– Арчи, – сержусь я на кота. – Будь паинькой. Мне многое надо обдумать.

Дерзко ответив мне на кошачьем языке, он устраивается на кровати, и я заворачиваю нас обоих в одеяло Доминика.

– Что мне делать? – спрашиваю я кота. – Ты тоже думаешь, что это безумие? Кажется, все так думают.

Арчи мяукает, и мне кажется, будто он хочет сказать:

– Конечно, ты безумна, женщина. Подумай, сколько кошачьего корма ты сможешь купить на эти деньги!

Но мне кажется, что одиноко лежать здесь холодной декабрьской ночью – тоже безумие. Несмотря на мою браваду при расставании с мамиными драгоценностями, сейчас меня гложет чувство вины, и я очень надеюсь, что мама меня поняла бы. Кажется, гнаться за своей мечтой – очень дорогое удовольствие. Я предпочитаю думать, что моя милая, добрая мамочка решила бы, что иметь в нашей семье воина масаи очень даже интересно.

Кажется, что старые балки в доме тоже дрожат от холода, устраиваясь на ночь. О, оказаться бы сейчас на африканских равнинах и полежать в объятиях Доминика! При этой мысли я понимаю – даже серьезная нехватка денег не сможет удержать меня вдали от него. Уж лучше я целый месяц буду жить, питаясь только бобами, но зато увижу его на Рождество.

Утром я опаздываю на работу. Ночью я часто просыпалась. Сны о Доминике, Нине, Майке, драгоценностях и львах беспорядочно сменяли друг друга, и я всю ночь вертелась с боку на бок. В три часа я встала и целый час просидела в подсобке, в моем кабинете, положив голову на руки. Я думала о поездке, заказанной через Интернет, и пыталась убедить себя, что поступаю правильно. Потом начала перебирать фотографии и постепенно успокоилась, глядя на влекущие картины равнин, саванны, животных.

Я еще не вышла из дома, а уже измотана. Впереди долгий день, и мне надо будет выглядеть бодрой и веселой. Как всегда, в это время года у нас полно клиенток, и все хотят сделать прическу для корпоратива. Обычно, когда мы так заняты, мне хочется, чтобы все поскорее закончилось. В этом году я впервые в жизни испытываю дрожь и волнение из-за Рождества. Я чувствую, что сияю от счастья при одной мысли о нем. Если бы только я могла выправить свое финансовое положение…

Я бросаю Арчи корм в его миску, а он жалуется на недостаток внимания.

Ночью был сильный мороз, и ветровое стекло машины покрыто слоем льда. В первый раз за эту зиму придется поработать скребком. Теперь я опоздаю еще больше.

Ворча себе под нос, ищу скребок в машине. Точно знаю, он где-то под сиденьями. Я видела его две недели назад и еще тогда хотела положить на видное место. Пока я вожусь в машине, слышу голос Майка.

– Привет, – говорит он. – Давай помогу.

– Не могу найти чертов скребок, – ворчу я.

Несмотря на плохую погоду, сосед улыбается и начинает чистить мое стекло.

– Спасибо, огромное спасибо, – говорю я и улыбаюсь. – Почему я всегда оказываюсь у тебя в долгу?

– Просто я парень, который всегда рядом, – пожимает плечами Майк. – Как прошла вечеринка?

– Хорошо. – Теперь моя очередь пожать плечами. – Правда, я не получила столько денег, сколько надеялась получить, – сознаюсь я. – У меня по-прежнему нет нужной суммы для поездки.

Майк притворяется, что его интересует только процесс соскабливания льда.

– Сколько тебе нужно?

Нет смысла скрывать это от него.

– Тысячу.

– Ого.

– Вот и я так думаю. – Из-за того, что сказала это вслух, я внезапно осознаю реальность. Я не могу сделать это. Вот просто не могу, и все тут. Где мне взять столько денег? Тоска сжимает мне сердце. – Думаю, придется все отменить. – А ведь ночью я была готова поехать любой ценой. – Честно говоря, опрометчиво было бронировать поездку.

– Еще бы, – соглашается Майк. Потом перестает скоблить и смотрит на меня. – Я могу дать тебе денег. Я отложил кое-что. Таня не смогла все выгрести. – Он смеется. – И мне они ни для чего не нужны. Черт возьми, на этот раз я мог бы поехать с тобой. У меня нет планов на Рождество.

О.

– Ну… – Я смотрю в землю. – Очень любезно с твоей стороны. Очень любезно. Но я кое-чего не сказала тебе, Майк.

Он смотрит прямо на меня, и я вижу, что он уже все знает – каким-то чудом! А ведь я и слова не успела сказать.

– Понимаю.

– Я должна вернуться и увидеть его.

– Правильно.

– Поэтому большое тебе спасибо за твое любезное предложение, но ты понимаешь, почему я не могу принять его?

– Конечно. Конечно. – Майк тяжело вздыхает, и пар повисает в холодном воздухе. – Вот уж не думал, что так получится, – признается он.

– Прости, Майк. Должна была сказать тебе раньше. Я повела себя глупо.

– Да нет проблем. – Он говорит весело. Слишком весело.

– Hakuna matata, – срывается у меня с языка совсем не к месту. – Это значит «Нет проблем».

– Ну да. – Он проводит большим пальцем по стеклу. Я никогда не знала, что большие пальцы могут выражать смущение. – Я сейчас все это закончу и пойду. О, сколько времени! Боже, боже. – И он опять принимается скоблить.

