Айрин Лакс - Прочь от тебя

Я уже взялась за ручку двери, намереваясь выйти, но обернулась:

- Его похоронят. Он разбился на автомобиле, когда гнался за мной.

Я закрыла дверь и замерла на мгновение, прежде чем начать спускаться по ступенькам. Только сейчас, произнеся вслух эти слова, я осознала: это финал. Финал нашей с Кириллом затянувшейся истории больных отношений. Финал истории, которая должна была закончиться, не успев начаться, но которая всё же случилась. А сейчас вместо проклятых многоточий - одна единственная точка, красным, в конце строки.

Денис ждал меня у подъезда, болтая с Санькой, трещавшим без умолку и без конца ощупывавшим бинты на руке Дениса.

- Болит? - и осторожно трогает пальчиком.

- Нет, - улыбается Денис, держа Саньку здоровой рукой. Увидев меня, он тянется ко мне, приобнимая, - поехали домой? Такси уже ждёт...

Когда Санька уложен спать и видит десятый сон, я тянусь к Денису. Он усаживает меня к себе на колени, нежно целуя лицо, невесомо касается закрытых век губами.

- А знаешь, это тётка всё обо мне Кириллу рассказывала. Сливала информацию за денежное вознаграждение.

- Сука старая. Сегодня уже поздно куда-то дёргаться, но завтра с утра ты все вещи собираешь и ко мне переезжаешь. Только не вздумай мне перечить.

Я не успеваю ничего возразить - он лишает меня возможности говорить, запечатывая рот поцелуем. В нём всё - толика радости, страсть напополам с нежностью и любовь, которую Денис выписывает на мне своими губами, уверяя в светлом будущем. Небывалое чувство защищённости и спокойствия окутывает меня с головы до ног и мягко качает на своих волнах.

- Люблю тебя, синичка моя...

Съехать с квартиры тётки не составляет большого труда. А времени отнимает и того меньше.

- Синичка, ты чего церемонишься со всем этим? Нести один лестничный пролёт, а ты складываешь так, будто собралась на другой конец страны.  - говорит Денис, глядя как я аккуратно складываю наши вещи, - это делается вот так.

Он сдёргивает покрывало с дивана, расстилая его на полу, и швыряет туда всё мягкое тряпьё.

- Готово! - потирает он руки, связывает концы покрывала в узел и закидывает себе на плечо получившийся огромный куль.

- Ты как будто Дед Мороз...

- Я? А что?.. На новый год придётся им побыть. Санька будет визжать от радости. Я надеюсь, что он в свои три с лишним года всё ещё верит в чудеса?

- Разумеется, - смеюсь я, - ты же не думаешь, что я из числа тех суперсовременных мамаш, что ратуют за правдивое изложение фактов даже перед малышнёй?

- А кто сказал, что это не правда?

-То есть ты хочешь сказать, что Дед Мороз существует? - иронично спрашиваю я, - а ты его видел? Настоящего. Не того, что с бородой из ваты.

- Ну допустим, не видел. Но вдруг Дед Мороз как микроб? Если ты его не видишь, это не значит, что его не существует...

- Ха-ха-ха! Сравнил... Деда Мороза... с микробом!

Я смеюсь так сильно, что у меня начинает болеть живот от смеха и текут слезы по лицу.

- Ну вот. А я хотел соригинальничать! Но похоже, что сморозил глупость. Ладно, прекращай хохотать надо мной, как сумасшедшая. Я не большой мастер по части сравнений...

- Подожди, дай отсмеяться. Я не могу перестать...

- Нет, так не пойдёт. Ты гогочешь надо мной уже битых пять минут.

Денис сбрасывает куль с тряпьем и подходит ко мне, сидящей на диване, мягко толкает вниз и забирается сверху.

- А ты знала, что я жутко мстительный тип? И собираюсь за твою насмешку надо мной отомстить самым жестоким способом?

- Да? И каким же? - я притягиваю его за  шею для поцелуя. Он поддается, но останавливается в паре сантиметров от моих губ:

- Я собираюсь забрать тебя у самой себя и запереть вот здесь, - он касается рукой груди, - навсегда.

- Жестокая месть, Денис. Уверен, что справишься? Навсегда - это очень долгий срок.

- Я не собираюсь ни в чём тебя уверять и расписывать небо красивыми обещаниями. Я без лишних слов выполню обещанное, только и всего.

- А ты, оказывается, тот ещё романтик, Денис.

- Нет, я не романтик. Я - реалист. Но кто сказал, что нельзя раскрасить реальность в счастливый цвет.

- И какой же он, этот счастливый цвет?

- А какой твоей душе угодно, синичка. Для меня он цвета твоих глаз и губ. Обалденное сочетание. И вкусное. Никак не наглядеться и не наесться. Мне всегда будет мало тебя.

- А мне - тебя. Мне даже сейчас тебя мало. Ты рядом, а мне хочется всё больше и больше... Не знаю, как объяснить. Никогда не чувствовала ничего подобного...

- Я, кажется, знаю, как восполнить эту нехватку, - зелёные глаза загораются игривым огоньком, на губах расползается широкая улыбка, - есть ты и есть я... Есть мы вдвоём, а можно добавить плюс один к имеющемуся.

