Устав от безделья, Лиза прогнала воспоминания. Поднявшись с дивана, она взяла с кофейного столика снимок, на который Макс едва взглянул. Это обидело ее так же, как непроницаемое выражение его лица в тот момент, когда на мониторе в кабинете УЗИ в частной клинике, в которую они ездили, появилось изображение их ребенка. Что ей делать? Как она могла согласиться остаться его женой до конца года? Неужели она думала, что за пару недель что-то может измениться?

Как только она задала себе эти вопросы, к горлу снова подкатилась тошнота.

— Тебе следует отдыхать. — Голос Макса нарушил ход ее мыслей. Она подняла глаза на своего мужа, и ее пульс участился. Она не хотела ничего к нему испытывать. Продолжая его любить, она лишь причиняет боль самой себе и будущему ребенку.

— Я так больше не могу, Макс, — произнесла она с отчаянием.

— Я не собираюсь сейчас это обсуждать. Тебе нужен отдых.

— Я беременна, а не больна. — Резкость ее тона удивила ее саму и Макса, который поднял брови. — Мне следует поскорее вернуться к работе.

Ей по-прежнему казалось, будто их разделяет океан, но она больше не хотела его пересекать, поскольку не знала, что ждет ее на противоположном берегу. Если он заставит ее остаться до конца года, она будет защищать свое сердце, притворяться полностью безразличной, а затем уйдет. По крайней мере, позже никто не сможет обвинять ее в том, что она не пыталась сделать его частью жизни их ребенка.

— Нет, Лиза. Если ты и вернешься к работе, то только после нового года, да и то лишь в том случае, если будешь хорошо себя чувствовать. — Его командный тон возмутил ее, и сохранять внешнее спокойствие становилось все труднее.

— Я не могу сидеть здесь без дела подобно изнеженной принцессе. Это не в моем духе, Макс. Мне нужно чем-нибудь заниматься. Для начала я могла бы купить и нарядить елку.

— Елку? — Он выглядел таким растерянным, что она с трудом сдержала смех.

— Разумеется. До Рождества остается пара дней, а в этой квартире нет ни одного праздничного украшения.

Он сердито посмотрел на нее:

— Я не праздную Рождество.

— Для тебя это слишком сентиментально? — поддела его она. — А как насчет того, чтобы навестить родственников? Ты это делаешь?

Ей совершенно не хотелось провести праздник в квартире, где нет ни малейшего намека на приближающийся праздник. Она любила Рождество. Для нее это было единственное время в году, когда она чувствовала, что ее мечты могут сбыться. Ей нравился дух волшебства, который приносил этот зимний праздник, хотя он никогда не проникал в дом, в котором она жила в детстве. Как она могла влюбиться в человека, так не похожего на нее?

— Навестить родственников? — Он подошел ближе. Хотя расстояние между ними уменьшилось, эмоционально они по-прежнему были далеки друг от друга. — Тебе нужно навестить твою семью?

Навестить семью? Его вопрос подействовал на нее как ушат холодной воды.

Лиза жалела о том, что до свадьбы не поделилась с ним подробностями своего прошлого. Но ей не хватило духу рассказать ему о том, что она обижалась на мать за свое неустроенное детство. Как она винила мать в том, что произошло с ее единокровным братом. Она не хотела омрачать счастье, которое, как ей казалось, она обрела с Максом, поэтому решила держать язык за зубами.

— Нет, не нужно, — отрезала Лиза, когда на нее нахлынула волна эмоций.

Что с ней творится? Причина ее эмоциональности в беременности или на нее так действует близость этого мужчины?

Подойдя к окну, она уставилась на панораму Лондона и снова подумала о своей матери и сыне одного из отчимов, который жил с ними. Ее мать постоянно меняла мужчин, а ее единокровного брата разыскивала полиция. Выходя замуж за Макса, Лиза надеялась обрести стабильность, которой ей так не хватало в детстве. Как же она ошибалась. Ее ребенок будет жить с матерью, а его отец будет появляться в его жизни лишь время от времени. Подобного она никогда не хотела для своих будущих детей.

— Я хочу, чтобы ты сегодня как следует отдохнула. Завтра мы летим в Мадрид, — неожиданно сказал Макс.

Повернувшись, она уставилась на него в замешательстве:

— В Мадрид?

— Да. Рауль и Лидия женятся.

В его голосе не было ни капли эмоций. Он обижается на своего брата?

— В сочельник? — спросила она.

— Да, в сочельник.

Он пересек комнату и присоединился к ней у окна.

— Я обещал, что мы там будем. Рауль мой близкий родственник.

Лизу удивил ответ Макса. Она не могла поверить в то, что человек, борющийся с проявлением эмоций, так сентиментальничает по отношению к брату, которого только что нашел.


Глядя на панораму Лондона, Макс пытался сдержать раздражение, которое у него вызвала новость о предстоящей свадьбе его брата. Он почувствовал себя неполноценным после того, как Рауль сказал ему о своей любви к Лидии, женщине, которая недолго присутствовала на их первой встрече. Уставившись невидящим взором на серое небо, он размышлял над вопросами, которые прочитал на лице Лизы. Может ли он действительно считать Рауля членом своей семьи? Когда-то он считал членами своей семьи мать и сестру. Но мать умерла, когда ему было четырнадцать, а сестре скоро исполнится двадцать один год, и она уже живет своей жизнью.

