– Ладно, тогда приступим.

Роуз припарковала машину на темной заброшенной улице за углом дома Эддисон.

– Пойдем, – прошептала она, закрывая машину и кивком головы показывая направление. – Нам сюда.

– Почему мы разговариваем шепотом? – прошептала я в ответ.

Она пожала плечами.

– На всякий случай, вдруг поблизости кто-то есть.

Я окинула взглядом черноту, окружающую нас, и на моем лице появилась насмешливая ухмылка.

– Прекрати нервничать, Нэнси. Здесь никого нет.

Спустя пятнадцать минут, протащив меня через пустырь и грязное болото, Роуз предупреждающе подняла руку.

– Мы сзади ее дома, – прошептала она. – Смотри, – девушка указала на череду высоких деревьев, окаймляющих высокий забор. Я кивнула в ответ. – Мы пройдем вдоль забора, а потом нам придется перелезть. Я не знаю, где именно находится ее спальня, но предлагаю пробраться на территорию и оценить обстановку.

– Годится. В любом случае сегодняшняя миссия – всего лишь разведывательная. Нам придется спланировать возвращение сюда, когда никого не будет дома, чтобы обыскать ее комнату.

– Ну и кто у нас Нэнси Дрю? – пошутила Роуз, и я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.

– Я любила книжки о Нэнси! Мама читала мне их в детстве и даже сохранила эти книги. Не могу сказать точно, сколько раз я их перечитывала. Даже хотела стать детективом, когда вырасту…

Что-то кольнуло в груди. В первый раз за много дней я с теплотой вспомнила о матери.

– Вообще-то, я имела в виду шоу по телеку.

– Это убожество? Почитай лучше книжки! – Вокруг было темно, и наше зрение притупилось, но я и без него могла с уверенностью сказать, что Роуз закатила глаза. – Ты что, закатила глаза?

– Ты вообще собираешься шпионить за Эддисон или хочешь продолжить обсуждать девчачьи детективы?

– Кто-то сегодня вредный? – саркастично, но без намека на злобу заметила я в ответ.

– Я только что показала тебе средний палец на случай, если ты не разглядела.

Я тихо хихикнула.

– Ладно, давай к делу. Ты уверена, что их охранная система не работает? Не хотелось бы сегодня загреметь за решетку.

Джеймс был бы вне себя от ярости.

– Говорю тебе, мой дядя устанавливал охранную систему в их доме и сказал, что все камеры – пустышки. Отец Эддисон – настоящий скряга, несмотря на то что они очень богаты. Говорят, его жена раскидывается деньгами, а он сам без слез не расстается и с центом.

– Ну, не сказала бы, что Эддисон ходит в обносках.

– Ох, миссис Синклер заботится о том, чтобы ее дочурка получала все, что захочет.

– Ты снова закатила глаза?

На этот раз пришла очередь Роуз смеяться.

– Точно, – она подтолкнула меня под локоть, – идем. Чем дольше мы здесь тремся, тем больше рискуем. Давай исследуем местность и уберемся отсюда к чертовой матери.

Держась возле дома Синклеров, мы быстро и тихо пробрались к самому дальнему краю забора. Я подсадила Роуз, и ее крошечная фигурка легко перелетела через забор. Упираясь в выступы, я подтянулась и мягко приземлилась по ту сторону ограды. Я осмотрела взглядом огромный сад, прежде чем заметила двухэтажный дом по левую руку от нас. Очевидно, что у этой семьи просто горы денег, несмотря на то что их дом оказался меньше, чем я ожидала. Кроме того, почти любой дом выглядел просто крошечным в сравнении с поместьем Кеннеди. Большая часть здания скрывалась в темноте, что странно, ведь на часах было всего одиннадцать вечера, но из нижнего левого окна струился мягкий свет, который привлек наше с Роуз внимание.

– Они не включат сигнализацию до тех пор, пока не пойдут спать. Я вижу свет внизу, значит, кто-то точно еще бодрствует, – прошептала она. – Все чисто. Идем.

Согнувшись и прижавшись спиной к стене, мы медленно подкрались к единственному признаку жизни в доме. Сердце громко стучало в груди, а кровь переполнилась адреналином. Ладони вспотели, от волнения все ощущения обострились. Из-за паники в горле встал ком, когда мы подобрались совсем близко. Огромное окно на первом этаже было открыто, и, подойдя почти впритык, мы услышали звуки ссоры, доносившиеся изнутри.

– Разве ты недостаточно разрушила мою жизнь? – послышался знакомый гнусавый голос Эддисон.

– Дорогуша, – ответил ей напыщенный женский голос, – я никогда не хоте…

– Хватит, мама! – Голос Эддисон сорвался. – Я устала слушать одну и ту же ложь снова и снова.

– Эдди, – обратилась к ней другая женщина, – мы хотели как лучше… – Ее голос был грубым, хриплым, словно она с младенчества выкуривала по двадцать сигарет в день. – Позволь мне объяснить.

– Закрой рот! – заорала Эддисон, окончательно выходя из себя. – Мне не о чем с тобой разговаривать ни сейчас, ни когда бы то ни было еще! Я в последний раз говорю вам обеим, прекратите караулить меня, иначе в следующий раз я исчезну с концами. Я не шучу.

О, прошу тебя, не шути. Исчезни, ради всего святого. Мысленно я уже организовала праздничную вечеринку в честь столь долгожданного события.