- Ты же не хочешь сказать...

- Зачем говорить, синичка? Лучше просто сделать.

- Я не думала, что ты так скор на свою мстительную расправу...

- Быстрота ответной реакции, только и всего. Тем более, думать о чём-то другом, кроме тебя, когда ты - рядом получается очень плохо.

- Может быть, ты меня всё-таки поцелуешь?

- Только если ты этого хочешь.

- Шутишь? Я только этого и жду...

Денис касается моих губ своими осторожно, едва ощутимо, превращая поцелуй в пытку голодом по более откровенным касаниям. Я тяну его на себя и провожу языком по нижней губе, дразнясь, проникаю им в рот, млея  от ответной ласки. Чертовски приятно и сладко. Желание разгорается быстрее, чем пламя. Оно охватывает каждую частичку тела, стремящуюся как можно быстрее навстречу ему. Чтобы близко и горячо, оголённой кожей - к коже, без разделяющих глупых границ и ненужных сомнений. Чтобы не размыкать объятий и падать в его объятия без оглядки.

* * *

Вскоре состоялись похороны Кирилла. Я позвонила Татьяне, жене покойного Михаила, и предоставила ей полную свободу действий, потому что меня вот это всё уже не касалось. И в родной город я не полетела. Да, словила несколько осуждающих взглядов со стороны Татьяны. Но в конечном счёте, кому какое дело? Пора начинать жить собственной жизнью и беспокоиться за собственный комфорт, а не переживать, кто и что подумает по поводу твоих действий.

Через некоторое время после похорон раздался телефонный звонок, которого я никак не ожидала. Звонивший мужчина представился Александром Сергеевичем, нотариусом. С его слов Кирилл открывал депозит на имя сына, которым он сможет воспользоваться по достижении им совершеннолетия.

 Мне от него ничего не нужно, - довольно резко заявила я.

- При всём моём уважении, Катерина Владимировна, депозит открыт на имя вашего с Кириллом сына. И решать, нужно ему то или нет, будет он сам по достижении им определённого возраста. Моя обязанность состоит в том, чтобы уведомить вас об этом, только и всего.

- Хорошо. Я могу узнать дату открытия депозита?

Нотариус назвал дату, задолго до нашего развода. Я и не знала о том, что Кирилл собирался поступить так. Мы никогда не поднимали подобные темы для разговоров.

- И ещё. Незадолго до трагических событий вашим бывшим супругом был оставлен пакет на ваше имя. Я перешлю его вам.

- Что в нём?

- Я этого не знаю. Моя миссия - переслать его вам и только.

- Это тоже было оговорено в завещании?

- Нет, - после недолгой паузы говорит нотариус, - это уже его личная просьба. Я был знаком с Кириллом, и мы поддерживали приятельские отношения.

- Я не хотела бы получать ничего. Поставьте мысленно галочку в графе "получено" и выкиньте тот пакет.

- И всё же я вынужден вам отказать. Как никак, это была последняя его просьба. Неужели вы откажете в такой малости?

Я, скрипнув зубами от досады, соглашаюсь, называя адрес, на который можно прислать пакет. Пакет присылают через курьерскую службу очень быстро. Но я не тороплюсь его открывать, заталкиваю на дальнюю полку и благополучно забываю о нём на некоторое время. Потому что нас с Денисом подхватило и закрутило смерчем любви, подняв над землей и её обыденными проблемами.

А потом... Потом было банально некогда ковыряться вилкой в многослойном торте из прошлого. Денис оказался скор на расправу и загорелся идеей дома. Той самой, которую он мне озвучил совсем недавно. За её исполнение он взялся с энтузиазмом и кипучей энергией и уже через полгода мы запускали на порог нашего дома трёхцветного котёнка. Тот, гордо задрав хвост, обошел территорию с видом уссурийского тигра, прохаживающегося по своим владениям.

- Можно? - спросил Санька, глядя на меня снизу вверх.

- Конечно, можно.

Я еще не успела выговорить последние буквы, как Санька уже прошлёпал вслед за котёнком с бантиком, привязанным к верёвочке, и принялся бегать по комнатам, ещё полупустым, только кое-где стояла завезённая мебель.

- Жаль, что уже поздняя зима. Весной было бы намного лучше, - произнёс Денис, помогая раскладывать вещи из коробок.

- Почему жаль?

- Сейчас везде снег лежит и погода холодная... А весной можно было бы в саду поужинать, под цветущей яблоней.

- И всё-таки ты - романтик, хоть и отрицаешь это изо всех сил, Денис.

- Ладно, ты меня раскусила. Но только никому больше не говори, это будет наш с тобой маленький секрет.

- Один на двоих?

- Да, один на двоих. Как и всё остальное, - он переплетает мои пальцы со своими и целует руку, -может, хватит на сегодня? Ты весь день на ногах и возишься с этими коробками... У нас впереди ещё целая куча времени. Оставь немного сил на поздний вечер, переходящий в ночь.

- У тебя какие-то планы?

- У меня всегда в голове куча планов. И в каждом из них ты - в самом центре. Центр моей вселенной...