Да, Люк прав. Не могло… Но откуда агент узнал, кто причастен к этому? И это настораживало не только Ноэла. Или крыса всё же была среди них, или сами Тамплиеры сдали его, предпочитая всё же развязать войну. Но зачем тогда эта вчерашняя встреча, если они хотели их убрать с дороги?

– Мне надо домой, – произносит Ноэл, понимая, что перегорает, – слишком волнуется за сестру и за то, что было между ними.

– Я тебя закину, но через полтора часа жду у Стэна, позовём своих. А я проверю Олли, пока ты там сопли жуёшь.

Люк улыбается совсем невесело, и это напрягает Ноэла, но он всё равно хватает протянутый шлем и залезает на сиденье позади Люка. Дорога пролетает незаметно, потому что Ноэл в раздумьях о том, что его ждёт дома. Он боится этого больше, чем возможности оказаться под следствием. Люк, не снимая шлем, кидает ему на прощание:

– Давай быстро, ты знаешь, что дело не ждёт. Нас тут захотели нагнуть.

Ноэл, испытывая страх, проходит дорожку к дому и вспоминает, что у него нет ни ключей, ни телефона – пробует на удачу дверь, и она оказывается открытой. С опаской проходит внутрь и, не ожидая, получает кулаком в нос со словами:

– Ублюдок!

Часть 14

Второй удар Ноэл успевает перехватить, выставив блок, а потом и вовсе поймав руку нападающего. В момент, когда предотвращает ещё один удар, Ноэл понимает, что дёргающийся в его хватке человек – отец. Его лицо впервые искажено гримасой ужаса и ненависти. Кажется, что в отца – всегда такого спокойного и аккуратного – кто-то вселился. Его грудь поднимается и опускается в хаотичном ритме, он пытается что-то выдавить из себя, но вместо этого плюёт в лицо Ноэла со словами:

– Как ты мог сделать это со своей сестрой? Мерзкий выродок! Отпусти меня!

Ноэл настолько ошарашен тем, что отец знает о них с Дэйзи, что руки сами собой опускаются. Он не готов к спору с отцом, ему надо было сначала поговорить с Дэйзи, но все его планы испортил арест.

Отец вновь заносит кулак над его лицом, но Ноэлу на это наплевать, потому что в конце коридора он замечает Дэйзи. И ему чхать на всё – сейчас ничего не важно, кроме неё. Дэйзи смотрит на него, и Ноэл не видит ненависти или презрения в её взгляде. Скорее, она смущена и расстроена. Но это не страшно. Главное, в её глазах нет того, что могло бы легко разбить ему сердце.

Ноэл позволяет себе снова рассматривать её – не в постели и не в клубе, а в обычной обстановке, в которой он и привык видеть Дэйзи. Её волосы прикрывают шею и оставленные на ней засосы, с маскировкой которых не справляется водолазка винного цвета. Ноэл вспоминает, какой она была – обнаженной и желанной. И он ведь был с ней груб и несдержан. Но он просто боялся снова потерять её. Боялся лишить себя её близости.

Ноэл делает шаг вперёд, но отец преграждает дорогу. Ноэл легко откидывает руку в сторону, игнорируя его. В несколько широких шагов он преодолевает расстояние и притягивает Дэйзи к себе. Она обнимает в ответ так, что у него не остаётся сомнений в том, что сестра его любит и не жалеет о том, что было между ними.

Красные и заплаканные глаза у неё не из-за него, а из-за того, как на неё наверняка набросился отец с расспросами.

Дэйзи настолько хрупкая в его руках, что Ноэл переживает, как бы её не сломать. И не знает, как умерить своё желание взять её и не отпускать, пока он не исследует каждый уголок её тела. Ноэл забывает обо всём: о том, что сзади отец, готовый на него напасть; о том, что мать плачет на кухне; о том, что Олли ранен, а Люк… Люк его ждёт. И вместо решения всех проблем он поднимает аккуратно лицо сестры и наклоняется за поцелуем.

Дэйзи не сопротивляется, наоборот, тянется к нему, наслаждаясь каждым мгновением. Её язык успевает коснуться губ Ноэла, когда отец грубо разворачивает его за плечо так, что они с сестрой расцепляются, и между ними оказывается мужчина, которого они называли отцом.

– Пошёл прочь из этого дома! Ты больше здесь не живёшь, и знать мы тебя больше не желаем.

– Мне плевать, Феликс! – говорит Ноэл, осознавая, что теперь их отношения окончательно стали номинальными. Он даже не расстраивается, понимая, что, возможно, это их последний разговор. Ноэл с радостью уйдёт из этого дома, но не один – он возьмёт с собой Дэйзи. Его Дэйзи.

– Дэйзи, пойдём? – то ли спрашивая, то ли утверждая, продолжает Ноэл.

– Никуда она с тобой не пойдёт! – он толкает его в грудь.

Ноэл отходит на пару шагов, стараясь игнорировать нападки отца. Есть возможность, что если он ответит, то просто убьёт его, вспомнив все детские обиды Дэйзи, когда они бросали дочь.

– Я спрашиваю не тебя – решать ей. Ты идёшь? Дэйзи? – Ноэл смотрит на сестру, которую прикрывает плечом отец. – Неужели тебя тут что-то держит?

Дэйзи поднимает взгляд, решение уже давно пришло к ней – остаётся только озвучить, окончательно почувствовав груз выбора. Но вместо этого она ничего не говорит, а выходит из-за спины Феликса и принимает протянутую руку Ноэла, предпочитая не смотреть на отца. Предпочитая не замечать того взгляда, какой она будет терпеть повсеместно по причине того, что сердце уже давно выбрало Ноэла, несмотря на то, что они брат и сестра.

