— Руслан, — слышу озабоченный голос Димы, трясу головой, возвращаясь из прошлого в настоящее.

— Я тебя услышал, — рассеянно блуждаю взглядом по кабинету, пытаясь избавиться от мыслей о прошлом, прогнать ненужные картины перед глазами.

Вот совсем не время и не место вспоминать, что было. И все равно я слышу надрывный голос полного отчаянья, вижу обреченность в карих глазах и смирение с обстоятельствами.

— Я пойду, — поспешно встаю с дивана, не замечаю беспокойный взгляд друга. Мы пожимаем друг другу руки, выхожу из кабинета, не прощаюсь с улыбчивой Кирой.

Лишь оказавшись в машине, достаю из бардачка пачку сигарет и зажигалку. Не с первого раза удается прикурить. Сделав затяжку, прикрываю глаза.

Вижу перед собой бледное лицо матери, растрепанные черные волосы. Меня тянут за руку к машине, а я упираюсь и смотрю назад. Черноволосый мужчина с бородой удерживает маму за руки, не дает ей сдвинуться с места. Мне удается выдернуть руку из влажной мужской ладони, бегу к матери, которая тоже умудряется вырваться.

Мы не добегаем друг до друга. Меня хватают за руку, больно дергают назад, маму тоже ловят и оттаскивают. Я кричу. Громко кричу. Кричу всего лишь одно слово: «мама».

17

* * *

— О, это мой красавчик! — Таня поправляет воротник белой блузки, берет меню. Я кидаю через плечо любопытный взгляд на нового посетителя, чтобы оценить того, на кого запала девушка. Хорошо, что опираюсь на барную стойку — не упаду. Ноги моментально теряют устойчивость, а сердце подскакивает к горлу, перекрывая дыхание.

Руслан.

Администратор Лиля с улыбкой провожает его к свободному столику, Таня сразу же походкой от бедра направляется к нему. Наблюдая, как моя наставница соблазнительно изгибает губы в улыбке, чувствую ревность. Жгучую, шипящую, ядовитую. Мне совершенно не нравится, что Руслан смотрит на Таню. Утешает подленькая мыслишка, что коварное очарование не имеет над ним никакой власти. Даже с расстояния ощущается холодность темных глаз, вежливое равнодушие.

Руслан явно кого-то ждет: одет в деловой костюм, меню не изучает. В одиночестве находится недолго, минут через семь Лиля подводит к столику другого мужчину. Они обмениваются рукопожатием и дружелюбно улыбаются друг другу.

Кажется, встреча с другом. Удивительно, но я выдыхаю с облегчением. Мне, оказывается, неприятно знать, что он с кем-то встречается. Интересно, где его красивая брюнетка? Купил ли он ей машину? И чем она его отблагодарила, точнее, как?

Хмыкаю, сильно развитой фантазии здесь не требуется. Судя по тому, что я однажды видела, девушка умеет быть благодарной.

Мне достается столик в другом конце зала, поэтому я не попадаюсь на глаза Руслану, чему безмерно рада. В рабочей суете время пролетает быстро и незаметно. Меня великодушно отпускают пораньше. Перед тем, как скрыться в служебном помещении, украдкой выглядываю в зал, смотрю на присутствующих посетителей. Руслан с другом собираются покидать ресторан, видимо, ждали счет.

Красивый. Чертовски красивый, аж глазам больно, притягательный, даже в своей сдержанности. Вновь Таню окидывает вежливым взглядом, не ведется на ее призывную улыбку. Поворачивает голову. Я не успеваю спрятаться, и его глаза устремляются на меня. Глупо сейчас дергаться, поэтому выдерживаю его пристальный взгляд непроницаемым выражением лица.

Руслан отворачивается, и мне становится обидно, что он даже не улыбнулся, не показал, что узнал меня. Я ведь ждала от него звонка, он обещал позвонить… а выходит, что у него есть дела важнее, чем я.

Прикусываю губу, приказываю себе не раскисать, не выдумать проблему, которой, возможно, нет. Руслан всегда выполняет свои обещания, в этом я уже убедилась, но обида жжет. Хочу обидеться, как маленькая девочка.

— Женя! — меня окликают, как только я выхожу на улицу со стороны запасного выхода. Вздрагиваю от неожиданности, на секунду испугавшись, а потом мозг дает сигнал расслабиться, так как я вижу Руслана.

— Привет, — против воли улыбаюсь. Поправляю на плече рюкзак, с интересом разглядывая второго мужчину.

Высокий, смуглый, темноволосый, с бородой, без улыбки. Его карие глаза внимательно изучают мое лицо. Энергетика этих мужчин разная. Кажется, от Руслана исходят волны напряжения, скрытой агрессии, властности. Это не чувствуешь, когда он один, но понимаешь, когда рядом находится противоположность. Незнакомец всем своим видом излучает спокойствие, уравновешенность, сдержанность.

Они разные, но оба источают уверенность в себе, оба по натуре лидеры. Странно, что они рядом. Между мужчинами не чувствуется дух соперничества, скорей уважение и полное понимание мыслей друг друга.

— Привет. Ты здесь работаешь? — в голосе Руслана нет презрения и пренебрежения. Он просто спрашивает для установления факта.

