Он всё бежал себе трусцой.

– Тпру! – резко сказала Сисели. Она натянула поводья. – Тпру! – повторила она ещё раз уже как просьбу.

Пони по-прежнему бежал трусцой.

– О, пожалуйста, тпру! –  взмолилась Сисели. – Тимоти, милый! – Тимоти пошевелил одним ухом, чтобы показать, что обратил на неё внимание. Чу-Чу-Сан снова пронзительно затявкал, и пони пошевелил другим ухом, ускорив шаг. – Замолчи, Чу-Чу! Эй ты, тпру! Стой!

Дальше по улице стоял мужчина, наблюдая за приближением пони. Он был одет в грубый твидовый пиджак и бриджи для верховой езды с грубыми кожаными гетрами и держал в руках короткий хлыст. За усилиями Сисели он следил без улыбки. Когда двуколка проезжала мимо, он шагнул вперёд и поймал повод. Тимоти послушно остановился и огляделся.

– О, благодарю вас! – вздохнула Сисели. – Не знаю, что бы я делала, если бы вы не остановили его. Он ужасно упрямый. Нужна вечность, чтобы заставить его тронуться, а как только он пойдёт, то так просто не остановится… О нет, Билл, не убегай и не задирай эту собаку, пожалуйста!

Она бросила поводья и оттащила выскакивающего бультерьера назад на сиденье. Её спаситель приподнял кепку.

– Рад быть полезен. Полагаю, это пони Дэна Брауна?

– Да, – кивнула Сисели. – Но я понятия не имела, как он несносен, а то бы никогда не наняла. – Она улыбнулась и окинула мужчину оценивающим взглядом.

Он был достаточно высокий и коренастый, с очень широкими плечами и загорелым лицом. Довольно хорош, решила она. И с чудесным квадратным подбородком. Упрямым и решительным. И с жёстким ртом. Голубые глаза, смотревшие прямо, – почти стальные. Сисели почувствовала себя довольно взволнованной. От откровенного осмотра мужчина немного покраснел, но его глаза неколебимо выдержали её взгляд. Сисели не смутилась.

– Ну, большое спасибо, – сказала она. – И если вы не против развернуть нас кругом, я смогла бы, наверное, заставить Тимоти пройтись назад к мясной лавке.

Впервые тень улыбки мелькнула на его лице.

– Если хотите, я отведу его туда.

– Ужасно вам благодарна, – сказала она.

Несколько минут они следовали в молчании, и в это время Сисели изучала затылок мужчины. Затем он посмотрел через плечо.

– Полагаю, вы та самая девушка, которая сняла коттедж мисс Флетчер? – сказал он.

Сисели кивнула.

– Да. Вы живете рядом?

– Ферма Мортби.

– В самом деле? Да это просто за нашим коттеджем! Заходите к нам в гости как-нибудь! И мне бы хотелось обойти вашу ферму. Джордж – садовник, вы его знаете, – говорит, что у вас самые миленькие поросята. Вы мистер Талбот?

– Фред Талбот. А вы, осмелюсь предположить, мисс Дунканнон?

– Нет, это моя подруга. Я Сисели Каррутерс.

– О! – сказал Талбот и опять впал в молчание. Он больше ничего не говорил, пока они не дошли до мясной лавки. Тогда он отпустил поводья пони и снова коснулся своей кепки. – Теперь с вами всё будет нормально. Значит, я серьёзно зайду к вам в гости?

– О, конечно! – сказала Сисели. Она осторожно выбиралась из двуколки.

Талбот не предпринял никаких попыток помочь, лишь наблюдал за ней со смущённым видом.

– Приходите к чаю сегодня днём. Мы ужасно скучаем. А потом вы можете отвести нас на свою ферму.

И тут она испытала шок от его ответа.

– Боюсь, сегодня мне это не удастся. Я занят. Могу я заглянуть завтра, если у меня будет время?

– О, разумеется, – сказала Сисели, не слишком довольная таким непринуждённым обхождением. – Когда захотите. И большое спасибо за то, что помогли мне с Тимоти. До свидания! – И она протянула ему тонкую руку в перчатке.

Рука была раздавлена его пожатием, что заставило Сисели поморщиться.

– Не стоит благодарности, – сказал Талбот. – Со всем удовольствием. До свиданья.




Спустя полчаса Сисели вошла в гостиную своего коттеджа и коротко кивнула Мэйзи Дунканнон, которая перелистывала страницы романа.