Она нахмурилась. Пальцами, медленно исследуя находку, провела по всему периметру предмета. Вроде как сумка кожаная. Странно, Артём что, прячет в ванной клад, — мелькнула потешная, но вместе с тем тревожная мысль. Понятно, без фонаря всё же не обойтись.

Тут-то и открылась дверь. Яна резко оглянулась, больно ударилась макушкой о мраморный бортик, и увидела Шерханова. Вернее, его босые ноги.

— Картина, конечно, соблазнительная. — хмыкнул он, скрестив на груди руки. — ты чё, нарочно ждала, когда я войду?

Он был, совершенно обнажённым, если не считать другого распахнутого боксёрского халата, накинутого на голое тело. Янка потеряла дар речи, позабыв про свою нелепую позу с выпяченным задом на четвереньках, и беззастенчиво рассматривала мужчину. Красивый он, это бесспорно. Литые мышцы, гладкая светлая кожа, россыпь множества тёмных веснушек на груди. Подтянутый живот, курчавые волоски цвета пшеницы, ровной дорожкой убегающие к паху, и…

На её глазах каменеющий член — результат её невольного соблазнения минутой ранее. Она даже не вспомнила о несчастном украшении, сиротливо валяющемся где-то на полу, ибо мысли потекли в ином русле. Вот оно, то, что она всеми силами оттягивала, неизбежно случится сейчас…

***

Паренёк, которому Артём поручил узнать всю подноготную Яны, уложился в пару часов. Теперь Шерхан знал о ней если не всё, то очень многое, и уже успел переварить поток информации. Чутьё не подвело и в этот раз, девчонка неспроста появилась на его горизонте, а её легенда о якобы мечте сладко жить за счёт богатого спонсора не более, чем неумелая ложь. Пока он не выяснил наверняка, она ли стащила кейс, или вместе со своей сестрой, которая работала уборщицей в клубе, но докопается и до этого.

Впереди — вся ночь. А уж с лживой дурочкой Артём справится без проблем.

Но серьёзный разговор — после. Она затеяла опасную игру, завела его, заставила чувствовать раздражающее возбуждение, и расплатится сначала за это. Шерхан не выдавал своих мыслей, продолжая оставаться тем лохом, коим его представляла Яна, пусть девочка слегка упьётся своей мнимой победой. Надо же, пятьсот штук зелени — назвала сумму и глазом не моргнула. Молодец, крошка, за смелость и дерзость — пять баллов.

Рывком, подняв на ноги, мужчина обхватил её за поясницу, держа в объятиях, как в коконе. Она явно была напугана, но не сопротивлялась. А как же, решила идти до конца, непонятно только одно — если кейс с баксами украли они с сестрой, на какой хрен ей понадобилось ещё столько же? Хотя, возможно, в чём-то красотка и не врала, по половине лимона зелёных на каждую — и, прощай, нищета…

Одним махом стянув с неё халат, в котором Яна буквально утонула, Артём движением плеч избавился и от своего. Оттеснил девчонку к ванне, она споткнулась, крепче вцепившись ему в спину, оцарапала ногтями. Случайно, разумеется, но это лишь добавило огня в разгорающийся костёр его желания.

— Ни звука. — предупредил он, развернув её, и принуждая наклониться. — щас чуток расслабимся, крошка, а потом поужинаем и пойдём в спальню. Ночь длинная, нам с тобой хватит порезвиться.

Яна схватилась руками за бортик ванны, до Артёма доносилось её сиплое, прерывистое дыхание. Боится, и правильно делает. Он не сопливая шпана, с ним шутить — себе дороже. И покорность эта его злит, пора растормошить девочку. Не дав Яне раскрыть рта, он грубо намотал её же волосы ей на лицо, запечатав губы, и начал осыпать чувственными поцелуями шею, между лопаток, прошёлся языком по нежной коже позвоночника, вырвав у неё утробный, приглушённый стон.

Ага, ещё одна эрогенная зона на прекрасном теле. Первую он нашёл под коленками, интересно, сколько их ещё предстояло обнаружить. Огненная лава росла в паху, пробуждая дикое возбуждение, Артём вдруг ощутил сначала холодок, потом невыносимый жар, скатившийся по коже. Стиснул тугие ягодицы девчонки, огладил, безжалостно развёл полушария пальцами, и, мучая не столько её, сколько самого себя, провёл по мягкому колечку ануса вздыбленным стержнем.

Яна заметно напряглась, попыталась ускользнуть, но он держал крепко. От неё одуряюще пахло свежестью, его пеной для ванны и чем-то ещё. Порочный аромат просачивался через поры её кожи, манил, лишал самообладания. Движения Артёма стали дёргаными, член окаменел, просясь внутрь тесной девичьей попки, но мужчина пока владел собой, и распалялся сильнее, продолжая легонько, без проникновения, вбиваться между её ягодицами. Вот так, крошка, не стой истуканом, бейся, отстаивай свою честь!

Он замер, переводя сбившееся дыхание, по лицу стекал пот, спина тоже взмокла, и Артём скрипнул зубами, заставляя себя держать контроль над своими демонами. Обхватив Яну под грудью, припал ртом к её лопатке, впился страстным поцелуем. Она снова рванулась, не понимая, что лишь плотнее прижимается к нему, задрожала, тяжело дыша под влажными волосами на лице, выплюнула их, и судорожно, с надрывом, глубоким вдохом хватанула воздух.

