Елена Янге - Предсказание по таблетке

— Можно мне попросить вас об одном одолжении?

— Конечно!

— Вы не могли бы меня проводить домой?

— О чем разговор? Провожу, и с большим удовольствием!

Дмитрий Павлович встал со скамейки и взялся за трость. Не дожидаясь приглашения, я взяла его под руку, и мы тихо пошли по направлению к Лялиному переулку. Праздничная иллюминация освещала улицы, и казалось, мы движемся к новогоднему чуду.

«Наверное, все сейчас чего-то ждут. Чуда, подарка, друзей, неожиданных событий. Ничего удивительного! Наступает особая ночь — ночь, когда взрослые возвращаются в детство».

Передо мной пронеслись отрывки последних телевизионных передач. В них, как из новогоднего мешка, сыпались советы: во что одеться, что поставить на стол, что подарить. Я вспомнила, как внимательно их смотрел Олег.

«Он тоже ждал Нового года, а сейчас… Сейчас сидит, надувшись как сыч, и злится. Злится на меня, на мать, на наступающий праздник. Никто его не поздравил, никто не позвал к праздничному столу».

На мгновение мое сердце всполохнулось.

«Сам виноват!»

— Я живу в Яковоапостольском переулке, — сказал Дмитрий Павлович.

— Значит, вы — мой сосед.

Мы повернули в Яковоапостольский переулок и подошли к храму. Дмитрий Павлович широко перекрестился.

— Будем надеяться, Россия не пропадет! — тихо сказал он. — Бог даст, и в Казенной слободе зазвонят колокола.

Мы вошли в подъезд и поднялись на второй этаж.

— Вот я и дома!

Дмитрий Павлович открыл дверь и пропустил меня вперед.

— Проходите!

Он включил свет, и квартира озарилась множеством маленьких лампочек в потолке, на стенах, шкафах. Было впечатление, что я попала в уютную шкатулку, где живет много-много светлячков.

— Прошу вас!

Дмитрий Павлович взял меня за руку и провел в большую комнату.

— Мой кабинет, — сказал он и подошел к письменному столу, расположенному посреди комнаты.

Я села в кресло коричневой кожи и посмотрела на книжные шкафы. Книги, книги, книги! Стены и потолок кабинета были обшиты деревянными панелями и так же, как и холл, создавали иллюзию уютной шкатулки.

— Я — сторонник классического стиля, — заметил Дмитрий Павлович.

Из письменного стола он достал небольшой сейф, набрал код и вынул небольшую коробочку.

— Посмотрите! — сказал он.

Я подошла к столу и увидела перстень. Его камень блеснул в свете настольной лампы, и я вздрогнула. Это был точно такой же перстень, как и мой!

— Не может быть! — на сей раз воскликнула я.

— Я тоже так думал, — улыбнулся Дмитрий Павлович и взял лупу. Приблизив ее к перстню, он прочитал: «Наталье в день Нового 1916 года».

Я сняла свой перстенек и поднесла к лупе. То, что было написано на нем, я знала наизусть: «Софии в день Нового 1916 года».

— Вот так, девочка моя! — сказал Дмитрий Павлович. — Оказывается, чудеса бывают! Через восемьдесят восемь лет встретились если не сестры, то их ближайшие родственники.

Некоторое время мы молча рассматривали друг друга. В моих висках, не останавливаясь, стучали мамины слова:

«Есть только два таких перстня: один принадлежал моей матери, другой — ее сестре Наталье».

— Откуда он у вас? — придя в себя, спросила я.

— Это перстень моей сестры — Натальи Дмитриевны Лопухиной.

— Значит, я — ваша внучатая племянница?

Дмитрий Павлович одернул пиджак и, вытянувшись во весь рост, посмотрел на меня. Его губы слегка дрожали, а по гладковыбритой щеке ползла маленькая слеза. Увидев эту слезу, я почувствовала такую радость, такое облегчение, что бросилась к нему и уткнулась в его грудь.

— Дмитрий Павлович, миленький, неужели я теперь не одна?

Он крепко прижал меня, и я услышала, как стучит его сердце.

— Ничего, ничего! — шептал он. — От радости не умирают.

До Нового года оставалось несколько часов. После пережитого волнения некоторое время мы приходили в себя, затем решили выпить по чашке кофе. Дмитрий Павлович отправился на кухню, а я, как тень, поплелась за ним. До меня еще не доходило, что этот величественный старик — мой родственник.

«Единственный родственник! Дедушка! — думала я, сидя на небольшом кухонном диванчике. — Скажи кому, не поверят!»

Я поглядывала то на перстенек, то на неторопливые движения Дмитрия Павловича и пребывала в состоянии блаженства.

«Как хорошо, когда у тебя есть близкий человек! Пришел к нему в гости и сиди себе. Не хочешь говорить — не говори, он тебя и без слов поймет».

— Сейчас я приготовлю вам, то есть тебе, Риточка, кофе с вином, — сказал он. — Ты пила такой кофе?

— Нет.

— А как ты относишься к кофе?

— С него я начинаю свой день.

