Снова. Всё повторяется снова.

***

Ноэл приходит в себя в больнице. Первые несколько секунд он просто смотрит на потолок, вспоминая о том, кто он и почему здесь. Когда воспоминания накатывают волной, то хочется сжать голову руками, чтобы она не взорвалась. Только его попытка поднять руки ограничивается несколькими дюймами. Он замечает наручники, раны под которыми обработаны и плотно замотаны бинтами, чтобы не чувствовать прикосновение металла.

Датчики вокруг него пищат, и через некоторое время в палату заходит доктор.

– Мистер Хант, спокойно! Или нам снова придётся вводить вам успокоительное.

Он что, уже приходил в себя? Ноэл абсолютно этого не помнит, хотя обрывки воспоминаний врываются в голову.

Его тащат на носилках наравне с Олли. Ноэл пытается дотянуться до друга, но тот так и лежит с закрытыми глазами, а его голова болтается из стороны в сторону на ухабах. Шумит рация:

– Все убиты! Остался только один мальчишка, он в очень плохом состоянии: многочисленные раны на спине, израненные руки и лицо. Кажется, потерял много крови. Как поняли? Нужна экстренная помощь, подготовьте людей…

– Мистер Хант, вот мы и встретились вновь, – рядом с ним возникает агент Фоллекс. Ноэл сверлит его взглядом, поджимая разбитые губы.

– Что вам от меня нужно? Поглумиться или засунуть в тюрьму?

– Нет, мистер Хант, мы благодарны вам за содействие, хоть и не взяли Люка Кэйна живым, но теперь есть на кого повесить нераскрытые убийства и не париться.

– Я… не… – мотая головой, пытается выговорить Ноэл.

– Можете не скрывать: это вы слили нам информацию, где он и что там будет делать, – агент подмигивает, и Ноэл догадывается, к чему тот клонит – он выступит источником, другими словами – крысой. – Попали под горячую руку, мистер Хант? Ну и резню же там устроили, – агент слегка улыбается на непонимающее лицо Ноэла. – Не беспокойтесь: на вас у нас ничего нет, к сожалению, да и сделка есть сделка. Выздоравливайте. Хотя погодите… это можно и снять.

Агент подходит ближе и снимает с рук наручники.

– Подумайте хорошенько, чем вы хотите заниматься дальше – судьба вам дала второй шанс. В другой раз никто вам не прикроет спину, я знаю, о чём говорю: рано или поздно и вас можно поймать с поличным. Ну или кто-нибудь сдаст. Вы не кажетесь мне неразумным, дерзким – да, но это проходит. Хотите оказаться с пулей промеж глаз? – Ноэл отворачивается, но перед тем, как закрыть дверь, агент произносит. – Сожалею о вашей сестре.

Ноэл пытается сжать кулаки, но ему это не удаётся из-за наложенной шины на сломанный палец. Не знает, что ему делать – у него больше нет никого, кто был бы ему дорог – ни Дэйзи, ни Олли, ни Люка…

Вспоминая последнего, понимает, кто решил вопрос с Фоллексом: Люк сдал сам себя – догадывался, что не выберется живым, а для Ноэла ещё оставался шанс.

– Блять, Люк. Лучше бы ты дал мне умереть.

Ноэлу слишком близко к сердцу принимать такую действительность: его спасли три близких человека, потому что он подвёл их к черте и выложил трупами дорогу на другую сторону. Ноэл позволяет себе закричать, выплеснув свои чувства – он знает, что больше ему бояться абсолютно нечего. Он один, и главное – теперь не знает, что такое страх.

***

Ноэла выписывают через несколько дней, хотя вряд ли это можно назвать таким словом – он попросту сбегает.

Стоило вчера появиться Стэну в его дверях, и он отчётливо понял, что никуда от старой жизни ему не деться – у него осталась только она. Мир, где была Дэйзи, для Ноэла исчез, но с ним нужно было попрощаться. По-человечески и в последний раз.

Стэн принёс ему костюм и обувь, чтобы Ноэл мог сходить на похороны. Почему-то сам Ноэл даже не думал о том, что это надо сделать: решил, что чем глубже загонит мысли о Дэйзи, тем проще будет свыкнуться с потерей и брешью в сердце.

А может, он боится, что кинется на гроб и попросит похоронить его с ней, хотя на самом деле от его Дэйзи в пустой оболочке ничего не осталось – всего лишь тело, которое он любил только однажды.

Ноэл направляется на кладбище. Стэн сделал и узнал всё, что ему понадобится. Кажется, в мире ещё остались люди, кому Ноэл не безразличен, но ему чувства больше не нужны – он устал от боли. И больше её не будет.

Пройдя между надгробиями, Ноэл останавливается на приличном расстоянии от толпы. Знает, что не имеет права быть слишком близко – его близость убивает.

Ноэл наблюдает за скорбящей толпой и понимает, что больше ничего не чувствует. Ни к Дэйзи, ни к Олли, ни к Люку. Тот Ноэл, которого они знали, умер вместе с ними в один день – от него не осталось и следа. Достаёт пачку сигарет из кармана пиджака, которую ему услужливо пихнул Стэн – тот слишком сильно заботится о нём – это ни к чему. В голове пролетают кадры, как Дэйзи курила на перилах и улыбалась ему, скрывая лицо чёлкой и волосами по бокам. Ему больно вспоминать ту, которую он видит в гробу. Это не она. Пропала аура вокруг неё. Ноэл коснулся её в последний раз несколько дней назад, но пальцы всё равно холодит осознание того, что именно он толкнул её в бездну, оставшись наверху.

