Vera - Праздничная замена

— Викина работа дает плоды.

— Не уверена, — с сомнением говорю я. — Наташка не хочет отношений.

— Если Ваня хочет, то твоя подруга попала.

— У Наташки стальной характер. Это я размазня, а она кремень.

Дима, обняв меня за плечи, чмокает меня в щечку.

— Спорим, когда Викушка пойдет в школу, Наташа будет жить с Ваней.

— У нас будет большая шведская семья? — фыркаю я, намекая на свой переезд к Диме.

— Это коммунальная квартира, — напевает Бог Секса знаменитую песню группы «Дюна».

Я частично переехала к Диме. Мужчина пригрозил переехать ко мне с Бантиком, если я не приму его условий. Договорились, что пару ночей в неделю мы ночуем у меня, так как все же хотелось уединения. Дима же всерьез взялся за постройку большого дома на даче.

— Ну, так как? Спорим?

— На что? — спрашиваю я, уверенная, что подруга никогда не сойдется с поваром.

— На имя, — весело выдает Дима, прищуриваясь от удовольствия.

— Какое еще имя?

— Для будущего ребенка. Я всегда хотел назвать сына Афанасий, а дочку — Ефросинья, — весело смеется Дима.

— Ты издеваешься? — серьезно спрашиваю я. — Афонька или Фроська? Абросимовы?

— Ага, — ржет он в ответ.

— Боюсь, тогда наши дети обречены на заикание или картавость, — закатив глаза, сурово произношу я, стараясь не захохотать.

— Если ты выиграешь, то имена даешь ты. Договорились?

Я смотрю на парочку перед нами. Наташка, конечно, кремень, но что-то этот кремень спокойно реагирует на то, что Ваня шепчет ей на ушко и поглаживания зада её не сильно задевают.

— Я не буду спорить, — с сожалением отвечаю я.

Наташа

— Ты не могла надеть юбку подлиннее? — тихо бурчит рядом мужчина.

Я хмурюсь и демонстративно поворачиваю голову в сторону Ивана:

— Слышь, кутюрье, уймись, — недовольно фырчу.

— А пахнешь ты так вкусно, можно я потом тебя оближу?

— Справку для начала принесешь, что слюна у тебя не радиоактивная, а то фиг знает, что ты еще облизывал.

— Вот стерва, — бурчит счастливый родитель.

— Приятно познакомится, — язвительно улыбаюсь Ване.

Пока идет выпускной в детском саду у Вики, мы просто стоим в толпе. Лерка с Димкой стояли позади нас и тихо переговаривались о своем. Я была рада за подругу. Она достойна такого счастья. Лера призналась, что они с Димой делают ребенка. Хорошо. Я буду тетей.

— Наташ?

— Ммм?

Тут чувствую руку. Ванину руку на своей жопе. Делаю лицо «А не приху*ел ли ты?» и смотрю на обладателя этой пятерни. Ваня, ничуть не стесняясь, начинает по кругу гладить одно из полупопий. Выглядит при этом так, как будто выиграл миллион.

— Вот смотрю я на тебя и вижу, что ты явно не Суворов и не Багратион.

— О чем это ты? — усмехается Ваня.

— Я к тому, что ты не стратег, Ваня. Совсем не стратег, блять.

— Тихо, дети вокруг, — шикает Иван.

— А мой зад трогать можно в присутствии детей?

— Они пока не понимают всю серьезность ситуации, — фыркает мужчина. — И тебе лучше встать передо мной.

— Зачем? — подозрительно спрашиваю я.

— Затем, что мой стояк надо прикрыть чем-нибудь, — морщится мужчина. — Иначе этот день, детский садик не забудет никогда.

Пока я в ошеломлении понимаю, что у Вани встал, этот мужчина просто передвигает меня вперед и прижимается своим хозяйством прямо в мой зад.

— Так-то лучше, — мурчит мужчина, держа меня за талию. — Так что ты там про Суворова говорила?

— Ваня, ты что творишь? — ошарашено выдаю я, чувствую задом, что у него в роду были кентавры.

— Чем ты удивлена? Я же говорил, что ты мне нравишься.

— Одно дело звонить мне ночами, а совсем другое тереться об мой зад на детском утреннике.

— Чуть тише говори, — произносит Ваня мне на ухо. — Ты же не пускаешь меня к себе в гости.

— Вот и я о том, — напоминаю ему. — Ты не дальновидный.

— В чем?

— У моей подруги и твоего брата все хорошо.

— Благодаря нам.

— Они бы и так помирились, — отмахиваюсь я. — Это был вопрос времени.

— И наручников, — фыркает мужчина.

— Что? — теряюсь я от этого слова.

— Я брату дал совет и предмет для примирения.

— А?

— Дима её наручниками приковал.

— К батарее?! — сразу выдаю я.

— К себе, Наташ, — усмехается Ваня.

— Откуда у тебя наручники, — подозрительно спрашиваю я.

— Приковываю тех, кто не доедает мою стряпню, — фыркает повар.

— Без подробностей, пожалуйста, — прошу я, стараясь вспомнить, говорила ли Лерка про наручники. Кажется, нет.

— Пригласи меня в гости, — мягко говорит Ваня.

— Обойдешься, и хватит щупать меня!

— Эх, жестокая!

— Дальновидная! В отличие от тебя.

