– А что он сам здесь делал, ты, случайно, не поинтересовалась?

– Отчего же… Спросила в первую очередь. В отличие от отца, Седому амнистия не светила.

– А ты, значит, вся такая честная и правильная, водила дружбу с ЗЭКами?

Анита удивлённо распахнула глаза.

– А кто сказал, что честная? Кто сказал, что правильная?

– Да была такая молва…

– Ставлю на то, что ты сейчас вспомнил о брате. – наигранно оскалилась Анита и Магницкий потемнел с лица, напрягся всем телом.

– Что тебя так забавляет?

– Твоя слепая братская любовь. – пожала она плечами, пытаясь продемонстрировать, что не имела в виду ничего такого… – Впрочем, о ней мы уже как-то говорили…

В глазах мужчины блеснул огонёк гнева и отчаяния, но сила воли оказалась куда круче неудачно вспыхнувших эмоций. И Анита от этого будто бы расстроилась. Развернулась на месте и расставила руки в стороны, отдаваясь сомнительному простору.

– Зачем мы здесь? – устало выдохнул Магницкий, на что Ани поникла и на какое-то мгновение задержала дыхание.

– Мне нужно выспаться, я устала. – призналась она и грузно опустилась на ближайшую койку. Магницкий осмотрелся по сторонам.

– Тащиться в такую даль чтобы поспать?

– Чтобы подумать. – поправила его Ани. – Чтобы принять решение. Чтобы не оглядываться в страхе быть застигнутой врасплох.

– И что ты собираешься делать?

– Нападать… – проговорила она таким тоном, словно это было очевидно. – Наносить ответный удар… Как тебе больше нравится.

– Мне вообще никак не нравится. Я бы предпочёл продолжить знакомство не в бункере в аномальной зоне, а где-нибудь подальше. На тёплом гавайском песочке, например.

– Низко плаваешь, Магницкий, меня широкими жестами не проймёшь. Придумай что-нибудь ещё! – сверкнула Ани глазами, будто в этот самый момент бросала вызов. В её тоне прибавилось игривости, в движениях напускной лености.

– Давай лучше поговорим о деле. – примирительно предложил Миша, но Ани покачала головой.

– Нет у нас с тобой никаких дел.

– Тогда зачем мы здесь?

– Потому что я тебе по-прежнему не доверяю.

– Странно закрываться наедине с маньяком в помещении, откуда есть только один выход.

– Уверяю тебя, если так случится и мы с тобой бросимся делить последний кусок хлеба, выйти отсюда доведётся мне.

– Излишняя самоуверенность сгубила не одного полководца, что уж говорить об обезумевшей девчонке. Кстати о хлебе… Здесь есть что-нибудь съестное?

– Я направлялась сюда, чтобы поспать, а во время сна, как известно…

– Сейчас совсем не смешно. – рыкнул Магницкий, набычившись, и Анита ему озорно подмигнула.

– Посмотри в следующей комнате. Тушёнка, сгущёнка, питьевая вода.

– Запасы с советских времён?

– Почти. Седой закупался год назад. Надеялся ещё пожить.

– Что с ним случилось?

– Старость. – безразлично пожала Анита плечами.

Магницкий на минуту вышел, а вернулся уже с припасами. Выставил на стол две банки с тушёнкой, небрежно швырнул прозрачный пакет с дешёвой заваркой.

– Кипятильник в ящике стола. – подсказала Ани. Магницкий кивнул, уже вовсю орудуя ножом.

– Ты так и не сказала, как здесь оказалась.

– Когда взорвали мою машину, я вдруг поняла, что идти больше некуда.

– Как насчёт того, чтобы пойти в полицию? Нет? Такой мысли не возникло?

– В полицию? – рассеянно отозвалась Анита, явно потеряв к разговору всякий интерес. – Это к тебе, что ли?

– А почему бы и не ко мне? Откуда вообще взялось в голосе это твоё пренебрежение?

– Я уже говорила: ты стал первым, на кого подумала.

– И по-прежнему не скажешь мне почему?

– Что почему?

– Почему ты так считала.

– Всё та же братская любовь. Как и о моей честности и непорочности, о ней слагали легенды. Ты покрывал его косяки, задабривал недовольных, душил тех, кто осмеливался открыть рот.

Магницкий коротко усмехнулся.

– Ты не знаешь, о чём говоришь. – скривился он.

Судя по выражению лица, аппетит после этих слов пропал напрочь, но железная сила воли снова напомнила о себе и он перехватил с ножа первый кусок добытого из банки мяса. Неторопливо его пережевал, с усилием сглотнул.

– Почему ты отпустила того парня? – прозвучало в подавляющей тишине и Магницкий одарил Ани тяжёлым взглядом исподлобья. – Ему грозил реальный срок.

Он говорил об убийце брата. Точнее, о том, кого в этом обвинили. Эта тема не отпускала. Она тенью следовала за ними и всякий раз норовила выбраться в реальный мир. Анита ответила осторожно и тихо.

– Я знала, что он этого не делал, вот и всё.

Магницкий вспылил.

– Бред! Он находился на месте преступления, на орудие убийства его отпечатки пальцев. Брызги крови на одежде, кровавый след обуви на полу… Чёрт, да даже ленивый, даже студент, которому поручили первое дело, с лёгкостью засадил бы паршивца за решётку, но только не ты!..

