-Но знаешь, меня радует ход твоих мыслей!

-Нет, никакого хода!

-А то я не вижу!

Он протянув свою руку, и неожиданно провёл боковой стороной указательного пальца по моей щеке, это было настолько странно, чувствовать его прикосновение на своей коже, что опешив, я не сразу отвела голову..

-Артём! – воскликнула, окончательно придя в себя и резко отводя его руку подальше.

-Знаешь, мне очень нравится, как ты произносишь моё имя. Всё лучше этого твоего выканья…

-Я замужем! – ухватилось я за что-то привычное и ясное в моей жизни, хотя на самом деле про Андрея сейчас совсем не думалось.

Артём тут же помрачнел, растеряв половину своего самодовольства, мгновенно сделавшись серьёзным и хмурым.

-Ты любишь его? – едва ли не с нажимом спросил он.

-Странный вопрос. Он мой муж.

Тертышный наклонился ещё чуть ближе, отчего мне стало жарко и неуютно, опять не хватает воздуха, только если там, в отделение его словно выкачали, то теперь его приходилось делить на двоих.

-Это не ответ! – почти жёстко отмёл всё Артём.

Пару раз моргнула, силясь осознать, что здесь вообще происходит.

-И что я должна тебе на это ответить?

-Для начала правду. Скажи, что ты его не любишь и вообще…

-Ты слишком многое на себя берёшь! – я одновременно запаниковала и разозлилась, резко откидывая его вторую руку в сторону, которой он держался за стену, и попыталась вырваться, но Артём, потерявший точку опоры, сначала полетел на меня, но потом как-то успел извернуться и перехватить меня. В итоге он стоял привалившись к стене и обоими руками прижимал меня к себе, при чём куда-то в область раны, о чём говорило его учащённое сердцебиение, которое я чувствовала, через ткань футболки, и рваное шипение.

Я зашевелилась, и он тут же болезненно закряхтел, из-за чего пришлось замереть. Уткнулась ему в грудь, ибо смотреть в его смурные глаза оказалось почти невыносимо.

-Я же вижу, что ты его не любишь, - отдышавшись, почти шёпотом проговорил он в мою макушку.

-Опять играешь в знатока человеческой натуры?

-А тут и знатоком быть не надо. У тебя на лице всё написано. Ты слишком замученная, уставшая… и разочарованная. Не один нормальный мужик не позволил бы своей женщине долго находиться в таком состоянии.

Сердце больно защемило, сам того не ведая, Артём заставлял смотреть меня на мой брак совсем под другим углом.

-А если дело не в нём, а во мне? Если это я не способна дать ему то, в чём он нуждается?

-Тогда я прав дважды. И ты не только его не любишь, но твой муж ещё и порядочный мудак, раз заставляет тебя чувствовать себя виноватой.

Начала вырываться, но он держал сильно, даже несмотря на всю боль, что я причиняла ему своими трепыханиями.

-Успокойся, пожалуйста, - непривычно ласково попросил Артём, и это сработало лучше любых приказаний, просто это было как-то слишком… по-человечески. Не доминирование, не заигрывания, не игры. А что-то запредельно простое и от этого искреннее. – Если бы я был уверен, что ты станешь меня слушать по-другому, я бы тебя не держал. Но ты всё время убегаешь.

Я задрала голову к его лицу, предварительно всё-таки протиснув свои ладони между нами, и немного отстранилась.

-Что тебе от меня надо?

-Я же сказал, что ты мне нравишься, - глядя в глаза, прямо и бесхитростно, пояснил он, правда, не забыв обречённо вздохнуть, намекая на то, как со мной всё-таки сложно.

-Тогда это тоже не ответ. Чего ты добиваешься? Что является конечной целью?

Кошмар из моих детских снов замолк, подбирая нужные слова, но так и не смог найти достойного ответа, поэтому ответил предельно лаконично:

-Не знаю.

Захотелось его ударить, сильно и желательно чем-нибудь тяжелым, чтобы в голове всё на место встало, а за одно и себя, чтобы прекратила слушать весь этот бред.

-Замечательно!

-Конечно, замечательно, - заулыбался он, так, будто обнаружил только в одном моём восклицании что-то очень важное для себя. Оторвал одну руку от моей спины, а я моментально среагировала, отвернувшись в сторону, ожидая того, что он опять попытается коснуться лица. Но у Артёма был свой план, и он зажал прядь моих волос, что выбилась из косы, и провёл по ней пальцами. – Я, правда, не знаю, но я всё время думаю о тебе. Так если бы я знал тебя когда-то. Знал и потерял…

Тут внутри меня всё оборвалось, колени задрожали, а лёгкие просто забыли как дышать правильно, потому что ртом-то я шевелила, а сделать вдох не получалось, благо, что я стояла отвернувшись, и он не мог видеть выражения моего лица.

-Меня всё время не отпускает ощущение, что я тебя откуда-то знаю, - продолжал Тертышный, не переставая теребить мою прядь. - Силюсь вспомнить, но у меня никак не получается, всё как в тумане. Наверное, совсем глупо звучит, но меня… тянет к тебе. И если бы ты только позволила… узнать тебя чуть ближе.

