Заприметив одно из свободных мест, женщина направилась в ту сторону и когда она повернулась — я поняла, что не ошибалась. Это была определенно мама.

Она была тут. Она была в зале.

Я остановилась посреди толпы, отказываясь двигаться. Почему именно сейчас?

Как мама вообще узнала об этом концерте и о том, что я тут участвую? Кто сказал? Папа? Я думала, что они не общаются. Или кто-нибудь из маминых подружек? Хотя никто из них, скорей всего не должны были знать об этом.

Плевать, на то, как она об этом узнала. Важней сейчас то, что она в эту самую секунду сидит в зале и ждет моего выступления.

Где-то рядом прозвучало мое имя, но мне было все равно.

Я отвернулась от мамы, но ее образ прочно засел в моей голове.

У мамы такие же светлые волосы, как и у меня, такая же бледная кожа и такие же зеленоватые глаза. Мы с ней очень похожи. По крайней мере внешне.

На маме было свободное белое платье, простого покрова, почти такое же, как и у меня. Шёлковая ткань переливалась в тусклом свете зала. Она выглядела как всегда потрясающе. Она была очень утонченной и величественной. Всегда держала спину прямо. Уверенна, что в Нью-Йорке она стала музой многих мужчин.

Что она здесь делает?

Передо мной появился Айк, выглядя встревоженным. Уведя меня подальше от толпы, ближе к выходу, он огляделся вокруг, уверяясь, что нас никто не потревожит.

— Ты в порядке?

Я в полном шоке, а это обратно пропорционально порядку.

— Нет… Да… Не знаю!

— У тебя что, паническая атака или что-то в этом роде?.. Потому что я не знаю, что с этим делать и как…

— Нет, у меня нет панической атаки…

Хотя давайте все подробно разберем… Я слышу, как в моих ушах отдается пульс, меня все почти трясёт и не хватает воздуха… Меня немного тошнит и я охвачена мелкой дрожью, а так же все мои мысли спутаны, ведь я в данный момент выявляю по симптомам есть ли у меня паническая атака! И она, кажется, определенно есть!

—У меня паническая атака? — пролепетала я, поворачиваясь к Айку.

— Надеюсь, что нет, ведь я не знаю, что делать в данном случае! Может тебя обнять или еще что-нибудь?

Айк неуверенно подошел ко мне кладя руки на мои плечи.

— Ты это… держись!

О мой бог! И это самое утешительное, что он может сказать? Из меня вырвался смешок. После таких слов мне определенно лучше.

— Хорошо.

Я кивнула, пытаясь сдержать накатывающий на меня смех. Это неуместно в данном моменте, но почему мне так чертовски хочется смеяться над сложившейся ситуацией? Кажется, это называют нервным смехом?..

Айк ободряюще пожимал мои плечи, смотря мне в глаза. Должна признать, что все же он меня успокоил.

— Вот вы где! — рядом с нами возник Лендон и Айк поспешно убрал руки с моих плеч. Лендон не оставил это без внимания, смиряя Айка испытующим взглядом. Подождите… Лендон что, рев… — Мы выступаем седьмыми, но нам нужно пойти отметиться все вместе.

Айк кивнул, поворачиваясь ко мне.

— Точно! Нам надо… надо. Идем!

Схватив меня и Лендона за руку Айк, он повел нас туда, где собираются все участники Триумфа. Я без возражений последовала за парнем, бросая взгляд назад, туда, где по идее должно быть мама. Я знаю, что она определенно здесь из-за меня… Интересно, она заметила меня? Наверное, нет, ведь тогда сразу же подошла.

Я впервые вижусь с ней за столь долгое время. И все что я чувствую, так это злость. Могла бы хотя бы предупредить, а не сливать мне такую бомбу прямо перед нашим выступлением.

Проведя какой-то инструктаж и еще что-то, что я совершенно не слушала, нас отпустили.

Я все еще думала о матери, которая в эту минуту сидела в зале. Интересно, а папу она видела? Или может он ее заметил издалека…

— Лекси, что случилось? — ко мне подошел Лендон.

Я покачала головой, избегая глаз парня. Не думаю, что нужно сваливать на него свои проблемы прямо сейчас. Особенно сейчас.

— Лекси.

Лендон настоятельно произнес мое имя, ожидая ответа. Кажется, я не отделаюсь от него так просто и это почему-то только радовало.

Я смотрела на дверь, которая вела в большой зал, когда говорила.

— Там… там моя мама. — Сказала я, не думая, что парень меня поймет.

Лендон несколько секунд молчал, обдумывая, что сказать.

— И это плохо?

Я замялась с ответом. Я совершенно не знала, что сказать. Действительно ли так плохо, что она приехала? Приехала ради меня. Посмотреть на то, как я пою. Я не хотела ее видеть, но в то же время мне хотелось, что бы она видела меня. Я не хотела, чтобы она встречалась с отцом, но в глубине души, я хотела, чтобы они опять были вместе. После всего, что она сделала, я все же лелеяла надежду на то, что все рано или поздно придет в норму. Но мне не нравилось, что я не могла контролировать то, что она запросто уходит, а потом возвращается. Я хочу чтобы она осталась… Почему она все усложнила? Почему она сбежала от нас? Зачем она снова появилась?

