— Зачем она тебе? — это про Лену. — И что между тобой и Региной?

Однако…

Сама она никогда не вмешивалась в мои отношения. Всегда только с подачи отца и полностью поддерживая его линию поведения. Но сейчас похоже это её собственная инициатива и, судя по всему, не одобренная отцом.

— Мам… тебе не кажется странным требовать от меня объяснений, даже не поинтересовавшись причиной моей встречи с Еленой?

— Я знаю причину, сын, — ого… «сын»… это что-то новенькое, — меня волнует, как ты поступишь в данной ситуации? — замечаю, как она нервничает, отбивая ногтями дробь по подлокотнику кресла.

У меня нет никакого желания откровенничать, но рано или поздно их нужно будет поставить перед фактом… И раз уж она сама начала этот разговор…

— И что же это за причина? — устраиваюсь в кресле поудобнее, готовясь к потоку помоев, тщательно собранных по светским мероприятиям и встречам.

— Планы на женитьбу и повышение твоего статуса и положения в обществе, — хмурит брови, закусывает губу, несправляясь с волнением.

— А это повод для переживаний? Разве я не действую в соответствии с чётко озвученными требованиями отца?


Отводит глаза, как-то слишком скорбно вздыхая и съеживаясь. Но через секунду взгляд опять направлен прямо на меня и голос приобретает уверенный, бескомпромиссный оттенок.

— В том-то и дело, мне всегда казалось, что ты достаточно умён, чтобы в этом вопросе не идти у него на поводу. Богдан, ты сотни раз доказывал, что имеешь свою голову на плечах и отлично ею пользуешься.

Не могу отделаться от желания посильнее встряхнуть головой, сморгнуть и убедиться, что не стал жертвой зрительных и слуховых галлюцинаций.

Она меня похвалила?..

— И как же по твоему я должен поступить? — жду этот ответ, как действительно что-то важное, что способно перевернуть с ног на голову многие мои представления.

— НЕ должен. Я хорошо тебя знаю, сын.

Не могу сдержаться, шумно ухмыляясь.

Резко отворачивается, словно от пощёчины, приподнимая голову вверх, как будто пытаясь сдержать… слёзы?.. Часто моргает и пересиливая себя вновь смотрит на меня каким-то болезненным, тоскливым взглядом.

— Имеешь право. Но это не меняет сути дела. В браке без чувств ты превратишься в агрессивного, нетерпимого циника.

В очередной раз перебиваю:

— В отца? Но это совсем не мешает вашему с ним браку считаться одим из самых успешных и крепких. Потому что у вас есть чувства?

Теперь её очередь ухмыляться:

— Да, а еще потому что у меня всегда присутствовал запредельный уровень терпения, помимо страха за твоё и за своё будущее.

Цепляюсь за личное.

— При чем тут моё будущее?

— С любовью отца мне в нагрузку досталось ещё кое-что… Его же безумная ревность… На первых порах это было даже волнующе, грело девичье сердце, которое трепыхалось от восторга при фразах «только моя» и «не смей даже глаз на него поднять», а потом… — замолкает, собираясь с силами, чтобы продолжить. — Потом появился ты… и был практически сразу же занесен в список соперников…

Уже не отворачивается, а открыто стирает слезу скатывающуюся из внешнего уголка глаза.

— Я до сих пор не понимаю, что должно быть в голове у человека, чтобы испытывать подобные чувства. Но факт остаётся фактом, как только он видел хоть толику большего проявления чувств и заботы о тебе, мгновенно приходил в ярость. Поэтому к твоему сознательному возрасту я уже была вышколена и выдрессирована жить без проявления излишнего участия к своему собственному ребёнку… — руки судорожно стискивают подлокотники.

Что?..

Только что услышанное кружится в бешенном водовороте мыслей, не желая усваиваться.

— Когда я стала замечать, что он начал специально задевать тебя… Просто так, чтобы посмотреть на реакцию, а она у тебя была… поняла, что нужно что-то делать. Частная школа… Это была моя идея. Подбирала особенно тщательно, чтобы не было тупой муштры и чтобы у тебя были все шансы вырасти психически уравновешенным человеком.

Не нахожу ничего лучше, как презрительно спросить:

— И как? Я оправдал твои ожидания?

— Богда-а-ан… — подаваясь вперёд, закрывает лицо руками. — Я понимаю, ты имеешь право на подобные чувства, но у меня не было выбора. Я могла попытаться уйти, но ты знаешь отца, он никогда не выпускает из рук того, что считает своим.

Это правда. Никогда. История с одним из его пресс-секретарей, который решился покинуть отца до того, как перестал быть ему нужным. Отец перекрыл ему все каналы, с маниакальным интересом наблюдая, как мечется в поисках источника для существования ещё недавно бывший столь успешным высококлассный специалист. Он фактически вынудил его покинуть страну.

Что он сделал бы с мамой?

Холодный озноб охватывает спину.

— Ты — другой! И я не задумываясь отвечу на твой вопрос — да, ты не проосто оправдал мои надежды, ты продолжаешь их оправдывать меняясь и становясь ещё лучше, именно поэтому мне не хочется, чтобы в погоне за призрачной выгодой ты потерял возможность стать по-настоящему счастливым.

Как же чертовски сложно… Что-то подобное, я хотел услышать от неё всю свою жизнь, но это настолько непривычно… что больше смахивает на сон, чем на вмиг изменившуюся реальность. А мой скептически настроенный разум шепчет — не верь, все не может быть настолько просто.

