Оказавшись на втором этаже, они проходят мимо нескольких полукруглых просторных помещений с занавесками вместо дверей. Люк останавливается у того, чья ткань приоткрыта. Ноэл приподнимает маску и протягивает руку вперёд, чтобы отодвинуть её в сторону и пройти внутрь.

– Не спеши! – шипит на него Люк, хватая за руку.

Хант чувствует, как порезы с запёкшейся кровью лопаются под рубашкой. Это напоминает ему о том, на что способны люди Тамплиеров.

Руку Люк не отпускает и отодвигает шторку пистолетом, который достал из-под ремня. На пуфиках оказываются двое сидящих. Одного из них Ноэл узнаёт: как-то они пересекались в баре, не придавая значению тому, кто они – друзья или враги. У Стэна на это все плевали.

– Люк, убери свою пукалку. Я же сказал, что без говна – мы чистые. Или ты снова мне не доверяешь? – спрашивает один из мужчин.

– А я должен тебе верить? – ехидно отзывается Люк.

– Закрой пасть, Кэйн! Это тебе мы доверять не можем! Это были новички, а ты так с ними поступил… ебаное хуйло! Сгноить бы тебя где-нибудь! – орёт второй мужчина, вскакивая со своего места и почти схватывая Люка за грудки.

– Успокойся, Сэм! Люк всё делает так, как ему хочется. Но в этот раз наши люди первыми подняли на него руку.

– Да, пошёл ты к черту, Йен! Они были практически детьми!

– Они знали на что шли. Я этого щенка взял, когда ему было семнадцать, и он представлял, на что я способен и что с ним может стать, если он не подчиняется приказам, – спокойно поясняет Люк.

Ноэл припоминает те моменты, о которых говорит Люк. Морщится. Не ко всем методам он был готов, что-то выходило за грани его понимания.

– Поэтому успокойся, Сэм, в последний раз предупреждаю. Я надеялся, что мы уже всё обсудили и осталось дело только к «Чёрной мамбе», – вмешивается Йен.

Сэм прикусывает губу и сжимает кулаки на столе, еле сдерживаясь. Ноэл задумывается о том, кого тот мог потерять в том огне. Сына? Вряд ли. Племянника? Друга? Или это просто чувство несправедливости?

– Так что ты хотел мне сказать, Йен? Время – деньги. – Люк складывает руки на столе, ожидая разговора.

– Мы хотим принести извинения за разграбленные ячейки, которые вам принадлежали.

Ноэл приподнимает брови, бросая взгляд то на главаря, то на Люка. Он не говорил банде, что у них что-то свистнули, а это немаловажно.

– Это сделали новички, но мы вернём оружие и бабло с процентами. И я надеюсь, что жертвы с той и другой стороны будут забыты.

– Ты, может, и забудешь, а вот твой дружок не спешит мне прощать прошлые обиды. Разве нет? – Люк бросает испепеляющий взгляд на Сэма. – Как я могу верить, что вы не воткнёте нож в спину мне или моим людям?

– Зачем бы я тогда тебя звал, если не с целью зарыть топор войны, Люк? – спрашивает Йен.

Сэм делает резкое движение, и Ноэл на автомате вытаскивает пистолет и направляет на него, готовый выстрелить, если тот держит оружие.

– Малыш, успокойся, у него кишка тонка! Он знает, что не убил бы меня, а только ранил, а если ранил, то подписал бы смертный приговор всем вокруг него.

Ноэл помнит, что Люк совсем не умеет прощать. И не станет ждать ни день, ни месяц и ни год для мести. Он, скорее, просто выстрелит промеж глаз и забудет, что непонимание вообще существовало. Нет человека – нет проблемы.

– Так, у меня предложение: отправляй своего говнодава вниз, а я своего – и мы побазарим, что нас ждёт дальше. Слишком нервная пошла молодёжь, не находишь, Йен?

Тот лишь ухмыляется, отпивая из стакана пиво. Люка и Йена явно связывает что-то большее, нежели последние стычки. Но Люк никогда не говорил ни об этом, ни о других воспоминаниях из прошлого. Да никто и не спрашивал, предпочитая жить с ним под его девизом: «Убивай прошлое – еби настоящее».

– Ты уверен? – спрашивает Ноэл, пока Сэм проходит мимо Йена.

– Да, уверен. Я тебя найду, так что не сильно увлекайся там тёлками.

Ноэл выходит, отодвигая тяжёлую ткань в сторону и замечая, как Сэм, будь он неладен, уже исчезает за поворотом. Ноэл надеется, что тот ничего не натворит. Потому что война – это страшно. Война может задеть людей, которых она не должна касаться.

Двигаясь к лестнице, Ноэл задерживается наверху, всматриваясь в толпу, сам не понимая, с какой целью. Взглядом находит блондинку в зелёном платье, которая столкнулась с ним. Рядом с ней замечает знакомую рыжеватую шевелюру. Ноэл несколько раз жмурится, надеясь, что это какое-то помутнение – Дэйзи не должна быть здесь.

Но это не обман. Может, совпадение?

Пару минут Ноэл наблюдает за тем, как сестра скромно двигается рядом со своей подругой. Понимает, почему голос девушки в зелёном показался ему знакомым – это Стейси. И в такое место сестру могла привести только она. Ноэл злится на обеих, сжимая челюсти и вцепляясь в перила.

