Кэрол Мэттьюс - Повернута на тебе

– Это снег? – спрашивает Доминик, прижимая руку к окну.

– Да. – С Рождества были только дождь и холод. Слава Богу, в этом году не было позднего снега.

– У вас он в помещении?

– Да, и можно кататься на лыжах в праздники и выходные. Такие, как мы, приезжают сюда, потому что здесь весело.

У Доминика такой вид, будто он не может понять, о чем я говорю.

– Нам надо взять снаряжение, – говорю я и тащу его прочь от завораживающего зрелища, чтобы присоединиться к нашей компании.

– ПРИВЕТ. ДОМИНИК, – кричит ему Нина.

– Привет, – вежливо отвечает он. – Как дела?

– С. НЕТЕРПЕНИЕМ. ОЖИДАЕШЬ. КАТАНИЯ. НА. СНОУБОРДЕ?

– Да, с очень большим.

Я разочарована тем, что моя подруга привела Джерри – и это после всего, что случилось! Предполагалось же, что он на какой-то «деловой конференции». Возможно, его любовница не смогла избавиться от мужа и все отменила в последнюю минуту. Стоя в очереди на оплату и получение комбинезонов и сноубордов, я быстро киваю ему в качестве приветствия, а он в ответ самодовольно улыбается. Будет трудно избегать его весь вечер, но я обязательно это сделаю. Зачем Нине понадобилось приводить его, думаю я. Почему раз в жизни она не могла оставить его дома?

Пока я ворчу про себя, мы продвигаемся к стойке, где выдают снаряжение. Видно, что Доминика смущает сам процесс, но он берет то, что протягивает ему девушка.

Доминик быстро учится. Сегодня он оставил shuka дома и пошел в одежде, которую я ему купила. Мне даже не пришлось говорить ему об этом. Он уже разузнал, что, хотя жители деревни с готовностью принимают его в традиционной одежде, другие жители Милтон-Кинса могут быть не слишком готовы к этому. Мне остается только надеяться, что комбинезон окажется ему впору, а брюки не будут болтаться выше лодыжек.

– Сегодня нет головного убора из перьев, приятель? – говорит Джерри и ржет.

– Он только для совершенно особых случаев. – И опять ответ Доминика безукоризненно вежлив.

За Доминика я хотела бы избить Джерри до полусмерти. Мне очень не нравится, что нам придется разойтись по отдельным раздевалкам, потому что тогда Доминик останется на милость Джерри. Не хочу ни на секунду выпускать Доминика из вида. Очень жалко, что Майк не смог пойти с нами, но сегодня после ужина с клиентом он вернется поздно. Если бы он был здесь, я бы справилась. Поэтому я притягиваю к себе Тайрона и шепчу ему:

– Присмотри за Домиником, пожалуйста. Убедись, что он оденется, как следует.

– Конечно, – говорит он. – Никаких проблем.

– Hakuna matata.

– Что?

– Это на суахили. Означает «нет проблем».

– Круто, – говорит Тайрон.

Теперь я думаю – несколько поздно, конечно, – что должна была записать Доминика на какие-нибудь групповые занятия еще до того, как привела его в снежную зону со всеми остальными. Эти занятия надо было пройти всем нам, чтобы получить квалификационное свидетельство, или как оно там называется. Возможно, Доминик сможет просто походить у основания склона, а я буду помогать советами. Тай и Клинтон выучились очень быстро и теперь могут нестись по склону как профи, поэтому они, может быть, покажут ему, что надо делать. Наконец, снаряжение получено, и мы идем в раздевалки.

– С тобой все будет в порядке? – с тревогой спрашиваю Доминика.

– Да, Просто Дженни, – с улыбкой отвечает он. – Не волнуйся.

Но все равно я с беспокойством смотрю ему вслед, пока он не исчезает из вида. Джерри подходит ко мне.

– Для него это немножко не то, что рукопашная со львами, а? – смеется он и идет следом за Домиником в раздевалку.

Я советую ему засунуть свой чертов сноуборд туда, куда не проникают лучи солнца. Жаль, что муж моей подруги уже меня не слышит.

Каждый раз, когда я прихожу сюда, меня поражает, как здесь холодно. У Доминика, я думаю, настоящий шок. Сегодня он опять окажется на холоде, при температуре ниже нуля. Держу пари, он рад, что одет в комбинезон и теплую куртку, а не в свой обычный тонкий хлопковый shuka.

Он стоит у основания склона. Во взгляде – благоговейный страх. В руках он сжимает сноуборд. Мое сердце стремится к нему. Как же далеко отсюда его родной дом!

Я обнимаю и целую его.

– Хочешь попробовать?

– О, да. – Он внимательно смотрит на лыжников и сноубордистов.

Все идут к подъемнику, а Тай подходит к нам.

– Хочешь несколько советов, Доминик?

– Да, пожалуйста.

Тайрон показывает ему, как надеть шлем, чтобы он сидел, как надо; как застегнуть крепления; как стоять на доске. Потом учит Доминика перемещать свой вес вдоль доски, опуская и поднимая пятки и пальцы ног. Доминик стоит и смотрит на каждое движение Тая, и видно, что запоминает все.

– Попробуй, – предлагает Тай. – Начни полегоньку.

Доминик пробует несколько движений, и у него получается на удивление хорошо. А вот когда я брала уроки для начинающих, то большую часть времени проводила на снегу вверх тормашками.

