Марианна Кисс - Продана монстру

Я смотрю в её глаза, беру в руку член и касаюсь головкой губ Виолы.

– Я могу подождать, могу, – говорю я, – но тогда тебе придётся подчиняться мне во всём, ты согласна?

Она кивнула и приоткрыла рот. Член мой сразу проник внутрь этого пухлого ротика. Даже не знаю, чего я сейчас больше хочу, трахнуть её рот жестко безжалостно или просить, чтобы она нежно сосала.

Берусь за растрёпанные волосы, собираю их в кулак, накручиваю на пальцы, освобождаю лицо и толкаю его на член. Тёплый почти горячий язык касается возбуждённой головки. По мышцам приходит ток возбуждения. Я откидываю назад голову, потом снова вперёд. Меня качает от проникновения в рот Виолы моего члена.

Сейчас ограничусь только этим, хотя хочу много, очень многого.

Глубже, ещё глубже. Почти касается горла. И я вижу, как держится Виола, сначала неловко, а потом приноравливается, ей начинает это нравится.

– Да детка, вот так.

Не держусь, мой голос разносится по ванной. Стон удовольствия. Ладони Виолы на моих бёдрах, не упираются, а держат.

Да, черт побери, хочу её бесконечно и снова. Тяну за волосы, поднимаю, она выпускает изо рта член. Толкаю, поворачиваю к себе задом. Раздвигаю её ноги, одним быстрым движением проникаю между ног Виолы. А потом насаживаю её на свой член.

Она вскрикивает, хватает стену, упирается и выставляет зад, так чтобы я беспрепятственно проникал в её горячее влагалище. И я проникаю. Упираю ладони в стену и накрываю своим телом тело Виолы.

Её мокрые волосы рассыпались по спине. Талия и спина напряглись. Ох, твою бля.

Мои толчки не нежные, они ускоряются и таранят, они насаживают и тянут. Мой член заставляет всё моё тело сконцентрироваться на одном единственном, на бесконечном трахе.

Вхожу, замираю и снова вхожу, а потом не выдерживаю, просто поднимаю руку и наношу удар по розовой, дрожащей под потоками воды, ягодице.

Во второй раз я занёс руку, чтобы шлёпнуть по сочной попке мою Виолу, но неожиданно и резко в дверь номера постучали, глухой бас за дверью проговорил:

– Господин Костильо, откройте, полиция!

Когда я повернул голову, вода полилась мне на лицо. Я раздраженно провел по нему рукой:

– Какого черта?

Виола испуганно отпряла и прижалась к стене. В глазах почти ужас.

Она, так же как и я не любит полицейских? А может даже больше чем я. Ведь в Испании они пытались выбить из неё правду обо мне. Я ещё не успел узнать какими методами. Надеюсь, на этот раз такого не будет.

– Будь здесь, – сказал я, вышел из-под душа и взял полотенце.

Быстро смахнул влагу, накинул белый гостиничный халат и пошел к двери.

– В чем дело? – крикнул я недовольно, не открывая двери.

– Откройте, полиция! – повторил голос и я не стал искушать судьбу, открыл дверь.

В номер сразу вошли трое, разошлись по комнатам. Один пошел к двери ванной.

– Туда нельзя, – протянул я руку.

На что этот человек остановился у двери, постучал и сказал:

– Одевайтесь и выходите.

Дверь открылась, вышла Виола. Тоже, как и я в белом гостиничном халате. Даже в нём она была прекрасна. Я видел очертания её стройного тела, как впрочем и все остальные тут же заскользили по ней взглядами.

Виола вышла и остановилась у стены, сцепив руки на груди. Это она хорошо сделала, иначе все эти люди могли бы рассмотреть её соски. И тогда, наверняка мой внутренний монстр пришел бы в ярость раньше чем положено. А этого допускать никак нельзя.

Я в чужой стране, а передо мной полицейские.

– Прошу объяснить, что тут происходит? – спросил я уверенным в своей правоте голосом.

– Господин Костильо, ваше нахождение в стране нежелательно. Пожалуйста, соберите вещи, сегодня вы будете высланы назад в Испанию.

– Какая причина? – недовольно глянул я на говорившего, явно главного.

– Ваша личность.

– Это же смешно. Вы себя слышите? Моя личность неугодна вашей стране? Вы сами себя слышите? То есть когда меня сюда впускали, моя личность была угодна? Как инвестора и бизнесмена, который собирается инвестировать в бизнес тут, в России. А через день моя личность уже стала неугодной. Что же случилось?

– Поступил сигнал от властей Испании о том, что возможно вы можете бежать от законного правосудия.

– О, это. Но ведь у правосудия Испании кажется не было ко мне никаких претензий, когда я вылетал.

– Это уже не наше дело. Власти Испании подали запрос и мы обязаны на него отреагировать. Как дружественная сторона. Сейчас вас сопроводят в аэропорт, откуда вы улетите дежурным рейсом, под надзором полиции.

Всё это время я смотрел на человека, с которым разговаривал, а потом кинул взгляд на Виолу и увидел, как она вытирает слёзы.

В этот момент я не знал, как быть, что сказать подойти к ней и утешить. Я сделал шаг, но человек, который стоял возле неё перекрыл мне дорогу.