То что?! Вопрос напрашивался сам собой, но голос отказывался подчиняться, впрочем, как и всё  остальное тело. Я беспомощным кулём весела в руках Артёма, совершенно не задумываясь о том, как искалеченный он умудряется удерживать нас в вертикальном положение, да и как это в целом выглядит со стороны. Наверное, нас спасала стена, дававшая поддержку и скрывавшая нас от всего остального.

Не знаю, сколько мы так простояли, прежде чем он спросил, разбивая тишину вокруг нас на сотни осколков.

-Ася? Это сокращение или полное имя?

Стало дико. И адреналин, хлынувший в кровь, позволил смобилизировать крупицы разума и сил.

-Да, от имени Настя.

Ложь далась удивительно легко, так, если бы она уже хранилась где-то у меня в голове, припасённая именно для этого случая.

Артём замолчал, а я силилась понять, что это означает для меня. Всё моё нутро рвало на куски от страха, что он узнает меня… Узнает и оттолкнёт, окатив холодным взглядом, полным ненависти и презрения, как в нашу последнюю встречу. Лучше бы ты сдохла. А я что спорю? Наверное, лучше, но вот только как назло, я оказалась излишне живучей. А может быть, просто у мирозданья были ещё какие-то планы на меня. В любом случае, это вдруг оказалось очень важным, его отношение ко мне. Единственное важным, сейчас, здесь… Вот так вот противоестественно и нелогично. Но я так устала от своей вины и его ненависти, что жили в этом мире почти двадцать лет.

Его пальцы скользнули по моему подбородку, заставляя смотреть на своего хозяина.

-Хорошо, - наконец-то, шепнул он, решая всё за нас двоих и наклоняясь совсем близко. – Хорошо.

Так и подмывало спросить, что хорошего может быть в нашей ситуации, но я не успела сформулировать мысль, потому что его тёплые губы совершенно внезапно и предельно предсказуемо накрыли меня поцелуем. Сначала это было просто касание, лёгкое, едва уловимое, но неожиданно обжигающее и от этого, абсолютно всепоглощающее, потому что думать о чём-то ещё было больше не возможно. Секунда. Мгновение. Попущенный удар сердца. И взрыв одной единственной вселенной, что повисла где-то во мгле, где бродили мы оба. Чувства обострились настолько, что следующее движение уже сделала я, ухватившись за ворот его футболки, и ответно скользнув губами по его рту, сама того не ожидая и пугающе жаждя исключительно одного. Чтобы это не кончалось. Никогда.

Он кратко ухмыльнулся, но его рука тут же легла мне на затылок, прижимая сильнее и лишая всякой возможности пойти на попятную, впрочем, я бы и не отважилась, даже если бы очень захотела.

Поцелуй вышел странным, сильным, голодным, остервенелым и до невозможного бережным.

Безумие закончилось лишь тогда, когда оба начали задыхаться, я заёрзала в его объятиях, и Артём понимающе разжал свои руки, из которых я тут же выскользнула. Отступила на пару шагов, виновато опустив голову. Не знаю, что он видел сейчас во мне, но его глаза пристально скользили по моему лицу, телу, я чувствовала это сейчас так отчётливо, словно это были самые настоящие прикосновения.Ощущалось в разы интимней, чем самый раскрепощённый секс. Потому что секс – это движения, техника, механика и что-то там ещё… А не вот это, когда он каким-то чудом умудряется заглянуть мне под кожу, в самую душу. Если бы он только знал, если бы только знал.

Последняя мысль заставляет меня вздрогнуть и прийти в себя, впуская в мозг весь ужас происходящего. Невольно отстранилась ещё на несколько шагов, Артём тут же попытался оторваться от стены, но я предостерегающе выставила руку.

-Не надо, - затравленно попросила я у него, поднимая свой вымученный взгляд.

Он задумался и кивнул, не понимая, но принимая.

-Опять сбежишь?

Я закусила нижнюю губу, а потом сама же на себя разозлилась, за все эти сантименты и сопли.

-ДА! – вышло с вызовом и даже грубо.

Но он, казалось, не повёлся, печально улыбнувшись.

Меня начало потряхивать. Да что тут вообще происходит?! Разум кричал, велел и приказывал: «Беги. Беги отсюда. БЕГИ от НЕГО». Но я упрямо продолжала стоять на месте, видимо подсознательно желая того, что он, всё же признает меня и… попросит остаться. Но не узнал. Не попросил. Лишь только спросил:

-Я ещё увижу тебя?

Закачала головой.

-Это было моё последнее дежурство.

-Последнее? Перед чем?

-Не знаю, - был всем нам ответ.

Глава 15.

Я пролежала в больнице больше месяца с последствиями сильнейшей гипотермии – пневмонией и воспалением моче-половой системы. Мне было двенадцать, и никто не мог предсказать, как всё случившееся аукнется мне в будущем. Условия военного городка не позволяли лечить ребёнка в местной санчасти, поэтому меня переправили в областной центр. Отец приезжал часто, при любом свободном случае, как только ему это позволяла служба, из раза в раз обнаруживая одну и ту же картину, как я, свернувшаяся в калачик, лежала на кровати, спрятавшись с головой под одеяло.