- Так где?

Зоя еще немного помедлила и сдала с потрохами бабу Любу. А что оставалось делать?

- Знаю бабу Любу, - сказал Соловых. - Лужнецкий проезд, дом четырнадцать. Так?

- Так.

- Неблагополучный дом. Пьянки, дебоши, рукоприкладство. И молчок. Круговая порука.

Не дело это, Зоя. Надо информировать о случаях. Чтоб порядок был. Согласна?

Просто как в детективе: сначала провал, потом вербовка. Зое стало смешно.

- Мы еще поговорим подробнее, - гнул свое участковый. - В неслужебное время. Ты хахаля-то еще в столице не успела завести? Нет? Ну, значит, со свободным временем проблем не будет. Заскочу как-нибудь вечерком.

Заскочит вечерком и накроет Жанку с Миледи?

- Да я и сама могу зайти, - поспешно сказала Зоя.

- В общем, договоримся. - Соловых растер окурок в блюдечке. - А с бутылками прекрати. Нынче же. Вон бабе Любе давно на покой пора. Ты бы у нее тихонько это… перенимала бы мастерство. Потребуется новый дворник, а ты уже под рукой. Это разговор между нами. Не распространяйся.

Зоя и не собиралась. Она просто объявила подругам, что с бутылками надо завязывать.

- Нас милиция засекла, - объяснила она.

- А как же теперь жить?…

Этого Братчик не знала, но в ее голове уже созревал новый план. Она решила бороться за Москву в одиночку.


Год 1977-й. Жанна


Когда Миледи и Зоя в поисках Жанны добрались до ГИТИСа, там давно уже закончился очередной тур экзаменов по актерскому мастерству и все разошлись.

Подруги вернулись в дворницкий подвал.

- Дома она! - облегченно вздохнула Зоя, обнаружив, что дверь не заперта.

Другого варианта и быть не могло, поскольку баба Люба уехала на недельку погостить к брату под Рязань.

- Жанна! - позвала Зоя, входя в подвал. Ответа не последовало. Подруги тревожно переглянулись.

- А ну посмотри в ванной! - приказала Братчик Миледи. - Может, она там отмокает.

Миледи осторожно отвела рукой клеенчатую занавесочку и отскочила с истошным визгом.

- Что?…

- Она там… там… - У Миледи тряслись губы.

Зоя рывком отдернула занавеску и остолбенела.

В розовой от крови воде лежала с закрытыми глазами мертвая Жанна.

Так, во всяком случае, показалось Зое. К счастью, только показалось. Когда Зоя вытаскивала обмякшее тело из ванны, ресницы Жанны чуть заметно дрогнули.

- Жива она! Жива!… - заорала Зоя. - Слышишь, Миледи?…

Но от Миледи все равно не было никакого толку. Она забилась в угол, где так и просидела, пока Братчик перетягивала Жанне руку выше надреза, пока встречала вызванную по телефону «Скорую», пока врачи на носилках уносили недвижимую Жанну из подвала…

Навестить Жанну в больнице подругам позволили лишь на третий день. И то под честное слово не касаться неприятных тем, а уж тем более неудавшегося самоубийства.

Жанна встретила их пустым взглядом из-под одеяла.

- Ну как ты тут?…

- Кто такой Кащенко, не знаете? - неожиданно спросила Жанна.

- Врач вроде бы… - ошеломленно ответила Зоя. - Тут в Москве психушка его имени. Дурдом.

Сказала - и осеклась.

- Понятно… - Жанна бледно улыбнулась.

- У тебя что, не получилось? - промямлила Миледи и тут же получила от Братчик ощутимый удар локтем.

- И не могло, - сказала Жанна. - Потому что там, на экзамене, не я была. Кто-то другой. Жалкая трусиха и бездарь. Но запомните мои слова, девчонки. Они еще пожалеют. Они еще будут на меня у входа лишний билетик спрашивать. Цветы на сцену носить. Они еще сами загремят в Кащенко!

Она взглянула на подруг сумасшедшими глазами и вдруг громко пропела внезапно окрепшим голосом:

- Блоха! Ха-ха-ха-ха!…

Через неделю ее выписали. Домой Жанна написала, что поступила в ГИТИС и поселилась в общежитии. Она была твердо намерена добиться своего, хотя пока не представляла, как это будет происходить. Знала одно: уезжать отсюда нельзя.

Не собиралась домой и Миледи. Ей нравилась необъятная, шумная, сверкающая столица с бесконечным потоком машин, толпами хорошо одетых людей, веселыми огнями ресторанов и множеством заманчивых витрин.

Если бы подруги засобирались обратно, Миледи по своей бесхарактерности поехала бы с ними. А поскольку об этом даже разговоров не велось, она и не дергалась.

А у Зои Братчик начиналась своя, отдельная история.


Год 1977-й. Зоя


Совет участкового перенимать потихоньку мастерство бабы Любы Зое запомнился хорошо. В нем она уловила намек на возможную замену старой дворничихи. А мастерство уборки Братчик давно уже освоила. Соловых сам убедился в этом, заглянув как-то утром во двор 14-го дома по Лужнецкому проезду.