– Только не я. – тихо повторила Ани и Магницкий взбесился, подскочил с места, переворачивая табурет, зло метнулся по комнате, боясь к ней приблизиться.

– Что тогда произошло? Можешь ты внятно ответить на этот вопрос?!

– Считай, что сработала интуиция.

– Из-за простой интуиции дело не разваливают, детка! – неодобрительно покачал он головой и навис, буравя тяжёлым взглядом. Анита не поддалась.

– Парень случайно оказался на месте преступления. Его с твоим братом ничего не связывало. Никаких пересечений, никаких недомолвок. Ты лучше меня это знаешь. Ведь знаешь? – прищурилась Ани. – Ты ведь всё знал о делах своего брата? А у самого какие варианты? Вы ведь встречались накануне убийства. Ты так и не пришёл, чтобы дать показания, хотя повестку я присылала. Что скажешь на это?

– Скажу, что у него не было дел, за которые убивают.

– В таком случае ты плохо знал своего брата.

– Ты знала лучше?! – вспылил Магницкий и Ани стиснула зубы, сдерживаясь от ответа.

– Но ведь за что-то его убили… – напомнила Анита и Магницкий сдулся, проглотил свой собственный упрёк и обессиленный вернулся к столу.

Он поднял табурет, устроился на нём сидя, приткнувшись своим шикарным пальто к запыленной стене, которой до этого сторонился.

– Порой мне кажется, что это просто страшный сон. – признался он и сдержанно выдохнул. – Вот только проснуться никак не получается. Я помню нашу последнюю встречу. Макс был сам не свой. Мы случайно пересеклись в какой-то забегаловке и он просто светился от счастья. Сказал, что влюбился, что женится. – вяло улыбнувшись, Магницкий вдруг опустил лицо в ладони и с давлением растёр его пальцами. – Будто другой человек… – проронил, сам себе не веря. – Макс был из тех, кто не признавал чувства и их силу. Абсолютный прагматик. Всё покупается и всё продаётся, нужно только назначить верную цену, а тогда… Признаться, в первый момент я решил, что брат под кайфом. Макс никогда не употреблял, но я подумал… мало ли? Тряханул его при всех, а он рассмеялся в голос и обнял меня. Тоже при всех. Потом покаянно опустил голову и извинился за все те годы, что подкалывал меня по поводу чистой и светлой любви. Мы всегда спорили, есть ли она. – пояснил Магницкий для Аниты. – Я спросил, кто она… его будущая жена, а Макс снова рассмеялся, мол, и сам толком не знает, потому что так и не сумел познакомиться. Обещал устроить встречу, как только разберётся, что к чему. Порой мне казалось, что между нами действительно не было никаких секретов. Я так думал ровно до тех пор, пока не узнал, что его обнаружили с простреленной башкой. – Магницкий вдруг поднял на Аниту ясный, пристальный взгляд и опасно, словно в предвкушении, улыбнулся. – Я думаю, это была она. – проронил как бы невзначай, а у Аниты по спине пробежал холодок. Жуткое ощущение засело между лопаток, прожигая кожу насквозь.

– И ты её не нашёл. – подсказала, чтобы избавиться от наваждения и от этого страшного взгляда.

– Нет ни одной зацепки. – подтвердил Магницкий предположение. – Пустой телефон, пустая квартира, никаких сомнительных встреч и никаких тайн. Так, словно и не было никакой женщины.

– Или ты просто очень хочешь назначить виноватого. – сделала она свои выводы. Магницкий не стал отрицать.

– Я, как и ты, хочу добиться правды.

– Нет никакой правды, Магницкий. – вздохнула Ани, неловко стягивая с ног тяжёлые ботинки.

Она устроилась на узкой койке прямо в куртке и устало прикрыла глаза.

– Я не узнал тебя… – услышала вдруг и нахмурилась.

– Что?

– Мы виделись как-то в суде, ты, наверно, и не помнишь. Тебе тогда только поручили расследование смерти Макса. Я даже подходить не стал. Не хотел давить, а, может, просто струсил. Ты была слишком хороша для той, которой я намеревался сделать внушение. Сильная, уверенная в себе. Этой уверенностью, ты, словно бронёй, отгородилась от всех тех, кто, как и я, пытался как-то подтолкнуть к верному решению. И весь этот сияющий образ… Он въелся в память. Я не узнал тебя тогда. Не разглядел во властной стерве девчонки, которая выдернула меня с того света.

– Разве я сильно изменилась? – пробормотала Анита, поддаваясь нарастающей печали.

Магницкий вдруг рассеянно улыбнулся.

– Честно сказать, я тебя и не разглядел толком. Улыбку помню, исходящее от тебя тепло, лёгкость, которой окутала… И, пожалуй, голос… У тебя был волшебный голос. – Магницкий неожиданно мягко усмехнулся и погладил себя ладонью по небритому подбородку. Улыбка сошла с лица, оставляя на нём лишь горечь. – При следующей нашей встрече уже в суде, ничего этого в тебе не было. Холодная и пустая. Вот что я почувствовал, глядя на тебя. И мне это ощущение не понравилось. – предупредительно глянул он на Ани, но она лишь отрицательно качнула головой.