Ани смотрела на Магницкого и ждала… нет, не одобрения или сочувствия. Скорее, понимания. Вот только его лицо ровным счётом ничего не выражало.

– Я вспомнила, кем была, к чему стремилась. Я, наконец, сумела поднять голову, вскинуть взгляд! Я смогла заставить себя вернуться! – воодушевлённо воскликнула она и сникла, понимая, что хвастаться особо и нечем. – Вот тогда и пришла к Валере.

– Зачем?

– Я не могла прийти и спросить в лоб. Признаться, была совершенно не уверена в этой бредовой версии. И моё появление было лишь провокацией. Стимулом к действию. Я задала нужный вопрос, создала верную интригу и ушла, ничего толком не объяснив. Вот тогда и появился человек в лифте.

– Ты его убила?

Ани неуверенно покачала головой.

– Думаю, что это был Пашка. Он всегда защищал меня. На войне и сейчас.

– Кто он для тебя?

– Тот, к кому я могу повернуться спиной. – ответила Ани на вопрос, давая понять, что Пашка значит для неё очень много.

– Ты получила подтверждения своей догадки. Почему бы сразу не разобраться?

– Минуту назад ты сам ответил на этот вопрос: я давала ему шанс. Перестраховывалась. До последнего пыталась оправдать, выгородить. К тому же во всей этой истории появился ты и я…

– Растерялась?

– Хотелось использовать этот случай с максимальной пользой. – нашла Ани более верную интерпретацию.

– У тебя получилось? – спросил Магницкий спустя целую вечность. Анита потаённо улыбнулась.

– Если скажу «да» это будет звучать не очень самонадеянно?

– Даже не буду озвучивать ту романтическую фигню, которая пришла на ум. – рассмеялся Миша в ответ.

– Тогда выберу вариант, в котором подобный исход стал для меня неожиданностью. – исправилась Ани, старательно вытягивая шею.

– Предлагаю эту тему пока оставить.

– У тебя остались вопросы? – не поняла Ани, а Магницкий согласно кивнул.

– Множество вопросов. И первый из них: почему ты не села в ту машину?

– В ту, которая взорвалась? – понятливо потянула Ани, но с ответом медлила.

– Да. А ещё как так вышло, что в ней оказалась женщина? Как я понимаю, женщина твоей комплекции и схожей внешности?

– Врать тебе не хочу, а ответ, боюсь, не понравится. – уклончиво пояснила она.

– Это такая попытка меня заинтриговать?

– Это попытка выглядеть в твоих глазах лучше, чем есть на самом деле.

Осмысливая услышанное, Магницкий подобрался.

– Ладно, сдаюсь, интриговать ты действительно умеешь. Что тогда произошло?

– Я знала. – просто отозвалась Ани и стерпела его испытующий взгляд.

– О том, что машина взорвётся? – не понял Магницкий. – Ани, почему всё из тебя приходится вытаскивать клещами?

– Я знала, что должно что-то произойти. – вроде и пояснила она, но понятнее не стало.

– И это не интуиция, так?

– Так вышло, что я застала тот самый момент, когда кто-то колдовал под ней.

– Чего проще было вызвать экспертов и разобраться? – не понял Миша её задумки. Ани нервно вздохнула.

– Не знаю… Так вышло… Я колебалась. Слишком долго.

– Мало похоже на правду.

– А ещё я посчитала, что исчезнуть – это выход. – торопливо призналась она.

– Исчезнуть? Ани, при взрыве погибли два человека! – прозвучал укор и Анита напряглась всем телом.

– Кто?! Продажный мент и его подруга проститутка? – зло хмыкнула она и взгляд Магницкого застыл.

– Ты сейчас серьёзно?

– Мне не о чем сожалеть! – вставила она свой протест и демонстративно отвернулась.

– Это люди.

– Почему ты готов пожалеть каждого, только не меня?! – возмутилась Ани, а Магницкий странно улыбнулся.

– А разве ты нуждаешься в жалости?

– Да, чёрт возьми! Или ты считаешь, что я стала такой от хорошей жизни?!

– Кем мы становимся – это наш осознанный выбор.

– В таком случае я выбрала не ту сторону! – скорбно поджала она губы. – А ты не ту женщину.

Анита подхватилась, чтобы одеться и уйти, но Магницкий притянул к себе.

– Я не хочу оправдываться, но эта парочка действительно не стоила твоего внимания. – принялась она торопливо оправдываться. – Насквозь фальшивые, лживые, беспринципные. Мир ничего не потерял, когда их не стало! Она действительно была похожа на меня. Я оставила в машине пиджак мундира и сумочку. Сказала, что хочу пройтись. Они вздохнули с облегчением, избавившись от моего общества. Судя по маршруту, поехали трахаться. Во всей этой истории я мало похожа на жертву. Возможно, я действительно плохо выучила эту роль, но иногда, когда очень хочется выжить, когда карабкаешься изо всех сил, ты теряешь себя и становишься кем-то другим. Есть те, кто сумел сохранить себя после многих испытаний. Это поистине сильные люди. Я не отношу себя к сильным. А самое страшное в том, что не готова себя менять.

– Тебе так хочется выглядеть монстром в моих глазах?

Анита нехотя вздохнула.