- Красиво работаешь, - одобрил он, глядя, как Братчик управляется с метлой. - Ну а вообще-то, как в доме дела? Нет ли нарушений паспортного режима?

- Есть, - сказала Братчик неожиданно для себя самой.

- Про тебя я знаю.

- У бабы Любы еще двое без прописки живут. Две девчонки.

- Кто такие?

- Мои знакомые. - Зоя потупилась.

- Так ты кого хочешь мне сдать? Бабу Любу или подружек?

Зоя вдруг покраснела до слез.

- Я потому сказала, что вы ведь все равно узнаете, Геннадий Михайлович. Получится, что я от вас что-то скрывала.

- Молодец, Зоя, - сказал участковый, сверля ее оловянными глазами. - Пока пусть живут. Я подумаю.

Зоя начала было ругать себя за длинный язык, а потом решила, что все к лучшему. Участковому она сказала чистую правду, а чуть что - это ей зачтется.

Однажды, когда Миледи с Жанной отправились посмотреть Ленинские горы, у бабы Любы случился сердечный приступ. Зоя уложила старуху, принесла ей стакан воды.

- Ох, прихватило!… - угасающим голосом проговорила баба Люба. - «Скорую» вызывай…

Зоя выскочила из подвала и остановилась. Откуда позвонить? Автомата поблизости не было. Надо к кому-то из жильцов бежать. Зоя вскочила в лифт и почему-то нажала самую верхнюю кнопку. Лифт полз невыносимо медленно. Зоя вдруг сообразила, что можно было начать с первого этажа, и слепо ткнула пальцем в щиток. Кабина остановилась, и свет в ней погас. Зоя в панике стала давить на все кнопки подряд. Кабина наконец дрогнула и снова поползла вверх. Но теперь Зою почему-то неудержимо тянуло на первый этаж. Добравшись до седьмого, она снова поехала вниз.

Позже Зоя все никак не могла избавиться от мысли, что тянула время специально. Как бы там ни было, но «Скорая» в результате опоздала. Может быть, на несколько минут, впустую потраченных в лифте.

Похоронили бабу Любу быстро, точно торопились спрятать ее от чужих глаз. Едва подруги вернулись с кладбища, в подвале появился Соловых. Он был суров и своего знакомства с Зоей никак не обнаружил.

Без лишних разговоров участковый отобрал у подруг паспорта, приказав завтра с утра явиться к нему для беседы.

В комнатушку участкового они заходили по очереди. Отдавая паспорта Жанне и Миледи, Соловых предупредил, что они должны освободить подвал немедленно. С Зоей разговор был иной.

- А ты подожди съезжать, - сказал Соловых. - Посмотрим, чем тебе можно помочь. Я загляну завтра к вечеру.

К вечеру Братчик осталась в подвале одна. Миледи отправилась на поклон к тете Жене, а Жанна - искать какой-нибудь угол, где можно было бы приткнуться на первое время.

Соловых вошел, загадочно улыбаясь, и со стуком поставил на шаткий стол бутылку портвейна «Сурож». «Прямо как отчим», - подумала Зоя, и сердце у нее защемило.

- Праздник у тебя сегодня, Зоя! - объявил Соловых. - Ты зачислена на должность дворника в доме номер четырнадцать по Лужнецкому проезду!

- Так ведь у меня московской прописки нет.

- Была бы работа, будет и прописка.

- Ой, спасибо вам, Геннадий Михайлович!…

- Тут одним спасибом не отделаешься! - Соловых подмигнул ей многозначительно. - Это следует отметить по-человечески!

Они долго просидели за столом. Разговор не клеился совершенно. Наконец Соловых, взглянув в окно, за которым только еще начинало по-настоящему смеркаться, сказал с фальшивой озабоченностью:

- Ох, засиделся я! Транспорт, наверное, уже не ходит. А завтра на работу к семи утра. Я, пожалуй, у тебя заночую.

Не дожидаясь ответа, он надолго ушел в туалет.

Зоя знала, что расплачиваться когда-то придется. Если сейчас она заартачится, все рухнет. И тогда прощай Москва! И потом, до каких пор ей оставаться нетронутой? До пенсии, что ли?

Участковый курил в кровати, когда Братчик, тщательно умывшись, вошла в комнату. Она швырнула в сторону полотенце и предстала во всей своей ослепительной роскоши. Соловых поперхнулся дымом. Зоя подошла к кровати и откинула одеяло…

…Когда Соловых со вздохом откатился на край кровати, Зоя испытала легкую досаду. Она ничего толком не успела почувствовать.

- Все, что ли? - спросила она.

Соловых приоткрыл один глаз:

- Тебе что, мало?

- Да уж не много.

Соловых выкурил сигарету и взялся за дело снова. Потом, после продолжительной паузы, еще раз. Под утро его усилия наконец увенчались успехом. Зоя громко застонала и стиснула изможденного любовника изо всех сил.

- Тихо ты… - ухмыльнулся он. - Ребра сломаешь, не казенные!…

Перед тем как провалиться в глубокий сон, Соловых пробормотал:

- С тобой одному не сладить. Тут бригада нужна…

Зоя приняла этот первый в ее жизни комплимент как должное.


Год 1984-й. Шлюха


- Неправда… - прошептала она. - Все знают, это был несчастный случай.