— Обоснуй, — предлагает мужчина, сведя брови и не переставая улыбаться при этом.

— Ну, приглашу я тебя на чаек. Мы точно переспим. Так?

— Мне нравится твоя уверенность, — довольно комментирует Ваня.

— А что потом? — продолжаю я, не смотря на его реплику. — Видеться нам периодически все равно придется. Я не хочу испытывать неловкость при каждом посещении их малыша.

— Это не обязательно будет так. Может у нас будет все по-другому.

— Мне не нужны отношения, — задумчиво произношу я. Эта мысль давно сформировалась в моем мозгу и нашла свое воплощение.

— А что тебе нужно?

— Просто периодический качественный секс без трепания нервов, — вдруг произношу я фразу, которая крутилась в моей голове. Я в шоке от самой себя! Какого черта я раскрыла рот?!

— Договорились, — фыркает мужчина, крепче обнимая меня.

— Иди нафиг! Твоя кандидатура не прошла отборочный тур!

— Есть другие участники? — подозрительно спрашивает Ваня.

— Финалисты будут объявлены на днях, — усмехаюсь я.

— Понятно, — недовольно выдает мужчина и замолкает за моей спиной.

Наташа

Выходной-выходной-выходной. Как же сладко это звучит. Вот только я проснулась в восемь утра. Какого черта в рабочие дни я за волосы себя отрываю от подушки, а в выходной вскакиваю, как козочка на прогулку на рассвете? Загадка.

Включаю на компе программу йоги и становлюсь на ковре. Медитация, сосредоточенность и дыхание. Я сосуд, наполняемый светом.

К обеду чувствую, что схожу с ума от скуки. Переписываюсь с парой подруг. Болтаю с Леркой про наручники. Дима и, правда, пристегнул её к себе. Хм. Не сказать, что я одобряю, но это не моё дело.

Поваляться в ванне с кучей пены и прочими финтифлюшками — это для скучающих баб! Чувствую, что удовольствие от запаха и нежной маслянистости воды просто обновляют меня. Повалявшись вдоволь, вылезаю.

Звонок в дверь. Замираю. Я никого не жду. Накинув халат, и запахнув его поглубже, хмурюсь.

Подумав, подхожу к глазку. Если это опять сектанты, я хоть развлекусь полемикой о существовании Бога. Нет, я не атеистка, просто считаю, что с Ним у каждого свой разговор. А уж учить как «правильно» обращаться к Нему, это просто за гранью добра и зла.

За дверью стоит Ваня. Какого черта?!

— Я не открою, — громко говорю я без приветствия. — Зачем явился?!

— Открой, узнаешь, — фыркает Ваня.

— Уходи, — хмуро отвечаю я.

Выпускной его дочери прошел странно. Этот мужик вел себя так будто уже трахает меня, а это совсем не входит в мои планы.

— Хватит ерепенится, открывай давай, — усмехается Ваня, наклонив голову и заглядывая в глазок.

Чувствую себя ребенком, который упрямится. Что за черт?! Я взрослая женщина, старость на носу, а я боюсь какого-то мужика?

Нехотя открываю замок и не успеваю нажать на ручку, как дверь распахивается. Я успеваю отступить на два шага, когда этот мужик входит внутрь. Впервые мы наедине и на мне нет трусов! Черт, как я могла забыть про это?! А, ну я вроде, как только из ванны.

— Ну, так и будешь молчать? — хмуро спрашиваю, пока Ваня медленно рассматривает меня с ног до головы.

— Ты голая под этой тряпкой? — вкрадчиво интересуется Ваня тихим голосом.

Вот же черт! Чувствуя дикое смущение, скрещиваю руки на груди, стараясь прикрыть торчащие соски. С коридора потянуло холодным воздухом, когда он входил. Это холод!

— Зачем явился? — не отвечаю на провокацию, напоминая о цели визита.

— Для демонстрации своих плюсов, дабы меня выбрали победителем на место в твоей кровати, — залихватски улыбаясь, отвечает наглец, снимая при этом обувь.

— Чего? Ты не охренел ли, а?

— Очень, — вскинув брови, говорит мужчина, протягивая мне пакет. — Еще в первую встречу.

Я настолько увлеклась разглядыванием этого наглеца, что пакет не увидела! Пора перестать пускать слюни по нему! Мужчина выглядит очень хорошо в темно-синих джинсах и серой рубашке.

— Что это? — спрашиваю я, заглядывая внутрь и видя бумажные свертки. Иду на кухню, чтоб перестать глазеть на него.

— Еда, — комментирует Иван. — Тебя надо подкормить немножко, а то страшно смотреть.

Замираю у стола, на котором раскладывала пакеты. Строю мину, типа «да, ладно» и смотрю на усевшегося, на стуле мужика.

— Вот такого я не ожидала услышать!

— Ты тощая как жердь, аж трахать страшно! Вдруг сломаешься? — спокойно выдает хам.

Я в шоке. Он, правда, произнес всё, что я сейчас услышала?! Хватаю первое попавшееся под руку и кидаю в него. К сожалению, это было полотенце, но следом уже летит его же пакеты с едой.

— Ты обнаглел в конец! — ору я. — Нахер тогда явился, если я такая страшная?!

Этот засранец громогласно ржет и ловит пакеты, которые летят в него.