Мелани Милберн - Приглашение на собственную свадьбу

– Какой славный малыш. Сколько ему?

– Три недели.

– Давайте я подержу его, пока вы разберетесь со своими пакетами, – предложила Холли.

– Огромное спасибо. Буду вам очень признательна.

Холли бережно прижала к себе ребенка и посмотрела на него нежно-нежно, не забывая уделять внимание Иви, которая теперь стояла рядом с ней, отпустив ногу своей матери.

Будет ли она по-настоящему счастлива в окружении племянников и племянниц? Разве не о собственных детях мечтает большинство женщин? Холли казалась сейчас такой естественной, мягкой, заботливой и отзывчивой, демонстрируя все те качества, которые Зак искал в своей матери, но так и не нашел.

Ему вдруг пришло в голову, что, как у единственного ребенка в семье, у него никогда не будет ни племянников, ни племянниц.

Но он не жаловался. Заку много раз доводилось становиться свидетелем страданий детей во время развода их родителей. Они получали сердечные травмы даже тогда, когда их мать и отец расставались друзьями. Так что Зак не хотел связывать себя обязательствами перед женой и детьми. Пусть его назовут циником, но как быстро эта измученная молодая мать устанет от рутины своих обязанностей? Или как быстро ее загруженному работой мужу надоест приходить домой к жене, которую теперь интересует один лишь сон, а не секс? Конечно, Зак знавал людей, которые прекрасно справлялись со своими обязательствами перед семьей, что вызывало восхищение с его стороны.

Но он не хотел того же самого для себя.

– Следовало дать ей визитку, – допив кофе, сказал Зак, когда они снова остались вдвоем.

– Зачем? – напряглась Холли.

На его лице заиграла циничная ухмылка.

– Сколько, по-твоему, уйдет времени прежде, чем она устанет от всего этого? Или устанет ее муж от нее и детей и их домашнего хаоса?

– Ты говоришь ужасные вещи, – поджала губы Холли. – Эта женщина выглядела счастливой, пусть и немного уставшей и измотанной, но это в порядке вещей, когда у тебя маленькие дети.

– Статистика не в ее пользу. Сорок девять процентов браков заканчиваются разводом.

– Может, она оказалась в числе того пятидесяти одного процента, которому повезло. Как моим родителям. Они до сих пор любят друг друга.

Зак ничего не сказал и достал кошелек, чтобы расплатиться за кофе.

– Кажется, ты чувствовала себя довольно комфортно с этими малышами.

– Я люблю детей, – отвела взгляд Холли. – Но это не значит, что я хочу, чтобы они у меня были.

Зак пристально посмотрел на нее, словно понимал, что она говорила неправду.

– Что такое?

Он улыбнулся, но эта улыбка не отразилась в его взгляде.

– Пойдем. Мы еще не все посмотрели.

Они отправились на Эйфелеву башню, где долго стояли в обнимку и смотрели на раскинувшийся под ними Париж, наслаждаясь теплой весенней погодой.

Потом Зак отпустил Холли прогуляться по магазинам, а сам засел за телефон, чтобы сделать несколько важных звонков. Когда она вернулась обратно и рассказала, что в одном из бутиков увидела шикарную кожаную курточку светло-серого цвета, он настоял на том, чтобы она отвела его туда, и тут же купил эту вещь для нее.

Вернувшись обратно в гостиницу, они начали собираться на ужин.

Холли быстро сходила в душ и, завернувшись в полотенце, занялась прической и макияжем, когда в ванную зашел Зак в одном нижнем белье. Он подошел к ней сзади и обнял, прижавшись к ее ягодицам. Холли наклонила голову, подставив шею для его поцелуев, и задрожала, когда он лизнул мочку ее уха.

– Пахнешь восхитительно, – хрипло сказал он.

Тогда она развернулась и обвила его шею руками.

– Я еще не наскучила тебе? – насмешливо спросила Холли.

– Еще нет, – потерся губами о ее губы Зак. – А я тебе?

Никогда. Холли еще крепче прижалась к нему, испытывая неимоверное возбуждение.

– Пока нет.

– Чудесно, – ответил он и жадно прильнул к ее губам.

Он сорвал с нее полотенце, а она стянула с него нижнее белье, и, полностью обнаженные, они снова слились в объятиях.

Зак подхватил ее на руки и понес в спальню, где уложил на кровать и прилег рядышком. Оторвавшись от губ Холли, он начал осыпать поцелуями ее грудь, посасывая и покусывая ее набухшие соски, а затем опустился ниже к ее влажной сердцевине.

Это была настоящая медленная пытка. Зак удерживал Холли на краю блаженства, пока она не заметалась под ним, моля о пощаде.

– Пожалуйста. Я больше не могу.

Тогда он поднялся обратно и одним рывком вошел в нее. Зак двигался так неторопливо, что Холли вонзила пальцы в его ягодицы, призывая ускорить темп.

Он снова набросился на ее рот, подарив ей такой дурманящий поцелуй, что у нее закружилась голова. Зак продолжал входить в нее, не убыстряя темп движений, отчего ей казалось, что она умрет, если эта сладкая пытка продлится еще хотя бы пару секунд.

Холли запустила пальцы в его волосы и сжала руки в кулаки.

– Я так сильно хочу тебя, что схожу с ума.

Тогда Зак ускорил свой темп, и она задвигалась вместе с ним, подгоняя его каждым движением своих бедер, отчаянно желая избавиться от напряжения.