Тяжелый звук удаляющихся шагов сопровождался громкими усталыми вздохами. Когда Эддисон ушла, разговор продолжился.

– Это безнадежно, – произнесла женщина с мерзким замогильным голосом.

– Тебе не следовало заставлять меня обо всем ей рассказывать. Ты нарушила нашу договоренность!

– Это же бред собачий, Вероника!

– Не смей употреблять подобные выражения в стенах моего дома! – Судя по голосу, мать Эддисон тоже готова была вот-вот взорваться, но я с легкостью могла представить ее, восседающую с прямой спиной в кресле с выпяченной грудью и раскрасневшимися от напряжения щеками. Я прижала руку ко рту, чтобы не захихикать.

Вверху загорелся свет, отбрасывая золотистое сияние прямо туда, где мы прятались, и моя душа буквально ушла в пятки. От страха я подскочила и приземлилась на что-то твердое прямо под ногами. Задержав дыхание, я опустила глаза вниз – как раз вовремя, чтобы увидеть, как коричневый керамический горшок с громким треском разбился о землю. Глаза Роуз полезли на лоб от ужаса.

– Что это было? – раздался голос матери Эддисон.

Я схватила Роуз за руку и побежала, радуясь, что мы предусмотрительно обули мягкие кроссовки. Мы бросились за угол дома как раз в тот момент, когда дверь на веранду открылась, и на землю упало огромное пятно света. До нас донеслось цоканье каблуков по каменному полу крыльца. Мое сердце панически колотилось в груди, я тщетно попыталась выровнять дыхание. Роуз мертвой хваткой вцепилась мне в руку, и мы прислушивались к звукам из-за угла, замерев.

– Кошка опрокинула горшок с цветком, – сказала миссис Синклер. – Глупое животное. Не понимаю, за что Эддисон так обожает эту шерстяную подстилку.

Мы выждали еще пару минут, которые показались нам целым годом, пока свет и голоса не исчезли внутри. Вскарабкавшись на забор, мы пролетели через пустырь так, словно за нами гналась стая бродячих псов.

Вернувшись в машину, мы не произнесли ни слова. Проехав несколько километров от дома Эддисон, Роуз притормозила и упала головой на руль.

– Господибожемой, я думала, что умру со страха.

– Полная жесть, – подтвердила я. – Мы были слишком близки к провалу. – Все еще находясь под влиянием адреналина, я издала нервный смешок. – Шпионы из нас никакие.

Роуз подняла голову и залилась смехом.

– Ну, мы не так уж безнадежны. Все же добыли кое-какую информацию. Кроме того, теперь можно с уверенностью сказать, где именно находится комната Эддисон.

– Не уверена, что у меня хватит смелости вернуться, – сказала я, поднимая в доказательство свою дрожащую руку. – Меня до сих пор трясет.

– Что все это значит, как думаешь? – задумчиво спросила Роуз.

– Не знаю, но хотела бы выяснить. – Я напрягла мозг, вспоминая предыдущие разговоры с Кайлером. – Кай рассказывал, у Эддисон дома что-то случилось, и из-за этого она изменилась. Что бы они там ни обсуждали, все это как-то связано. Хотела бы я знать, что происходит. Если это началось тогда же, когда и вся эта ерунда с Кайлером, то, возможно, именно в этом направлении стоит копать. – Я стучала пальцем по губам, размышляя вслух.

– Как, черт возьми, мы сделаем это?

– Не имею ни малейшего понятия, – призналась я, истекая слюной от одной мысли о том, что у Эддисон в шкафу есть скелеты, которые она предпочла бы скрыть. Именно это оружие мы обернем против нее.

Все, что мне было необходимо, – найти способ выяснить правду.

Глава 10

С утра пораньше я продрала глаза от громкого звука дрели, проникавшего в самый мозг. Я не могла понять, сплю или нет. Этот звук реален или кто-то решил просверлить дыру прямо в моем черепе? Я подняла голову и прислушалась. Однозначно, звук реален. Уф. Бросив беглый взгляд на экран телефона, я простонала и зарылась головой под подушку, посылая тысячи проклятий в адрес того, кто разбудил меня за целых два часа до школы.

В следующий раз я проснулась от звуков перепалки в коридоре за дверью. Зевнув, стащила свою сонную задницу с кровати и завязала на талии пояс халата. Открыв дверь, я вышла в коридор одновременно с Китоном.

– Что происходит? – спросила я под гвалт, отдающийся в моих барабанных перепонках.

Я подняла глаза к потолку. Никогда такого не было, и вот опять.

В мою голову даже закралась мысль о том, чтобы позвонить репортерам – рассказать о вновь развернувшейся драме. Кеннеди однозначно уделали бы семейство Кардашьян по части скандалов и интриг.

Когда Китон и я вышли в прихожую, остальные уже столпились там. Алекс выглядела так, словно пережила жуткую попойку: растрепанные волосы, ни грамма макияжа на лице. В растянутых трениках и грязной футболке она совсем не походила на ту Алекс, которую я привыкла видеть. Мне пришлось несколько раз моргнуть, дабы убедиться, что передо мной именно та женщина.

Вот повеселилась бы пресса при виде главного исполнительного директора Kennedy Apparel в таком состоянии. Налитые кровью глаза смотрели, как я изучаю наполовину выпитый бокал вина в ее руке. Пальцы отчаянно хватались за его ножку как за спасительную соломинку.