Ноэл принимает не лучшее решение: натягивает обратно на лицо маску и спускается по лестнице. Он точно помнит, где стояла сестра, и надеется её перехватить, а дальше… дальше и сам не представляет, что делать. Но что-то уж точно сделает.

Ноэл старается очистить разум, не затуманивая его мыслями – одна хуже другой. Последние дни оставили на нём отпечаток.

Пройдя немного по танцполу, Ноэл замечает, как Дэйзи что-то шепчет Стейси на ухо, и та ей кивает. Сестра пробирается куда-то через толпу, Ноэл следует за ней, но, не устояв, хватает за руку и притягивает к себе.

Испуганные глаза успевают прожечь в нём несколько дырок, но он быстро поднимает и опускает маску, давая понять, кто перед ней.

Дэйзи так невообразимо близко, что Ноэл, не отдавая себе отчёт, проводит кончиками пальцев по её лицу рядом с кромкой маски. Она ёжится от его прикосновений, но не отстраняется. Дэйзи даже ничего не говорит.

Они оба предпочитают сделать вид, что совсем чужие друг другу люди.

Два незнакомца, встретившиеся в клубе с целью потанцевать и надраться.

Дэйзи не поднимает на него взгляд, только в какой-то момент сжимает его рубашку, прищипывая кожу – не больно, и Ноэла это не отрезвляет. Из его головы вылетают все мысли, он даже не считает девушку напротив себя своей сестрой. Впервые думает лишь о том, что это его любовь. Ему наплевать на всё. Сейчас они вдвоем среди толпы, ей не сбежать, – и она его и только его.

Хрупкая, желанная и красивая.

Ноэл, наклоняясь, соприкасается с ней лбом, втягивая её запах, и закрывает глаза. Его руки легко обхватывают её тело, чувствуя холодный пот на участках без одежды. Ноэла заводит, казалось бы, скромный образ чёрной маски и летящего платья по колено. Но открытые лопатки и ключицы делают из неё неведомое создание, которое он поймал в свои сети. Всё это больше похоже на смертельную ловушку. И вот Дэйзи уже в его сетях – забирается к нему под рубашку, сжимая кожу на пояснице или пробегая ладонью по спине, которая сразу покрывается мурашками. И впервые за долгое время Ноэл счастлив, просто счастлив стоять и обнимать любовь всей своей жизни.

Он даже не замечает, как один трек сменяет другой, как их двигают и толкают в толпе. Дэйзи же кажется, что она словно в тёплом и знакомом коконе из его рук, и он никому не позволит коснуться её, даже случайно. Проходит ещё несколько мгновений, прежде чем Дэйзи отодвигается немного назад. Она поднимается на носочки, прикасается сухими губами к уголку его рта, задерживаясь настолько, чтобы Ноэл понял, что мир остановился. Время не имеет значения.

Есть только он, Дэйзи и их связь, которая сформировалась от начала и до конца, создавая единую линию. Ведь Ноэл устал разламываться на части, а потом снова собирать себя воедино.

Дэйзи совершает ошибку, огромную ошибку. Снова.

Она подталкивает его к черте, возврата после которой не планируется. Больше никогда.

Дэйзи убирает руки с разгоряченной кожи под клетчатой рубашкой и перемещает руки на шею брата, нажимая, тем самым притягивает ближе к себе. Её губы неуверенно целуют его, но от этого они не перестают быть менее желанными. Откуда ей знать, как это делать? Или её в отдаленной части мозга останавливают мысли о том, что они родственники?

Но пока Дэйзи не сделала что-то ещё, усугубив всё, Ноэл из последних сил пытается отодвинуть её от себя, но она упирается. Его руки пытаются снять замок из ладоней с шеи, но безуспешно – они оба пропали.

Поэтому Ноэл теряет всякое желание прерывать то, что заставляет биться его сердце чаще, и берёт инициативу в свои руки. Вцепляясь грубоватой хваткой под ягодицы и приподнимая Дэйзи выше, чтобы сровнять их лица. Она, как в детстве, обхватывает его ногами за спиной. Ткань настолько тонкая, что он чувствует тепло её кожи, пробегающие по ней мурашки, такие же, как у него, и кружево нижнего белья, по которому проходятся его пальцы. Приподнимая один из слоёв ткани и касаясь её, он полностью теряет ощущение того, что они здесь не одни. Ноэл прикусывает её губу, и она, еле вскрикнув, прижимается к нему теснее, позволяя делать с собой, что он пожелает.

Ноэл чувствует, как всё его сопротивление, длившееся несколько лет, тает словно лёд. Близость Дэйзи, её кожа, запах, то, что она и сама готова поцеловать его – всё это кажется нереальным. Сном. Так не бывает…

– Дэйзи, перестань! – шепчет он, отрываясь от её губ. – Сначала надо поговорить.

Ноэл из последних сил сдерживается и снимает её с себя – снова слышит музыку, ощущает толчки людей вокруг.

Маска сестры слетает вниз, когда она срывает её чересчур грубо. Некоторые прядки падают на лицо в хаотичном порядке. Она серьёзно на него смотрит, злясь и желая его.

– Когда? – спрашивает она одними губами.

– Мне надо закончить тут одно дело, а потом поехали вместе домой, – Ноэл наклоняется к её уху, произнося это, и она сжимает его руку так, словно от этого зависит её жизнь. Ноэлу совсем не хочется отходить от неё ни на шаг. Боится, что она передумает. Что разговор так и не состоится, и тогда зря он отталкивал её, может, он подарил бы себе ещё несколько приятных воспоминаний, которые останутся с ним до конца.