— Да, официанткой. Вторую неделю отработала.

— Это, с одной стороны, хорошо.

— А с другой?

— С другой — у тебя в четверг суд.

— Я помню. Не забываю. Ты хочешь меня порадовать? — надеюсь услышать «да», Руслан не спешит с ответом.

— Нам нужно по этому поводу поговорить. Ты домой?

— Да.

— Отлично. Сейчас завезем Эмина в отель и поговорим, — Руслан поворачивается к другу. Тот усмехается, пряча руки в карманах пальто.

— Я могу вызвать такси, не стоит из-за меня напрягаться, Руслан.

— Нам все равно по дороге, — по тону ясно, что обсуждению ничего не подлежит. Эмин качает головой, открывает для меня заднюю дверь, я благодарю его кивком головы.

В молчании довозим Эмина до отеля, мужчины жмут друг другу руки. Я наивно полагаю, что дальше мы поедем в кафе или ко мне, но машина несется в сторону Выборгского района.

— А мы, собственно, куда? — подаю голос, ловлю на себе взгляд Руслана в зеркале заднего вида.

— Ко мне.

— К тебе? — глупо повторяю за ним. — Зачем? Уже поздно.

— Тебя кто-то ждет? — иронично приподнимает бровь, прикусываю губу. Завтра выходной, мне, действительно, не очень хочется возвращаться в пустую квартиру, которая насквозь пропитана тоской и одиночеством.

Руслан живет в элитном доме на двадцать пятом этаже. Когда я захожу в квартиру, первое, на что обращаю внимание — ремонт. Он сделан со вкусом и не от балды, чувствуется рука опытного дизайнера, который учитывал вкусы заказчика. И невозможно назвать это жилище холостяцкой берлогой, скорей оно для семьи.

Настороженно смотрю на Руслана, но он небрежно кидает в деревянную вазочку ключи от машины и квартиры, отодвигает дверку раздвижного шкафа и вешает пальто. Вопросительно смотрит на меня, ожидая, когда я протяну ему свою куртку.

— У тебя мило. Я почему-то думала, что ты живешь где-то загородом, в своем особняке.

— А зачем мне дом? Я один, семьи у меня нет. Мне порой и эта квартира кажется слишком большой, — мужчина идет по коридору, я за ним, воровато озираясь по сторонам.

Ощущение, будто я попала в особое место, что я избранная, что меня удостоили чести побывать на личной территории Руслана, заглянуть ему в душу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Вся квартира выдержана в спокойных бежевых тонах, белая современная мебель, техника. В гостиной большой угловой диван, панорамные окна, плазменный телевизор в полстены. Мое внимание привлекает стеклянный стеллаж, в котором стоят книги и две фотографии в рамках.

— Чай? — Руслан, не оборачиваясь ко мне, идет в кухню-столовую, которая совмещена с гостиной.

— Да, — на одной фотографии изображена молодая женщина, обнимающая мальчика. Оба улыбаются, счастливо смотря в объектив. На другой фотографии — пожилая женщина в черном платке и одежде обнимает того же мальчика, только вот глаза парнишки теперь смотрят в объектив серьезно, настороженно. Рядом с рамками лежит обычный золотой крест с цепочкой и серебряный полумесяц с мечетью на черной шнуровке. За фотографиями находятся Библия и Коран.

Я не слышу, как сзади подходит Руслан, но чувствую его присутствие за спиной. Оборачиваюсь, он смотрит на меня прищуренным взглядом. Что-то в его глазах заставляет меня задержать дыхание. Рядом с ним постоянно испытываю необъяснимое смущение и волнение.

— А буддизмом не увлекаешься?

— Нет.

— Ты не пьешь вино, значит мусульманин? — вспоминаю фрагменты поведения Руслана: не пьет алкоголь, принес говядину, но не чурается отношений с девушкой вне брака. Я не сильна в мусульманской религии, не знаю их каноны и правила. — Или все же христианин?

— Нет, — опускает глаза, приподнимая один уголок губ в подобие усмешки. — Ни то, ни другое.

— То есть? — не совсем понимаю его ответ, слышу, щелчок чайника.

— Ты какой чай предпочитаешь? Черный или зеленый? — чай? Я совсем забыла о том, что согласилась пить чай.

Мои мысли крутятся вокруг Библии и Корана. Загадочный, непостижимый и манящий. Руслан, как увлекательный ребус, я не уверена, что мне хватит терпения его разгадать, но и оставить не могу. Затягивает, как игромана в автоматах, как наркомана, впервые попробовавшего более сильный наркотик, с которого сам уже не слезет.

— Черный, — он смотрит слишком пристально, смотрит так, словно раздумывает над дилеммой: сейчас вытянуть из меня душу или чуть позже. А я думаю: сразу отдаться или еще посопротивляться, заранее зная, что поражение будет на моей стороне.

— Хорошо. Пойдем на кухню, как раз и поговорим.

Очень надеюсь, что сейчас он мне скажет, что я скоро увижу свою малышку. Не только увижу, но и заберу ее к себе. Любовь и желание быть с дочкой сильнее, чем какое-то там влечение к мужчине.

18