— Вот что выясняется! — улыбнулся Дмитрий Павлович. — Мы, оказывается, кофеманы!

Он насыпал в турку кофе, залил горячей водой, всыпал щепотку корицы и апельсиновой цедры и посмотрел на меня.

— Какие планы на Новый год?

— Если не возражаете, я буду у вас.

— Милая моя, я об этом только и мечтаю!

Я улыбнулась и опять нырнула в свои мысли.

«Приятно, когда мечтают встречать Новый год именно с тобой! Несколько часов назад об этом никто не мечтал, а сейчас… Сейчас все чудесным образом изменилось!»

— Половину работы я уже сделал!

Дмитрий Павлович налил горячий кофе в высокую кружку, добавил туда рюмку желтоватого вина и включил миксер.

— В приготовлении такого кофе есть три маленькие хитрости, — заметил он. — Первая — строгое соблюдения технологии, вторая и третья хитрости связаны с качеством кофе и портвейна.

Дмитрий Павлович продолжал священнодействовать, а я продолжала пребывать в расслабленно-восторженном состоянии. Можно было сказать так: я наслаждалась. Наслаждалась всем — необычным запахом кофе, неторопливыми движениями Дмитрия Павловича, удобным мягким диванчиком, приглушенным светом двух бра.

— А теперь кофе медленно нальем в бокалы…

Дмитрий Павлович поставил передо мной бокал и аккуратно поместил на его край апельсиновую дольку.

— Вы случайно не работали в ресторане? — спросила я.

— К сожалению, нет!

— Почему к сожалению?

— Иначе я угостил бы тебя чем-нибудь вкусненьким.

Дмитрий Павлович поднял салфетку с сервировочного стола, и я увидела тарелочки, закрытые пищевой пленкой.

— Мы с тобой не пропадем! Анна Макаровна кое-что приготовила.

— Я тоже умею готовить, например, мясо…

— Очень хорошо! В следующий раз ты приготовишь мясное рагу. Надеюсь, мы будем часто встречаться?

— Мы будем встречаться каждый день! — воскликнула я. — Прогуливаться по ближайшим переулкам, ходить друг к другу в гости…

Дмитрий Павлович, по всей вероятности, хотел спросить о моем семейном положении, однако природная деликатность оказалась сильнее. Мне же было так хорошо, что желания рассказывать об Олеге не было.

— Можно вас кое о чем попросить?

— Пожалуйста! Теперь я полностью принадлежу только тебе.

«Совсем, как в детстве. По-моему, эту фразу любил повторять папа».

— Зовите меня Мариной.

— Чудесно! — с готовностью отозвался он. — Как понимаю, это домашнее имя?

— Совершенно верно, имя для особо близких людей!

— Благодарю за доверие, — церемонно поклонился Дмитрий Павлович.

— В детстве мама называла меня Маришей, все остальные — Мариной. Теперь же меня зовут Маргаритой Владимировной или Ритой, а Мариной называет только Варька.

— Варька? Это твоя подруга?

— Самая детская!

— Оригинально звучит: «Самая детская!» Согласись, необычно?

— Варька — тоже необычная! Со встречи с ней начались предновогодние чудеса. Наверное, я попала в волшебную полосу! Она началась тридцатого декабря или…

Я вспомнила последний день четверти.

«А может быть, она началась с подарка 11 «Б»?»

— Впрочем, неважно когда! Главное, эти дни перевернули мою пресную жизнь!

— Уже хорошо! — отозвался Дмитрий Павлович. — Готов предположить, что и я попал в твою полосу. Видимо, где-то на небесах было принято решение: подарить мне на старости лет самый большой подарок.

— Неужели я — ваш самый большой подарок?

— Да, моя девочка! — очень серьезно ответил Дмитрий Павлович. — До сих пор я о таком подарке даже и не мечтал.

— У вас не было детей?

— Ни у меня, ни у Натали!

Дмитрий Павлович снял пенсне и, достав из кармана бархотку, стал его долго и тщательно протирать. Видимо, к этой процедуре он прибегал, когда начинал волноваться.

— Знаешь, что в тебе самое привлекательное? — неожиданно спросил он.

— Нет.

— Твоя непосредственность! Ты очень похожа на молоденькую, неопытную девушку! У меня постоянно возникает желание тебя защищать. Не знаю от кого или от чего.

— А у меня возникает желание спрятаться под чье-то крыло.

— Просто замечательно! Мое крыло — хоть и старое, но, поверь, большое и надежное.

— Как только я вас увидела, у меня промелькнула мысль: наверное, таким был мой дедушка. Вы мне даже показались похожим на старого князя. Не в смысле возраста, а так! — быстро добавила я.

— А я и есть старый князь! — засмеялся Дмитрий Павлович.

— С вами мне удивительно легко! Хочется рассказывать то, что я бы никому не сказала.

— Например?

Я округлила глаза и таинственно посмотрела на Дмитрия Павловича.

— Например, я слышала, что мне сказал Дед Мороз.

Дмитрий Павлович молча взял мою руку и поцеловал пальцы.