— Помнишь, что я тебе говорил тогда, после вечеринке. В моей машине. Меня касается все, что мешает тебе петь. Если есть какая-то проблема — я должен знать. Ты должна мне сказать.

Я смотрела в решительные глаза Лендона. Он говорил серьезно. Он ждал моего ответа. Н в моей голове было столько разных мыслей, которые я хотела озвучить, но не решалась. Столько всего, чем я хотела бы поделиться… Все смешалось.

— Я не хочу, чтобы она уходила, а потом снова врывалась в мою жизнь, когда ей этого захочется… — Это единственное что сорвалось с моих губ.

Наверное, Лендон сложил полученную информацию и немного понял, в чем моя проблема. Или скорей всего в ком. Кивнув своим мыслям, Лендон бросил взгляд в сторону зала. Но он не мог видеть людей, что там сидели и уж тем более женщину, которая была так сильно похожа на меня.

— Не знаю, что у вас произошло, но это сейчас совершенно не важно. Никто сейчас не важен для тебя так сильно как этот момент. Забудь о ней. Здесь только ты и я на этой сцене. Представь, что это очередная репетиция в моей комнате. Есть только ты, я и музыка. Покажи мне, что мы не зря готовились. И знай, что… я верю в тебя.

Ох…

Сейчас в моей голове лишь одни эти последние слова Лендона. Это было так… откровенно с его стороны. Не часто услышишь нечто подобное от этого парня. Уж очень не часто.

В последнее время Лендон держал меня на расстоянии от себя и меня это… в каком-то роде устраивало. Я не понимала намерений парня, поэтому хотела держать дистанцию, чтобы не начать чувствовать к нему нечто… совершенно неуместное. И причин для этого было достаточно. Во-первых, он сын моих работодателей, во-вторых, он как бы глава группы, в которой я теперь тоже состою, и если между нами пойдет что-то не так, то это здорово усложнит жизнь. Нам обоим. К тому же мне страшно сближаться с ним так и не узнав, что он действительно чувствует ко мне, если вообще что-то чувствует. Может я просто игрушка, подвернувшаяся ему в момент скуки. По слухам в школе у парня было много девушек, и ни одна из них надолго не задерживалась. Так чем я лучше?

Я запретила себе думать и дальше в этом направлении. Наши отношения с Лендоном совершенно не должны меня отвлекать. В первую очередь, я выступаю здесь и сейчас, потому что хочу этого. Потому что мне нравится петь, и я от этого не окажусь. Я здесь для того чтобы открыть в себе что-то новое и вспомнить что-то старое. Мне раньше очень нравилось петь. И сейчас, выйдя на сцену, я хочу об этом рассказать и остальным. Мама не может мне что-то запретить делать, ведь с этим прекрасно справилась и я сама. Я сама отказалась от музыки, потому что она напоминала мне о ней. А я этого не хотела. Музыка связывала меня с мамой, ведь благодаря ей у нас была своя особая связь.

Я перестала делать то, что мне нравится, и начала из-за этого ненавидеть маму еще сильнее, но ведь она в этом не виновата. Она не заставляла меня отказываться от этого.

Именно поэтому, я должна перестать забивать голову разными глупыми мыслями. Я хочу выйти на эту сцену и показать ей, себе, а так же другим — чего я стою. И в этот самый момент, я хочу, чтобы она на меня смотрела.

Глава 28

Лекси

После напутствующей речи, представитель от продюсерской компании, которые устраивают Триумф — объявил концерт открытым. Весь зал озарился радостными криками. Как я поняла из слов ведущего, который принялся говорить вступительную речь — судить выступления будут не только зрители, но и приглашенные жюри. Кстати, ведущий тоже был приглашенный. Устроители Триумфа хорошо постарались, выбирая его.

раз как объявляли выступающих, я невольно напрягалась, хоть и знала, что сейчас не наш чред.

Постепенно помещение, где были участвующие — пустело. Напряжение, исходившее от других, частично передалось и мне. Трудно оставаться невозмутимой, когда ты собираешься выступать перед множеством людей. И плюс ко всему, трудно сосредоточится, когда в этом зале сидит твоя блудная мать, которая за столь долгое время соизволила вернуться. Причин для волнения было достаточно.

Сидя на уютном диванчике, я барабанила пальцами по подлокотнику, слушая шум который доносился до меня. Судя по крикам — народу нравится выступление. Сейчас там выступала девушка с одной из песен Кэти Перри. И должна признать, что поет она классно. Следом за девушкой выступала группа из парней, в похожем с нами жанре. Пели они собственную песню, которая называлась «Превратность». И эти парни были поистине хороши. Участники Триумфа все были безоговорочно талантливы.

После еще двух выступлений я услышала, как ведущий объявил о нашем выходе. Сердце замерло, вслушиваясь в эхо, которое до сих пор звенело в зале, я поднялась с места. Энн проходя мимо меня, дружественно толкнула, призывая собраться. Для нее не впервой было выступать на публике в отличие от меня. Хотя сомневаюсь, что ей и другим доводилось выступать перед столькими зрителями.