— С того момента, когда я их увидел, было ясно, что между ними что-то есть, но такого я не ожидал.

— А чего ты ожидал, Макс? По-твоему, все мужчины должны быть против эмоциональных привязанностей?

Ее зеленые глаза сверкали от гнева. Он подозревал, что без каких-либо действий с его стороны этот гнев не скоро уляжется, и надеялся, что его новый план поможет ему задобрить Лизу. Он не собирался делать вид, будто все хорошо. Он знал, что она по-прежнему хочет любви до гроба и тому подобной чепухи, и его реакция на изменения в его жизни лишь отдаляет ее от него. Он не собирался приезжать в Испанию с женой, которая будет на него злиться. Он не хотел, чтобы Рауль думал, что ему больше везет с женщинами, нежели его новообретенному брату, который не способен найти общий язык со своей собственной женой.

— После их ссоры, которая произошла на моих глазах во время нашей первой встречи, я не ожидал, что Рауль женится.

— Некоторые пары ссорятся и мирятся, Макс. — Лиза игриво подняла бровь, как сделала в тот вечер, когда их деловая встреча завершилась интимной близостью. — Это оживляет отношения.

— Их связывает не любовь, а секс, — выпалил он в гневе.

Лиза молча посмотрела на него, и напряжение, повисшее между ними в воздухе, стало невыносимым. Затем она отошла от него, и он почувствовал облегчение. Ну зачем им продолжать все эти разговоры, когда он уже доказал ей, что он не тот, кто ей нужен, и она с этим смирилась? Зачем ей мужчина, который не способен ответить на ее чувства?

— Может, тебе лучше поехать туда одному? — Ее тон был мягким, но за ним слышалась стальная твердость, с которой она обычно противостояла тем, кто собирался сделать ей больно.

Он никогда не спрашивал, почему она при малейшей опасности поднимает защитные барьеры. Его вполне устраивало, что она не делится с ним подробностями своего прошлого. Он тоже не любил делиться своими секретами. Для отношений ему было вполне достаточно страсти, которая притягивала их друг к другу. Но сейчас, когда она ждет ребенка, по-прежнему быть уже не может.

— Нет, Лиза. Это исключено. Мы отправимся туда вместе как муж и жена.

Он подошел к ней и прочитал вызов в ее глазах, которые казались огромными на бледном лице. Ему придется научиться подавлять свой гнев. Он не хотел становиться отцом, но станет им через семь месяцев. Поэтому он не собирается делать ничего, что может навредить Лизе или ребенку.

Он не знал, для чего на самом деле берет Лизу с собой в Мадрид. Возможно, он хочет показать своему единокровному брату, что у него тоже все хорошо в личной жизни. Может, он просто хочет находиться рядом с ней и быть уверенным в том, что она выполняет предписания доктора и достаточно отдыхает. Он должен приложить усилия и сделать все для того, чтобы убедить Лизу остаться с ним и после наступления нового года. Он хочет, чтобы у его ребенка, в отличие от него самого, был отец. Он просто не знает, сможет ли быть хорошим отцом.

— Хочешь показать своему брату, что мы счастливы в браке?

Обвинение, которое он услышал в ее вопросе, больно задело его, потому что она сказала правду. Но оно отвлекло его от мыслей о прошлом. О том, как он потерял мать вскоре после рождения сестренки.

— Счастливы мы или нет, Лиза, это не так важно. Главное, что мы женаты и ждем первенца. По крайней мере, этого ты не можешь отрицать.

Ее глаза гневно сверкнули. Макса охватило чувство вины, но он тут же его подавил. Во всей этой ситуации виноват не только он. Несколько месяцев назад он разорвал их отношения, но разве она не сделала то же самое, когда ушла от него после ночи, которая навсегда изменила жизнь их обоих?

Что, если она нарочно сказала ему о ребенке в тот момент, когда его мир перевернулся с ног на голову? Что, если она каким-то образом раньше его узнала о том, что у него есть единокровный брат?

Эта безумная мысль не в первый раз пришла ему в голову. Он знал, что Лиза вышла за него замуж, потому что любила его. Она довольно часто говорила ему о своих чувствах, а ответом ей всякий раз было его молчание. Разумеется, ей хотелось услышать ответное признание, но он не собирался ей лгать. В его детстве было достаточно лжи. Он знал, какой разрушительной она может быть, и был сыт ей по горло. Но невозможность сказать ей три заветных слова, которые она так хотела услышать, заставила его в конце концов от нее уйти. Расставание было единственным выходом. Он поступил правильно, уйдя до того, как ранил ее еще сильнее. Может, она этого не поняла и решила ему отомстить? Захотела причинить ему такую же сильную боль?

— Да, я не могу этого отрицать, но я жалею, что не могу от тебя уйти. На этот раз навсегда. Я знаю, что такое иметь отца, который появляется в твоей жизни, когда ему вздумается. Знаю, что такое иметь мать, которая думает только о своей личной жизни. Знаю, что такое череда отчимов. Ты еще не успеваешь привыкнуть к одному, как появляется другой.