Сара Титиботтум, при всей своей робости и застенчивости, оказалась самой настоящей оптимисткой. Она не выносит жалости к себе или сожалений, но, как тот маленький паровозик, который смог, верит в продвижение вперед, шажок за шажком.

Я хорошо знаю историю, и все же Сара возбужденно рассказывает мне о леди Джейн Грэй, девятидневной Королеве Англии, про которую она прочитала в какой-то книге. Кажется, это был романтизированный рассказ о том, как леди Джейн в конце концов влюбилась в Гилфорда Дадли, того самого человека, за которого ее семья заставила ее выйти замуж. И когда леди Джейн с не самыми добрыми намерениями незаконно выдвинули как кандидата на трон, именно эта любовь давала ей силы на ее великие мечты обо всем том, что она может сделать для своего народа и своей страны. В ходе наших бесед улыбка Сары так прекрасна и ее лицо такое оживленное, что у меня просто не хватает духа заметить, что леди Джейн так и не представился шанс воплотить хоть что-то из ее планов. Ей ведь, черт возьми, в итоге отрубили голову.

Сара не спрашивает меня о будущем, не спрашивает, какие у меня планы, когда я стану королем, и я чертовски благодарен, потому что по-прежнему не хочу даже думать об этом. Но в глазах Сары горит теплый огонек, а в ее голосе проскальзывает восхищение, и глубоко внутри я чувствую – она верит, что я сумею справиться со всем достойно.

Это совсем иначе, чем с Николасом или с бабушкой.

Сам не знаю почему, но тот факт, что эта чистая невинная девушка верит – верит в меня! – заставляет меня надеяться, что когда-нибудь и сам я поверю.

* * *

В середине второй недели шоу мы завершаем съемки на балконе около восьми вечера. Как только режиссер объявляет «Снято!», Элизабет обвивается вокруг меня, словно ядовитый плющ, и шепчет все те извращенные вещи, которые она хочет сделать со мной на камеру. Некоторые из этих вещей, кажется, просто физически невозможны.

Высвободившись из ее объятий, я спешу к себе в комнату. Точнее… в нашу с Сарой комнату. Но когда я вхожу, то вижу, что она заполнила свою поношенную сумку книгами и, кажется, направляется к двери. Медленно я подхожу к ее укромному уголку, опираюсь на стену за ее спиной и наклоняюсь к ней.

– И куда это ты так поздно? Сбегаешь?

Она поднимает взгляд, и ее губы изгибаются в веселой усмешке.

– Я никуда не сбегаю, и сейчас совсем не поздно, Генри.

Она пахнет так сладко, что мне хочется ее лизнуть. Вылизать ее всю, сверху донизу. И я позволяю своим мыслям мчаться дальше, словно она ничего не ответила – так ведь даже интереснее.

– Может быть, ты отправляешься на горячее свидание с тайным любовником, а? Или, может, ты – член какого-нибудь секс-клуба? Тайный злачный уголок где-нибудь в темной улочке, который вы посещаете при любой удобной возможности, но не так часто, как вам бы хотелось. Место, где с восторгом потакают любым, даже самым развратным фетишам.

Скольжу взглядом по ее телу, мысленно лаская роскошные изгибы под ее обтягивающей черной водолазкой и легинсами.

– М-м, может, ролевые игры? Развратная библиотекарша? Грабительница? Тебя застукали прямо в спальне какого-нибудь богатого влиятельного аристократа, и ты вынуждена умолять: «О, прошу, не сдавайте меня полиции, господин. Могу ли я вас как-нибудь убедить? Я сделаю все, что угодно…»

Ее тонкие брови ползут вверх над оправой очков.

– Ого, как… детально. Ты, похоже, много об этом думал.

– Ты себе даже не представляешь, – я наклоняюсь ближе к ней. – Так куда мы отправляемся, дорогая?

– Мы? – Ее взгляд темнеет, а грудь поднимается и опускается в быстрых возбужденных вздохах. Интересно, она хоть представляет, как сейчас выглядит? – У меня встреча. Мама послала за мной машину. Ты не можешь быть со мной, Генри.

– О, ты себе даже не представляешь, что я могу из того, что не должен. Хочешь, покажу?

Ее голос тихий, с хрипотцой:

– Нет, ты не можешь… быть там… со мной.

– Похоже на вызов, – лениво улыбаюсь. – Уверен, мы что-нибудь придумаем.

Мобильник Сары подает сигнал, что машина уже ждет ее. Сморгнув, она проскальзывает под моей рукой, сбегает – и я жажду преследовать ее, как голодный пес, которым, наверное, сейчас и являюсь.

– Что за встреча?

Сара набрасывает пальто.

– Клубная.

Я невольно хочу напомнить ей о секс-клубе и развратных развлечениях, но вдруг понимаю.

– Книжный клуб, да?

Ну конечно же!

Сара кивает.

– Два раза в месяц – встреча Клуба любителей Остин.

Я честно стараюсь не рассмеяться, но Сара, похоже, прекрасно читает это в моем лице и тычет пальцем мне в грудь. От этого простого касания мой член мгновенно твердеет.

Черт, я реально скоро рехнусь от воздержания.

– Не смей смеяться.

Прикусываю губу и замечаю, что она внимательно смотрит на мои губы.

– Клуб любителей Остин, – повторяю я, откашлявшись. – И чем вы там занимаетесь?

