Марианна Кисс - Продана монстру

Прошел месяц. Я прилежно училась, наверстывала упущенное, старалась сдавать все зачёты. Приближалось время сессии. Экзамены один за другим я сдавала на хорошие оценки.

Потихоньку я снова влилась в поток и стала жить той простой жизнью, которой жила до похищения.

Каждый день в университет. Читала, писала, зубрила.

Я не ходила гулять, ни с кем не дружила. Одинокая и испуганная тем, что произошло, я всё время думала о том, что никому нельзя доверять, что кругом одни обманщики и плохие люди.

Мне было страшно. Старалась не ходить в темноте, избегала пустынных мест, обходила подозрительных мужчин. Теперь, все они, казалась подозрительными.

В комнату поселили другую девочку – Дашу. Первокурсницу. Она тоже была немного испуганна от новизны. Но в ней сквозило ещё и любопытство. Каждый день она понемногу менялась. Открывалась, смелела, становилась разговорчивее и активнее. Вскоре у неё появились подруги.

Я смотрела на неё и сравнивала с собой. Она шла по нормальному пути, по дорожке, которую не обломали, не испохабили… пока. Пусть и дальше будет так. Хочется наедятся, что не у всех случаются такие истории как у меня. Наедятся на то, что эта девчонка так же не пройдёт через что-то страшное, прежде чем вернётся сюда, в эту комнату, как вернулась я. А ведь могла и не вернуться.

И пусть у неё всё будет иначе, не так как у меня.

Я прошла то, что прошла. В голове моей навсегда закрепились эти воспоминания и не думаю, что когда-то оттуда уйдут. Такое не забывается. Оно будет всю оставшуюся жизнь, так или иначе, напоминать о себе.

Смогу ли я отодвинуть от себя эти воспоминания, не знаю. Пока они слишком свежи. Настолько свежи, что каждую ночь, только лишь выключаю свет и укрываюсь одеялом, каждый раз, как закрываю глаза, передо мой стоит лицо моего мучителя. Его красивое, властное лицо. И всё что я могу, это как можно дольше держать его в памяти, перед собой, прежде чем усну.

Ощущение что за мной следят не покидает с самого того времени, как я вернулась. Сказать, что я боюсь не сказать ничего. Страх преследует меня каждую минуту.

Успокаиваюсь только в аудиториях, в универе, но не в коридорах и не на лестницах. Везде, где бы ни шла, мне кажется, что кто-то неотступно преследует меня, следит.

Не хочу ещё раз оказаться в той комнате на кожаном диване, голой.

Я помню всё до мелочей. Всё.

Единственное чего бы хотелось это увидеть Эрика. Желание это со мной постоянно. Хочется обернуться внезапно и увидеть, что он стоит и смотрит на меня.

Но он в тюрьме и скорее всего надолго, может даже пожизненно. Не знаю, что он ещё такого натворил, но судя по тому, что говорили следователи он действительно очень опасный и жестокий человек. Возможно даже убийца.

Не понимаю тогда, почему не убил меня. А может и убил бы, когда переломал бы мне руки и ноги. Может и убил бы, я же не знаю до какой степени доходит эта его жестокость. Возможно до самой крайней степени.

Поэтому не нужно его оправдывать, а нужно благодарить бога, что не дал мне пропасть навсегда в доме Костильо.

Всё это конечно угнетало. Почему-то всякий раз я всё равно его оправдывала. Не верила в то, что придумала сама и то, что о нём говорили.

Не знаю почему. Да он жестокий это ясно, но не верю, что он убийца.

Да какая теперь разница, он в тюрьме, в Испании. Всё.

А то что кажется, что за мной следят это обычная паранойя. Не более того. Я просто придумываю то, чего нет.

Вышла из универа счастливая как никогда. Закрыла сессию. Слава богу.

– Виола, идёшь с нами отмечать? – кричит сокурсница Юля и машет мне.

– Нет спасибо, идите без меня, – улыбнулась я и махнула в ответ.

Из всех кто учится со мной в одной группе, она одна относится ко мне нормально. И пытается хоть как-то понимать мой замкнутый характер. Понимает, что я не сама себе на уме, и просто не умею запросто знакомиться и смеяться со всего, что смешно.

Может быть, я такая и была, но стала ещё более закрытой. И теперь окружающие вдвойне обходят меня стороной. Только Юлька пытается вытянуть меня из этого кокона. Она как будто понимает как тяжело, и как резко я повзрослела, всего за месяц. Из задорной девчонки стала задумчивой девушкой. Юлька пытается мне помочь, но у неё плохо получается. Я благодарна и за это.

Ведь что мне стоит просто улыбнуться и пойти за ними. Сидеть в баре, выпивать. Смеяться со всякой ерунды, как было раньше. А я не могу. Не могу и всё. Надломилось что-то, потухло. Не знаю, зажжётся ли вновь.

Я медленно спускалась по лестнице, как всегда, задумчиво смотрела под ноги. Чтобы не пропустить ни одной ступени. Как будто время, которое проходит нужно растянуть.

Но вдруг прямо перед взглядом, острые стрелки черных брюк и коричневые с черным оттенком туфли ручной работы…

Я вздрогнула и остановилась.

