Приподнимаюсь на кровати, поспешно беру телефон и звоню. На пятом гудке соображаю взглянуть на время. Почти полночь, возможно, человек уже спит.

— Да, — вздрагиваю от неожиданности. На другом конце мужской голос. Первый порыв — сбросить звонок, но я сдерживаюсь.

— Здравствуйте, — голос у меня сипит, как у простуженной. Может, и простудилась.

— Здравствуйте, — голос мне нравится. Он такой бархатный, ласкает слух. В нем присутствует легкая хрипотца. А еще он меня успокаивает, внушает доверие что ли. Или мне просто хочется довериться кому-то, кто поможет решить мои проблемы.

— Мне дали ваш контакт… — замолкаю. Что говорить? Наверное, правду. — Незнакомый номер прислал ваш контакт. У меня проблемы, мне написали, что вы можете мне помочь.

— Помочь? — раздается смешок, я шумно сглатываю, крепче сжимая телефон в руке. — Пришлите мне контакт, с которого вам прислали смс, а я подумаю, смогу вам помочь или нет. Вы из Питера?

— Да. А вы? — удивлено спрашиваю мужчину.

— А я в Москве.

— Вы мне поможете?

— Мы с вами еще созвонимся. До свидания.

— До свидания, — только когда раздаются гудки, соображаю, что не представилась. Или, может, с ним не надо имен.

Пересылаю номер и пишу зачем-то свое имя. Гипнотизирую телефон, жду ответ. Никто, естественно, мне не отвечает. Со странным чувством тревоги и надежды ложусь спать.

2

* * *

— В ваших интересах, Евгения Владимировна, найти компромат на своего супруга. Тогда мы будем хоть что-то иметь против него, — он смотрит на меня равнодушным взглядом, вежливо улыбаясь.

Виктор Петрович — адвокат, который мне по карману, но которому откровенно наплевать на мои проблемы. Было бы у меня больше денег, наняла бы более компетентного специалиста, но выбирать особо не приходится. Спасибо, что хоть советы дает.

— Что вы мне советуете? Подкупить прислугу? Охрану?

— Нужно что-то компрометирующее. Употребление наркотиков, какие-то махинации в делах, походы к проституткам.

— Вы серьезно? — я откидываюсь на стуле, смотрю в упор на мужчину, который собирает вещи в свой портфель.

— Если бы вы сняли побои и написали на него заявление, это тоже было бы нам на руку, — его глаза замирают на моей разбитой губе и смещаются чуть левее. Синяк удалось замазать тональным кремом, а вот с губой ничего не смогла придумать.

— Я просто упала.

— Ну, да. Вы просто упали, — хмыкает, допивает свой кофе. — О домашнем насилии в нашей стране не принято говорить, но каждая вторая подвергается жестокости со стороны супруга, и всего лишь маленький процент этих несчастных решаются написать заявление. К сожалению, вы, Евгения Владимировна, к этому проценту не относитесь.

Отвожу глаза в сторону. У каждой женщины свои причины не писать заявление на побои. Я была влюблена и еще наивна, когда Артем первый раз поднял на меня руку. Потом он красиво извинился: с цветами и кольцом, свозил меня в ресторан, потом устроил нам романическое трехдневное путешествие в Финляндию. Это случилось через два месяца после свадьбы. Повод был идиотский — не ответила вовремя на его звонок. Обычно брала трубку с первым гудком, а за разговорами с подругами в кафе не услышала звонка. Когда перезвонила, Артем не ответил. По возвращении домой меня ждал злой выпивший муж с ремнем в руках.

— Так что подумайте, как достать компромат, — напоминает о своем присутствие Назаров. — Не хочу заранее вас расстраивать, но давайте смотреть правде в глаза: шанс выиграть суд один из ста. Кто вы, а кто Градовские, все понятно без лишних пояснений. Как будет что-то новенькое у вас, звоните. До свидания.

— До свидания, — выдавливаю из себя вежливые слова, хотя могла промолчать.

Оставшись одна, обхватываю голову руками, смотря полным отчаяния взглядом на дно своей чашки. Хорошо раздавать советы — потом не думаешь, как их будут использовать.

Я не знаю, где сейчас живет Артем. Возможно, с родителями. Кто-то же присматривает за Лизкой, пока он на работе. Мысль о том, что возле дочери чужая тетя, а не мама, причиняет нестерпимую боль. Я очень-очень хочу обнять свою лапочку, зарыться лицом в ее светлые кудряшки и с замиранием сердца вдыхать сладкий запах, который свойствен только маленьким деткам.

Смахиваю слезы с щек, облизав пересохшие губы. Нужен компромат. Правда, я не представляю, где его брать.

Телефон. Звонит Лена, вроде недавно виделись, вряд ли за такой короткий срок она изменила свою позицию.

— Да, Лен, — говорю бодрым голосом, пытаясь понять, что ей нужно.

— Жень, — шепотом быстро говорит подруга. — Сегодня у наших посиделки. Я пришлю тебе название клуба и время. Не знаю, что тебе это даст, просто подумала, может, эта информация пригодится.

— Спасибо, Лен, — с благодарностью шепчу в трубку. Мы молчим.

— Удачи, Жень. Извини, мне пора уже, — скомкано выходит прощание. Через минуту приходит смс с адресом и названием клуба. Возможно, Лена пытается понять, реально ли бороться против мужа, у которого есть возможности тебя превратить в ничтожество, лишить любого права видеть своих детей. У нее их трое.

