Видимо, мы с Максом просто уснули. Это странно, если учесть, какой разгоряченной я была перед этим. Да и он... я чувствовала, как он хочет меня, как сгорает от страсти, и это страшно меня заводило.　

Я готова была вручить ему свой непорочный цветок, от которого, сказать по правде, давно мечтала избавиться. Быть девственницей в двадцать один в наше время немного странно. Среди моих подруг-ровесниц не осталось ни одной с несорванным цветком. И только я сохраняла шанс остаться старой девой...　

Ну а как не остаться, когда у тебя вместо груди незрелый крыжовник?　

Макс вчера, сказал, что моя грудь - совершенство. Что я не должна портить ее силиконом. Никто никогда не говорил мне более приятных слов! Даже сейчас, вспоминая его эмоции, его удивление и негодование, я улыбаюсь...　

Мужчине нравится моя грудь! Причем не какому-нибудь там замухрышке, а очень привлекательному мужчине.　

Так, хватит стоять на месте с блаженной улыбкой. Надо быстренько собраться на работу. Я даже не успею принять душ и вымыть голову, придется закрутить волосы в гульку.　

Я сняла блузку, осмотрела ее. Вроде, выглядит нормально. Я просто счастлива, что она пошита из плотного неубиваемого трикотажа. Вчера вечером ее тянули в разные стороны, ночью я в ней спала... а ей все нипочем!　

Выбирая лифчик, я зависла. Мой третий размер с мочалками остался в раздевалке ресторана. А мне и не хочется его надевать! Сейчас я даже готова надеть лифчик безо всякого пуш-апа. Но, к сожалению, у меня такого нет.　

Я подошла к зеркалу с лифчиком в руках. Посмотрела на свою грудь спереди. Повернулась боком. Да, она небольшая. Но форма хорошая, это и пластический хирург говорил. Сейчас я и сама это вижу, хотя раньше не обращала внимания. Может, мне ограничиться двойкой? Чтобы не портить форму.　

А ведь неделю назад я мечтала о четверке...　

Стук в дверь. А я не одета.　

- Рита, это я.　

Макс!　

Я заметалась по комнате. Меня разрывали противоречивые желания. Мне одновременно хотелось и вообще ему не открывать, и открыть прямо так, в юбке и с обнаженной грудью.　

Интересно было бы посмотреть, какое у него при этом будет лицо. А еще интереснее узнать, что он сделает, застав меня в таком виде.　

Мои соски налились сладкой болью, они требовали прикосновений и ласк. До вчерашнего дня я была пугливой робкой ланью. Но вчера Макс разбудил во мне неистовую сексуальную пантеру!　


Макс

Дверь скрипнула и немного приоткрылась. И на этом все. Странно. Я толкнул ее, вошел. И увидел Риту. Она стояла у зеркала и расчесывала волосы. На меня не обращала внимания.

Я подошел сзади, посмотрел на ее отражение. Лицо сосредоточено, изо рта торчат шпильки. Рита подняла руки вверх, ловким движением скрутила волосы в пучок, одну за другой, воткнула в него шпильки.

Это было прекрасно. Не знаю, в чем тут дело, вроде бы, девушка просто причесывается... Но это выглядело как какое-то таинство, на которое меня допустили в качестве особой милости. Как будто сама Афродита позволила простому смертному наблюдать за своим туалетом.

Интересно, позволит ли богиня себя поцеловать?

Новая прическа открывала взору нежную тонкую шейку Риты. Как она красива! А этот трогательный завиток просто взывает к поцелую.

Наклонившись, я коснулся завитка губами. А руки положил на тонкую талию Риты. Она такая стройная и хрупкая, я наверное, смогу обхватить ее ладонями. Я прижал Риту к себе, обняв сзади. Ее руки, застывшие вверху, коснулись моего лица... она меня не оттолкнула!

Рита повернулась ко мне, положила ладони на плечи. Мы как будто собрались танцевать.

О, да! Я бы с удовольствием сейчас с ней станцевал! Самый страстный и неистовый танец.

-Привет, - произнес я.

-Привет, - тихо отозвалась она.

- Ты сбежала.

- Я... мне нужно на работу.

Она хотела вырваться из моих объятий, но я ее не отпустил. Прижал крепче, почти вдавил в себя, чувствуя, как она прижимается к моему Эвересту, твердому, как скала.

