь на лестнице?

- Да. Передать, что-нибудь сестре? Типа, чмок-чмок

Ким засмеялся.

- Скажи, что я очень соскучился и по тебе, Юн, тоже.

- Угу - сказал мальчик, шмыгнув носом, и отключился.

Через час Ким понял, что не выдержит неизвестности. Его беспокойство переросло в тревогу и он не знал уже, куда деться от нее. В, конце концов, он позвонил, но телефон ЮХа был отключен. Юна он беспокоить не стал: если он спит, то жалко будет его будить, а если не спит, то играет в компьютерные игры, а значит сидит в наушниках и ничего не слышит. Беспокоить госпожу он не решался. Причиной скандала дочери и мужа был он, и она, конечно же, недовольна им, не хотелось раздражать ее еще больше. Может поехать к ним и, встав под окнами жены покидать камешки в стекло? Он усмехнулся, покачав головой. ЮХа заставляет делать его безрассудные вещи. Подойдя к бару, он достал бутылку виски и, плеснув в стакан, залпом выпил.

Теперь Ким знал, что нет ничего реальнее чувств, что они бездонее и глубже чем мысли, что мыслями порою и не выскажешь, что чувствуешь. До встречи с дочерью своего босса, он не знал своих чувств. Они были спокойными словно гладь моря в мертвый штиль, и он легко мог дозировать их, считая, что контролирует их. Но вот сейчас его чувства походили на шторм, грозивший поглотить его самого, на бурю сметающую все доводы разума и рационального цинизма. Ему было все труднее, а теперь уже невозможно подчинить их себе. Жизнь его повернулась на сто восемьдесят градусов. То, что раньше было важным, потеряло свою значимость, а то что он считал не существенным, выдумкой, мифом, стало настоящим, реальным, мерилом его поступков, если не всей жизни Кима, до того мелководной и гладкой по сравнению с тем, что происходило сейчас.

Что ему делать дальше, как поступить? Он не собирался ехать на прием, в свете произошедших событий это было неуместно, да и не имело смысла. Прием по случаю слияния Фоксэм с Soka проходил в здании корпорации Фоксэм , в роскошном зале для торжеств. Мраморные полы, хрустальные гроздья люстр, пышные букеты роз в напольных вазах из китайского фарфора. Фуршетные столы в центре зала расставлены вокруг буфета, возле которого суетились два бармена, пополняя ассортимент блюд на них. Дополнительно к фуршетным столам, в дальнем конце зала, в самом живописном его уголке, возле искусственного пруда и живых пальм в декоративных кадках, находился бар с разнообразием дорогих напитков. Кроме обязательного шампанского, которое среди приглашенных разносили официанты, здесь можно было заказать, что-нибудь покрепче и посидеть в полном одиночестве. В другом конце зала на эстраде играл небольшой оркестр. Господин Пак Мин С о с женой приветствовал гостей, встречая их у распахнутых дверей, здороваясь с мужчинами за руку и поклонами приветствуя их спутниц, с некоторыми из дам госпожа по-свойски расцеловывалась. Когда прибыл президента Soka , Мин С о попросил его встречать гостей вместе с ним на правах хозяина сегодняшнего вечера. Это был отличный ход. Тем самым глава Фоксэм признавал президента Soka равным себе. Президент Soka тактично встал рядом с секретаршей господина Мин С о, надеясь на ее подсказки. ЧонСа была сегодня ослепительно хороша и знала это, как и о крахе семейной жизни Кима, внутренне торжествуя. Она была счастлива, когда до нее дошел слух, что Ким съехал от тестя, вернувшись в свою холостяцкую квартиру. Судьба поворачивалась к ней, даря надежду, и успех следовало закрепить. ЧонСа планировала после приема наведаться к Киму, чтобы утешить и подбодрить его. Конечно, ей было досадно, что Кима не будет на приеме, но это избавляло ее от тягостного лицезрения любимого под руку со своей женой. Теперь, зная, что этого не случиться, она даже испытывала легкую досаду, сообразив, что в этом случае, сравнение было бы конечно в пользу ЧонСа , как это уже было на свадьбе. Вечер, после приема, когда она явится к нему, должен был окончательно открыть Киму глаза на то, что значит ЧонСа в его жизни. Она ликовала, сияла от счастья. Конечно, она выглядит блестяще и сексуально по сравнению с этой рыхлой невзрачностью его женой. Особую пикантность всей это истории придавало то, что Ким все-таки влюбил в себя неуклюжую уродину. Уже с утра она слышала об истерике, которую устроила дочка своему папочке, когда тот выгнал Кима из дома. Разумеется, после подобного позорного скандала Киму не следует появляться на приеме. ЧонСа отпросившись у босса, направилась в туалетную комнату, где придирчиво оглядела себя с ног до головы. Скорей бы этот скучный прием уже окончился. Но может ей все же удастся уйти пораньше. Босс, скорее всего, будет не против, ведь сегодня он со своей супругой. ЧонСа решила действовать по обстановке. Ей как-то нужно было продержаться до вечера, а потом она увидеть Кима. Она так соскучилась по любимому. Боги, где найти терпения?! Черное платье обтягивало ее безупречную фигуру, черные туфельки, золотая цепочка и серьги, изящный браслет. Она выглядела сдержанно и элегантно. Ее роскошные волосы падали вдоль спины, а бордовая помада придавала сдержанному образу ЧонСа чувственность. Это ее день! Она отвоюет то, что потеряла! И это справедливо, она довольно настрадалась. Ким вернется к ней, уж в этом-то она не сомневалась. Правда, в последнее время, ей казалось, что Ким отдалился от нее, но в этом не было ничего особенного: он ведь жил не у кого -нибудь, а у босса с нелюбимой женщиной. И ЧонСа могла представить, что это была за жизнь настоящая пытка. Понятно, что необходимость все время контролировать себя отбирало много сил и держало Кима в постоянном напряжение, но ведь и ей тоже было не сладко. Она ужасно ревновала и очень-очень тосковала. Но все закончилось к лучшему, они возвращались друг к другу. Она попросит у него прощения за то, что не доверяла ему, и главное было, не расплакаться когда он простит ее. Ей ли не знать, что Ким лишь позволял любить себя. А та его отповедь в кафе, было лишь досадным недоразумением. Но он извинит ее ревность. Глупо, конечно, было ревновать его к какой-то домохозяйке, но с сердцем порой ничего нельзя поделать, трудно его переубедить и успокоить.

