– Еще бы! Никто – я повторяю слова Яна – не может гладить рубашки так, как я. Знаешь, когда принесли это письмо, мне действительно захотелось заняться сорочками мужа. Меня охватила паника. Я все еще теряюсь, когда подходят сроки уплаты по счетам. На то, чтобы привыкнуть к своему положению, я отпустила себе год.

– А потом?

– Потом… Не знаю… Мне нужно подумать о своем будущем. Хочется занять оставшуюся часть жизни чем-нибудь полезным, не вспоминать прошлое и сожалеть о содеянном. По ночам, если долго не могу уснуть, начинаю вспоминать и действительно лишаюсь сна. Все напоминает мне о Яне, эта комната тоже, но здесь единственное подходящее место для тренажеров.

– Тогда нужно избавиться от всего, что напоминает тебе о муже. Я умею клеить обои. Давай оборвем эти типично мужские обои и подберем другие. Могу дать швейную машинку на тот случай, если решишь сшить новые шторы. Я сооружу воланы. У тебя тогда будет больше света. Советую тебе, сделай комнату своей, обставь ее по своему вкусу… У меня ближайшие выходные ничем не заняты. Можешь смело рассчитывать на меня.

Последние слова прозвучали очень тихо. Взволнованная Эмили заключила Лину в объятия.

– О, я буду очень признательна.

– Мне очень грустно в воскресные дни, – пояснила собеседница, – потому что мы с мужем всегда проводили их вместе. Теперь я читаю дни напролет… Кроме того, нам обоим не повредят физические упражнения. Хм… Тебе нравится этот темный ковер?

– Ненавижу его!

– Тогда создадим свой проект. Я не могу ждать! Просто не умею. Мне нравятся всяческие перемены… Давай прогуляемся, если, конечно, тебе ничего не надо делать. Я еще никогда не ходила по Слипи-Холлоу-роуд, хотя искушение велико: ведь улица обсажена старыми тенистыми деревьями. Тебе придется попотеть, когда наступит осень, а я помогу с уборкой листьев.

– Отлично. Прогулка нам нисколько не помешает.

Итак, между женщинами возникла настоящая дружба, и ей предстояло продлиться до конца их жизни.

ГЛАВА 9

На Слипи-Холлоу-роуд намечалась грандиозная вечеринка. Повсюду красовались разноцветные шары и гирлянды. Стереосистема надрывалась во всю мощь колонок. Звуки музыки доносились даже до кухни, где готовились закуски.

– Я люблю праздники, – тихо сказала Лина, продолжая резать овощи для салата. – Скажи мне еще раз, пожалуйста, что мы отмечаем?

– О, этот список бесконечен, – рассмеялась Эмили. – Но первое и самое важное – юбилей нашей дружбы. Ведь вот уже два года мы вместе. Мне казалось, все женщины станут жить своей жизнью, закрывшись по комнатам, но, слава Богу, я ошиблась. Меня переполняет счастье: мой дом всем пришелся по душе… А еще мы празднуем мою потерю веса на целых пятьдесят фунтов, хотя это произошло шесть недель назад. Кроме того, я получила диплом… Следовательно, мы отмечаем тот факт, что я наконец стерла имя Яна с его лицензии, а на письме «Дорогая Эмили…» не осталось живого места из-за моих упражнений в метании дротиков.

– Хочу заметить, список впечатляет, – весело улыбнулась Лина.

– Не знаю, смогла бы я достичь всего этого без твоей помощи, дорогая… Ты веришь поговорке: «Когда Бог закрывает одну дверь, то распахивает другую»?

– На все сто процентов. Самый лучший поступок в моей жизни – это переезд сюда, в твой дом. У меня сейчас на счете больше денег, чем мы имели вдвоем с мужем за все время нашего брака. Я не хочу сказать, что баксы – это предел мечтаний, но они означают уверенность в завтрашнем дне; кроме того, мы сумели найти общий язык и подружиться… Когда ты пойдешь в ту ванную комнату, Эмили? – осторожно поинтересовалась Паулина.

Руки миссис Торн задрожали.

– Право не знаю… Может, сегодня… а может, завтра.

– Не нужно этого делать. Ты сама настроила себя на такой поступок, а идея превратилась в наваждение. Прошу тебя, не мучайся. Если это не под силу…

– Я смогу, Лина. Время пришло… Давай сменим тему. Что же касается меня, то я не смогу, набив желудок всякой ерундой, сидеть на диване, сложив руки. Когда вымоем посуду, отправлюсь на прогулку и пройду не менее пяти миль, затем, возвратясь домой, позанимаюсь на тренажерах, чтобы избавиться от набранных калорий. Ну а если мои глаза окажутся так же голодны, как и желудок, то я съем два куска яблочного пирога с двумя порциями мороженого.

– Эмили, ты их честно заработала. Тем более, излишества хороши, если держать все под контролем. Ты делала все правильно: худела медленно, постепенно увеличивая физические нагрузки… поэтому никому ничем не обязана: ни врачам, ни инструкторам, ни модным массажистам. Ты ограничила потребление никотина, выкуривая по шесть сигарет в день. Придется закатить шикарнейшую вечеринку, если сможешь вообще отказаться от этой привычки. В таком случае я буду готовить.

– Пообещай, и мы договоримся, – счастливо улыбаясь, проговорила миссис Торн.

– Хорошо. Когда ужин?