Руки Риты лежали у меня на груди, она как будто хотела оттолкнуть меня, но не отталкивала.

- Можно я тебя поцелую? - спросил я.

Ее ресницы дрогнули, но она ничего не ответила. Я лишь заметил нежный румянец на ее аппетитных щечках. А потом... она приподнялась на носочки и потянулась к моим губам.

Нежное начало, стремительное, бурное продолжение. Мои руки на ее упругой попке, ее ладонь на моем затылке... Я проник языком в ее нежный теплый рот, она царапнула ногтями мою шею. Я увлек ее к окну и усадил на подоконник.

Ее колени плотно сжаты. Я запускаю руку под ее юбку, кладу ее на бедро, провожу вверх, застываю на середине, перехожу на внутреннюю сторону.

Я продолжаю целовать ее губы, но постепенно спускаюсь к шее. Она подается мне навстречу и слегка выгибается. Моя рука скользит по внутренней стороне бедра. Колени слегка разъезжаются. Потом еще. И еще.

Мои пальцы готовы коснуться ее трусиков... и тут в моем кармане оглушительно звонит телефон. Я продолжают целовать и ласкать Риту. Телефон продолжает звонить.

Я чувствую, что Рита потихоньку отстраняется, ее колени снова стремятся соединиться. Ну что я за идиот? Зачем я взял с собой телефон?

- Ответь, - шепчет мне в ухо Рита.

- Да пошли они все.

Я нашариваю телефон в кармане, задерживаю палец на кнопке, чтобы он выключился. Снова пытаюсь проникнуть под юбку Риты... Но она не позволяет мне это сделать.

- Мне пора на работу, - говорит она.

Мы смотрим друг на друга. Ее глаза слегка затуманены, но не так, как вчера. Это не дурман, это страсть. Она тяжело дышит, ноздри слегка подрагивают, губы припухли от моих страстных поцелуев. Как я хочу их продолжить!

-Не ходи сегодня на работу, - говорю я.

-Меня уволят!

-Ну и пусть.

-Мне нужны деньги.

-Я могу...

-Что ты можешь? - в глазах Риты полыхнуло пламя. - Дать мне денег, чтобы я осталась с тобой?

Черт. Как-то по-дурацки получилось.

- Я не это имел в виду. Ты же понимаешь...

- Мне надо идти.

Рита выбралась из моих объятий, спрыгнула с подоконника, снова подошла к зеркалу. Ее аккуратная прическа растрепалась, шпильки выпали. Я бросился собирать их с пола, а потом подавал ей, когда она снова скрутила заголину из волос.

Открыв шкаф, Рита вытащила упаковку новых колготок, открыла ее. Посмотрела на меня. В ее глазах мелькнула нерешительность.

- Я могу отвернуться, если хочешь.

- Лучше выйди.

Я безропотно открыл дверь, закрыл ее с той стороны и остался ждать снаружи.

Она вышла через пару минут, одетая, причесанная. И с очень серьезным, даже строгим лицом. Мы вместе пошли к лифту, я собирался ее проводить до ресторана. И, если будут какие-то осложнения с Леопольдом, воздействовать на него. Не знаю, как, но что-нибудь придумаю.

Я взял Риту за руку. Она не вырвала ладонь, но и не ответила на мое пожатие.

Когда мы остановились у лифта, она подняла на меня глаза и спросила:

- Это ты вчера снял с меня колготки?

Своим вопросом она застала меня врасплох, я смутился и, возможно, даже слегка покраснел. Такого за мной не водилось со времен старших классов школы!

Просто я очень ярко вспомнил эту картину. Я, склонившись над спящей девушкой, осторожно, миллиметр за миллиметром, освобождаю ее аппетитную попку, стройные бедра и безукоризненные икры из капронового плена.

Конечно, я делаю это так, чтобы мои руки на максимальное время задерживались на обнаженной коже. И, хоть я удержался от того, чтобы укусить ее за попку или перецеловать каждый крошеный пальчик, сейчас я чувствую себя грязным извращенцем.

Да, я вел себя как извращенец! Потому что каждый миллиметр прекрасного тела Риты сводит меня с ума.

- Да, - кивнул я. - Я подумал, что в них будет неудобно спать. Я лично терпеть не могу спать в носках и вообще в одежде.

- Я тоже не люблю спать в носках, - произнесла Рита.

Лифт открылся, мы в него вошли.