Джонси выложила тесто в формы, поставила их на противни и поместила над плитой, в тепле, чтобы тесто поднялось. Взяла влажную ткань и накрыла их сверху, но мозг ее в это время был занят другими мыслями.

– Сегодня утром Дэн сказал, что священник согласился прийти сюда на церемонию, – Джинни говорила тихо, со значением.

Джонси понимала, что для Джинни это счастливое время, и повернулась к ней, как она надеялась, с энтузиазмом.

– Как чудесно. Вы выбрали день?

– Мы решили не ждать. Решили, что послезавтра, но Мэгги плохо себя чувствует… Поэтому не знаю, стоит ли. Не думаю, что она хорошо примет это сообщение.

Джонси поняла, что Джинни считает, будто причина подавленного состояния Мэгги заключена в ее, Джинни, свадьбе. Если бы только она могла сказать ей всю правду. Но правда ничего не спасет, только сделает хуже. Надо найти другой способ убедить Джинни, что она ошибается.

Обняв Джинни за плечи, она посмотрела ей прямо в глаза.

– Болезнь Мэгги не имеет ничего общего с твоим замужеством. Я знаю это. Она хочет, чтобы ты поступала, как лучше для тебя, я тоже этого хочу. Мэгги не эгоистка и никогда не захочет стать причиной твоего несчастья.

Джинни смотрела на Джонси, в глазах у нее стояли крупные слезы, грозя покатиться по щекам.

– Я знаю. – Она произнесла это так тихо, что Джонси едва расслышала ее.

Джонси обняла ее крепче.

– Ты увидишь, что я права. Завтра Мэгги станет лучше, а на следующий день она спустится к церемонии. Обещаю.

Еще одно обещание, сказала она себе, прикидывая, сможет ли сдержать хоть одно.

– Не будем больше об этом, – сказала Джонси, отстранив Джинни на расстояние вытянутых рук и продолжая держать за плечи. – Нам надо еще все продумать. Силы небесные, послезавтра в этом доме будет свадьба. Ты только представь!

– О нет, – возразила Джинни. – Мы не хотим ничего грандиозного. Простая церемония и все.

– Ну разумеется, мы сделаем, как вы пожелаете. Но без подготовки? Думаю, не выйдет. После церемонии у нас будет прекрасный обед, мы достанем лучший фарфор. Пригласим всех постояльцев, так что надо будет предупредить их, чтобы они были при полном параде. – Джонси остановилась. – Платье! Что ты наденешь? У нас же нет времени на шитье!

– Это неважно. Правда. Новое платье ничего не значит по сравнению с тем, что остаток жизни я проведу с Дэном. У меня есть платье, которое вполне подойдет. – Джинни улыбнулась и похлопала Джонси по руке. – Правда.

Джонси понимала, что Джинни права, она и сама так считала.

– Что ж, перейдем к следующему пункту. В какой комнате? Гостиная с камином, по-моему, будет в самый раз. Согласна? Нужно будет развесить рождественские украшения… Боже, это надо будет сделать завтра!

– Все это необязательно, Джонси. Давай обойдемся без украшений, а просто устроим хороший обед. – Джинни с мольбой подняла брови.

– Хорошо, – уступила Джонси. – Я даже и не знаю, где лежат украшения.

– Мы можем выпить шампанского, – предложила Джинни. – У Спайси всегда было припасено несколько бутылок для особых случаев. Я бы сказала, что это как раз такой случай, как ты считаешь?

Шампанское. Джонси никогда не видела бутылки шампанского, не говоря о том, чтобы попробовать. Мать наставляла ее, что все спиртные напитки – зло, но даже если бы она так не считала, они все равно не могли позволить себе купить шампанского.

Отметя наставления Мейбл, она сказала:

– Это действительно особый случай.

Вместе с Джинни Джонси вернулась к приготовлению ужина. Ей только понадобилось несколько мгновений, чтобы заглянуть в буфеты, где хранились фарфор и хрусталь. Завтра они с Джинни все достанут и перемоют. Джонси желала, чтобы радостное возбуждение захватило ее, но тревога отравила и эти минуты.

Стук в парадную дверь заставил Джонси насторожиться. Мэт так открыто не явится, подумала она. Вытерев о передник руки, она поспешила открыть. Там стоял Эндрю Коллинз, замотанный в несчетное количество шарфов. Она подавила желание отправить его восвояси – ее ждала масса неотложных дел и времени на ухаживания не было.

– Входите, Эндрю, пока вы не замерзли насмерть. – Она отступила и быстро закрыла за ним дверь.

– Извините, что врываюсь подобным образом, – пробормотал он, разматывая шарфы и избавляясь от пальто. – Но я хотел сообщить вам… что… я…

– Если это про Джея Ти, то мы уже слышали.

– О да, какой ужас. Я хочу сказать, что, по крайней мере, ужасно само происшествие. О Джее Ти мало кто станет горевать в Ларами, если вообще такие найдутся.

– Вы хотите еще что-то сказать? – спросила она, заметив морщинку у него между бровями.

– Да, да, хочу. Но не знаю, как начать. Я… я… я скоро уезжаю из города.

Пораженная, она повторила:

– Уезжаете из города?

Он выглядел таким печальным, что она как никогда почувствовала себя виноватой из-за того, что не смогла принять его ухаживаний и не сказала ему об этом. Но, с другой стороны, она никогда и не воспринимала его всерьез как кавалера. Как заметила Джинни, он скорее пришелся бы по вкусу ее матери, но дело в том, что она должна сама сделать свой выбор. И теперь ее сердце выбрало Мэта.

