А Виталик раз за разом находил поводы, чтобы писать. То: «Видел тебя сегодня в храме, красивая такая, прямо светишься вся». То с «днем бельгийского льва» поздравляет — условно. То про погоду, то про свои успехи, то просто «как дела?». В общем, всячески делал свое присутствие в ее жизни незаменимым или хотя бы привычным.

Посоветоваться было особенно не с кем. Ника ушла с головой в семейные хлопоты, у Нади карьера — она заняла вакантное место в одной частной фирме и очень старалась теперь доказать, что это место — ее, и лучшего сотрудника им не найти.

А мама сказала: «Что ты теряешь? Сходи, ведь не в ЗАГС».

В итоге сдалась. Через два месяца.

Любая бы, наверное, сдалась, когда столько приятных слов и комплиментов изо дня в день, такая забота, и вообще — хоть виртуальное, но мужское плечо. В двадцать один год — пора. На первое-то свидание (редкие встречи с Пашей не в счет). Жуть. Жалко, конечно, что с нелюбимым. Но, может, приложится.

Решилась — в кино. Может, стоит проверить — ее ли это человек.

Встретились у входа в торговый центр. По дороге — всего-то пять минут до кассы на третьем этаже — болтали на общие темы: погода, чем занимались весь день, что скоро Новый год — и даже не верится, как быстро время летит…

С фильмом определились быстро — их вкусы совпали, иностранная драма была вполне подходящим жанром, да еще и с музыкальными вставками — звучало интригующе, тем более что музыку — качественную и со смыслом — Наташа очень любила. Даже пела порой дома — включала в «Ютубе» видео, закрывала дверь в свою комнату, выключала свет и представляла себя… Да нет, просто пела. Тому, кому принадлежало ее сердце. Он не мог не почувствовать — должен был, — что она о нем думает.

Так странно думать о Марке, когда находишься на свидании с другим парнем.

Она незаметно качнула головой и отогнала эти мысли прочь. Улыбнулась Виталику, перехватив его взгляд.

Роста он был среднего — с нее примерно, хотя сегодня Наташа была в сапожках на низком каблуке. Не таким она представляла себе мужчину мечты, ну да ладно.

— С вас семьсот рублей, — бодро отрапортовала девушка-кассир — на вид она была чуть постарше самой Наташи.

Надо же, уже вечер, а у нее хватает сил быть любезной… У Наташи уже улыбаться ни сил, ни желания нет. Хотя, возможно, в этом всё дело — у нее нет мотивации.

А ведь посмотрит кто со стороны — позавидует: парень и девушка вместе идут в кино — счастливые. Кто бы знал, что счастья нет и в помине. Хотя…

Взглянула она на Виталика: он, похоже, вполне всем доволен.

«Ну не будь такой букой», — мысленно пнула себя и, как воспитанная леди, полезла в сумочку за кошельком.

— Я карточкой, — предупредил Виталик.

— А-а-а, — протянула, не зная, что тут еще добавить.

По дороге купили большой попкорн и два стакана газированной воды. Попкорн она не любила, но согласилась из вежливости, а вот пить хотелось.

В зале первым делом — ответственная ведь — поинтересовалась:

— Сколько я тебе должна?

Он прикинул в уме и выдал:

— Пятьсот рублей.

«Хорошее начало», — мелькнуло у нее в голове, пока она лезла в сумку за кошельком, стараясь подавить свои истинные эмоции.

Аппетит как-то сразу пропал, и есть попкорн окончательно расхотелось. Еле дождалась, пока начнется кино, слушая его невинный треп и усердно кивая с вымученной улыбкой.

И лишь когда зал погрузился во тьму, выдохнула.

Не то чтоб она заранее была уверена, что ее «ведут» в кино, просто если парень так сильно ждал встречи и так добивался ее расположения, уверял, что она нравится, и наконец-то получил шанс — вроде как должен бы был проявить себя. Второй встречи может уже и не быть. Ну, теперь-то уж точно, но даже теоретически… И ведь не бедный студент, работает, вполне себе взрослый уже. Ее отец в эти годы уже был женат и воспитывал дочь — то есть Наташу. Времена, конечно, уже другие, что бы не говорили, и в двадцать с небольшим мужчины теперь максимум на что готовы — начать жить «гражданским браком». Ну, так, пристроиться сбоку к семейной жизни — попробовать на вкус. А не понравится — сразу бежать. И никакой ответственности.

Однако рано Наташа успокоилась. Реплики Виталика через каждые пять минут быстро стали ее раздражать. И под конец она уже перестала на них реагировать — даже голову в его сторону не поворачивала. А ему хоть бы хны. Он был на своей волне и, видимо, полагал, что «свидание» проходит успешно.

Но и это не всё. Уже ближе к финалу фильма рука его медленно, но верно поползла к ее плечу, и Наташа дернулась как от удара. Его ладонь там и застыла — на спинке ее кресла. А она оставшиеся десять минут до конца фильма сидела в натянутой позе и почти не дышала.

Ей всё с этим парнем уже было ясно. Скорей бы домой!

Виталик вел себя как ни в чем не бывало. Спросил, как ей фильм. Дверь, правда, открыть перед ней забыл — сперва вышел сам, потом она протиснулась.