– Дэйзи, что ты делаешь? Остановись! Это он сделал с тобой, ты-то ни в чём не виновата! Он ублюдок!

– Нет, отец! Я попросила его сделать это, – Ноэл держит крепко запястье Дэйзи, хоть она сама и дрожит, но слова звучат чётко и серьёзно.

– Дэйзи, иди собери самое необходимое – я тут подожду, – Ноэл с трудом отпускает её руку, но она удивительно быстро убегает в свою комнату, минуя отца, который просто сереет после её слов.

– Ноэл, я взываю к голосу твоего разума: она же ребёнок и сделала это по прихоти, может, по мимолетному желанию. Но если она пойдёт с тобой, то будет жалеть об этом. Ты испортишь ей жизнь! Уходи сейчас, пока не поздно.

– И бросить её, как это делали вы всю жизнь?

– Может, мы и не были идеальными родителями, но то… что ты сделал с ней – омерзительно. – Отец смотрит на него так, словно он кусок дерьма.

– Мы сделали это вместе. И мне плевать, нравится это тебе или нет. Она будет со мной.

– Она вернётся, Ноэл, разбив тебе сердце. Она ребёнок, откуда ей знать, что это любовь? – отец говорит последнюю фразу удивительно спокойно, но всё равно со злостью, вспоминая о том, что Дэйзи от такой грязи не отмоется. – В конце концов, что ей сможет дать будущий заключенный?

Ноэл, не помня себя, хватает Феликса за горло и прижимает к стене, приподнимая над полом. Тот хрипит и проводит пальцами по его руке в попытке убрать или ослабить хватку, но Ноэл в ответ поднимает его ещё выше, заставляя почувствовать муки ада и агонию. В этот момент Ноэл не понимает, что может и переборщить – подвести черту, после которой пути назад не будет.

– Ноэл, что ты делаешь? – Дэйзи виснет на его руке, пытаясь убрать её от отца. – Ноэл!

Сквозь пелену злобы до Ноэла долетает крик сестры, и он отпускает отца. Тот валится на пол, громко откашливаясь и содрогаясь всем телом. Ноэл бросает на него последний взгляд, прежде чем последовать за сестрой, которая тянет его к выходу. Но он всё равно слышит, что говорит отец напоследок сквозь кашель:

– Ты… её… погубишь…

И Ноэл понимает, что это правда. Единственная дорога, которую он выбрал, ведёт только к разрушению. Вопрос времени, когда они достигнут последнего рубежа.

– Куда мы? – спрашивает сестра, подходя к машине, ключи от которой Ноэл забыл забрать из дома. Он даже не взял сменную одежду, так и ходит в той, что дали в участке. И не успевает Ноэл сказать об этом, как в него летят ключи, которые он ловит в последний момент.

– Не только тебе быть в семье плохишом, – с легкой улыбкой на губах произносит сестра.

– Завезу тебя к Олли. Мне надо будет отъехать по делам.

Дэйзи меняется в лице от упоминания имени его друга: то ли вспоминая их поцелуй, то ли то, как он на неё смотрел.

Ноэл и сам не рад, что всё складывается так, а не иначе. Не то чтобы он не доверял другу, скорее его беспокоила Дэйзи. Олли мог и мёртвого достать, а то, что он может наговорить ей, не очень ему нравилось. Ноэл рассказал ей всё, чем он занимался, но не в тех красках, в каких это мог бы расписать Олли.

– Мне самому не нравится этот вариант, но пока я не сделаю кое-что, мы не сможем уехать, – на Ноэла снисходит осознание, что их с Олли план – уехать и забыть Дэйзи – даёт трещину. Тот не согласится взять её с собой, и теперь Ноэлу стоит решить, какая семья для него дороже. Та, что разрушает его самого, или та, которая разрушает всё вокруг.

Забираясь в машину, Ноэл размышляет о том, что любой выбор принесёт боль не только ему, но и тому, кого он не выберет. Ему предстоит обдумать всё несколько раз и явно не в компании Дэйзи, от которой все его мысли разлетаются в стороны и абсолютно не желают собираться обратно.

– Ноэл? – Дэйзи привлекает его внимание, и он наклоняется к ней, чтобы ещё раз запечатлеть поцелуй на её губах. Ему хочется снова прикоснуться к ней, подарить ей наслаждение, а не боль.

Ноэл касается её тела, и она невольно вздрагивает от неприятных ощущений, которые появляются, когда он дотрагивается до синяков. До Ноэла быстро доходит, что как бы Дэйзи его не любила – она всё равно боится того, что он сможет с ней сделать. Особенно после вчерашнего.

– Прости. Я… – он не находит слов, чтобы внятно объяснить, что чувствует к ней и почему поступает именно так. Дэйзи жизненно необходима ему. И теперь, когда она сама согласилась – он просто не может спокойно отпустить её. Ноэлу нужны доказательства того, что проведённая вместе ночь – не иллюзия. Но есть и ещё одна причина, почему он желал причинить ей боль. Ноэлу хотелось наказать её за те мучения, что он испытывал. Когда видел её и Мартина.

Мартин! Вот с ним надо было что-то решать. Но сейчас Дэйзи улыбалась ему, сжимая руку, и Ноэл оттягивал момент.

Поэтому он аккуратно высвобождает руку и заводит машину, наслаждаясь тем, что она рядом, что сейчас, ближайшие пятнадцать минут, они могут быть вместе. Ноэл с улыбкой пробует на вкус последнее слово, надеясь, что оно будет сочетаться только с «навсегда».