Я не думаю, что мне делать. Просто поспешно встаю из-за стола и покидаю кафе. У меня до вечера есть время придумать, как воспользоваться полученным шансом найти компромат на Градовского. Уверена, что в клуб они идут не просто послушать музыку да на девочек посмотреть. Смотреть будут, лапать тоже, а позже их еще и поимеют.

Дома, мечась, как зверь в клетке, из угла в угол, замираю перед шкафом с вещами. Мне ведь нужен компромат. Что если Артем проявит себя с девочками во всей красе? Что если он будет их бить, а потом трахать, как это было со мною? Если мне это удастся сфотографировать или снять на видео и потом представить суду доказательства неадекватного поведения бывшего, то появится шанс, что Лизу оставят со мной.

Недолго думая, достаю самое соблазнительное платье, которое у меня есть. Красное, спереди глухое, сзади полностью открытая спина до соблазнительных ямочек. Не люблю яркий вечерний макияж, но сегодня без него никуда. Поэтому провожу перед зеркалом довольно много времени. Над губой приходится дольше всего колдовать. Результат превосходит все мои ожидания. Никогда не считала себя роковой красавицей, но сейчас в отражении зеркала на меня в упор смотрит та, которая лишает спокойствия.

Клуб, где собрались мой муж и его дружки, приватный. Туда так просто с улицы не попасть, но меня пропускают. Охрана на входе внимательно меня осмотрела с ног до головы и любезно открыла дверь. Оказавшись в полумраке клуба, где играла ненавязчивая музыка, танцевали девушки и сидели на диванах мужчины, свободно выдохнула.

Я решила сначала заказать себе алкогольный коктейль, чтобы хоть немного расслабиться. Опустошив бокал, пробегаю быстрым взглядом по залу и перестаю дышать. Почти по центру, никого не стесняясь, веселится Артем. Рядом с ним сидят две девушки, ещё одна танцует перед ним на столе, соблазнительно изгибаясь под его пристальным взглядом.

Ревную? Нисколечко. Скорее, испытываю отвращение. Меня даже передергивает, когда широкая ладонь мужа шлепает танцовщицу по голой ягодице. Девушка призывно улыбается. Артем ухмыляется, манит ее к себе указательным пальцем, та нагибается, демонтируя свой пышный еле прикрытый бюст. Через несколько минут они вдвоем покидают столик. Я выжидаю минуту и следую за ними. Шпион из меня никакой, но понимаю, что следовать по пятам, значит сразу себя обнаружить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оказавшись в темном коридоре, подсвечиваемом только настенными светильникам, теряюсь. Парочки нет, в какую они вошли дверь — не знаю. Полагаюсь на свою интуицию, иду к третьей двери слева от себя. Дверь не заперта, не скрипит. Достаю телефон из сумочки и осторожно захожу в комнату.

Глаза привыкают к полумраку. Комнату освещает лишь прикроватная лампа. Сердце так громко ухает в груди, что, кажется, его могут услышать. И я вдруг понимаю, что ошиблась. Фатально ошиблась комнатой. Возле кровати стоит не Артем, а на коленях перед мужчиной не танцовщица. Мне бы уйти, но вместо этого остаюсь стоять на месте, загипнотизированная увиденным.

Темноволосая девушка самозабвенно заглатывает член мужчины, старательно насаживаясь на него ртом. Его орган… он большой. Чудовищно огромный, такое можно увидеть лишь в порнографических фильмах. Ее губы скользят по его напряженной длине с пошлым влажным звуком. Мужчина явно наслаждается процессом, глядя на нее сверху вниз. Его рука ложится на голову девушки, сгребает в кулак волосы и резко толкает к себе. Она давится, но попытки отстраниться не делает, лишь жмурит глаза и мычит, вцепившись пальцами ему в бедра.

Это постыдное зрелище… завораживает. Когда-то, пару раз посмотрев порно-ролики, мне было омерзительно и стыдно за себя, я чувствовала себя испачканной, грязнулей. Глядя на этих двоих, ощущаю неконтролируемый прилив возбуждения внизу живота. Как такое возможно, не понимаю.

Жадно впиваюсь глазами в напрягшийся идеальный мужской пресс. В воздухе пахнет сексом, этот запах дразнит, будоражит. Я пытаюсь заставить себя уйти, но тело отказывается мне подчиняться. Чувствую себя воровкой, подглядывая за таким интимным моментом у этой пары, но ничего не могу с собой поделать. Я обездвижена, ослеплена, оглушена похотью между мужчиной и девушкой. Эта грязная, бесстыдная страсть волнует кровь.

Я настолько теряюсь в ощущениях от подсматривания, что не сразу понимаю, что мужчина оторвал взгляд от партнерши и теперь смотрит на меня. Во рту пересыхает, покрываюсь липким потом от страха. Господи, боже мой… Что делать?

Не спуская с меня сощуренных глаз, мужчина продолжает вбивать свой член в горло девушки, словно ровным счетом ничего не произошло. Я пячусь назад, ударяюсь лопаткой о дверной косяк, но взгляда не отвожу. Не могу. Не разрешают. Он не позволяет мне отвести глаза в сторону. Мужчина не окрикивает меня, и, кажется, даже не злится, лишь вопросительно изгибает темную бровь.