Когда она вышла, то почувствовала произошедшее изменение в настроение зала. Все взгляды были прикованы к дверям, неважно разговаривали ли, ели или пили в это время, все внимание присутствующих было устремлено в одну сторону. И это едва уловимое напряжение, словно ожидание чего-то ЧонСа посмотрела туда же и увидела стоящего в дверях Кима под руку с молодой женщиной в традиционном ханбоке. Ким, как раз кланялся боссу, смотревшего на него с застывшим лицом. Жена босса, чуть ли не в слезах, расцеловавшись со спутницей Кима, ободряюще похлопала его по плечу, что-то сказав с ласковой улыбкой. А к девушке в ханбоке подошел директор Soka и чтобы поздороваться с ним, она вынуждена была убрать руку с локтя Кима, но тот сразу перехватив ее ладонь, снова продел под свой локоть, что-то сказав директору Soka. Тот рассмеялся, его жена заулыбалась. Пока девушка в ханбоке с почтительной непринужденностью раскланивалась с ними, Ким не сводил с нее глаз, следуя взглядом за каждым ее движением. И что было больше в этом его взгляде: гордости, любви или скрытой нежности? Это Ким Бо ? Мир враз потускнел для ЧонСа , и уже ничто не имело смысла. Она ясно поняла, что проиграла, что Ким потерян для нее навсегда, что он безраздельно принадлежит этой женщине. Но как почему ЧонСа с трудом двигалась вперед: она должна узнать, кто эта женщина. Она должна знать

- ЧонСа , - вдруг перехватила ее секретарша одного из директоров с которой они были в приятельских отношениях. Возможно ли, чтобы было такое?

- Ты о чем? - с трудом взяв себя в руки и собравшись с мыслями, спросила ЧонСа , стараясь не упускать из вида Кима и его спутницу.

Она, конечно, заметила, что пряди длинной челки подруги поменяли цвет с желтого на темно-рыжий, но ничего не сказала. Сейчас было не до этого.