Свободной рукой вновь направив болезненно твёрдый член к тёплой впадинке, Артём нежно поводил головкой по анусу, и Яна то ли всхлипнула, то ли поперхнулась собственным дыханием. Плохо соображая, сквозь неистовую пульсацию крови в ушах услышал он умоляющий шёпот:

— Артём… Пожалуйста… Пожалуйста… Только не так. Я никогда… Туда…

Бессвязное бормотанье его немного отрезвило. Она чё, решила, что он трахнет её в попу? Он же не зверь, да и подобный секс всегда только с обоюдного согласия. Принуждать женщину к тому, что ей не по душе не по-мужски. Многие считают анальное соитие извращением, и, хотя Шерхан к этому типу людей себя не причислял, насильно ни с кем из своих бывших любовниц этого не делал.

Сигналом к тому, что пора придержать похоть, послужили и громкие позывы в желудке Яны. Бля, он же собирался покормить её ужином, а уж после покувыркаться. Напоследок, прильнув губами к её шее, мужчина милостиво произнёс:

— Да не ссы ты, малая. Не захочешь экзотики, не трону. Пойдём, поужинаем сначала, а то сил не будет. Чё мне толку с полудохлой от голода бабы. — ладно, пожалуй, надо притормозить, урок девчонка, кажется, усвоила.

***

Так ужасно Яна не чувствовала себя никогда. Выскочив из ванной, она опрометью бросилась прочь, всё равно, куда, но подальше отсюда. Унижение, пережитое только что в ванной, смешивалось с гневом, и она задыхалась, торопливо влетев в гостиную. Прижалась к захлопнутым створкам дверей, дрожа всем телом, и вновь горя желанием очутиться в обжигающей воде.

Смыть с кожи прикосновения Артёма, очиститься хотя бы физически от его извращённых ласк. Да ладно бы, если мучило только это, вдобавок ко всему Янка готова была отдаться ему, невзирая на все свои предубеждения против такого секса. Обалдеть… Возбудиться от грязных притязаний этого дикаря, который касался самых интимных мест!

Она, конечно, вовсе не целомудренная и непорочная дева, но всё же… Игорь ведь не осмеливался вытворять с ней что-то подобное, да она бы ему и не позволила. И вдруг ей открылась неприятная правда, оказывается, Яна способна совершать такие вещи, которые всегда считала запретом.

Правильно, с моральной точки зрения.

Голова кружилась, некоторое время, посидев на шикарном мягком диване, девушка снова вскочила, и запахнула халат. Она не помнила, оставался ли он на ней, пока Артём нагло распускал руки, или же прихватила его при бегстве. Какая, к чёрту, разница! Сейчас надо либо пересилить себя, и смириться с неизбежным, либо быстренько найти сумку, и попытаться улизнуть.

В первом варианте Алька и мама будут целы, и есть реальный шанс добыть деньги, полагаясь на мужское слово Шерханова. Во втором же — перспектива нерадостная. Она остаётся без «награды» с энным количеством нулей, и тогда придётся прятать уже не Альку, но и саму себя.

Выбор, естественно, был очевиден. Но легче от этого не стало.

— Тебе звонят.

Задумавшись настолько, что не услышала ни тихой мелодии звонка, ни шагов Артёма, Янка испуганно дёрнулась, и резко повернулась. Халат оголил ноги, но ей было не до правил приличия, и потом, Артём ведь видел её полуобнажённой, так чего ради теперь прикидываться скромницей.

Он стоял, небрежно потягивая из бокала спиртное, и смотрел на неё непроницаемым взглядом. Было сложно поверить, что несколькими минутами ранее этот холодный и опасный хищник сгорал от страсти и едва не трахнул её прямо в ванной самым грязным способом.

— Можно…? — зачем-то спросила она разрешения взять мобильный, словно была бессловесной рабыней.

Господи, что с ней происходит…

Шерханов пожал плечами, и шагнул ближе. Но, когда Яна, выдавив улыбку, потянулась за телефоном, ловко поднял его так, что достать она не смогла. Посмотрел на дисплей, затем на девушку. Как же в этот момент хотелось ударить его, швырнуть чем-нибудь увесистым, чтобы стереть мелькнувшую на губах усмешку.

— Ну? И кто такая Зинуля?

Янка молчала. Она строго запретила крёстной звонить ей на этот номер, собиралась купить новую симку, но не успела. Что-то случилось. Сердце тревожно усилило ритм.

— Это моя… знакомая. — запнувшись, соврала она. — Артём, в чём дело? Я не могу поговорить…

Он вскинул руку, запечатал ей рот, и, ткнув сначала на зелёную трубку, а после, нажав на гаджет громкой связи, поднёс мобильный к уху. Яна рванулась, услышав взволнованный, всхлипывающий голос Зинаиды, взахлёб начавшей тараторить:

— Яна! Яночка, дочка, ну, наконец-то! Где тебя носит, Боже ты мой! Где?! У меня новости плохие, даже не знаю, как сказать… Яна, ты что молчишь?

Мучительно долгие секунды Янка выдерживала пытливый взгляд Артёма, чувствуя, как щиплет под веками, но не проронила ни звука. Хватит умолять, унижаться и просить. Чем больше она роняет своё достоинство перед ним, тем сильнее у него над ней власть. Мысленно она досчитала до десяти, Зина продолжала звать её из динамика, сетуя на плохую связь, а Яна ждала.