– Круто, – говорит Тай и показывает Доминику, что надо делать, чтобы заставить доску повернуть направо или налево. – Хочешь немного подняться? – спрашивает Тай и идет вперед.

Здесь есть короткий детский подъемник – «ковер-самолет»[72]. Я поднимаюсь следом за ними, и вот мы все стоим рядом на снегу.

– Ладно, – говорит Тай. – Давай сделаем это.

Доминик становится на доску, пристегивается, как ему показали, но на ногах держится неустойчиво.

– Ух ты, – вырывается у него, когда он начинает скользить вниз.

Уголком глаза я вижу, что все мои коллеги остановились и смотрят на него. Джерри показывает на Доминика пальцем и хихикает. Он занимается сноубордингом много лет и, конечно, уже забыл, как чувствует себя начинающий. Надо отдать должное Доминику, он съезжает целым и невредимым, все время улыбаясь, движется элегантно и почти без ошибок. Я скольжу позади него и, когда поворачиваю, то чувствую, будто мои суставы заржавели. В снежной зоне все мы были много месяцев тому назад.

– Отлично, приятель! – говорит Тай и «дает пять» Доминику. – Давай повторим.

Так мы и делаем. И каждый раз Доминик спускается все увереннее и оказывается внизу невредимым.

– Ты молодец, – говорит Тай. – Пойдем к подъемнику.

– О, нет, нет. – Я останавливаю Доминика за руку. – Думаю, рановато.

– Мне очень нравится, Дженни, – говорит мой воин масаи. На его лице радость, а глаза горят от волнения. – Я хочу забраться повыше.

– Не чувствуй себя так, будто должен доказывать что-то этим людям. – Особенно этому абсолютному придурку Джерри, хочу добавить я. – Это не соревнование.

Может быть, даже хорошо, что Доминик лучший прыгун в своей деревне, но я не уверена, что эти навыки пригодятся ему на высоком склоне. Мне кажется, он излишне самонадеян, а гордыня, особенно на снегу, всегда предшествует падению. Однако, несмотря на мои опасения, мы идем к подъемнику следом за Таем, и он быстро показывает Доминику, как отстегнуть ногу от сноуборда и вспрыгнуть на тарелку подъемника. Несколько минут мы смотрим, как это делают другие, и вдруг Джерри влезает в очередь перед нами.

– Кто последним окажется наверху, тот слюнтяй, – подначивает он.

– Дебил, – бормочу я шепотом.

– Перекинь ногу через тарелку, а доску держи вдоль троса. Сам оставайся немного сбоку. – Тай продолжает инструктировать Доминика, пока очередь медленно продвигается. – Не ставь доску поперек, иначе зацепишься и вылетишь с подъемника. Готов?

Доминик кивает. Через секунду мы уже на подъемнике и движемся вслед за остальными вверх по склону. У меня дрожат колени, но, несмотря на это, мы без приключений поднимаемся все выше и выше.

Наверху мы идем вдоль вершины склона. Доминик смотрит вниз.

– Ты не обязан этого делать, – говорю я. – Мы можем отстегнуть доски и пройти часть склона пешком.

Доминик поворачивается ко мне, и его глаза горят еще больше.

– Кажется, это очень весело, – говорит он, и прежде, чем я могу дать ему еще один мудрый совет, он уже скользит вниз. Я смотрю на него. Сердце колотится у меня в горле, пока он мчится вниз, делая резкие повороты. Мы с Таем смотрим друг на друга.

– Ну ничего себе, – ошарашенно говорит Тай.

– Да уж. Либо ты выдающийся учитель, либо он чертовски быстро учится.

– Так последуем за ним, – предлагает Тай, и мы змейкой скользим вслед за Домиником.

Мы оплатили два часа пребывания здесь, и уже в конце первого часа Доминик держится на сноуборде так, будто тренировался с детства. Остальные подбадривают его, и только Джерри болтается где-то сзади и злится. Доминик опять со свистом спускается со склона, и я обнимаю его.

– Ты великолепен, – говорю я, и он взволнованно смеется.

– Я никогда не проводил время так весело, Дженни. Спасибо, что привела меня сюда.

Тай «дает ему пять».

– Ты лучше всех, приятель!

Тут опять вылезает Джерри.

– А посмотрим, кто выше прыгнет с трамплина!

Доминик пожимает плечами.

– Я не знаю, что это.

Зато я знаю. В середине склона есть огромный бугор из снега, и смысл в том, что вы прыгаете с него, как с трамплина, пытаясь пролететь над склоном как можно выше. Но очень велика опасность упасть на голову, сломать руку или вывихнуть ногу.

На лице Джерри появляется хитрая усмешка, и он говорит:

– А я тебе покажу.

Я выхожу вперед.

– Я так не думаю.

– Боишься, что твой мальчик упадет? – глумится он.

– Доминик все делает прекрасно. Оставь его в покое.

– Раз так, – говорит Джерри, поднимая руку, – если ты не думаешь, что он сможет…

– О, да повзрослей же, наконец, – говорю я.

– Вообще-то я хотел бы попробовать. – Доминик идет к подъемнику, и Джерри усмехается.

– Ты в игре.

– Будь осторожен, Доминик, – предупреждает Тай. Он встревоженно смотрит на меня, и, в общем-то, есть почему.