— Еще чего! — через чур эмоционально ответила я, чем выдала себя с головой.

— Ревнуешь! — Загорский наступал.

Я на него посмотрела предостерегающе.

— Даже не думай.

— Думаю. Очень часто, — он смотрел мне в глаза, не относясь к моим предостережениям должным образом.

Я сделала глубокий вздох и оглянулась по сторонам в легкой панике. Никого по близости не увидела. Никаких, гуляющих мимо прохожих. Загорскому тем временем еще шаг, оказавшись рядом со мной. Мои колени дрогнули. Сердце запрыгало, бабочки животе запорхали, от нахлынувшего волнения закусила губу. Объяснения такой реакции найти хотелось, но не в данный момент.

— Что ты делаешь? — прошептала я, едва Загорский ко мне наклонился.

И снова слова и обещания самой себе расходились с делом, под натиском прохладных и твердых губ в смелом и глубоком поцелуе. Главное — он тут, рядом со мной и тело покрывается мурашками, каждый раз как его руки проходились вдоль моей спины. Да чертиков хотелось их чувствовать не сквозь одежду. Поцелуй был неспешный и упоительный.

— Целую тебя. Для юриста ты задаешь глупые вопросы, — отстранившись на пару секунд, проговорил мне в губы.

Я в ткань его пальто вцепилась и вдруг осознала, что в следующую секунду все закончится и тепло развеется по ветру, а я этого не хочу.

— Алена, — как же сладко слышать свое имя, из его уст.

В какой-то момент я поняла, что больше не стою на твердой земле. Меня приподняли, продолжая целовать, и я, окончательно осмелев, обняла его за шею. Нам не мешал даже усиливающийся дождь. Вернула меня на землю, рядом проезжающая и посигналившая нам машина. Сама отстранилась от него. Легонько, оттолкнув. Думать могла только о том, что он рядом со мной, о его крепких и сильных руках, которые буквально вцепились в мое тело, серых глазах никак не отпускающих. Я с неожиданностью осознала, что хочу именно таких цепких рук и таких полных желания взглядов, чтобы почувствовать себя желанной женщиной. Как жаль, что у этого мужчины был сегодня другой объект страсти, к которому он вернется уже скоро. Эти мысли окончательно отрезвили меня. Я аккуратно выбралась из кольца его рук и сделала шаг назад вопреки своему желанию. Как бы я не увлеклась мыслями о Саше, мне стоило сосредоточится на другом. Я не имела права вмешивать свои чувства, мысли в реальную жизнь, подставлять других людей.

Но как же хорошо рядом с ним!

Загорский попытался притянуть меня обратно.

— Не надо! — глухо отозвалась я и выставила руку вперед.

— Алена! — его рык в ответ. Правда, страшно не было.

Он мою руку убрал, перехватив за талию, притянул снова к своей груди.

— Перестань или я подумаю, что ты не хочешь, чтобы я уезжала, — сказала я.

Он прижался лбом к моему лбу.

— Хочу. Только вместе с тобой.

Каждое нервное окончание в моем теле реагировало на его слова и больше всего мне хотелось согласиться, но я не позволила себе расслабиться и растаять от его предложения, уехать вместе. Ведь мы оба понимали, к чему такие поездки могут привести.

— Загорский! — прошептала я в расстройстве и одновременно в возмущении.

— У меня с ней ничего нет и быть не может, — заверил он меня.

Так хотелось ему верить, и верить было нельзя.

— Тогда какого черта ты ее сюда притащил? — спросила я, понимая, что окончательно выдаю себя, и смелости взглянуть в глаза мужчине не хватило.

Я понимала, что он мне не ответит. Саша поднял мой подбородок, заставляя смотреть на него, а потом снова поцеловал. Окончание разговора вышло неудачным, скорее приятным и от него горели губы, и было тепло, а местами даже жарко. Не знаю, где взяла силы и смелость оттолкнуть его от себя, чтобы уже через секунду оказаться в такси. Дождь промочил нас. Ехала в такси и беспричинно улыбалась. Ночью мне снилось что-то приятное, но не помнила, что именно. Но была уверенна, что в моем сне Загорский был в главной роли.

Глава 26

Вышел на теплую террасу с одним желанием: посидеть в одиночестве и выпить. В тишине. Расслабиться. Расположился в кресле, откупорил бутылку и глотнул прямо из горла, а потом еще. Задумчиво смотрел на голые деревья, ветки которых так нещадно мотал, вдруг поднявшийся ветер. Дождь стучал в окно, будто настойчиво просился войти. О чем думал в этот момент? Сотни, а то и больше мыслей роились в голове и почему-то все были связаны отнюдь не с работой. И не с семьей…И даже не с красоткой Олей, которая обещала сегодня сладкую ночь и море удовольствия. Жаждала моего внимания. За ужином, играючи, незаметно от всех, опускала свою ладошку прямо на мою ширинку. Это в доме моих родителей. Раньше она себе таких вольностей не позволяла. Передумал. В какой-то момент опротивила. Ведь я определенно точно хотел провести с ней эту ночь. Ладно, может и не ночь. Пару часов. Хотел, и она была готова. Голод. Хотелось утолить его быстро и единственным известным мне способом.

