— Кирилл, кажется Кристине плохо, — поздоровавшись кивков, озабоченно пробормотал Максим и отошел на шаг от Анджелы, чтобы подставить мне локоть. — Идем. Я отведу тебя в ванную. А Анджела пока проводит Кирилла к столу. Мы все подготовили к вашему приезду!

— Макс, — рыкнул Шакалов и его брат тут же обернулся к нему с невинным видом. Пожалуй, выражение лица Кирилла было красноречивее слов, и я понятия не имею, как его брату удалось сохранить невозмутимый вид и хватило смелости сделать еще пару шагов ко мне.

— Слушай, дай Крис отдохнуть? В ее бедном желудке и так не осталось никакой еды! — протянул Максим и попытался взять меня под руку. Личного контакта мне сейчас хотелось меньше всего, к тому же Абрамов выглядел странно и его поведение ставило в тупик, заставляляя задуматься.

Оттолкнув парня, я сама направилась в дом. Почему-то казалось, что найти ванную комнату удастся без проблем, а это наверняка единственное место в доме, где я могла бы уединится. Только вот Макс нагнал меня у самой двери и выдернув полотенце из рук мимо проходящей горничной, замотался им едва ли не под грудь.

— Не хочу смущать тебя, — обаятельно мне подмигнув, мужчина попытался поиграть бровями, но вышло слабо. Явно мое выражение лица не говорило о том, что я хоть немного поражена или смущена, так что тот быстро потух и едва слышно добавил: — И брата…

Меня поражало поведение Абрамова. Он вел себя так, словно и не было тех странных записок и предложения убить Шакалова. Нес какую-то чушь, пока мы поднимались по лестница, шутил, подкалывал. Таким беззаботным я видела его только на аукционе и не нужно было пояснений, чтобы понять — это маска. Только вот меня пугала не она, а то, что могло скрываться под ней.

— Оставлю тебя одну. — Максим указала рукой на широкую дверь из темного дерева, а затем открыл ее и демонстративно пропустил меня внутрь громадной комнаты, которая больше походила на зал, с шикарным джакузи по середине. — Комната справа — ваша спальня. Горничная разложила всю твою одежду. И, можешь не переживать, теперь каждый работник брата — новый и проходит проверку серьезнее, чем в ФБР.

Он уже собирался выйти, когда я потянула того за полотенце, чтобы остановить. Не знаю, специально ли это сделал Абрамов, но единственный клочок одежды упал на пол, оставляя его в одних мокрых плавках, плотно облегающих все достоинства фигуры.

— Прости. Не хотел тебя смущать. Ты же понимаешь… Это, — он указал пальцем на эрекцию под плавками, — от меня не зависит. Природа сама выбирает…

Цирк вокруг резко мне надоел! Все не просто казалось фальшью, а театром идиотов. Абрамов задумал что-то, о чем говорил его горящий взгляд, но учувствовать и подыгрывать я была в настроении.

— Уверенна, дом напичкан камерами и подслушивающими устройствами. — сложив руки на груди, я подняла полотенце и кинула его мужчине, отвернувшись. — Решил так грязно показать Шакалову свое к нему отношение?

— Во-первых, камеры и прослушки если почти везде. Кроме, как известно, этой ванной комнаты. — внезапно я ощутила дыхание на шее и теплую руку, скользящую по моему животу, а также низкий бархатный хрип: — Во-вторых, я по-прежнему люблю своего брата. Не одобряю? Да. И считаю угрозой. Ну, а в-третьих… — Абрамов резко притянул меня к себе, заставляя почувствовать спиной каждую его мышцу и эрекцию между ног. Его руки поползли вниз по платью, когда тот почти беззвучно протянул: — Шакалов сейчас занят чем-то более интересным, по имени Анджела, и владеющим всеми техниками его так любимого минета. Как думаешь, она уже успела ему отсосать или у них еще прелюдия?

Сперва тело замерло, словно не веря ощущениям и отвергая происходящее. Парализовало! А затем, услышав полный призрения и холодного сарказма голос Абрамова я просто отшатнулась от него, резко поворачиваясь, чтобы взглянуть в глаза Максу. На меня смотрел совсем другой человек, нежели тот, которого я знала и, кажется, была влюблена. Вместо чувственного глубокого взгляда лишь похоть и лед, вместо дружеской улыбки горящие глаза, порочно бегающие по моему телу.

Рука сама поднялась, чтобы отвесить ему пощечину. И дело было не только в попытке соблазнения. Далеко нет! Он разбил мою хрупкую веру в идеального человека. Я носила ее в руках, как последний кирпичик человечности. Все было разрушено! И лишь вера в странного мужчину Максима Абрамова была жива. До этого момента.

— Ты оказался таким же, как и все. Ничем не лучше Влада. И, знаешь, теперь я вижу, что вы с Кириллом братья. — горько усмехнувшись, я увидела, как тускнеют глаза мужчины, а маска наигранной легкости спадает. Странно… В одну секунду он превратился из легковерного парня в серьезного мужчину, с синяками усталости под глазами и бледной кожей.


— Мы не родные братья! Моя мать ушла к отцу Шакала, когда мне было шесть. — выплюнул мужчина и резко отвернулся, завернулся в полотенце и направился к выходу. — У меня девичья фамилия матери.