– В семь. К этому времени уже все соберутся. Послушай, Лина, я… Ну… люди всегда совершают необдуманные поступки, о которых потом сожалеют. Мне хотелось бы, чтобы сегодняшняя вечеринка осталась в памяти, поэтому одних шаров, гирлянд, изысканных кушаний здесь явно недостаточно… Может, еще не поздно отменить все?

– Что?! Что ты наделала? Эмили, немедленно посмотри на меня и расскажи все по порядку!

Миссис Торн набрала в легкие побольше воздуха, словно перед прыжком в воду.

– Я наняла танцора… Он придет в девять часов. Этот парень танцует на столе и показывает стриптиз… Ну, раздевается… Правда, не наголо, а остается в маленьких трусах. Мне показалось это забавным.

Лина расхохоталась. Слезы градом покатились по щекам, и она сняла очки.

– О, Эмили! Это же просто здорово! Он что, вращает бедрами? И должны ли мы совать по пять долларов в его… э… что там у него…

– Думаю, да, – тихо проговорила Эмили. – Мне нужно будет дать ему денег… К тому же с этим проблем не возникнет: после вчерашнего визита в банк у меня есть пятидолларовые банкноты. Нам придется, наверное, свистеть и улюлюкать, как это показывают по телевизору.

– Ой! Да не смеши ты меня! Он нанят, чтобы работать, и ему придется демонстрировать все свои штучки… О, не могу дождаться девяти часов. А мне казалось, мы собираемся на прогулку после уборки на кухне.

– Я солгала.

– У него есть имя? Или сценический псевдоним?

– Угу.

– Какое? – Лина хихикнула.

– Сверкающая Запонка.

– Что ж… Мне нравится.

– Да ну?

– Скорее всего, он большой наглец и задавака.

– У меня есть его фото. Он прислал их после моего звонка. Кстати, снимки сделаны очень профессионально.

– Давай посмотрим.

Эмили пошла в кладовку, где хранила всякую ерунду, и вернулась с конвертом. Она облизала губы, нарочито медленно доставая фотографии.

– Ну, что ты думаешь?

– О, мой Бог… – восхищенно прошептала Паулина, вертя снимки в руках. – Это же настоящий Аполлон! Эмили, а тебе нравится?

– Словом, Ян ему и в подметки не годится. Даже в двадцать лет он не смог бы сравниться с ним. Наверное, мы старые испорченные тетки, да?

– Ага, но кому какое дело? Если у тебя найдется старая рамочка, вставь это фото туда и повесь над обеденным столом, чтобы пища лучше усваивалась.

– Ты серьезно?

– Конечно. Я бы лично растерялась, окажись в одной компании с таким молодцом.

– Я бы смогла кое-что предпринять… Слушай, нам за сорок, но сие не означает, что мы уже мертвы. Спорю, ты можешь его кое-чему научить. Эти юнцы обычно думают, что женщины будут заинтригованы их великолепными телами и не станут желать большего, чем… Ну, ты сама знаешь… Типы вроде него, наверное, совершенно не имеют понятия, как доставить удовольствие женской половине человечества. Ты была довольна своим мужем, Лина?

– Он старался, но не относился к… гм… легкомысленным представителям мужского пола. А… твой Ян?

– Иногда мне с ним было хорошо, а в большинстве случаев наслаждение получал только он. Много раз Ян приходил с работы, измотанным до предела, и я не просила его о близости, боясь услышать отказ. Знаешь, усталость живет во мне с самого рождения, но мне всегда нравилось заниматься сексом. А тебе?

– Как человеку может нравится то, чего у него никогда не существовало? Мой муж был твердо уверен, что предварительные ласки – удел альфонсов. Он всегда действовал напрямую, но я любила его…

Эмили внимательно посмотрела на подругу.

– Но? Всегда есть «но».

– Никаких «но»! Итак, где рамочка?

– Наверху, на столе. Боже! Сейчас уже все придут!

* * *

Обед прошел на славу.

Когда убрали посуду, стулья расставили полукругом, чтобы лучше видеть выступление нанятого танцора-стриптизера. Эмили разлила вино по бокалам.

– Мы готовы! – Лина подняла голову. – А музыка? Он сам принесет записи?

– Сколько времени займут его танцы? – поинтересовалась служащая библиотеки на Плейнфилд.

– Час, – радостно призналась Эмили. – Если хотите больше, скажите.

– А у него будет шляпа? – полюбопытствовала медсестра.

– Танцор начинает с нее…

– Надеюсь, он наденет перья вокруг лодыжек… Мне кажется, это очень сексуально, – заметила Келли. – Так как насчет такого экзотического украшения, Эмили?

– Если тебе нужны перья, я поднимусь наверх и надергаю их из подушек. Лина умеет шить и сможет все соорудить на должном уровне.

– Отлично! Мне так хочется этого!

– А мне… Пусть исполнит танец живота или что-нибудь в этом роде. Вы понимаете, дорогие дамы, до чего мы опустились? Раньше мужчины на свои вечеринки приглашали стриптизерш… Мы доведем этого парня до изнеможения, как поступали представители сильного пола с девушками, то есть уподобимся им.

Марта Несбит громогласно рассмеялась:

– Мне бы хотелось попросить у тебя эту фотографию и поставить ее завтра на свой стол. Пускай все коммивояжеры смотрят на снимок, а я буду говорить, что вчера у меня с ним состоялась встреча.