– Майк, ты – мой лучший друг, – говорю я. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

– Ты продала свои драгоценности, чтобы слетать к нему?

– Да. – Но я не говорю ему, что продала еще и драгоценности матери.

Он внимательно смотрит на меня.

– Должно быть, ты и вправду его любишь.

– Да, – соглашаюсь я. – Думаю, да.

Глава 42

Вечером я возвращаюсь домой совсем без сил. Сегодня было ужасно много работы, а я возьми да и спроси у Келли, – наверное, в состоянии тихого помешательства, – можно ли мне до Рождества работать без выходных, чтобы заработать побольше денег. И она с радостью согласилась! Ну почему я не могу принять помощь друзей? Если и дальше я буду так работать, то к тому времени, как поеду в Африку, едва ли смогу стоять на ногах.

Я готовлю себе на ужин омлет. Интересно, хотел бы Майк присоединиться ко мне? Я чувствую себя ужасно из-за того, каким образом сегодня утром сообщила ему новость о Доминике. Вышло плохо, очень-очень плохо. Надо было сделать это как-то иначе. Зато у меня есть пара фильмов на дисках – «В погоне за счастьем» и «Миллионер из трущоб», и сегодня мы могли бы посмотреть их вместе. Увидим, помогут ли они наладить наши отношения.

– Позовем Майка на ужин? – спрашиваю я Арчи, но он безразлично мяукает в ответ.

Раздается особый стук в дверь, разве что не хватает обычной веселости. На всякий случай смотрю в глазок, вдруг это не Майк. Конечно же, это он.

– Привет, – говорю я так бодро, как только могу. – Ты весьма кстати. Я как раз думала о тебе. Хочешь зайти поужинать? Я могла бы сделать омлет на двоих.

Майк качает головой.

– Нет, не могу, Дженни, – говорит он. – У меня дел по горло.

– О.

– Я приехал, чтобы дать тебе вот это. – Он протягивает большой коричневый конверт, и я беру его.

– Не стой у двери, Майк. Входи же. Выпьем вина. Или лучше заварить чай?

– Я не буду, – говорит он, для большей убедительности поднимая руку.

И пока мой сосед стоит у двери, – видно, что он чувствует себя неловко, – я открываю набитый конверт.

– Что это?

– Тысяча фунтов.

Как раз столько, сколько мне нужно, чтобы поехать в Африку к Доминику!

– Я не могу принять это.

– Считай, что это ссуда. Вернешь, когда сможешь.

Я в изумлении смотрю на деньги.

– Но почему? – спрашиваю я. – Почему ты это делаешь?

– Ты имеешь право быть счастливой, – говорит мой друг. – Честно говоря, Дженни, я надеялся, что именно я сделаю тебя такой. Я думал… но это уже неважно. – Майк отводит взгляд. – Если они тебе помогут, то бери.

О, черт возьми, ну что же мне делать?

– Входи же, – умоляю я. – Давай поговорим. Дай мне, по крайней мере, объяснить, что случилось.

Он качает головой.

– Мне не нужно знать.

Я опять смотрю на деньги. Все во мне кричит, что, по соображениям морали, я должна отказаться, но я просто не могу это сделать.

– Я верну тебе каждый пенс, – обещаю я Майку. – Может быть, я могу что-то для тебя сделать? Какую-нибудь работу по дому? Ну, хоть что-нибудь?

– Ты и так стрижешь меня даром.

– Но это же занимает всего пару минут, – напоминаю я ему. – Едва ли это требует огромных усилий. А если я буду гладить? Позволишь мне каждую неделю гладить тебе рубашки? Ты же ненавидишь утюг.

Майк смеется.

– В этом нет необходимости.

– Позволь же мне сделать хоть что-то, чтобы отблагодарить тебя.

Он смотрит в пол.

– Просто пообещай, что ты навсегда останешься мне другом.

– Конечно, Майк. Боже мой, это само собой разумеется!

– Ну, вот и хорошо, – говорит он. – Теперь я пойду. Увидимся позже.

Мне не хочется видеть, как он вот так, страдая, уходит от меня. Но я не знаю, что еще ему сказать.

Через секунду Майк уже у себя в коттедже, а я иду делать омлет для себя одной.

Глава 43

Майк избегает меня уже три недели. «В погоне за счастьем» и «Миллионер из трущоб» я так и не посмотрела. Наши уютные вечера, когда мы вместе сидели на диване, остались в прошлом. Когда я звоню ему на мобильник или домашний телефон, то сразу попадаю на голосовую почту, а подойти к его двери и постучать мне не хватает храбрости. Я должна дать ему пространство, дать ему возможность решить все самому, даже если мне больно так поступать. За время нашего знакомства он успел стать неотъемлемой частью моей жизни. Он же всегда где-то рядом. Даже не могу выразить, как сильно я скучаю по нему. Это настоящий ад – не видеть его каждый день.

Мы так заняты в салоне, что у меня едва находится время подумать о приближающейся поездке. Я работаю без выходных и сверхурочно. И теперь два раза в неделю, а не один, поздно возвращаюсь домой. Я без сил и совсем пала духом. Честно говоря, у меня уже нет никакого желания делать прически. Однако я уверена, что когда в январе получу зарплату, то весьма желанные дополнительные деньги оправдают мои теперешние усилия.