— Хорошо, мам. И каким же ты видишь счастье для меня?

— Я наблюдала за тобой чаще, чем ты можешь себе представить, сын. И я ни разу не видела, чтобы ты так смотрел ни на одну из своих подруг. Я не знаю, ЧТО ты должен сделать, чтобы ОНА решилась принять твое предложение… Но если я смогу хоть чем-то помочь… Я сделаю всё от меня зависящее!

ЧТО?!!

— Ты о ком? И что за предложение? — сдерживаюсь, чтобы не выматериться здесь же. Эмоции удивления, озадаченности и полного ох. ения!

— О Регине и твоих чувствах к ней, которые написаны огромными буквами у тебя на лбу. И я… невероятно рада за тебя… Честно… Богдан…

Улыбается, плотно сжав губы, тщетно пытаясь скрыть бушующие в душе эмоции.

— Мам… мне нужно немного времени… я…

— Все нормально, я не ожидала, да и не ожидаю, что ты простишь меня…

— Что изменилось, мам? Ты попросила приехать именно сегодня… срочно.

— Я подала на развод… и собираюсь по завершении ужина сказать ему об этом. Извини, что втягиваю тебя в наши с ним дела, но я хочу уехать с тобой. Не беспокойся, у меня есть, где остановиться.


И опять из меня лезет дерьмо доведенное до автоматизма общественными установками:

— У тебя кто-то есть?

Горький смешок:

— А если и так? Осудишь?

— Нет, просто пытаюсь понять, кто сможет тебя защитить, когда он пустит в ход все возможные связи и средства, чтобы вернуть тебя!

Прикрывает глаза и я замечаю насколько она устала.

— Я обратилась к Ирме… Другого выхода я не вижу. Мой адвокат сказала, что шансы уйти живой у меня есть, хотя зад может остаться голым, но хотя бы целым, я согласна и на это. Сейчас у тебя достаточно сил и средств, чтобы он не смог надавить на меня через тебя, а я… Я всегда знала, что смогу протянуть до конца без любви, верности, душевного тепла, но вот без уважения… никак. На Новый год он уничтожил и его.

— Что он сделал? — мои пальцы медленно начинают собираться в кулаки, к матери у меня может быть множество претензий, но то, что она всю свою жизнь делала для отца!

— Это только между нами, Богдан, просто, чтобы ты знал, что это не моя ничем не подкрепленная блажь, как собственно и будет выглядеть мой поступок для подавляющего большинства.

— Чем я могу тебе помочь? Финансы? Что с ними?

— Я долгое время была наивной, сын, но никогда не была дурой, — огонёк гордости в глазах.

— Моё предложение о доме в силе, мои двери всегда открыты для тебя, а кроме того, последнее время городская квартира пустует. Ты можешь…

— Спасибо… Богдан! — поднимается, неловко делая шаг ко мне навстречу, как будто опасаясь, что я могу демонстративно отвернуться.

Мне нужно время, чтобы осмыслить и принять все услышанное, но я чувствую, как ей сейчас нужна моя поддержка… не только на словах.

Встаю. Шаг. Протягиваю руку ладонью вверх. Скользящим быстрым движением вкладывает в неё свою. Сжимаем их. Облегченный выдох и мой, и её. Смотрю ей в глаза полные слёз и быстро притягиваю к себе, осторожно обнимая за спину второй рукой. Всхлип. Ещё один.

— Мам, ты со всем справишься. Мы справимся! — поворачивает голову прижимаясь ухом к моей груди… Тепло… и спокойно. Так как и должно было быть всегда…

Глава 30

Богдан

Набираю в легкие побольше воздуха, открывая дверь в гостиную. Мама просила постараться ничем не выдать свою осведомленность, но… я уже тогда первого января видел, что с отцом что-то не так… Это как раз и была та последняя капля? Почувствовал, что перегнул палку и занервничал? Что же ты выкинул… отец?

Молниеносный, полный превосходства взгляд на меня и он продолжает свою речь, явно наслаждаясь вниманием Лены. Именно таким его знают все — обаятельным и безусловно харизматичным политиком, которому удаётся уже очень долгое время занимать лидирующие позиции на политической арене страны. Во многом своему успеху он обязан именно маме, но признать это?.. Да никогда!

Затылок тянет от скопившегося напряжения. Сомневаюсь, что решился бы так просто забрать маму, не продумав план будущих действий. Но если за дело взялись люди Ирмы, можно не переживать, все будет проделано в лучшем виде и без лишней огласки, к тому же отца заставят считаться с каждым пунктом договора о расторжении брака.

Мама присаживается напротив, избегая взгляда отца, тот же, чуть поморщившись, продолжает рассказ о предпринимаемых действиях по раскрытию грубейших нарушений в роддоме где… Это тот самый роддом, о котором упоминал Артём Аркадьевич. Тот, где роды Регины закончились трагедией. Абстрагируюсь от эмоций связанных с историей мамы, сконцентрировавшись на информации выдаваемой отцом. Непрофессионализм, коррупция и ещё такой довесок всего, что я вообще не понимаю, каким образом Регина могла попасть в такое заведение. С её перестраховкой и вниманием к деталям выбор места, где должен был появиться её ребёнок, точно был бы приоритетным! Но случилось то, что случилось…