Поднявшись по лестнице и идя по коридору в комнату, создавалось впечатление, что я гуляю по музею. Да, красиво, да, чем-то можно восхищаться и восторгаться, но не более того. Наверное, поэтому и чувства зависти не возникло. Какой смысл? Мне, например, все равно, за каким столом писать, за обычным или же за столом из красного дерева. Опять же содержать столь огромный дом требовало огромных средств. Не мое, а погостить можно.

— Это моя гостиная, — Марат подтолкнул меня в просторную комнату с настоящим камином.

Ноги утонули в ковре, на который сразу же захотелось лечь. Огромный черный угловой диван, рядом с которым стоял низенький столик, отлично гармонировал с двумя черными креслами, которые расположились в противоположной стороне у окна и рядом с которыми стоял еще один маленький столик. Бар, несколько картин с различными пейзажами на стене и люстра. Вот в принципе и все. Меня привлек ковер и камин.

— Если ты не торопишься спать, могу разжечь огонь в камине. Хочешь? — Сразу же после того как мы переступили порог дома, Марат постоянно следил за выражением моего лица. Что он от меня ожидал? Восторженных охов и ахов? Или же восхищенных: "Какая прелесть". Если это так, то я его явно разочаровала, оставшись равнодушной практически ко всему.

— Хочу. — Сказала, располагаясь в одном из кресел. — Глядя на языки пламени, можно отвлечься, успокоиться, расслабиться и отдохнуть.

— Ира, прости, но ты не кажешься сильно уставшей, а расслабиться я могу тебе помочь лучше любого огня, — подойдя, Марат присел передо мной на корточки и прикоснулся своей ладонью к моей.

— Если тебе лень разводить огонь, то показывай где моя комната, и я пойду спать, поговорить можно и завтра на свежую голову.

— Ладно-ладно, я тебе это еще припомню, — обиженно произнес Марат, поднимаясь и направляясь к камину. — Желание женщины закон, а значит, разжигаем камин, выключаем свет и любуемся языками пламени.

И мы любовались. Я все-таки перебралась на мягкий ковер и, скинув обувь, расположилась напротив камина. Глядя на огонь, хотелось растянуться на длинном, мягком ворсе ковра, но понимая, что это неприлично, да и такая вольность с моей стороны могла послужить сигналом к поползновениям Марата. Он и без этого пытался меня соблазнить, то пальчиков вроде как ненамеренно коснется, протягивая мне бокал с вином, то локон мне за ухо заправит, при этом раздевая и поедая меня глазами. А учитывая тот факт, что в доме кроме нас никого не было (кухарка не в счет, она ночевала в другой части дома), то Марату достаточно было любого повода, одного малейшего намека с моей стороны для того чтобы перейти от созерцания к активным действиям. Только вот я не намерена была давать сидящему рядом со мной парню ни повода, ни даже надежды, уповая на то, что сам он проявит порядочность и не станет меня принуждать и вынуждать что-либо делать без моего на то согласия.


Открыв глаза, обнаружила, что уже утро и что я прикрытая одеялом лежу в кровати в незнакомой комнате. Это что, я вчера заснула на ковре у камина?

— Ничего себе, отключилась. — Это все нервное, уверила себя, садясь и скидывая с кровати ноги. Надо же, я даже не проснулась, когда меня переносили.

— Ира, — в комнату влетел взъерошенный Марат, с моим играющим мобильным в руках. — Прости, вчера не удержался и после того как перенес тебя на кровать, включил твой телефон. Если это похитители, то скажи им насчет меня. Скажи, что я тебе буду помогать, в противном случае, я тебя никуда не отпущу.

— Марат, — укоризненно глянула на парня, вообще его следовало отчитать за самоуправство.

— Ир, со мной потом разберешься, ответь, а то они уже пару минут, как названивают, — парень вложил мне в руки телефон, который мне захотелось разбить о стену.

— Да, — тихо произнесла, глядя на Марата, а тот, затаив дыхание не сводил с меня глаз, словно ожидая, разрешу я сегодня пойти ему в магазин и купить игрушку или нет.

— За то, что ты вчера отключилась, сегодня получишь лишнее задание. — Голос как никогда до этого звучал бесстрастно и безэмоционально. — У тебя целых десять часов на то чтобы вырвать у любых трех женщин дамские сумочки.

— Но, — начала было я.

— Никаких, но. У твоего нового дружка есть мотоцикл, можете им воспользоваться, он притормозит у намеченной жертвы, а ты вырвешь из рук женщины сумку, после чего вы скроетесь. Смею заметить, что мотоцикл никто не догонит.

— Вы знаете, где я? — удивление сменилось ужасом.

— Разумеется. Солнечная семнадцать. Тебе от нас не скрыться и не спрятаться, так что можешь больше не стараться. Напоминаю у тебя десять часов. Время пошло. — Похититель отключился.

— Ну, и? Что они тебе сказали?

— Сказали, что у тебя есть мотоцикл, — бросила телефон на кровать.

— И что с того? Ир, ты почему про меня не спросила? Перезвони им, скажи, что я с тобой.

— Не буду я никому перезванивать, — откинувшись на подушки, прикрыла глаза.

