Кейт последовала за леди Стрэчен на галерею через одну из дверей в стене, обращенной на север, откуда из ряда окон с правой стороны просматривалась площадка внутреннего двора. Повернув налево, они прошли по галерее и оказались в другой комнате, где служанка расправляла покрывало на деревянной, покрытой искусной резьбой кровати. Она повернулась к вошедшим женщинам и сделала реверанс.

— Сара, будь добра, передай Энни Джардин, что она нужна мне, — мягко произнесла леди Стрэчен, и служанка присела в реверансе. — Тебе и Адаму будет здесь намного спокойнее, нежели в восточном крыле. Я поместила сына в этой спальне, а ты расположишься в смежной комнате. Да, на всякий случай… Спальня Меган находится немного дальше, а наши, моя и хозяина, — рядом с моей гостиной. Знаешь, мне очень хотелось бы показать тебе весь дом, — приветливо улыбаясь, сказала она, — но я быстро устаю, поэтому нелишне отдохнуть перед ужином. Так что на некоторое время ты остаешься в одиночестве. А сейчас… Думаю, тебе понравится Энни Джардин. Это дочь вашей экономки.

Все складывалось просто замечательно, и Кейт поблагодарила мать Дугласа, робко добавив:

— Миледи, не обращайте на меня внимания. Я не хочу лишать вас возможности отдохнуть. Кроме того, вот-вот должен подойти Адам.

Леди Стрэчен весело рассмеялась.

— Я бы не стала говорить об этом столь уверенно. Как только он и Меган начинают вспоминать дни своего детства, их трудно оторвать друг от друга.

Лицо Мэри посерело, отражая, как в зеркале, ее мысли, но свекровь сделала вид, что ничего не заметила.

Оставшись одна, Кейт переключила свое внимание на интерьер спальни. Сундуки, дорожные сумки и несколько ящиков загромождали пол. Она никак не могла понять, куда девался Лукас Тротер и почему он до сих пор не распаковал вещи Дугласа.

Мэри перешагнула через сумки, чтобы поближе рассмотреть тот или иной фрагмент замысловатой резьбы, покрывающей спинки кровати. Ее внимание сосредоточилось на зеленом льняном покрывале с искусной вышивкой и шторах. Она даже позабыла, что леди Стрэчен отвела ей совсем другую, примыкающую к спальне мужа комнату.

Удовлетворив свое любопытство, Кейт прошла через дверь в смежное помещение, равное по величине спальне Адама. Здесь также громоздились горы багажа. Однако дальше этого сходство комнат не шло. Здесь тоже стояла кровать, но значительно меньше, чем у супруга, хотя темно-лиловые шторы имели такую же великолепную вышивку. От каждого уголка веяло уютом. Из окон этой комнаты просматривался прекрасный сад с фонтаном в центре. В лучах яркого солнца его струи переливались всеми цветами радуги. В разрыве живой изгороди, с левой стороны, она увидела подъездную аллею, выложенную белым булыжником.

«Где же мой муженек? — начала беспокоиться Кейт. — Бесспорно, он не может столько времени демонстрировать леди Саммервиль своего Храбреца».

Через несколько минут до нее донесся заразительный смех, и в комнату вошел Лукас Тротер в сопровождении молодой женщины. Его спутница была одета в голубое, длиной почти до пят, платье служанки с узкими рукавами. Ее светлые волосы сзади перехватывала яркая лента. Передник, пошитый из просвечивающегося батиста, а не из обычного льна, подчеркивал особое положение незнакомки.

Слуга Дугласа первым заметил хозяйку, но ни капельки не смутился. Наоборот, его лицо озарилось улыбкой.

— Госпожа, я привел Энни Джардин. Она поможет вам разрешить возникшие проблемы. Хотя сомневаюсь, что она будет столь же полезна, как ее брат Вилли. Леди Стрэчен сказала, чтобы вы без всякого стеснения командовали ею.

Молодая женщина рассмеялась, ее щеки покраснели от смущения.

— Лукас, прекрати свою дерзкую болтовню! Ступай и занимайся делами. Не дай Бог, если сэр Адам обнаружит свои вещи нераспакованными.

Вспомнив об обязанностях, видавший виды слуга поспешил ретироваться в другую комнату.

Энни быстро доказала, что обладает всеми достоинствами, присущими ее матери. Моментально у Мэри появилось свежее платье, а коробки, ящики и узлы исчезли, как по мановению волшебной палочки. Все вещи нашли свое место в сундуках, комодах и в специально сделанном для этих целей встроенном шкафу.

Джардин все время поддерживала легкий, ни к чему не обязывающий разговор, расспрашивая о своих друзьях и родственниках в Торнери. Она уже успела повидаться и поговорить с братом. Энни как бы между прочим сообщила Кейт, что Вилли — суровый мужчина, подчас даже непреклонный, не проявляющий склонности к пустой болтовне. Девушка очень понравилась Мэри, и она охотно удовлетворила ее любопытство, хотя ни свекровь, ни тем более леди Саммервиль не одобрили бы такие фамильярные отношения между хозяйкой и служанкой.

Наконец Дуглас соизволил подняться наверх, чтобы переодеться и мало-мальски привести себя в порядок перед предстоящим ужином. Услышав, как он отдавал четкие приказы Тротеру, Кейт сразу отпустила Энни. Не успела она собраться с мыслями, как к ней в комнату вошел супруг.

