Лилия Тимофеева - Продам мужа в хорошие руки

— Ну что там с Олегом? Ты к этой Виолетте идти собираешься?

— Конечно.

— Я с тобой!

В обеденный перерыв мы направились к несравненной Виолетте Кавериной. Ее офис занимал целый этаж в одном из зданий. Нас встретила секретарша, приветливо улыбнулась. Но в приеме нам было отказано. Улыбчивая сотрудница приемной вернулась с вердиктом:

— Виолетта Генриховна согласна принять вас сегодня. Но вечером, в 19.00. Весь день у нее расписан по минутам.

— Вот коза! — прошипела Элька. — Может, внаглую прорвемся?

Я была не против. Но наш пыл охладил грозный охранник.

Мы вышли из здания. Элька вздохнула:

— Вечером, так вечером….

"Хорошо, что вообще согласилась!" — радовалась я.

До конца рабочего дня я нервничала и переживала. В назначенной время мы снова были уже в знакомом офисе. Секретарь отсутствовала, наверное, закончился рабочий день. Нас встретил охранник. Проводил в кабинет владелицы заводов и пароходов.

Виолетта сидела в дорогущем кожаном кресле. Взглянула на меня с усмешкой. Торжествующе спросила:

— Зачем пожаловал, милочка?

— За мужем…

— Странная вы однако, Ольга. Все-то у вас не как у людей. Обычно покупатели товар возвращают. А тут продавец то, что продал, назад требует. Смешно!

— Мне не до смеха.

— И это правильно! — синие глаза Виолеты угрожающе сузились. — Договор прочти, под которым твой муженек свою закорючку поставил, вообще не до веселья будет.

— Мне звонили от вашего имени, сказали, что согласно договору никогда не смогу увидеть мужа. Но ведь это… бред!

— Насчет никогда согласна. Да ты читай, читай. Чай не дворник, с бумагами на раз обращаешься.

Она кинула через стол дорогую кожаную папку с бумагами. Мы с Элькой дружно приступили к чтению. Договор был краток. Но его содержимое вызвало ужас. Там действительно не встречалось слово "никогда". Олег заключил договор на… двадцать лет! За это время он лишался практически всех прав. Было ясно и четко прописаны условия: проживать на территории работодателя, покинуть можно только с ее согласия. Не поддерживать отношений с родственниками и родными. Выполнять любые поручения и задания работодателя за исключением тех, что несут угрозу жизни и здоровья окружающим. В случае нарушения условий Олег должен был выплатить неустойку в том размере, который укажет работодатель.

Элька шепнула:

— Ну и бред. Как ты думаешь, имеет он юридическую силу?

— Думаю, да, — вздохнула я. — Уверена: юристы с ним плотно поработали.

— Но как Олег мог это подписать? Практически отдаться себя в рабство? Двадцать лет исполнять любое желание тетки, даже без права переписки. Он ушел обиженный или не тронувшийся умом.

— Эль, а может, его… чем опоили или заставили подписать? Ну, силой…

Чуткий слух Виолетты уловил мою последнюю фразу. Бизнесвумен произнесла:

— Олег Витальевич подписал договор в здравом уме и совершенно добровольно, уверяю вас.

Я вскочила и закричала:

— Не верю! Я…. я в полицию пойду! Где гарантия, что он жив?

— Даю слово.

— Кто ты такая, чтобы я твоему слову верила? Чокнутая баба, что бесится с жиру и хватает чужих благоверных?

— Я чокнутая? — Виолетта обиженно фыркнула. — А ты нормальная, значит, просто взяла и продала мужа… Как котенка по объявлению. Если хочешь его увидеть, могу устроить это прямо сейчас.

— Что?!!

Мы с Элькой не поверили в услышанное. Но Виолетта встала и сделала знак следовать за ней. Мы послушно потопали следом. Сзади шли два громилы-охранника. Зашли в лифт, спустились на первый этаж и оказались в заброшенном подвальном помещении. У меня все похолодело внутри от страха. Мелькнула мысль: а выйдем ли мы когда отсюда? Взгляд Эльки выражал те же эмоции. Но через несколько метров увидели массивную дверь, охранник распахнул ее, и мы все оказались в огромном зале, в середине которого был… ринг! Судья, немногочисленные болельщики, стройные красотки в мини-юбочках. Помещение для закрытых боев без правил. Зрители — толстосумы, что развлекаются, делая ставки на участников. Я подобное видела не раз в сериалах. Но не думала, что окажусь когда-либо в таком месте в реальной жизни. Внезапно зал оглушили громкие крики, многие опустили пальцы вниз, требуя: добей! Один из участников, огромный лысый громила, торжественно поднимал руки вверх. Его противник лежал поверженным. И это был… Олег!

Я сама не помню, как оказалась на поле боя, подскочила к мужу. Тот был жив, даже пытался встать. Но громила хотел продолжить бой. Отодвинул меня, чтобы нанести удар. Я закричала, закрыла собой мужа и накинулась на громилу. Но драться было не легко. Волос, которые можно выдрать, у него не имелось. Торс настолько твердый, что попытка вцепиться ногтями не удалась. И тогда я вцепилась в его нос. Зубами! Со всей силой.