В тот момент я поняла, что ошиблась. Это странное чувство поселилось внутри где-то на энергетическом уровне… Максим Абрамов что-то придумал и до моих резких слов все шло по плану. Его поведение, Анджела и даже приставания были частью какого-то странной, но очень продуманной головоломки. И пусть я не понимала ее, но понимала, что являлась его… музой. Чем-то, что заставляет Макса шевелится быстрее, стараться и не опускать руки.

Холодок прошел под кожей, когда я сделала шаг вперед и выпалила первое, что пришло в голову, чтобы удержать его хоть на секунду:

— Почему фамилия матери?

Макс замер в проходе и оперевшись о косяк, протяну тем голосом, который я знала и в который когда-то влюбилась. Взвешенный, спокойный, с легкой хрипотцей, дающей тембру глубину, вызывающую по всему телу волну мурашек:

— Для одного отца я был слишком хорош, а для другого недостаточно. Никто не пожелал иметь в роду такого, как я.

Абрамов снова сделал шаг вперед, бросив что-то вроде: «Ждем тебя внизу», когда я едва слышно прошептала:

— Чтобы это ни было, я не хочу… Не хочу идти так далеко и брать на себя грех.

Я знала, что он поймет меня. Знала, что смысл сказанного дойдет до него именно в том значении, в котором я хотела передать. Но еще знала, что даже если попрошу его все отменить — он не согласиться. Единственное, на что могла повлиять — на детали. А также держать ухо в остро. Каждую секунду своей жизни…

На скорою руку приняв душ и почистив зубы, переоделась в легкое платье в указанной Максом комнате и спустилась вниз. Там, в центре шикарного зала стоял громадный круглый стол полный всяких деликатесов, и лишь стеклянная стена отделала нас от приватного пляжа и спокойного океана.

Анджела сидела за столом почему-то не рядом с Абрамовым, а рядом с Шакаловым. Мужчина что-то увлеченно печатал в своем телефоне, Максим ел стейк с кровью, угрюмо глядя только в тарелку. Пока Шакалов занимался делами, девушка активно ухаживала за ним: накладывала еду в тарелку, застелила салфетку на колени, и даже вилку в руки вложила.

Картина была настолько полной, что я внезапно почувствовала себя лишней. Кто я в их семье? Хотелось развернуться и уйти, как вдруг Абрамов резко поднял взгляд и заметил меня. На секунду его стеклянные глаза превратились в два светящихся озера, а на моих щеках появился румянец, но в следующее мгновение он уже вернул самообладание и громко покашляв, сказал:

— Кристина, мы все ждем тебя. Спускайся…

Не знаю, вопросы какой важности решал Шакалов, но он и не шевельнулся в мою сторону. Его лицо было бледнее обычного, а взгляд настолько сосредоточен, что вот-вот и капилляр на глазу лопнул был, а складкой межбровья можно было раскалывать орешки.

— Ага… Все мы… — закатив глаза, протянула Анджела, лишь мельком взглянув на меня и отвернувшись, когда Абрамов встал и помог мне сесть на мягкий стул рядом с собой.

Мы кушали словно в неловком молчании. Да, Макс что-то рассказывал без остановки, но Кирилл работал, не притронувшись к еде, Анджела со странным интересом рассматривала меня, словно под микроскопов, а я же размышляла над возможным планом Абрамова.

— И все же, — нежно перебила девушка своего «бойфренда» положив тому не порезанный огурец прямо в рот: — Давайте поговорим о Кристине. Она столько пережила, бедняжка… Скажи, что ты сделала с глазами? Что это за операция такая?

Клянусь, в тот момент я едва не подавилась креветкой. Пусть голос девушки звучал так, словно она наивная дурочка, но ее взгляд выдавал истинные намеренья с потрохами. Анджела просто хотела найти во мне недостатки, указав на них пальцем при всех.

— Заткнись. — рыкнул Максим и та вздрогнула, волком уставившись на него, но замолчала, когда Абрамов перегнулся перед стол и не достаточно тихо прошептал: — Еще одно слово в адрес Кристины…

Я не собиралась сдаваться или пасовать перед такими житейскими трудностями. Много лет я дружила с Ингой, научившей меня держать лицо в любой жизненной ситуации и теперь я впервые смогла применить ее совет с максимальной пользой.

Рассмеявшись едва ли не до слез, со снисхождением посмотрела на девушку и улыбнувшись Максу, спокойно протянула:

— Все нормально! Интересы у каждого разные… Нет, это мой цвет глаз. Подарок от мамы.

— А грудь? Неужели Шакалов не раскошелился на силикон? — подперев лицо рукой, театрально протянула она. — С годами наши кожа ветшает, к тому же, ты ждешь ребенка. Тебе нужно, как никому другому…

— Я, по-твоему, должна увеличить третий размер?

— Хм… Тогда ягодицы. Как-то они уж сильно у тебя стоят… Импланты? — прикусив губу, девушка покраснела. Все вокруг смотрели на нее, словно на идиотку, даже мимо проходящая горничная. Ее план разоблачения провалился так и не начавшись.

— Годы спорта и профессиональных танцев. — пожав плечами я заметила, как Анджела «случайно» качнула тарелку с фруктами и та по цепочке завалила весь стоящий на пути ко мне сервиз. Железный сосуд с креветками упал на пол и пока Абрамов громко звал уборщицу, я встала с места, чтобы собрать все до того, как соус впитается в ковер.