– Отпусти меня. Пожалуйста. Прости, но с момента, когда ты увидел меня впервые и влюбился, прошло слишком много времени. Я бы хотела остаться с тобой как приятное напоминание, а не как отрицательный пример.

Глава 22


Магницкий не колебался.

– А я хочу, чтобы ты осталась со мной, как женщина. – твёрдо заявил он. Ани встрепенулась в его руках.

– Ты простил?

– За что?

– За брата.

– Нет.

– Тогда о чём мы можем говорить?

– О том, что сделанного не изменить. О том, что тобой двигало в тот момент, а не о самом факте.

– То есть ты готов принять мою сторону?

– Я услышал твою правду. Этого вполне достаточно, чтобы перестать осуждать.

– Но не простить.

– Макс никогда не будет стоять между нами. Но нужно научиться с этим жить.

– Готов отказаться от своих принципов? – невежливо хмыкнула Анита.

– Нет, но согласен на то, чтобы сделать для тебя исключение.

– Звучит как-то пошло.

– Зато честно. Ты ведь хотела честно?

– Уже не уверена в этом, но всё равно спасибо.

Выдержав значительную паузу, Магницкий прижался губами к её плечику.

– Я хочу услышать кое-что ещё. – прошептал и понял, почему Анита невесело рассмеялась.

– Но я не хочу говорить!

– О том, что произошло с твоим отцом. – продолжил он и Ани замкнулась.

– Уж это точно тебя не касается.

– Нельзя носить в себе обиды. Это делает наше сердце каменным.

Анита, услышав подобное, вызывающе фыркнула.

– Магницкий, ты такой правильный, что даже тошно! Я слышала о тебе много плохого. Неужели врут?

– Нет. Наверно, именно оттого я не удивлён, что заметил тебя.

– Подобное к подобному?

– Не хотел бы на твоём фоне выглядеть чёрной кляксой. Хотя твой вариант звучит интереснее. Так, что с отцом?

– Мы не ладили. – расплывчато изъяснилась Ани, но Магницкий помнил другую версию.

– Помнится, ты говорила о предательстве.

– Да, но это было так давно… – Анита неловко рассмеялась, пытаясь увильнуть и простонала в голос, понимая, что Магницкий не позволит этого сделать. – После изнасилования я тешила себя мыслью, что однажды смогу посмотреть им в глаза. Им всем. Я была достаточно наивна и мне казалось, что этот взгляд станет худшим из наказаний. Пожалуй, долгое время я только на этом и держалась. Отец обещал разобраться. Он был очень хорошим следователем. Я до сих пор помню огонёк азарта, который загорался в его глазах, если дело шло к завершению, или в случае, когда он напал на след. Отец любил свою работу. Был исполнительным, ответственным. Его часто не оказывалось дома. Он был для меня примером. Очень долго. А когда мама умерла, я с такой отдачей цеплялась за общение с ним… днями пропадала в кабинете. Не скажу, что реально участвовала в раскрытии дел, но кое-какие мои догадки были достаточно близки к истине. Мне нравилось это. Время, проведённое с ним за общим делом. Для меня это было чем-то сродни настольной игре. Шаг за шагом ты осмысливаешь изложенные на бумаге факты, анализируешь, делаешь выводы. Я… верила ему. И тому огоньку в глазах.

Наверно, я упустила тот момент, когда отец переквалифицировался из следователя в управленца. Не менее грамотного и ответственного. Правда, даже не подозревала, насколько разнятся эти должности. Когда правду, если никто не заметит, можно и притоптать. Когда можно развернуть её другим боком и правда уже и не правда вроде… Я этого не замечала. Особенно больно стало, когда отец притоптал мою правду. Я, честно… не понимала, почему не проводятся следственные действия. Будто не замечала, что меня не вызывают на допрос… Я настолько замкнулась на своём желании добиться наказания для виновных… Только спустя несколько месяцев отец объяснил мне… Хотя даже и не объяснил. Он просто поставил меня перед фактом: дочка, я получил повышение, скандал нам сейчас ни к чему. А дальше я своим аналитическим умом должна была дойти до всего того, что он упустил.

– Ты его не простила?

– Нет. Зачем? – удивилась Ани. – Да и не нужно было ему это прощение. Он считал, что заботится о моём будущем. Не признал ошибки, не посчитал себя виновным. И в этом весь он: цель оправдывает средства. Я… потерялась тогда. Знаешь, это страшно. Момент, когда разрушаются мечты. Да и не мечты, а мир вокруг. Вот он был одним, а потом несколько невзначай брошенных слов и мир становится другим. Мне стало всё равно, а это, как известно, самое страшное, что может случиться с человеком.

Шло время. Отец будто и забыл о том, что произошло. Он пытался наладить контакт, направлял, советовал. С его подачи я стала следователем. Правда, это уже не вызывало во мне того бурного восторга, который селился в душе в детстве. А в один прекрасный день я поняла, что не могу быть тем, кому всё равно. Во мне зрел протест. Мощный, крутой, не готовый подчиняться. Я смотрела в глаза отца и понимала, что он это чувствует. Чувствует, осознаёт, но продолжает делать вид, будто ничего не происходит. Это был его способ манипуляции. Задавить равнодушием. Стыдно признать, но он оказался сильнее. И вместо того, чтобы высказать всё, что давно зрело внутри, я трусливо сбежала.