И тогда он наконец скользнул рукой к низу ее живота, и она содрогнулась от обрушившегося на нее мощного оргазма. Но Зак не дал ей расслабиться, он продолжал ее ласкать, и ее захлестнула еще одна волна наслаждения, на этот раз еще более интенсивная. Холли громко вскрикнула, и ей показалось, что она теряет сознание.

Она сжала в своих объятиях Зака, который сделал еще несколько резких толчков, а потом весь содрогнулся и, обессиленный, рухнул на нее, не вынимая из нее свою теплую и влажную плоть.

Холли лежала так несколько долгих минут в тишине, вспоминая малыша, которого сегодня подержала на руках. Ей вдруг стало тоскливо от того, что она не могла родить ребенка от Зака, потому что он не хотел впускать ее в свою жизнь навсегда. И она осознала, что больше не может обманывать себя и довольствоваться их временной помолвкой, ведь ей хотелось большего. Холли мечтала о той гармонии, которая царила в отношениях ее родителей, и похожей на сказку свадьбе, где прозвучат слова брачной клятвы и где ее жених поклянется любить и защищать ее.

Только Зак не собирался открывать для нее свое сердце.

– Радость моя, все хорошо? – встревоженно спросил он, убирая прядку волос с ее лба.

Она отодвинулась от него и, поднявшись с кровати, завернулась обратно в полотенце.

– Холли, дорогая, что случилось? – Зак встал с кровати вслед за ней и взял ее за предплечья.

– Ты называешь меня всякими ласковыми словами, но они ничего не значат для тебя.

– О чем ты говоришь? У нас интимные отношения. Что плохого в том, что я называю тебя «милой» или «дорогой»?

– У нас отношения, в которых слышно тиканье часов. Я не вижу здесь ничего интимного. И ты не хочешь того, чего хочу я. Чего всегда хотела.

– Ты ведь говорила, что не гоняешься за сказкой, – бросил Зак, повязывая полотенце вокруг бедер. Его движения были медленными, выверенными и неестественно спокойными, будто он контролировал свою реакцию на ее слова.

– Да, говорила. Но я обманывала себя. Знаю, ты сказал, что мы не должны привязываться друг к другу, но я больше не могу обещать этого.

– К чему ты клонишь?

– Я не говорю, что влюблена в тебя, но я не могу продолжать эту связь, потому что так будет неправильно. Для меня. Я не хочу слишком привязываться к человеку, который не способен ответить мне взаимностью.

Он стиснул челюсти и нервно провел рукой по волосам.

– Прости, радо… то есть Холли. Ты говоришь, что не влюблена, и вместе с тем хочешь порвать со мной. Я не вижу тут логики.

– Зато я вижу. Я не хочу снова страдать. Но ты можешь причинить мне боль, если я влюблюсь в тебя.

– Тогда не влюбляйся в меня, вот и все. – Его смех прозвучал безрадостно, словно он сам не верил в практичность своего предложения.

– Зак, послушай меня. Ты ясно дал понять, что не хочешь жениться и обзаводиться семьей. А я поняла, что хочу этого. До боли. Я росла в любящей семье и хочу, чтобы у меня была такая же.

– Холли, ты можешь обзавестись семьей через год или два с кем-то другим. К чему такая спешка? Ты еще молода и…

– Я больше не хочу терять время на отношения, которые ведут в никуда. Повторяю, Зак, я не хочу страдать, а ты можешь причинить мне боль, как никто и никогда раньше.

– Я бы никогда не обидел тебя. – Он взял ее за плечи и развернул лицом к себе. В его глазах светилась тревога, словно ему стало дурно от одной мысли о том, что он мог причинить ей боль. – Ты замечательный человек. Удивительный, но я с самого начала говорил тебе…

– Пожалуйста, не надо, – оборвала его Холли, теряя последние крупицы надежды. – Я уже дважды слышала подобную речь от своих бывших. Они тоже говорили, что дело не во мне.

Зак чертыхнулся и сделал шаг назад.

– Почему ты заговорила об этом именно сейчас?

Холли развернулась и начала собирать вещи.

– Если бы я промолчала, потом страдала бы еще больше.

Атмосфера в комнате стала гнетущей и такой напряженной, что, казалось, еще секунда – и она взорвется.

– Что ты делаешь? – резко спросил Зак.

– Одеваюсь.

– Но ты надеваешь повседневную одежду. А я заказал столик в ресторане, а потом мы пойдем на мюзикл и на танцы.

– Я возвращаюсь домой, – застегивая молнию на джинсах, ответила она. – Сегодня вечером. Думаю, так будет лучше.

Холли посмотрела на свое колечко, потом сняла его и протянула Заку.

– Возьми. Я не могу оставить его у себя. Это будет неправильно.

Он даже не посмотрел на кольцо.

– А как насчет вечеринки по случаю помолвки твоей сестры?

– Я пойду туда одна, – тяжело вздохнула Холли. – Мне следовало раньше понять, что мне нечего стыдиться перед своими родственниками за то, что я не могу найти мужчину, который полюбит меня и захочет связать свою жизнь со мной. Все, что я могу сделать сейчас, – это оставаться порядочным человеком, сохранять верность своим ценностям и надеяться, что однажды это окупится. – Она снова сунула ему кольцо. – Пожалуйста, забери его.