Зрителям это понравилось. Послышались крики, аплодисменты. Внезапно я почувствовала крепкие руки. Меня оторвали от бойца. Тот держался за носопырку и жалобно скулил. Виолетта хлопнула в ладоши. Бой прекратили. На ринге тут же появились новые участники. Зрители переключили внимание на них.

Пришла в себя я только в офисе у мадам Кавериной. Нет, я не теряла сознания, просто была какое-то время вне себя. Даже говорить не могла, это делала за меня Элька. Она предъявляла претензии Виолетте:

— Ты же уверяла, Ольгин муж сторожем нанялся. Почему он на ринге? Олег — писатель, а не…

— Вы же читали договор, милочки! Видели пункт, что я могу дать любое задание? Сегодня мне захотелось увидеть нового сотрудника в бою.

Я не выдержала, заревела в голос:

— Человек ты или кто? Отпусти, пожалуйста, его! У нас дети!!

— О детях нужно было думать, когда объявление строчила! Хочешь, чтобы я тебе его вернула? Забирай. Но заплати!

— Сколько?

— Тоже прошу три десять.

Я не поверила своим ушам. Рука потянулась к сумочке. Я очень надеялась, что у меня будет десять копеек. Нужные монетки нашлись. На дражайшей ладошке протянула их Виолетте. Та расхохоталась громко, в голос:

— Ты совсем больная на голову, милочка? Только ты мужиками за бесценок разбрасываешься. Я же прошу три миллиона десять тысяч долларов. И ни центом меньше!

— Что?!!

Казалось, что на меня рухнуло что-то огромное, тяжелое, и мне уже никогда не выбраться…

— Но. я…

— Нереальная сумма! — рявкнула Элька. — Где она такую возьмет? Из всех ценностей только квартира, которая и трех лимонов рублей не стоит. Это невыполнимые условия.

— Ну отчего же? — вкрадчиво, даже ласково сказала хозяйка. — Для человека, который трудится на денежном поприще, то есть в банке, многое возможно. Ольга, я водила тебя на ринг посмотреть на твою реакцию. Она даже превзошла ожидания. Я уверена: ты сделаешь все, чтобы вернуть супруга.

— Сделаю, — ответила я

Виолетта протянула мне листок с отпечатанными цифрами:

— Мои реквизиты для перечисления бабок. Сроку тебе неделя!

Мы с Элькой сидели у моего подъезда. Домой не шли, чтобы не перепугать дочерей. Я ревела и никак не могла успокоиться:

— Она же меня на преступление толкает, Эль? Загнала в ловушку, а выхода нет.

— Есть! Отдать ей эти чертовы деньги.

— Но… меня посадят! Может, пойти в полицию?

— Иди! Только что у тебя на нее есть? Устный разговор? И вообще опасно это. Исчезнешь просто и все. Никогда не увижу я больше подругу Ольгу. А дети — мать.

— А мать-зечка лучше, да?

— Ольга! Ну какая же ты нерассудительная. Стырь эти деньги, как она просит. Но… что тебе мешает и для себя прихватить? Если все умно сделать, сразу не хватятся. Как Олега, отпустят, берите девчонок и валите из России. В Англию, например, или другую страну, которая не выдает преступников. С миллионами везде устроиться можно!

— Но это как-то… Ты уверена?!

— Думаю, это для тебя единственный выход. Или… откажись от мужа, забудь!

— Не могу! Его на ринге как грушу используют по моей вине!

— Вот именно. Я сказала свое мнение, а действовать ли нет, тебе решать. Подумай до завтра, пока…

Элька чмокнула меня в мокрую от слез щеку и умчалась. Я медленно поднималась по лестнице. Перед глазами был лежащий Олег, скрючившийся от боли. С каждой ступенькой во меня росла уверенность: завтра я сделаю это, украду проклятые миллионы…

На втором этаже путь преградила Маринка. Затащила меня в свою квартиру и заорала:

— Оля! Я хоть и штукатурша, но не дура! Слышала со своего балкона, как эта змеюка тебя миллионы украсть подговаривала и благоверного выкупить. Только нужен ли он тебе? Мало того, что на твоей шее сидел, так еще и изменял!

— Что?!! Но… я не замечала.

— А когда тебе замечать, коли пашешь с утра до ночи. Я сама их своими видела, Олега и любовницу его. И не раз. Тебе говорить не хотела, мужики они все такие. Надеялась, и Олег перебесится, чего семью рушить. Но коли ты уж на такое решилась, докажу, что недостоин он. Я с месяц назад не выдержала и голубков бесстыжих на мобильник сняла. Глянь!

Маринка протянула телефон. Я листала снимки и не верила своим глазам. Вот парочка стоит у машины, дама за рулем подвезла Олега. На следующем снимке он ее нежно целует. Вот видео. Олег выбегает из подъезда. Она бросается ему на шею… Снова поцелуй! Я выронила Маринкин смартфон, купленный в кредит. Тот едва не разлетелся на кусочки. Но подруга мне ничего не сказала. Понимала: только что рассыпалась, разбилась вдребезги моя семейная жизнь! Такой подлости и коварства мало кому в жизни выпадает испытать. И дело было не только в том, что муж завел любовницу. И не в том, что они миловались в нашем дворе, никого не стесняясь… Страшно было другое. Я не понимала, что вокруг меня происходит. Что-то странное, пока необъяснимое. Потому что на фото и видео месячной давности в объятьях моего мужа была… Виолетта!