— Привет, девочка моя. Как тебе приглянулся Стрэчен-Корт?

— Я не могу сказать ничего определенного, сэр, — холодно ответила она, — потому что почти ничего не видела.

Он нахмурился.

— Надо было кому-то познакомить тебя с расположением залов и комнат дворца, моя дорогая.

— Сэр, а кто бы мог заняться этим? Может, ты подскажешь? Твой отец увлечен своими книгами, мать очень быстро устает, и ей, несомненно, нужен отдых… Вероятно, мне нужно попросить служанку, чтобы она сопровождала меня.

— Ну, это уже крайности, — недовольно произнес Дуглас и состроил кислую гримасу. — Ладно, перестань дуться. Я все понимаю. — Он вплотную подошел к ней, преклонил колено, приподнял край ее юбки и поцеловал его. — Я мерзкий и гнусный зверь, забросивший свою половину. — Адам вскинул на Кейт глаза. — Кажется, сейчас совсем нетрудно догадаться, что ты хочешь сказать мне.

Она не смогла сдержать улыбку. Столь несвойственный Дугласу поступок немного развеселил ее.

— Поднимись, Адам. Ты не должен падать на колени передо мной.

— Ты права, — согласился он, проявляя некоторое волнение, — но мне хотелось заглянуть в твои красивые глаза, а определить, что они у тебя унылые, я могу только в таком положении. — Столь хитроумный ход принес ему еще одну награду в виде милой улыбки супруги.

Дуглас не стал рассыпаться в извинениях и не был многословен, но все-таки достиг своей цели. Кейт окончательно успокоилась. Он расположился на скамеечке у ее ног и рассказал, чем пришлось заниматься все это время.

— Кстати, Меган совсем не изменилась, хотя, должно быть, прошло уже около пяти лет с тех пор, как мы виделись в последний раз, то есть со времени ее замужества, когда она вошла в круг семьи Саммервилей.

— У нее есть дети?

— К великому огорчению, ни одного. Хотя сэр Саммервиль мечтает о здоровых и сильных сыновьях. Правда, у него был наследник, но, к несчастью, погиб на охоте; осталось трое дочерей. Но эти дети от первого брака.

— Следовательно, сэр Реджинальд старше твоей кузины?

— Естественно. Он чуть-чуть младше моего отца. Если уж говорить точно, то одна из его дочерей старше Меган на год. Две другие — примерно твоего возраста. Я часто задумываюсь, как она может быть счастлива с таким человеком: ведь он отличается своей строгостью и суровостью. Сэр Реджинальд не позволяет себе даже смеяться и шутить.

Мэри решила проявить благоразумие и не стала делать никаких замечаний по этому поводу, дабы не усугублять настроение Дугласа. После общения с Меган он как-то поник и замкнулся в себе.

На протяжении всего пути по лестнице и короткому переходу Адам разговорился, и в его голосе постоянно проскальзывали заискивающие нотки. Одновременно он показывал жене прелести архитектуры Стрэчен-Корта. Слуга, поджидавший их неподалеку, стремительно сорвался с места и распахнул дверь. Чета Дугласов вошла в зимнюю гостиную, где уже собрались на ужин все родные и близкие.

В огромном помещении, несмотря на размеры, царил уют. От настенных светильников, расположенных по периметру зала, на душе становилось как-то особенно тепло и спокойно. В большом камине бушевало яркое пламя. Окна украшали красные парчовые шторы. Все присутствующие расположились на высоких узких скамеечках у огня.

Как только чета Дугласов появилась на пороге гостиной, собравшиеся у камина потянулись к столу. Адам легким движением взял Мэри под руку и повел на предназначенное место. Она сразу же ощутила, насколько мягок ковер, устилающий пол зала. Прежде чем опуститься на свой стул, Кейт улыбнулась и сделала реверанс леди Стрэчен.

Стоило Дугласам расположиться за столом, как к ним сразу же подошел слуга с кувшином в руках и два его помощника. Один из них подставил таз, и из сосуда хлынула струйка розовой воды для мытья рук. После этой процедуры второй слуга подал пахнущее вербеной льняное полотенце. Закончив этот «обряд», Кейт обратила внимание на сервировку стола.

Каждое место выделялось прорезанными в столешнице бороздками, Уже была расставлена оловянная посуда, хотя огромная солонка по правую руку его светлости и разложенные ложки оказались серебряными. Остальные серебряные столовые приборы сияли на полках многочисленных буфетов. Они подавались во время банкетов в праздничные дни. С больших деревянных досок с кусками мяса поднимался пар, другие блюда ожидали своей очереди на вспомогательном столе и буфетах.

Позади кресла лорда Стрэчена стоял слуга, вооруженный кухонными ножами в кожаных футлярах. В его обязанности входило разрезание мяса. Как только поступала команда от его светлости, он делал шаг вперед, сметал маленькой белой салфеткой крошки со стола и с демонстративной торжественностью вынимал из чехла свои длинные ножи. Один из них слуга использовал для удержания куска зажаренного мяса, а другим с профессиональной ловкостью разделял жаркое на аккуратные ломтики.