— Не знаю, не знаю, мне лично это все не нравится, — пробурчал Сан Саныч.

— Почему? — удивилась Зинаида.

— Потому что не к добру эти перемены, Зина. Печенкой чую.

Беседа была завершена, но каждый остался при своем мнении.

* * *

Ирина вызвала «скорую помощь», понимая всю бесполезность этого звонка, но зная, что надо все сделать по правилам. Она плакала навзрыд, бригада «скорой» отпаивала ее валерьянкой. Тело Якова накрыли покрывалом.

— Как это случилось? — спросил врач.

— У него, оказывается, закончилось лекарство. Боже… Такая нелепая смерть! Ему стало плохо, я бросилась искать его лекарство, насилу нашла — а пузырек пустой. Потом хотела побежать в аптеку — смотрю, а он уже затих. Проверила — пульса нет! Я сразу вас вызвала… Яшенька… Боже, какое горе, — Ирина снова заплакала, довольно искренне.

— Примите наши соболезнования. Нам очень жаль.

Тело Якова унесли из квартиры. Когда дверь закрылась, Ирина перестала плакать, умылась холодной водой и привела себя в порядок. Она подошла к зеркалу и посмотрела на себя, как на другого человека. Этот человек победил в неравной борьбе.

— Лед тронулся, господа присяжные заседатели! Лед тронулся… — сказала она своему отражению.

Полина сидела в неопределенном ожидании в коридоре больницы и крутила в руках шар, который ей вручила медсестра. Алешин, как ей сказали, шар. Она долго его вертела, и вдруг шар раскрылся, из него посыпались необычные украшения. Полина даже оторопела, она не сразу поняла, что произошло. Пожалуй, впервые эти украшения оказались в руках специалиста. Она стала рассматривать их с удивлением и восхищением. За этим занятием ее и застал врач, вышедший из палаты.

— Я могу вас обрадовать, — сказал он. — Состояние стабилизировалось. Неизвестно, правда, надолго ли…

— Можно к нему? Я вас очень прошу! — Полина поспешно спрятала украшения обратно в шар и встала.

— Хорошо, — согласился врач. — Только ненадолго. В палате было необычно тихо, Алеша лежал, не подавая признаков жизни.

— Леша… в коме? — спросила Полина.

— Нет. Он просто спит.

— Но… он приходил в сознание?

— Нет.

— Тогда как ему могло стать лучше?

— Ему не стало лучше.

— Но вы же сказали…

— Что его положение стабилизировалось. Это значит, что пока ему не будет хуже. И это тоже хорошо.

— Он… выживет? — спросила Полина.

— Будем надеяться. Но на один шаг от пропасти он уже отошел.

Полина вышла в коридор, снова села на стул и стала ждать, когда она снова сможет быть со своим сыном. Пришли Буравин с Катей.

— Ну что? Как Леша? — почему-то шепотом спросила Катя.

— Мне позволили его увидеть, но… быть с ним постоянно и дежурить в палате нельзя.

— Я останусь здесь, подежурю. Вот, выпейте, — Катя предложила Полине кофе.

— Спасибо. — Полина машинально выпила.

— Вы очень устали, Полина Константиновна. Вам надо отдохнуть.

— Нет, нет… Я отсюда никуда не уеду… — отказалась Полина.

— Полина, Катя права, — поддержал Буравин дочь. — Ты нужна Леше сильная, отдохнувшая. Когда он придет в себя, он должен увидеть тебя уверенную, спокойную.

— Конечно! Если будут какие-то новости, я вам тут же сообщу! — пообещала Катя.

Полина сдалась:

— Может, вы и правы…

— Я на машине. Куда тебя отвезти? — спросил Буравин.

— На работу, — попросила Полина.

Только когда они сели в машину, у них появилась возможность спокойно поговорить.

— Теперь ты веришь, что я ни при чем? Что я не замешан в похищении Леши? — спросил Буравин, потому что для него это было очень важно.

— Я всегда тебе верила, — просто ответила Полина.

— Однако у тебя были сомнения, когда ты пришла ко мне в тюрьму, — напомнил Буравин.

— У меня был такой сумбур в голове, я ничего не понимала… Мне было очень тяжело, Витя.

— Я знаю. Но хочу, чтобы знала и ты: я бы никогда не причинил тебе боль! Никогда! Или ты подумала, что из-за денег я могу сделать тебя несчастной? Да я готов отказаться от всех сокровищ на свете, лишь бы ты не страдала!

— Спасибо тебе… — выдохнула Полина.

Они добрались до Полининой работы и уже в ее маленькой комнатке продолжили разговор.

— Как все переплетено в нашей жизни: такая страшная трагедия с Лешей, и при этом, как ни странно, я на пороге крупного археологического открытия, — неожиданно для Буравина сообщила Полина.

— Правда? Расскажи.

— Тебе это интересно?

— Мне интересно все, что связано с тобой, а значит, и твоя работа тоже!

— Только дай слово, что ты меня не засмеешь, — попросила Полина.

— Ну что ты, конечно, нет!

— Мне и самой до сих пор не верится, что это может быть правдой.

— Хватит меня интриговать, рассказывай!

— Понимаешь, к Леше странным образом попали старинные украшения атлантов… — начала Полина.

— Кого? Атлантов? — недоверчиво переспросил Буравин.

— Я же просила, не удивляйся, дослушай. Именно атлантов. Это доказывает все мои предположения… Вот; смотри! — Полина показала шар, открыла его и вынула украшения. — Существует версия, что знак Нептуна был на гербе Атлантиды, поскольку она была под покровительством Нептуна. Вполне может быть, что часть спасшихся от катастрофы атлантов приплывала к нашим берегам, и эти украшения подтверждают эту версию. Так что эти украшения могли принадлежать атлантам! Как ты думаешь, я не ошиблась?

— Конечно нет! Ты права, и я тобой горжусь! Ты умница!

— Надо же, ты не стал надо мной смеяться… Многие не верят.

— Только не я!

— Спасибо. Как я рада, что ты рядом в такую минуту! Спасибо, что ты приехал в больницу! Ты мне был так нужен, мне было так одиноко и страшно!

— Что ты, милая, я буду всегда рядом с тобой, — сказал Буравин и обнял Полину. — Ты по-прежнему живешь здесь?

— Да, а ты? Где живешь ты? Буравин опустил глаза.

— Что такое? Почему ты замолчал? Ты забыл, где живешь? — улыбнулась Полина.

— Не забыл. Просто… Понимаешь, Полина… Дело в том, что я вернулся жить домой.

— Ты правильно поступил, Витя. Все-таки у тебя дочь. Хотя бы ради нее ты должен был вернуться к Таисин. — Полина, как могла, скрывала свое разочарование.

— Ты не так поняла меня, Поля! Я сейчас все объясню…

— Не надо ничего объяснять. Я все понимаю. Так было нужно. Ты поступил честно по отношению к твоей семье.

— Я просто вернулся домой. Не могу же я жить на улице. И мои отношения с Таисией здесь ни при чем, — Буравин ничего не сумел объяснить.

— Не нужно ничего говорить, Витя. Иди. И знай, что я уважаю твое решение.

Они снова расстались, так и не поняв друг друга.

* * *

Ирина пришла к Самойловым, чтобы сообщить о неожиданной смерти Якова. Дверь ей открыл Самойлов.

— Проходи, Ирочка. Садись. Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, увидев ее заплаканной.

— Как хорошо, что ты дома, Боря! Как хорошо! — сказала Ирина и разрыдалась на груди у Самойлова.

— Подожди, Ира, успокойся. Скажи толком, что произошло? Тебя кто-то обидел? Дать тебе воды? Сейчас, подожди! Я быстро.

Он побежал на кухню, принес воды:

— На, выпей. Станет легче. Где-то у меня валерьянка была… подожди, найду…

— Не надо валерьянки. Я сейчас успокоюсь, — сказала Ирина.

— Мне так нужна твоя поддержка, Боря! Побудь со мною рядом. Пожалуйста! Мне так страшно… Так страшно…

— Что все-таки случилось, Ира?

— Яков… умер…

— Как это произошло?

— Это глупое недоразумение… Закончилось лекарство… Боже, Боря, как мне было тяжело! Что я пережила! Ты себе не представляешь! Это все случилось у меня на глазах… И так нелепо, вдруг!

— Понимаю. Конечно. Ирочка, ты… держись. Держись. — Самойлов пытался осмыслить услышанное.

— У тебя нет ничего выпить? — спросила Ирина.

— Конечно. Сейчас. Коньяк подойдет? — вскочил Самойлов.

— Самое то, — грустно кивнула Ирина. — У меня до сих пор перед глазами стоит его лицо… Это было так неожиданно! Он схватился за сердце, я побежала за лекарством…

— Ты выпей, Ира.

Ирина, словно очнувшись, посмотрела на коньяк и выпила рюмку.

— Я понимаю, как тебе тяжело: потерять близкого человека, это ужасно.

— Знаешь, он не был мне близким человеком! Мы с ним жили вместе — и неплохо жили! Но любила я всегда только тебя! — вдруг призналась Ирина.

Самойлов оторопел. Он помолчал и снова сказал то же, что и раньше:

— Я очень сочувствую тебе, Ирина.

Но Ирине совсем не хотелось такого сочувствия. Она мечтала о другом.

— Ведь ты теперь тоже один, Боря, — вздохнула она. — Мы оба в одинаковом положении.

— Ира, остановись, — попросил Самойлов. — У тебя же только что умер муж! Я не ханжа и не святой, но это даже мне кажется кощунством.

— Ты же знаешь, что я никогда не любила Яшу.

— А я люблю свою жену. И в этом между нами разница, Ира. — Самойлову явно не нравился весь этот разговор.

— Ты не хочешь понять меня, Боря! Господи, ну почему ты такой черствый! Я же не прошу тебя любить меня. Мне просто нужна поддержка… тепло… участие… Ты только подумай, в какой кошмарной ситуации я оказалась. Одна, без мужа, в чужом городе. Мне просто не справиться самой с этим горем.

— Но я всегда готов тебя поддержать, — подтвердил Самойлов.

— Только поддержать, Боря? — переспросила Ирина.

— Да, Ира. Поддержать, помочь. Но не более того. Ты меня понимаешь?

— Я имела в виду, что, несмотря на то что Поля от тебя ушла, я привыкла к тому, что мы одна семья. И думала, что мы будем держаться вместе. Ведь и тебе, и мне здорово досталось, — невесело улыбнулась Ирина.

— Да, конечно… — кивнул Самойлов.

— А как Алеша? Поля говорила: за него просят выкуп. Яша обещал нам связаться со своими друзьями в Якутии, они могли занять денег. Но ты видишь, что случилось с Яшей.