– Уже забрала маму? – интересуется близняшка.

– Нет, ещё не доехала, – отзываюсь, притормаживая на перекрёстке при смене сигнала светофора.

– Два часа прошло, как ты собралась за ней! – восклицает собеседница. – Ты на жигулях, которые сама толкаешь в горку, что ли, едешь? Чего так долго? – добавляет со смешком.

Ага. Правда. Два часа. Часть из которых я провожу полуголой, лёжа на гранитной столешнице, совсем не сдерживая стоны и всхлипы, пока Глеб сводит меня с ума своей изощрённой лаской. А потом – душ. И спешные сборы. А ещё – спор из-за того, что у меня обязательно должно быть сопровождение, даже если я всего лишь еду к маме и сестре. Мы бы ещё дольше проспорили, но Филатова отвлёк важный звонок из Токио.

– Чуть в аварию не попала, – признаюсь.

– Что-о?! – моментально реагирует Ариша. – Ты как?! Что за авария? Почему сразу не позвонила?!

– Я и звоню, – хмыкаю встречно. – Всё нормально. Обошлось. Просто… Испугалась немного. Ты же знаешь, я, после произошедшего с папой, плохо переношу такие вещи, – заканчиваю совсем тихо.

На том конце связи воцаряется мрачная тишина.

– Ничего, моя хорошая, – спустя долгую паузу вновь заговаривает близняшка. – Всё пройдёт. Ты в порядке – это главное. Но ты там поосторожнее, ладно? Я вообще не понимаю, как ты можешь водить после всего, что было… – ворчит в довершение.

– Если всего и всюду постоянно бояться, тогда вообще лучше не жить, – отзываюсь с мнимым пафосом.

– Угу, умная какая, смотрите-ка, – уныло протягивает Ариша, снова замолкает, на этот раз ненадолго. – Самолёт когда? Утром, да? До скольки останешься? Приезжайте уже скорее, я соскучилась! И утка сгорела. Хреновый из меня кулинар… – вздыхает понуро.

– Не утром. В полдень, – поправляю её. – На ночь остаться не смогу, сама понимаешь, – невольно улыбаюсь, представив себе недовольство Глеба, если я ему заявлю как раз об обратном. – Я на объездную выезжаю, – вместе с тем сворачиваю на очередном перекрёстке, куда обозначено. – Минут через пятнадцать до мамы доеду. Потом ещё минут десять до дома. Где-то минут сорок, и точно… – замечаю в зеркало заднего вида похожий пикап, что уже доводилось видеть недавно, поэтому хмурюсь, на секунду забывая о разговоре, – будем, – всё же договариваю. – Всё, Ариш, до связи. Не хочу ещё раз создать аварийную ситуацию. Пока.

Пикап, правда, очень похож. Тоже быстро догоняет, изощрённо лавируя между неспешно тянущимися друг за другом легковушками. Движение – не такое уж и плотное, так что и минуты не проходит, как действительно догоняет, а затем…

Ба-бах!

На всей скорости въезжает в Bugatti Veyron!

Меня не прикладывает головой об руль только благодаря сработавшей фиксации ремня безопасности. Машину ведёт в сторону. Еле справляюсь с тем, чтобы удержать, выровнять, вернуть на прежний курс.

– Какого хрена?!

Жму на педаль газа. Две с половиной секунды, отметка на панели приборов отмеряет свыше сотни в час. Ещё три – за сто восемьдесят. Благослови Господь француза, создавшего этот шедевр, способный быть таким быстрым! Пусть это и не особо спасает в моём случае. Пикап тоже набирает скорость. И тоже довольно резво. А я… Я снова звоню. Уже не сестре. Глебу, конечно.

Тот, как назло, очевидно, до сих пор занят.

Не отвечает.

– Гадство! – почти готова выть от отчаяния. – Гадство! Гадство! Гадство! Мли-и-ин! Что за гадство?!

Скорость увеличивается и увеличивается. И, наверное, это всё от нервов, но, кажется, пальцы начинает сводить судорогой. Приходится стиснуть зубы крепче, максимально сосредоточиться на дороге перед собой – не на долгих безответных гудках по громкой связи. Один манёвр, другой, третий, выезд на встречную и обратно, ещё несколько обгонов…

Автонабор, наконец, решает мою проблему.

– Тебе никто никогда не говорил, что собирается тебя прикончить? – озвучиваю сходу.

Благодаря последним моим подвигам и тому, что дорога полупустая, а спорткар несётся и несётся, давно и прочно нарушив все мыслимые и немыслимые пределы возможного в моей голове, – пикап теряется из виду за последним поворотом шоссе.

– Ты это к чему? – озадаченно отзывается Глеб.

– К тому, что, примерно именно как-то так и происходит сейчас! – язвлю встречно. – За мной едет какой-то псих. Он в меня сперва в городе чуть не въехал, в последние секунды успела избежать аварии. А минуты три назад он всё-таки въехал. Догнал на объездной. Со всей дури вкатил! И трындец твоему заднему бамперу, кстати! – восклицаю, уже не скрывая накатывающей истерики. – И… – сжимаю пальцы на руле крепче. – Прости, я не хотела портить твою тачку. Я тебе её вечером вообще вернуть собиралась, просто немного прокатиться, не нужна она мне, и…

– Стоп! – перебивает мой прорвавшийся словесный поток Филатов. – Юра где? – припоминает водителя-охранника, что когда-то уже сопровождал меня прежде.

– Откуда мне знать? – удивляюсь встречно.