– Да, я возвращаюсь в Филадельфию, – сказал он. – Я оттуда родом. Возможно, открою там контору.

Он глубоко вздохнул, и она снова почувствовала себя виноватой.

– Хотя я точно не знаю, когда еду, я хотел бы выразить свое искреннее сожаление, что стал причиной стольких ваших затруднений. Но у меня никогда не было намерения каким-либо образом повредить вам. – Он твердо смотрел ей в глаза. – Это правда, – тихо добавил он.

В горле у Джонси образовался комок.

– Я знаю, – сказала она, испытывая сожаление, что они познакомились при таких сложных обстоятельствах.

– Пожалуй, я пойду, – сказал он, надевая пальто.

Но до того как он опять укутался в свои шарфы, она дотянулась и поцеловала его в щеку.

– Ну что ж, – сказал он, взглянув на дверь, – погода здесь все ухудшается. В Филадельфии, по крайней мере, знаешь чего ожидать. – Он обмотал свои шарфы вокруг шеи. – Мне действительно пора, – пробормотал он.

– Берегите себя, Эндрю, и… спасибо вам за заботу.

Он лишь кивнул, открыл дверь и вышел.

С чувством печали Джонси смотрела, как он уходит. Она знала, что он хотел как лучше. Но брак между ними был бы невозможен, особенно если вспомнить, с какой страстью она отвечала Мэту каждый раз, когда попадала в его объятия. Из-за своей правильности Эндрю не одобрил бы в своей жене подобных чувств, а она, в свою очередь, не одобряла бы его неспособность справляться с жизнью. Закрыв дверь, она сказала себе, что при той жалости, которую она к нему испытывает, это наилучший выход.


Ужин в тот день прошел как обычно, за исключением того, что Джонси объявила о свадьбе и это встретило самое сердечное одобрение. Двое постояльцев вызвались играть на скрипках, а третий сказал, что у него есть губная гармоника, которая, по его мнению, впишется в ансамбль.

– Музыка! Это будет чудесно. Мэгги должна прийти в восторг, – обратилась Джонси к Джинни.

– Уверена в этом. – Джинни с благодарностью оглядела собравшихся.

Но Джонси этого показалось недостаточно.

– Я пойду наверх и сообщу ей об этом, – сказала она, извинилась и вышла из-за стола, чтобы собрать поднос для Мэгги.

Надо подготовить девушку, чтобы она могла спуститься и принять участие в празднике. Она постучала в комнату Мэгги.

– Мэгги? – позвала она, прежде чем открыть дверь. – Я принесла тебе ужин. Надеюсь, он тебе понравится.

В комнате было почти темно. Джонси с разочарованием подумала, что Мэгги не зажгла лампу, а она-то надеялась, что состояние ее улучшилось.

Солнышко лежала, свернувшись клубочком, котята разметались тут же. Рука Мэгги покоилась на комочке шерсти, примостившемся рядом с ней, пальцы перебирали мягкую шерстку. Джонси поставила поднос и встала у кровати, потом перенесла легкие кошачьи тельца на пол, где они стали потягиваться и выгибаться.

– Я хочу, чтобы ты поела, а потом мы поговорим.

Глаза Мэгги расширились.

– Не про ту ночь, – торопливо добавила Джонси. – О свадьбе Джинни.

Она помогла Мэгги сесть, поставила поднос ей на колени. Мэгги молча взяла кусок хлеба и стала пить чай. Джонси знала, что она должна была проголодаться.

– Тушеное мясо очень вкусное, правда? Его приготовила Джинни.

Джонси смотрела, как Мэгги пробует нежное мясо с картошкой. Она вздохнула с облегчением, когда девушка отодвинула полупустую тарелку. Начало было положено.

– Помнишь, Джинни говорила, что собирается выйти за Дэна? Так вот, они решили пожениться послезавтра. Здесь. – Джонси подождала, пока Мэгги осознает это сообщение, потом продолжила: – Она очень бы хотела, чтобы ты присутствовала. Как ты думаешь, ты сможешь?

Мэгги пристально смотрела на Джонси. Внезапно глаза ее наполнились слезами.

– О Мэгги, что такое? Скажи мне. Ты ведь хочешь, чтобы Джинни была счастлива, правда?

Джонси погладила Мэгги по тыльной стороне руки, чтобы успокоить. Мэгги прикусила губу и кивнула, слезы заструились у нее по щекам.

– Не нужно печалиться. Джинни будет очень счастлива. Счастливей, чем сейчас. – Джонси достала из кармана фартука чистый платок и дала его Мэгги. – Тебя ведь не это беспокоит, так?

Мэгги высморкалась, покачала головой.

– Тогда ты думаешь о том, что случится с тобой, верно?

Большие голубые глаза смотрели на Джонси. Светлые волосы обрамляли лицо Мэгги массой спутанных кудрей. Она выглядела такой беззащитной.

– Тебе не о чем волноваться. Я обещаю позаботиться о тебе, и я это сделаю. Здесь твой дом, пока ты сама этого хочешь. Ты веришь мне?

Мэгги кивнула.

– Подумай о том, чтобы завтра днем спуститься вниз и пообедать с Джинни и со мной. Мы будем готовиться к торжеству. Может, ты немного поможешь нам. – Джонси отвела волосы от лица Мэгги. – Тебе будет полезно заняться чем-нибудь, чтобы отвлечься от мыслей о… той ночи.