– Собирайтесь и без глупостей, – а потом обернулся и кинул на Виолу такой взгляд, от которого мне стало не по себе.

За кого он её считает, кажется я догадываюсь.

– Сначала пусть она уйдёт, – сказал я.

– Не вы здесь ставите условия, поторопитесь ещё до аэропорта ехать.

Совершенно непонятно что это такое, но я решил лучше не спорить, чтобы они не надели на меня наручники. Тогда будет ещё хуже.

Я открыл шкаф, достал одежду, обернулся, они все стояли и смотрели на меня.

– Может, вы отвернётесь?

– Минуту, – один подошел к шкафу, прощупал одежду, как будто я буду вот так просто держать в карманах пистолеты или ножи.

– Вы думали у меня там оружейный склад?– усмехнулся я.

– Пошути ещё, – грозно сказал мужчина и отошел.

Я оделся, пригладил мокрые волосы, достал сумку, с которой приехал. Обернулся и остановился. Посмотрел на Виолу, а она просто стирала набегавшие на щёки слёзы.

– Я приеду за тобой, – сказал я, – через год.

Она улыбнулась сквозь слёзы и кивнула.

– Ну всё хватит разводить, – подтолкнул меня человек в штатском.

Так хотелось развернуться и дать ему по морде.

– Можно хотя бы попрощаться? Люди вы или кто?

– Я тебе сейчас покажу…

– Сергеев! – оборвал на полуслове главный, – пусть попрощается, чего уж там.

Сергеев отошел, и я подошел к Виоле.

Я пытался запомнить её лицо, её глаза, волосы. Она тронула меня мокрыми пальцами и на рубашке осталось мокрое пятно. Виола потянулась, привстала на цыпочки. А я нагнулся и поцеловал её сладкие губы.

В машине, когда меня закрыли в клетке, как пойманного зверя я снова вспомнил лицо Виолы. Её губы. И улыбнулся. Почему-то я был уверен, что несмотря ни на что она будет меня ждать.

Да, наверное так лучше. Сейчас я бы стал настаивать, чтобы она ехала со мной, а она бы упиралась и капризничала. Я знал, то что сказала она во время секса, не считается. Уже после него она снова обдумает и будет отказываться. Я это знал.

Конечно, на год я не рассчитывал. Это много. Постараюсь приехать, как только будет возможность и если власти не закроют мне въезд в страну. Тогда придется снова посылать Джона за Виолой. Год без неё я не выдержу.

Я задумчиво смотрел в мелкую решетку окна. На пробегающие мимо поля. Видно правда, в аэропорт везут. Как будто я действительно такой опасный человек.

Стоп, а что если они сдадут меня сейчас тем властям? А те власти, вдруг не спроста их потревожили. Может уже за время моего отсутствия что-то накопали и кинулись. А я взял и улетел в Россию. Чтобы я тут не скрылся, прислали запрос – выдворить меня из страны.

Я начал копаться в памяти, что такого они могли накопать? Но на ум приходили только старые дела.

А что если Лопес…

Я даже не спросил, куда братья Кас дели Лопеса, а нужно было поинтересоваться. Этот упырь мог… ладно, не буду придумывать то чего нет.

Повернулся, глянул в заднее окно и увидел машину, которая ехала сразу за нами. Присмотрелся, кажется на водительском вечный старик – мой Джон.

Я усмехнулся, вот же старый пёс, верный до кончиков своих седых волос. Но что он сделает, тут он бессилен. Что он может? Я в руках законной власти.

Внезапно машина дернулась в сторону и начала обгонять полицейскую. Я не понял маневра, припал к окну и увидел, как машина Джона сделала подрез полицейской машине, которая ехала на приличной скорости. Машина дернулась в сторону и голоса охранников дали понять, что тут происходит что-то серьёзное.

– Блять, сука что он делает!

– Давай влево! Какого хрена!

– Я не могу… руль…!

Машину начало заносить, я схватился за решетку. Пытался рассмотреть в окно, что происходит, но картинки начали мелькать… машину потянуло, перевернуло… ещё раз…

Я катался по этой чертовой будке, пытался ухватиться хоть за что-то, но тут же отпускал, чтобы не выломать себе пальцы. Ударялся головой об пол, о потолок. Ловил лицом собственную сумку. Потом схватил её и прижал сверху к голове, как будто закрываясь от неизвестного удара, который вот-вот размозжит мне череп.

Эти секунды их всего пять или шесть, но в это маленькое и такое незначительное время я вспомнил всё… всю свою жизнь… все хорошие и не очень моменты.

Последний перекат. Машина рухнула и остановилась. Стёкла летели мне в лицо в глаза, но я уже ничего не понимал, просто пнул ногой покорёженную дверь и она сразу распахнулась.

Прислушался. Тихий стон водителя и его соседа… больше ничего, ни звука. Я начал выбираться не чувствуя боли в конечностях. Может что-то ещё смогу сделать. Вывалился из кабины наружу и сразу увидел несколько остановившихся на дороге машин.

Люди бежали к перевернутому автомобилю, что-то кричали. Я держался за голову и шел к дороге.

– Что с вами, вам помощь нужна!

– Помогите им, – сказал я, указывая на кабину.

Все ринулись туда, а я с трудом переставляя ушибленные и кажется вывернутые ноги шел по траве.