И, по всей видимости, очень даже зря, потому что…

– То есть, он за тобой не поехал? – хмуро заключает Глеб.

– А должен был?!

Риторический вопрос. Который тут же позабыт. Вместе с фоновым грохотом чего-то свалившегося там, где находится наследник «Галеон». Вместе с его отборным матом. Который, к слову, спокойствия совсем не добавляет! Особенно, если учесть…

– Глеб, он снова догоняет, – роняю почти беззвучно, взглянув в боковое зеркало.

И снова слышу исключительно мат. А в груди – вероломный холод.

– Глеб…

Надеюсь, вся эта беспомощность в моём голосе – лишь плод моего воображения. Ведь всё не настолько плохо? Слышала, эта малышка со мной может и все триста семьдесят пять в час, а то и выше, если за рулём не любитель. Пикап, каким бы он ни был, охренительным и огромным, точно ни на что такое не способен. Я бы сама смогла с подобным справиться – было бы вообще чудесно.

– Телефон где? – новый грохот.

На этот раз хлопнувшей двери.

– На панели. На громкой.

– Не трогай его больше. Не выключайся, – судя по шумному выдоху и тому, что я слышу дополнительно, спускается по лестнице. – Руки на руле. Обе. Так?

– Так, – соглашается покорно.

– Скорость?

– Сто тридцать, – смещаю внимание на приборы и возвращаю обратно строго перед собой.

– Ещё прибавить можешь? – уже мрачно.

– Тут дорога петляет. Скоро новые повороты будут, так что наоборот, ещё сбавить придётся, – сомневаюсь в своих возможностях. – Километров десять где-то осталось, чтобы обратно в город въехать.

Не уверена, что это мне поможет. Но всё равно говорю.

– Хорошо. Ты молодец, – хлопает очередная дверь, шум городской улицы и чужие голоса, а дальнейшее предназначается явно не мне: – Ключи давай!

В ответ слышится что-то маловнятное и неуверенное, не разбираю, но точно мужское, что-то про то, что хозяин какой-то там машины вот-вот вернётся, поэтому он не может, да и вообще нельзя.

– Да пох*р!

Снова шум захлопнувшейся двери. И рёв мотора.

– Глеб… Ты… ты что… чужую тачку угнал? – откровенно фигею, представив такую перспективу.

– Не угнал, – в полнейшем спокойствии произносит Филатов, вопреки всему слышимому мной. – Позаимствовал. Она резвая. В самый раз сейчас, – немного отстранённое, вместе с какими-то непонятными мне щелчками. – Я скоро буду, Дюймовочка. На Северную выедешь с объездной, верно?

– Верно, – фигею дальше.

И это моя ошибка. Отвлекаюсь. А пикап… Он догоняет. Лёгкий толчок, скрежет железа – соприкосновение едва ли секундное, но всё равно ощутимое. Снова давлю педаль газа, подумывая о том, что маты – самое подходящее в настоящей ситуации, тоже пора начинать материться, хоть какое-то облегчение.

– Варя?!

– Я в порядке. Да. Всё нормально.

Кого из нас двоих убеждаю?

Самой бы определиться!

Поворот…

Ещё один. Второй. Третий. И ещё один.

Скорость не сбавляю. Хотя едва справляюсь. Но на сгибе траектории тоже не сбавляю, помню, так только сложнее будет.

– Варя, не молчи!

Требовательное. Беспокойное. И одновременно: твёрдое, уверенное. Топит холод в моей груди.

– Не молчу, – не знаю, что сказать. – Сам не молчи.

Пикап отстаёт от силы метров на сто. То и дело рвётся сократить это жалкое расстояние. Приближается. Опять отстаёт. Вновь догоняет. Чаще всего после поворотов. Но я не сдаюсь. Остановиться совсем – гораздо более пугающая перспектива.

– Хм… – задумывается Глеб. – Говоришь, ещё и болтать будем? На дорогу лучше смотри. Внимательней, пожалуйста.

Должно быть, у меня со слухом всё столь же печально, как и с нервной и сердечно-сосудистой системой, потому что…

– Пожалуйста? Серьёзно, Глеб? Ты меня пугаешь, ты в курсе?

– Да, давай, погруби и подерзи мне ещё, – усмехается собеседник. – Как найду тебя, посмотрим, какая ты и дальше такая же смелая и разговорчивая будешь.

– Я всегда смелая. И разговорчивая, – не соглашаюсь с ним. – А ты просто заносчивый ворчун, поэтому не понимаешь, какое тебе сокровище досталось, – добавляю издевательски.

Пикап остаёт ещё на сто метров, так что могу позволить себе чуть-чуть расслабиться. Дальше прямая. Смело добавляю циферок на скоростном режиме, без особого напряга.

– И тут ты не права, – отрицает Глеб. – Я очень даже понимаю. Буквально с первой нашей с тобой встречи оценил, какое ты у меня сокровище.

На встречную издёвку не очень похоже. Хотя именно ею она и должна быть. В теории. Верно же? Правда, в его голосе я различаю лишь странно-приятное тепло, и, кажется… нежность?

– Филатов, ты там сам не въедь никуда, – проговариваю с насмешкой. – У тебя самого с ориентирами точно всё нормально?

– Угу, нормально у меня с ориентирами. А у тебя – с талантом бесить меня на пустом месте, тоже, смотрю, всё до сих пор в порядке. Язва!

– Я тоже тебя очень-очень люблю, да-да, – хмыкаю беззаботно.

Безусловно, ничего подобного на самом деле я не имею в виду. Вот только последующая пауза затягивается.