— Ну, Ира. Мне так скучно. — Вот ведь, свалился на мою голову, скучно ему, а я бы вот поскучала.

— Сегодня повеселишься. У нас задание, вырвать из рук трех женщин дамские сумочки.

— Мотоцикл именно для этого понадобится?

— Да, — растерев лицо ладонями села.

— Ир, ты можешь еще немного полежать, я сейчас сбегаю, отдам распоряжения, чтобы мотоцикл подготовили и завтрак подавали.

Пребывая в возбужденном состоянии, Марат выскочил из комнаты, а я поплелась в ванную, мечтая лишь об одном, чтобы этот кошмар побыстрее закончился.

Вернувшись из ванной, обнаружила на столе поднос с завтраком, а еще красную розу. Взяв цветок, вдохнула в себя легкий сладковатый аромат. Давненько мне цветы никто не дарил. Аккуратно положив цветок на стол, приступила к завтраку. Вроде как и есть не хотела, а ведь съела все — и кашу и яйцо и даже булочку с маслом и сыром запила горячим шоколадом. И как только во мне все это поместилось?

— Ир, ты поела? — в комнату без стука влетел Марат. Он уже переоделся во все черное. — Карета подана, поехали.

— Что, прямо сейчас? — Будь моя воля, я осталась бы сидеть здесь в четырех стенах и никуда бы не выходила.

— А зачем откладывать? Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, к тому же утром в выходной день, на улицах народа значительно меньше чем днем.

— И что нам это дает? — мне наоборот казалось, что в толпе народа легче затеряться.

— Ты не забывай, что мы на мотоцикле, — подойдя, Марат присел на койку рядом со мной. — Нам для маневра, необходимо место. Опять же, как я понимаю, ты раньше этим никогда не занималась? — Мой тяжелый взгляд вонзился в Марата. — Ирочка, не обижайся, — рука парня легла чуть выше моего колена, — нам с тобой еще стратегию разработать нужно.

— Зачем? — спросила, отодвигаясь и тем самым скидывая с себя чужую руку.

— Представь, ты, пытаясь вырвать сумку, хватаешься за нее мертвой хваткой, а женщина дергает сумку на себя. Ты не удержав равновесия, падаешь с мотоцикла к ее ногам, а я при этом уезжаю.

— Ничего смешного я в этом не вижу, — кинула в смеющегося Марата подушкой, тоже мне нашел развлечение, тут плакать надо, а он веселится.

— Ладно, уговорила, больше не буду смеяться. В действительности может все что угодно произойти. Между прочим, ты можешь удержаться на мотоцикле, а женщину может затянуть под колеса.

Представив себе данную картину, ужаснулась. Женщина падает, разбивает себе голову, на тротуаре лужа крови, колесо проезжает по ее ноге и та неестественным образом разворачивается.

— Ира, ты где? — Марат слегка потряс меня за плечо.

— Марат, я все поняла, сильно дергать за сумку нельзя.

— Ира, если сильно не дернуть, то сумочку из рук женщины тебе вряд ли удастся вырвать.

— Может их попросить за определенную плату на время расстаться со своими сумочками? — предложила с надеждой глядя на Марата.

— Как ты себе это представляешь? — Марат подошел к окну. Насколько я понял, за тобой следят, и за мной, как оказалось, тоже.

— А если ты попросишь кого-нибудь из своих людей, найти для нас каких-нибудь трех женщин?

В душе встрепенулась надежда, это задание, несмотря на всю сложность, могло оказаться простым. Всего-то и надо подговорить женщин, разыграть ограбление.

— Ира, а ты готова к последствиям, в том случае если наш обман раскроется? В прошлый раз тебе палец Антона прислали, как думаешь, что на этот раз они у него отрежут?

Небрежно облокотившись о подоконник, Марат не спускал с меня глаз. Мне показалось, что он злится, а я вот опять начала нервничать. Риск того, что нас разоблачат, был, и в то же время, рисковать здоровьем Антона не хотелось.

— А что если позвонить?

— Кому и зачем?

— Подруге, попрошу подыграть мне.

— А если похитители знают твою подругу в лицо?

— Вполне вероятно, — задумалась, прокручивая в голове другие варианты. — Тогда можно попросить сослуживцев, или же кого-нибудь из одноклассников, у меня их контакты остались. А еще ты мог бы позвонить кому-нибудь из своих приятельниц.

— Ты готова дать им объяснения? Уверена в том, что потом они будут молчать и никому ничего не расскажут? Что не пойдут в полицию? А моих знакомых лучше сюда вообще не приплетать, потому что если до моего отца дойдут слухи… Он уже и без того на меня зубы точит, любой опрометчивый шаг с моей стороны и поток денежных средств на мою карточку тут же прекратится, так что…

— Предлагаешь провернуть все самим, на свой страх и риск? — Сидя на кровати, обняла себя за плечи.

— Ира, нам ни к чему лишние свидетели, — присев рядом, Марат притянул меня к себе, и моя голова сама завалилась к нему на плечо. — К тому же не стоит понапрасну рисковать жизнью Антона. Ира, — Марат еще теснее прижался ко мне. — Женские сумки бывают разные и в них иногда даже продукты носят и ставят на асфальт, с которого легко ее будет забрать, при этом, не причиняя вреда ни себе, ни женщине.