Что-то быстро менялось в моей жизни, и мне это не нравилась. Я привык сам управлять поворотами на своем жизненном пути. У меня все прописано: работа, все по порядку, никаких неожиданностей. И даже если случались крутые повороты, то я был к ним готов. В любой момент мог вырулить на прямую полосу. И, тут она свалилась мне на голову. Крутой поворот пройден, и курс сбит, и надо бы вернуться в привычную жизнь до нее, да только вот не хотелось. Не получалось.

Алена Матвеева…Алена…Аленка… Алена Дмитриевна…

Новоиспеченный адвокат Инги Дорониной.

Мой оппонент. Не первая из женщин-коллег, с которыми я сталкивался лоб в лоб в гражданском процессе. И даже не вторая. Вопреки сплетням ни с одной из них я не спал. Сексуальные границы на работе, прежде всего. Знал, что грозит проблемами, слезами, скандалами, выяснениями отношений, пятном на репутации. Придерживался, хотя иногда соблазны были очень велики, и повлиять на исход дела тоже могли. Но репутация превыше всего. Если бы мне еще месяц назад сказали, что я изменю своему правилу, пойду на поводу у своих желаний и хотелок, то я бы посмеялся над человеком и, если бы этот кто-то продолжил настаивать, дал бы в морду. Это бы было месяц назад. Сейчас был совершившийся факт, и я нисколько не жалел о нем. Наоборот хотел повторить.

В его окружении давно не было таких девушек. Язык не поворачивался назвать ее женщиной. Секс и еще раз секс. К взаимному удовольствию обоих. Без обязательств, чувств и долгих отношений. Все предельно чисто и понятно с самой первой минуты. Всегда на холодную голову и трезвый ум.

Почему к чертовой матери сейчас и с Аленой было по-другому?

Легкая, непосредственная, открытая, эмоциональная, смелая, живущая в мире своих ценностей. С нежными губами и открытой улыбкой. Ратующая за справедливость и правоту. Красивая и манящая. Вихрем, ворвавшаяся в мою жизнь, и, заставившая забыть обо всех и обо всем. В ее глазах не было страха перед более опытным адвокатом такого уровня, как я, и мне это нравилось. С неохотой признался себе, что притягивала она с самой первой минуты.

Тогда в тот самый вечер понимал, что делал. Хотел ее. Непонятно откуда взялась эта тяга к Матвеевой. Просто сидя у нее на кухне, наконец-то, себе в этом признался, а отказываться от своих желаний не привык. Долго смотрел, время тянул, пытаясь справиться с желанием. Знал, что не стоит этого делать. Ни мне, ни ей это было не нужно. Но найти в себе силы, чтобы внять голосу разума, как-то не получилось. Хотел взять себе то, что ему требовалась в тот конкретный момент до одури. Смотрел, и мне казалось, что от нее тепло идет и стоит только подойти и почувствовать что-то особенное. Но ведь мне на самом деле все понравилось. И это был не просто секс. Влияние. Момент, когда крышу сносит, когда тормоза отказывают, когда голова пьянеет без алкоголя. От самой женщины рядом с тобой и отказаться, остановиться, просто нет сил.

Недельный игнор не помог. Женщины, активные тренировки — тоже. Я думал о ней. Прогнать мысли оказалось не так легко. Хотел ее. Именно ее, а не просто кого-то. Ощущал острую необходимость чувствовать ее рядом. Сегодня увидел и реально испытал давно забытое чувство — тоска, а еще и чувство ревности, жадности. В голове отчетливо отвивало: Алена моя. Ухаживания Кирилла за ней невероятно бесили. Давненько со мной такого не случалось. Напоминал себе зеленого пацана, сохнушего по девке. Олю притащил сегодня с собой. Зачем? Знал ведь, что Алена будет. Хотел, чтобы увидела с другой. Хотел, чтоб заревновала. Мне нужна была ее реакция, эмоции. Признаться честно за прошедшую неделю надоела ее игра в молчанку и работу. Ни разу не позвонила и встреч не искала, как делали другие. И если раньше это бесило, то сейчас все было наоборот.

Усилием воли заставил себя, ее отпустить час назад. Хотелось совсем иного. Поехать за ней. С ней. Не помню, чтобы меня так ломало по человеку. Хотелось чувствовать под собой податливое тело. Вдыхать запах, который чуть горячее и насыщеннее у самой кожи. На шее, на обнаженной груди.

Черт!

Спрашивал себя — так ли мне нужна эта игра в новое и давно забытое чувство собственника? Что-то подсказывало, что нужна, и даже необходима.

Просидел так несколько минут, а может и больше, потягивая коньяк, прежде чем мое личное пространство нарушили.

— Пьешь в одиночестве? — брат присел рядом со мной, закуривая. — Гармония с самим собой?

Мой брат — родная кровь. Брат в беде не бросит. Лишнего не спросит, вот что значит, настоящий родной брат. Слова, перефразированные из детской песенки — это все о нем. О Кирилле Загорском. Лучший друг. Километры понимания и дружба длинною в прожитую жизнь.

— Ага, высшая ее форма, — кивнул, соглашаясь с ним. — Мама будет в полном восторге. Один пьет с горла, второй дымит, как паровоз.

— Для зашкаливающей заботы у нее есть Машка, — выпуская струю дыма, ответил он мне. Это было правдой. Вся жизнь моей матери крутилась возле Маруськи. — Нас она больше не желает спасать, брат.