Сигарету удаётся с трудом докурить до конца. Легче стоять и краем глаза наблюдать за процессией. Получается отвлечься: на время удаётся вспомнить всё, что было за эти восемнадцать лет, которые Дэйзи успела прожить, пока он всё не перечеркнул. Хотя если быть честным: виноват ли он в её смерти? Тот, кто её убил, ждёт расплаты. И расплата не будет быстрой.

Проходит какое-то время, прежде чем гроб с Дэйзи опускают и закапывают, кидая на него горсти земли, что отзываются пустотой и эхом в душе. В конце концов, все уходят. Остаются только родители и Стэйси, но и она, бросив последний взгляд на могилу, растворяется вдали.

Ноэл, щёлкнув пару раз зажигалкой, идёт к могиле – история должна завершиться.

– Уходи! – кричит отец. – Ты не имеешь никаких прав на то, чтобы здесь находиться.

– Да что ты? Хотя мне насрать: я пришёл к ней, – Ноэл бросает взгляд на свежую могилу, и по спине пробегает холодок от того, что он мог бы раскидать комья земли и оказаться с ней рядом. Бороться с собой тяжело, но он выдержит.

– Ноэл, уходи! Или…

– Или что?.. Ударишь? Что ж, а давай, мы наконец покончим с этим. Надо было раньше забрать малышку Дэйзи под бок, может, в вас бы проснулись родительские чувства, и она была бы жива, – Ноэл улыбается, намеренно провоцируя отца. И он поддаётся провокации, нанося удар по больной и изуродованной скуле.

Боль всего лишь боль. Ноэл даже глазом не ведёт, ему нужно что-то посерьёзнее, агрессивнее – последний акт перед занавесом. Дэйзи бы этого не одобрила, но её здесь нет, да и каждый спасается, как может.

Урсула Хант зажимает рот рукой, продолжая плакать без звука, смотря на то, как муж избивает их первенца. Ноэл продолжает улыбаться, испытывает почти наслаждение, заканчивая историю. Он не обращает внимание на отца, который бьёт его ещё несколько раз, прежде чем отходит к жене, избавляя её от жалкого зрелища. Только Ноэл не жалок, он позволил сделать это, и это последнее, что связывает его с семьей.

Ноэл смеётся, ощущая влажную траву под руками и телом. Раны на спине тянет, как и на руках, и на лице, он достаёт пачку сигарет, берёт одну и закуривает, оставаясь лежать на траве и смотря на небо и пробегающие облака.

– Дэйзи, я приду, но не зови слишком быстро, – поднимаясь, говорит он и аккуратно кладёт зажигалку с выгравированной маргариткой среди живых цветов. Его будет вечной.

***

Ноэл добирается до пристани в том же костюме, что и прощался с сестрой. Его встречают члены банды, каждый сжимает плечо в знак поддержки и уважения, только Хант уже ничего не чувствует. А на остальных нет лица после потери двоих их братьев.

Братьев? Ноэл ухмыляется такой мысли: довольно грустно, но после их смерти «родился» другой человек и единственное, чего он жаждет – поставить всех на место, стереть с лица земли Тамплиеров и всех их отпрысков. Ноэл понимает, что сделает это по-своему, но ему хочется крови. И он знает, с кого начнёт.

На него смотрят с уважением – все догадывались, как Люку нравился Ноэл, но молчали.

– Честер, где ублюдок? – Ноэлу не нужно уточнять, о ком идёт речь. Все знают, что тот, кто убил его сестру, был племянником того, кто заварил всю кашу против банды. И сейчас не только Ноэлу хочется услышать, как умеет кричать Мартин.

– В пятом боксе, – Ноэл делает несколько шагов в сторону. – Нам потом нужно будет поговорить.

Ноэл кивает: конечно, он понимает, что сейчас всей банде предстоит решить, что им делать дальше, а главное – кто их поведёт за собой. Но долг важнее.

Первое, что встречает его за дверью – темнота, но Ноэл к ней привык. Темнота отныне его часть.

***

Ноэл выходит из бокса через пару часов весь покрытый кровью Мартина. Решает, что ему не хочется ни стирать её с тела и лица, ни снимать одежду, пропитанную кровью.

Ноэл только достаёт сигарету и закуривает.

Темнота вокруг сохранит его тайну, но тишину нарушают голоса членов банды, которые сидели на причале – их фигуры освещает огонь из железной бочки. Ноэл направляется к ним, потому что не знает, что ещё делать – сейчас он слишком опустошён, испытывая усталость. Одни раны скоро затянутся, а другие он предпочитает не замечать.

Когда Ноэл попадает в область света, то многие поворачиваются и встают со своих мест, поднимая банки и бутылки с пивом и другим алкоголем.

– За нового короля улиц! – улыбаясь, говорит Честер. И все в унисон повторяют эту фразу.

Банда выбрала нового главаря. Все видят, как Ноэл похож на Люка, особенно в крови и ссадинах, но также они знают, что он будет сильнее и бессердечнее, потому что терять ему больше нечего.

В огне Ноэл видит три призрачные фигуры: девушки, парня и мужчины. Парень обнимает за плечи девушку, как будто охраняя от чего-то, и кивает Ноэлу, намекая на то, чтобы тот не волновался. Всего несколько секунд перед глазами стоит эта картина, а потом они, искрясь и потрескивая, исчезают, оставляя его одного. Потому что время Ноэла следовать за ними ещё не наступило.