Маршрутка подъехала быстро, но оказалось, что им по пути. Еще двадцать минут мучений, и когда она подъехала к остановке и сообщила, что ей выходить, ничуть не обиделась на его:

— Ну ладно, пока.

Конечно, порядочные парни всегда провожают девушку. Особенно если натикало уже двадцать три часа. Но в порядочности Виталика она давно уже сомневалась.

И, что странно, на следующий день он написал целую оду о том, какая Наташа замечательная, как приятно ему с ней общаться (при том, что она обронила всего пару фраз), какая красивая и интеллигентная. И звал погулять.

Она лишь неодобрительно покачала головой и ответила всего парой слов:

«У меня уже есть планы на завтра».

Конечно, он не успокоился. И звал ее еще раз — послезавтра, и потом, еще и еще…

Но она была непреклонна, так что в конечном итоге пришлось ему, бедному, смириться с тем, что женщина — существо неблагодарное, и проявленной любви к ней не ценит. Это можно было понять из контекста последнего ей сообщения.

Она совершенно не переживала. Не было вокруг кандидатов в мужья, и это не вариант.

Опять вернулись (как будто они когда-то улетучивались!) мысли о Марке. А ведь на носу заключительный курс, и при мысли о том, что скоро они не будут видеться каждый день — ей было не по себе.

Вообще, пора бы было его, конечно, забыть. Кто там твердил, что любовь живет три года? Может быть, ее чувство долго держалось, потому что она постоянно подпитывала его эмоциями? Бесплотными, но всё же. Такими дорогими ее сердцу.

А потом — ну, здрасьте, приехали! — снова объявился на горизонте Паша. Он, конечно, никуда не пропадал, постоянно был на виду, но не проявлял такой активности. А тут вдруг решил проводить, сообщив, что он к другу и им по пути. Ну как тут откажешься? Невежливо будет.

Шли они и общались на важные темы. О любви.

Как-то само произошло. Философские разговоры вести у них получалось отлично. И жаль, что это не Марк.

А потом он позвал ее в кино. И она едва не засмеялась — тем самым нервным смехом, что часто выдает неуравновешенных особ. Ведь только неделю назад она там была и, надо сказать, не очень удачно.

Конечно, сравнивать всех с Виталиком нельзя — каждый имеет свои черты и особенности, характер и привычки. А Наташа… Она вообще-то любит наступать на одни и те же грабли. Поэтому согласилась.

А чем еще залечить рану в сердце? Как известно, клин клином… Способ плохой, но проверенный. Вот и она решилась. А вдруг получится?

Глава 11

Первое, что бросилось в глаза, когда Наташа выскочила из маршрутки и заскользила навстречу Паше, который ждал ее на остановке, был букет нежно-розовых роз. Пять ароматных бутонов выделялись среди этой серости словно капельки лета, потерявшиеся в зиме.

Она успела заметить, как с явной завистью на поджидающего ее парня поглядывают проходящие мимо девчонки и даже женщины, чьи свидания явно остались в далеком прошлом, а теперь — лишь ворох забот, хлопот, и редкие напоминания об увядшей романтике.

— Привет, — улыбнулся Паша, делая два шага навстречу и протягивая цветы.

А она застыла, пораженная, не в силах совладать с собой.

Ей никто не дарил цветов. Тем более просто так.

Не из тех она девушек, что могут легко влюблять в себя и подчинять своей воле. Не давались ей никогда легко ни общение с противоположным полом, ни отношения. Поэтому и засиделась она в одиночестве, что всё время влюблялась в далеких и недоступных. Может быть, где-то на подсознании сформировался такой образ мыслей: «Да, он никогда не будет моим, но никогда и не разочарует. Я никогда не узнаю его по-настоящему, но, значит, он навсегда останется идеальным. И я не буду знать, что он храпит по ночам, дома носит бесформенную мятую футболку и свободное время проводит, играя в компьютерные игры с монстрами».

Ведь и Марк мог быть таким. Что она о нем знала?

Наташа помотала головой. Снова Марк…

Взяла цветы, улыбнулась — но как-то жалостливо. Неизбалованная мужским вниманием и заботой она была так прекрасна в своей естественной скромности, хоть и не подозревала этого. Не догадывалась, что Паша смотрел на нее, чуть опуская голову с высоты своего роста, и любовался. И о чем думал, тоже не знала. Просто не пришло время.

— Пойдем, а то замерзнешь, — предложил парень.

Она опомнилась, подняла глаза, пролепетала:

— Спасибо.

Он согнул в локте руку и предложил ей держаться.

Почти отказалась, но передумала: «Ну что я как дикарка?»

А в голове опять навязчиво пульсирует: «Марк… Марк… А если он нас увидит? Если бы у него была девушка, если бы я с кем-то его увидела — тогда да, конечно, всё ясно, рассчитывать не на что. Но у меня еще есть шанс!»

Глупые иллюзии подпитывают девичью фантазию и мучают сердце до тех пор, пока окончательно не выпьют все соки молодости. И хорошо еще, если вовремя кто-то подскажет. Если направят и скажут: «Не подменяй жизнь иллюзиями». Ведь любовь — это когда ты принимаешь человека любым, когда хорошо его знаешь и всё равно терпишь изо дня в день. А если нравится выдуманный образ — разве это любовь?