Кейси Уэст - Повезет в любви

Зажужжал телефон, и я улыбнулась: в последнее время мне часто писал Сет. Однако это был не он, а незнакомый номер. И сообщение содержало только ссылку на сайт, которую я, конечно же, не нажала – не хотела схватить вирус на свой новенький телефон. Возможно, это просто какой‐то спам. Я удалила сообщение и отложила телефон, но две минуты спустя снова пришло это сообщение. В этот раз я нажала на ссылку. Она перенесла меня на сайт, который я уже видела. На нем обычно размещали сплетни и сенсационные истории, казавшиеся слишком уж преувеличенными. Я опять удалила сообщение. Когда оно пришло в третий раз, мое любопытство одержало верх. Я ввела ссылку на компьютере, чтобы не открывать ее с телефона.

Заголовок на сайте рассказывал о какой‐то женщине, которая забралась на пятидесятиэтажное здание.

– Сумасшедшая, – сказала я. – Но очень впечатляет.

Рекламщик этой отчаянной дамы массово рассылал сообщения, чтобы привлечь к ней внимание? Или, может, она хотела распространить эту историю по сети, чтобы попасть на ток-шоу? Я передвинула курсор в верхний левый угол и собралась было закрыть браузер, как кое‐что меня остановило. Под статьей про женщину-паука висел заголовок другой статьи. «Как бы вы потратили пятьдесят миллионов долларов?» И подзаголовок: «Вряд ли так, как она».

Курсор завис над этими словами, мне не то чтобы хотелось знать, написано ли там про меня. Вероятно, про кого‐то другого и мне прислали сообщение, чтобы показать, как лучше тратить деньги. Или это не так. Кстати, откуда людям знать, на что я потратила деньги? Может, информация о победителях лотереи и находилась в открытом доступе, но точно не их траты. Сама не знаю, чего я пыталась добиться этими размышлениями: отговорить себя от того, чтобы открыть статью, или убедить себя зайти. Но палец нажал на сенсорную панель, и весь экран занял мой портрет крупным планом, к чему я совершенно не была готова. Фотография была свежей, волосы осветлены и подстрижены. Мой рот был наполовину открыт, я что‐то говорила в этот момент. Снимок выглядел гадко. Как будто что‐то вызвало у меня отвращение или я приказывала кому‐то что‐то сделать. А следующие после него слова оказались еще более гадкими.

«Вечеринки на яхте в сотни тысяч долларов, машины за сотни тысяч долларов, квартиры за полмиллиона долларов. Эта новая мультимиллионерша уже привыкла к роскоши. Но не позволяйте тому факту, что она разбрасывается деньгами, одурачить вас: эта девушка вовсе не щедрая. Она уже знает, как унижать простолюдинов – не давать чаевые парковщику, платить курьеру всего лишь двадцать долларов чаевых, заказав при этом оригинальную пиццу. И ни одного благотворительного пожертвования. Возможно, Мэдди стоит почитать о благотворительности, пока она не получила титул самого презираемого подростка».

Под этими словами был приведен список того, как я потратила большую часть своих денег, включая сотню долларов, которые я дала Дилану, чтобы он не прыгал с яхты. Там оказалось не все, но достаточно, чтобы я поняла – с этим журналистом кто‐то поговорил. Кто‐то из моих близких. Но кто?

Я много раз перечитала эту статью, все сильнее ощущая тошноту. Обо всем этом знал не один человек. Тех, кто знал о чаевых курьеру, – Блэр, Элиз, Мейсон – не было со мной, когда я оставила без чаевых парковщика. И еще: кто сделал такой уродливый снимок и отправил на сайт? После дальнейшего изучения я поняла, что его сделали во время вечеринки на яхте. Да это мог быть кто угодно из школы.

Это все моя вина. Я начала сорить деньгами. Я намеревалась ответственно отнестись к большей части суммы, но откуда людям было знать про мои намерения, особенно учитывая то, как я себя вела? Неужели кто‐то пытался таким странным образом меня проучить? Кто хотел публично меня унизить? Кому‐то заплатили за эту информацию? За фотографию? И сколько народу посетит этот сайт? Подумав об этом, я зашла на фейсбук, инстаграм, твиттер и снэпчат, чтобы проверить, не разместил ли кто эту статью. Пока ничего. Мне стало легче. Хотя я знала, что статья быстро разлетится. Загадочный аноним передаст эту информацию дальше. Аноним. Я взяла телефон и ответила на сообщение: «Кто это?» Ответа не последовало. Я правда надеялась, что после этого человек признается, кто он такой?

Я набрала Блэр по громкой связи.

– Привет, Брюс, – ответила она.

– И ты туда же.

Она засмеялась:

– Разве не смешно?

– Хочу отправить тебе ссылку. Посмотри и, пожалуйста, убеди меня не паниковать.

– Хорошо… – осторожно сказала она. – Все в порядке?

– Это ты мне сейчас скажешь. Все ли будет в порядке.

Я кинула ей сообщение.

– Уже смотрю, – ответила она. – Так, я уже тут. Что… Ох.

Я слушала, как она читала, бормоча, статью.

– Квартира? Я не знала, что ты купила квартиру.

– Я не покупала.

– О. – Она продолжила читать. Потом затихла. – С кем поговорил этот журналист?

– Это‐то мне и интересно. – Я громко застонала.