– Обсуждаем персонажей, читаем вслух, организуем небольшие вечеринки… иногда даже пьесы ставим.

– Звучит интригующе. Никогда не был на встрече книжного клуба. Думаю, это каждому нужно попробовать хотя б разок.

Сара скрещивает руки на груди, от чего ее груди приподнимаются.

– Тебе там точно не понравится.

В свой черед тоже скрещиваю руки, и ее взгляд падает на мои бицепсы. Она частенько на меня смотрит, шаловливая девственница-вуайеристка.

– Я начинаю думать, что ты не хочешь, чтобы я пошел с тобой. Ты меня стесняешься? Это меня ранит, Титьки-боттум.

Она высокомерно смеется.

– Неправда. И нет, дело не в том, что я не хочу, чтобы ты шел со мной, – тебе просто нельзя. Любителей Остин всего около тридцати. Как только они вас заметят, все сразу же узнают, что ты был в Каслбруке.

– О, какой ужас, ведь Каслбрук – центр встреч социальной и медийной элиты!

На всякий случай – это был сарказм. Сара сразу поняла и потому закатила глаза.

– Достаточно пары случайно оброненных фраз, и королева узнает, что ты был там, где тебя быть не должно. И к тому же продюсеры не желают, чтобы ты куда-то отлучался.

– Я мог бы сбежать.

Она выдыхает, отбрасывает упавшие на глаза темные пряди. Теперь я невольно начинаю думать, как у Сары меняется дыхание в других обстоятельствах.

– Ага, и тогда тебе придется примерить тот поводок с обезьянкой.

– Я не боюсь ни людей, ни обезьян. Но та штука и правда стремная, правда? – ворчу я. – Черт бы побрал Джеймса.

Сара подтрунивает:

– Ну да, черт бы побрал Джеймса, который из кожи вон лезет, чтобы ты был в безопасности, чтобы тебя не похитили и не убили. В общем, хорошо делает свою работу – вот ведь ублюдок, да?

О, ну вы только посмотрите – Сара умеет быть саркастичной. Это сексуально. И когда она говорит непристойности, я невольно начинаю думать о том, чтобы ее хорошенько оттрахать. В кровати, на диване… Господи, в ее укромном уголке! Она будет там просто неподражаема.

Да уж, размечтался. Ну хоть будет о чем помечтать, когда займусь собой.

– Мне тут будет скучно без тебя, – скулю я, просто чтобы заставить ее улыбнуться. – Эх, придется передернуть… раз эдак пять. Ну а ты как думала – я неутомим и в сексе, и в мастурбации.

И на этот раз… Сара не краснеет. Она просто смотрит на меня затуманенным взглядом так, словно увидела вдруг другую сторону меня. Словно отчетливо представила, как я передергиваю. И судя по тому, как она с усилием сглотнула и облизнула нижнюю губу, ей нравится представлять меня так.

Ну чтоб меня, это заводит!

Сморгнув, она сбрасывает свое очаровательное оцепенение.

– Мне… эм… мне пора.

Я машу рукой ей вслед.

На полпути к двери Сара останавливается и оборачивается ко мне.

– Генри?

– М-м?

Она указывает на меня пальчиком.

– Оставайся дома.

Улыбаюсь и отдаю ей честь.

Прищурившись, она кивает, потом выходит и прикрывает за собой дверь.

Целых пять минут я сижу на неудобном диванчике, размышляя. А потом поднимаюсь, потому что мне никогда не нравилось делать то, что мне велят.

* * *

Пару часов спустя машина подъезжает к Библиотеке Конкордия. Полагаю, именно здесь и происходят тайные заседания клуба. Сара все-таки права – если кто-то узнает, что я в городе, будет нехорошо, так что я даю ей фору и собираюсь проскользнуть следом незамеченным, чтобы увидеть ее в действии.

Да и насчет той гребаной обезьяны она права.

Вот почему Джеймс ведет машину, а старина Мик сидит рядом с ним на переднем сиденье.

За тонированным стеклом внедорожника я вижу большое здание цвета слоновой кости – Библиотеку, построенную для королевы. Да, я вполне представляю, как она может здесь работать и как ей здесь нравится. Ей подходит это место – волшебный замок, почти храм, построенный для книг.

Главная дорога практически безлюдна, и перед тускло освещенной Библиотекой никого нет. Вслед за Миком я поднимаюсь по ступеням из камня цвета слоновой кости и лишь на мгновение задумываюсь – а не веду ли я себя как сталкер? Не пересекаю ли некую черту, границу? Да ну на хрен – я же принц, и для нас нет никаких границ. Одно из преимуществ нашего положения. Любой, кто скажет обратное, чертовски не прав.

Дверь не заперта, и мы входим внутрь. Никогда прежде не замечал, что ночью Библиотека кажется зловещей, как мавзолей – огромная, с гуляющим по залам эхом. А вот теперь замечаю, когда оглядываю первый этаж и прислушиваюсь. Прохожу к абонементному столу, вижу свет в конце коридора, за маленькими окошками в дверях. За теми дверями – небольшой зал, вроде классной комнаты, где может проходить урок религиоведения или собрание анонимных задротов. Или заседание книжного клуба.

Дверь чуть приоткрыта, но если подойти ближе, то снаружи можно расслышать, что происходит внутри. Прислонившись к стене, я вслушиваюсь в переливы голоса Сары и в тот миг узнаю ее с другой стороны – еще с одной, с новой. Кажется, я никогда не узнаю ее полностью.