Эти туфли, я знаю их… видела много раз. Вернее не много, но достаточно, чтобы запомнить их навсегда. Я медленно переместила взгляд на мужчину, на седые пряди и в частых морщинах лицо.

– Здравствуй Виола.

– Здравствуйте Джон.

То, чего я так долго боялась – случилось.

Но в этот самый момент я перестала бояться.

– Есть минута, я пришел поговорить с тобой.

Если бы мы стояли на улице или в каком-то другом месте, наверное я бы ушла поскорее и не стала бы слушать то, что он будет говорить. Но мы стояли на лестнице университета, тут много людей. Студенты, преподаватели. Снуют туда-сюда.

И все равно, когда я увидела Джона, как будто на мгновение все замерли. Словно остановилось время… и тот час же сразу пошло опять.

Снова шум, снова суета.

– Да, конечно, пойдёмте, – сказала я спокойно и пошла в сторону, к стене.

Мы отошли. Со стороны наверняка казалось, что преподаватель разговаривает со студенткой. Ничего не обычного. Но я то знала всю необычность нашей встречи.

– Как вы меня нашли? – удивлённо спросила я.

– Это не трудно.

Я хотела спросить у него про хозяина, но молчала. Не решалась. Надеялась, Джон сам скажет о том, насколько осудили Костильо и что он шлёт мне весточку.

– Синьор Костильо в городе, – проговорил Джон.

Я почувствовала, как вспыхнуло моё лицо и застучало в висках.

– Вот адрес, – Джон протянул визитку, – если ты решишь его навестить, то он пробудет здесь до воскресенья.

– Он не в тюрьме?

– Нет, с чего ты взяла?

– Просто подумала.

– Синьор Костильо не преступник, чтобы сидеть в тюрьме.

Молча, я смотрела на Джона, а он на меня.

– Очень прошу Виола, прийти по этому адресу, когда вы захотите, хоть сегодня, хоть сейчас. Я могу отвести вас…

– Нет! – резко сказала я, когда он протянул руку, в желании взять мою и наверное, повести меня куда-то к машине.

Я отпряла.

Слишком хорошо помнила, как меня продавали. И теперь неизвестно чего нужно Джону, может опять отвести меня продавать.

– Хорошо, – он не стал настаивать, – сама реши.

– А если я не приду, если вызову полицию.

– Это гостиница и мы живём там совершенно законно, не скрываясь. Мы в чужой стране и нам нет смысла совершать тут что-то противозаконное.

Эти слова снова расслабили меня. Он прав. Но я не могу согласиться так сразу.

– Я должна подумать, хочу ли я видеть его.

– Хорошо. Подумай. Но помни, что мы тут до воскресенья, а это – послезавтра.

Он кивнул на прощание. Повернулся, пошел в толпу и быстро растворился в ней.

А я осталась стоять и думать.

– Ох, ты! Куда это ты собралась? – Даша остановилась у двери и восхищённо меня рассматривала, – какая ты… не думала, что ты такая.

Она как будто застала меня за преступлением. А я всего лишь оделась не так как всегда.

– Да ну, это так, просто померила, – я быстро сняла туфли.

– Куда-то идёшь?

– На свидание.

– Ну, он точно выпадет в осадок, как только тебя увидит. И не только он, гарантирую.

Джинсы и футблолочки моя обычная одежда. Быстро, удобно, тепло.

Но сегодня вернувшись в общежитие, я достала спрятанные в верхнем шкафу туфли на шпильке.

Зачем я их достала?

Понятно зачем, чтобы идти в гостиницу к Эрику.

Ведь я же хотела его видеть? Хотела.

Ждала его? Ждала.

Так чего теперь спрашивать – зачем туфли.

Платье. То, которое думала никогда не понадобится, но вечно таскала его с собой.

Красное.

Нет, это бред. Прийти в таком виде к нему в гостиницу, это расписаться в том, зачем я вообще туда пришла.

Ну почему? Это может означать и другое. То что я – не его вещь. Веду себя как хочу, надеваю, что хочу и как хозяйка собственной жизни. Показать ему, что он не сумеет купить меня, взять и просто увезти. Может даже посмеяться ему в лицо. Сказать что-то неприятное, чтобы запомнил навсегда, он мне никто и никем останется.

Что я говорю? Разве он – никто? Господи, почему я так говорю?

Дашка покопалась в своём шкафу, переоделась и ушла. А я снова встала у зеркала и снова натянула туфли.

Да, непривычно. Но реально классно. Волосы красиво лежат на коралловом красном и глаза хорошо так подкрасила. Я ходила по комнате вперёд назад и не могла решиться сделать шаг за пределы этой комнаты.

Ну куда я пойду?

Если хочет меня увидеть пусть сам придёт. Всё не то и всё не так. Конечно, я боюсь. Так боюсь, что даже руки слегка подрагивают. Но ещё больше этого страха, мне хочется увидеть Эрика. Это желание просто не даёт покоя. Я не смогу жить до завтра, или до воскресенья.

Но если приду сегодня, он подумает, что я нетерпелива и хочу…

Да какая разница что он подумает. Он приехал и уехал, а я останусь тут. И всё закончится уже сегодня.

Но я должна его увидеть, должна спросить зачем, или почему. Я должна у него что-то спросить, но пока не знаю что именно.