– Слушай, Мэдди, все в порядке. В смысле, статья очень нелицеприятная, но это колонка сплетен. Люди знают, что здесь все преувеличено и мало правды.

– Думаешь?

– Да. Так что расслабься. Сомневаюсь, что кто‐то вообще это увидит.

Ее невозмутимость помогла мне успокоить нервы.

– Надеюсь, ты права.

– Сейчас тебя больше должно волновать, кто все это рассказывает. Кто так хотел тебя заложить? И заплатили ли ему за это?

– Это‐то мне и интересно.

– Тебе надо быть осторожнее. Менее доверчивой, – произнесла она.

Менее доверчивой. Что она имела в виду? Мне нельзя иметь друзей? Или нельзя ничего с ними обсуждать? Или, может, нельзя заводить новых? Я прижала ладонь ко лбу. Так вот какой стала моя жизнь?

Я СИДЕЛА В СВОЕМ НОВОМ кресле, подвешенном к потолку спальни, и читала книгу, заданную по дополнительному английскому. Но не могла сосредоточиться. Все думала об этой статье. За последние сутки я почти пятьсот раз проверила сайт. Комментариев все еще было мало (типа таких: «Она должна поделиться деньгами со всеми!» или «Этой девчонке надо научиться по‐настоящему тратить деньги!»), и статья пока не появилась в других соцсетях.

Дверь в комнату со скрипом открылась.

– Мэдди, ты здесь? – спросил Бо.

Я оттолкнулась от пола, чтобы развернуться к нему лицом.

– О, ты изображаешь куколку, которая собирается стать бабочкой? – пошутил он.

Бо вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Привет.

– Хотел тебе сообщить, что сегодня перевожу к себе последние коробки.

Я подалась вперед:

– Что? Ты теперь официально здесь не живешь?

Он улыбнулся:

– Да. Вижу, ты не очень‐то за меня рада.

– Нет-нет, я рада. Просто не ожидала, что все случится так скоро.

Он толкнул мои ноги, и кресло закачалось.

– Сегодня, мелюзга.

Я закатила глаза:

– Ты всего на два года старше.

– Для меня ты всегда будешь младшей сестренкой.

Я пнула его, но не попала, потому что он отскочил.

– Мне надо посмотреть твою квартиру.

– Подожди несколько недель. Я на стадии ремонта.

– Ремонта?

Его глаза загорелись.

– Это потрясающе. Я нанял парня, чтобы он снес стену и переделал устаревшую кухню. Хочу превратить в лофт.

– Подожди, немного не понимаю. Ты ее купил?

– Конечно. Зачем мне каждый месяц вкладывать деньги в аренду? Это инвестиция.

В голове всплыли слова из статьи о квартире за полмиллиона долларов. Так там шла речь про брата, а не про мня.

– И сколько она стоила?

– Не переживай. Я выйду на работу на неполный день, закончу университет, и все будет круто.

– И больше никаких казино?

Он странно на меня посмотрел.

– Я не пыталась шпионить, просто увидела талон, когда искала у тебя в ящике листок бумаги.

Он улыбнулся.

– Моя сестра, которая по‐крупному выиграла в азартной игре, теперь судит меня за то, что я хотел испытать в ней свои силы?

– Я не играю в азартные игры, Бо.

– Я не играю в азартные игры, только разок выиграла в лотерею, – передразнил он меня.

Я вздохнула. Неужели он прав? И лотерея – тоже азартная игра? Он погладил меня по голове.

– Это было всего раз. Я хотел немного повеселиться. Потерял сотню баксов, поэтому в ближайшее время этого не повторится.

– Хорошо.

– Хорошо, – повторил он. – Кроме того, разве не ты спонсируешь различные прогулки и преображение комнат в общежитии?

Я нахмурилась:

– Откуда ты об этом знаешь?

– Ты рассказала нам за ужином несколько недель назад.

– Ты же не… – Я закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдала: – Ты же не общался с репортером насчет меня?

– С репортером? Нет. А почему ты спрашиваешь?

Рядом на стуле начал гудеть мой телефон. Я посмотрела на него и увидела на экране имя Сета.

– Пора на выход, – сказала я брату, но он заметил имя.

– Кто такой Сет?

Я встала и оттолкнула его к двери.

– Почему я не знаю Сета?

– Вон. Серьезно.

– Хорошо. Счастливо тебе поболтать с твоим парнем!

Телефон перестал гудеть.

– Прекрати.

Он потрепал меня по волосам.

– Это невозможно.

Когда он закрыл за собой дверь, я побежала к телефону и нажала на кнопку, чтобы перезвонить Сету. Он ответил как будто удивленно.

– Алло?

– Привет.

– Привет, как дела? – спросил он.

– Как дела? Это ты мне позвонил.

Он засмеялся:

– И правда.

– Всего секунду назад.

– Да. – Его смех затих. – Просто хотел поздороваться.

Я закусила губу, сдерживая улыбку, которая готова была озарить мое лицо. Он услышит ее в моем голосе.

– Отличный повод позвонить.

– Да, обычно у меня плохие поводы.

– Сет, тебе не нужен повод, чтобы позвонить мне.

Я хотела произнести это милым и дружелюбным голосом, но получилось слишком серьезно и драматично. Я думала, он высмеет меня за это, но он ответил так же серьезно: