— Спасибо, не утруждай себя. Я ненадолго. Хотела сообщить, что уезжаю, — сообщила Ирина.

Борис спросил с интересом:

— Куда едешь? Домой, в Якутию?

— Нет, в противоположном направлении. В Израиль, — заявила она.

Самойлов удивленно взглянул на Ирину, и она пояснила:

— Яша хотел, чтобы его похоронили на святой земле. Я исполню его волю, отвезу туда прах.

— Пусть эта земля будет ему пухом, — кивнул Борис. — Уверен, тебе понравится эта поездка, столько интересного. Я сам давно, хотел посмотреть на вековые камни, на живую историю. Да все никак не мог найти времени.

Ирина испытующе смотрела на него:

— А теперь? Не хочешь составить мне компанию в этой поездке?

Самойлов изумленно смотрел на Ирину, она на него — с ожиданием.

— Спасибо, конечно, Ириша, за приглашение составить тебе компанию, — промямлил Борис.

Ирина уточнила:

— Ты его принимаешь? Самойлов замялся:

— Понимаешь, твое предложение настолько для меня неожиданно, что… я вообще не знаю, что сказать.

— Ну, найди какие-нибудь слова, — поджала губы Ирина.

— Ты же знаешь, какая у меня сейчас жизненная ситуация. Леша, Полина, да и Костя тоже. В общем, ни о каких турпоездках я сейчас и думать не могу.

— Подожди, не спеши говорить «нет»! Послушай меня, и ты сам поймешь, что лучше уехать со мной, — уверенно сказала Ирина.

— С чего ты это взяла? — спросил Борис.

— Я умная женщина. Умею наблюдать, анализировать ситуации и делать из них выводы. Готов выслушать?

Самойлов кивнул.

— Полина к тебе не вернется. Это раз. Во-вторых, твое нынешнее материальное процветание скоро закончится, — начала излагать свои предположения Ирина. — Даже мне видно, что оно — незаконное, ты так резко поднялся "за счет твоего друга. Остальные — тоже не идиоты. Буравин будет добиваться справедливости. И добьется. Ты готов проиграть?

Самойлов глухо возразил:

— Турпоездка в таком случае меня не спасет.

— Если ты примешь мое предложение, то остаток своих дней проведешь в покое и благополучии, — объявила Ирина.

Борис кое-что понял и уточнил:

— То есть ты предлагаешь мне уехать с тобой в Израиль навсегда?

Ирина усмехнулась:

— По-моему, я выразилась очень понятно. Самойлов прошелся по кабинету.

— Спасибо. Но… извини, я не могу принять твое предложение. Я просто никуда не хочу уезжать из своего города. Я здесь вырос, привык ко всему. Здесь прошла вся моя сознательная жизнь. — Самойлов подошел к Ирине, многозначительно глядя ей в глаза. — И вообще, Ириша, я слишком старый, чтобы вот так взять и все изменить. Это я могу сказать тебе сразу.

— Борис, послушай, — начала она, но тут зазвонил телефон.

Борис взял трубку:

— Слушаю.

— Борис, привет, это Григорий. Ты можешь ко мне сейчас приехать? Это срочно, — услышал он голос следователя.

— Это по поводу Лешиных похитителей? Ты их нашел? — спросил взволнованно Борис.

— Приезжай, расскажу, — коротко ответили на том конце провода и положили трубку.

Самойлов повернулся к Ирине:

— Прости, Ира, мне срочно нужно ехать.

Ирина кивнула, но было видно, что она разочарована. Ей казалось, что Самойлов все-таки согласится с ее предложением.

* * *

Самойлов решительно зашел в кабинет следователя и с порога спросил:

— Гриша, кто похитил Лешу? Ты поймал этих гадов?

— Ловим. Проходи в кабинет, — сухо ответил тот. Самойлов прошел в кабинет и только тут заметил за столом Людочку и Буравина. Самойлов нахмурился:

— Вот так встреча. Вы что тут делаете?

— Здравствуй, Борис, — холодно сказал Буравин. Самойлов повернулся к следователю:

— Может, объяснишь, в чем дело? Ты зачем меня вызвал? Из-за Леши? Или из-за них?

Самойлов кивнул на Буравина с Людочкой.

— О похитителях Леши поговорим позже, Боря. А вызвал я тебя действительно из-за них, — и следователь протянул Самойлову заявление Людочки:

— Как ты мне объяснишь вот это? Прочитай.

Самойлов взял заявление и начал читать. Читал молча, но по его лицу было видно, что он потрясен тем, что написано. Следователь забрал у Самойлова заявление.

— Ну так что ты можешь сказать по поводу заявления твоей секретарши Людмилы Антоновны Колмогоровой? — спросил он.

Самойлов попытался разыграть недоумение и непричастность:

— Люда, если я правильно помню, вы сами предложили мне добыть подпись Буравина!

Людочка возмутилась:

— .Я? Она у меня была! Мне были необходимы чистые подписанные бланки для мелких хозяйственных нужд. Например, бумага для принтера кончится или еще что. Все делается по распоряжению, не буду же я каждый раз руководство дергать. Следователь вставил:

— Вообще-то, Виктор Гаврилович, я бы не советовал вам впредь так разбрасываться своими подписями. Мало ли что…

Буравин согласно кивнул:

— Я понимаю, Григорий Тимофеевич. Но у нас так повелось. Привычка доверять людям.

Людочка продолжила:

— Да, у меня был чистый лист с подписью Буравина. И я дала его Самойлову! Но я не знала, для чего он будет его использовать!

Все посмотрели на Самойлова, и тот отвел глаза. Следователь встал и подошел к Самойлову:

— Ты признаешь, что получил подпись твоего компаньона Буравина незаконно? Путем обмана?

Самойлов был загнан в угол, и врать ему было бессмысленно. Он буркнул в сторону:

— Да. Признаю.

Следователь повернулся к Буравину:

— Виктор Гаврилович, у вас есть претензии к Людмиле Антоновне?

— Нет. У меня нет претензий. Ее ввели в заблуждение, — заявил тот.

Следователь объявил Людочке:

— Тогда вы свободны. Можете идти. И на будущее очень вас прошу, будьте осторожнее.

— Хорошо. Спасибо, — поблагодарила Людочка. Она вышла из кабинета с опущенной головой. Следователь прошел на свое место и предложил Самойлову:

— Садись, Борис, в ногах правды нет.

Самойлов сел на свободный стул, а следователь продолжил:

— А нам эту правду надо обязательно найти. Будем разбираться с вашими делами дальше.

Буравин и Самойлов напряженно смотрели друг на друга. Самойлов пытался вести себя уверенно, но было видно, что он не в своей тарелке. Буравин обратился к нему:

— Борис, я тебе поражаюсь. Неужели ты рассчитывал, что все это никогда не выплывет наружу? Неужели ты думал, что я сдамся, опущу руки и не найду способа доказать, что ты меня обокрал?

— Какая тебе разница, на что я рассчитывал? — огрызнулся тот, зло усмехаясь. — Ты меня обкрадывал всю жизнь!

Буравин мгновенно сорвался:

— Хватит нести чушь! Если я в чем-то поступил с тобой нечестно, предъяви обвинение! А вот я говорил, что докажу твою нечестность, и доказал! И теперь тебе придется ответить!

Следователь счел нужным вмешаться:

— Стоп, подождите, не горячитесь! Может, вам удастся договориться и все решить миром?

Буравин хмыкнул, подумал несколько секунд и взял себя в руки.

Следователь продолжил:

— Допустим, это возможно, если, конечно, Борис Алексеевич все вернет обратно.

Буравин и Самойлов молчали.

— Или мне заводить дело? Выбирайте, — предложил следователь.

Самойлов должен был принять нелегкое для себя решение. Он медлил. Следователь переводил взгляд с Буравина на Самойлова.

— Я бы тебя, паскуда, засадил на веки вечные за твою подлость. Но ради твоих близких, на которых падет тень твоего позора, я не буду этого делать, — в сердцах выдохнул Буравин.

— Что же, вижу, дело кончится мировой, — заключил следователь.

Самойлов взорвался:

— Вот так всегда, Виктор! Я весь в дерьме, а ты опять весь в белом.

— Ты сам сделал все, чтобы вышло таким образом! — отрезал Буравин.

— Конечно! Я сволочь, а ты добрейшей души человек! Само благородство! — возмущенно фыркнул Борис.

— А разве это не так? — пожал плечами Буравин. — Но я надеюсь, что хоть капля совести у тебя осталась и ты добровольно вернешь мне мои деньги.

— На моем месте ты наверняка отказался бы от такого предложения. Ты ведь гордый, — начал Самойлов.

Буравин его перебил:

— Начнем с того, что я никогда не оказался бы на твоем месте.

Борис с сарказмом кивнул:

— Естественно. Так вот. А я отказываться не буду и верну то, что ты у меня просишь!

— Я не прошу, а требую свое! — прогремел Буравин.

— Верну, верну. Успокойся, — кивнул Самойлов.

— Я в этом не сомневался. Ты, Боря, подлец, но не дурак! — усмехнулся Буравин, встал и гордо вышел из кабинета.

Следователь сидел мрачный, задумавшись о чем-то. Самойлов попытался начать разговор так, как будто все обвинения с него сняты.

— Может, теперь ты мне расскажешь о деле моего сына? Ты арестовал тех, кто похитил Алешу?

Следователь вздохнул: разговаривать с Самойловым ему совсем не хотелось. Сухо и официально он ответил:

— Похитители Алексея Самойлова были обнаружены. При аресте пытались бежать. Двое из них, сыновья смотрителя маяка, погибли, а самому смотрителю удалось скрыться.

— Как скрыться? Куда? — спросил Борис.

— В интересах следствия эта информация не разглашается.

— Но он может в любой момент сбежать из города! Если уже этого не сделал! Что ты намерен предпринять? — взволнованно выпытывал Самойлов.

— Планируется облава. О результатах вам будет сообщено в официальном порядке, — спокойно ответил следователь.

— Григорий, скажи, а почему ты со мной сейчас так разговариваешь? — наклонился к нему Самойлов.

— Я разговариваю, как положено, — невозмутимо заявил тот.

— Возможно. Но не по-дружески.

— Ваша проблема, Борис Алексеевич, в том, что все свои дела вы пытаетесь решать через друзей, никому на самом деле другом не являясь, — твердо сказал следователь.

Самойлов пристыженно замолчал.