— Эмин? — перевожу взгляд на молчаливого Эмина. — Что ты скажешь?

— Это его жизнь, Руслан. И разговор был не о нем, а о тебе. Ты последнее время выпадаешь из реальности.

— Я… Просто я не люблю проигрывать, — мужики иронично приподнимают брови. — Впервые я хотел помочь, а не смог.

— Оу, оу, — Натан смеется, подается вперед. — И расскажи-ка, что тебе пообещали в качестве платы? Алмазный завод в Якутии? Личный телефон президента?

— Это личное, — бросаю на Натана предупреждающий взгляд, понимает, поэтому всего лишь хмыкает. — Я впервые понял, что не все могу решить, — задумался, крутя в руке вилку, — в рамках закона.

Эмин и Натан одновременно перестают улыбаться. За столом возникает тягостное молчание.

— Это всего лишь мысли, — пытаюсь беззаботно улыбнуться, но мне не верят.

Я старался не светиться в сфере криминала, хотя есть у меня там и знакомые, и должники, и неприятели. Транспортный бизнес подразумевал столкновение закона и беззакония. В свое время был дурной, лез, куда не просили, не думал о последствиях, рубил с плеча. И вместо того, чтобы находить точки соприкосновения с конкурентами, я принципиально шел на конфликт. Мозги включились, когда все мои фуры подожгли вместе с товаром заказчика, на меня повесили охрененный долг, что проданной почки не хватило бы его закрыть. Пришлось учиться дипломатии, лавировать и быть местами гибким, местами жестким и порой жестоким, с годами я приобрел железное терпение, бесчувственность. И теперь вот, благодаря Жене, не понимаю, куда мне деться с невнятными для меня мыслями, полными хаоса и противоречий.

— Руслан, если требуется моя помощь, я помогу, — Натан прерывает мои размышления о моих изменениях за последнее время. — Нарушать закон — дело неблагодарное.

— Я надеюсь, что Дима все решит в ближайшее время.

— Э, так это дело Градовских?

— Да.

— Я тебе уже говорил по этому поводу. Не лезь, малый больной на всю голову.

— Там ребенок, Натан. Понимаешь? Маленький ребенок, который отнят у матери, не нужен отцу! — стискиваю зубы, кулаки. Сейчас бы прикурить, но Эмин запрещает дымить, где находятся дети.

— Руслан, как друг советую, не лезть туда. Такие люди, с больной головой и кучей денег, не имеют тормозов.

— Я тебя услышал, — встречаюсь с карими глазами Эмина, потом перевожу взгляд на серьезного Натана. — Но поступать буду так, как решу я сам.

Никто со мной не спорит, а через минуту наше молчание нарушает толпа детей, которые внезапно захотели пить. Сразу же становится шумно, дети говорят одновременно, и их невозможно перебить. Я с улыбкой наблюдаю за ними. Сначала двойняшки лезут к Натану, заставляя хмурого папку расплываться в улыбке, выражение глаз смягчается, когда сын и дочка обнимают его с двух сторон. К Эмину бежит Лина, он ее подхватывает, усаживает на колено, она сразу же доверчиво прижимается к его груди, наблюдая хитренько за братьями, которые сели на соседний диванчик. Стелла присаживается к сыновьям.

Как-то все вокруг правильно. Даже отсутствие жены у Натана правильно. Понимаю, что тоже хочу эту правильность в своей жизни, сидеть в окружении людей, которым доверяешь, держать на коленках своего ребенка и встречаться глазами с той, которой нужен я.

26

* * *

— Мама, ня, — Лиза протягивает мне палочку от дерева и убегает, еле сдерживаюсь, чтобы не кинуться следом.

— Красавица, вся в маму, — Артём с усмешкой на губах пристально меня рассматривает. Я чувствую его жгучий взгляд, скользящий по моему лицу, каждый раз стараюсь сдержать дрожь отвращения и страха, хотя он повода бояться не дает, но это уже на уровне рефлекса. Наши встречи всегда проходят в людном месте, в присутствии няни, охраны и посторонних людей вокруг.

Назаров и Драгунов договорились, что раз в неделю у меня законная встреча, и ничто мне не помешает увидеть своего ребенка, остальное все по договорённости. К моему удивлению, бывший муж пошёл навстречу, я Лизу видела чаще, чем в процессе развода. Единственное условие: он находится рядом.

Первые три встречи я ждала подвоха, провокаций, но Артём наоборот старался помогать Лизе и мне сблизиться. Это было на него так не похоже. Еще всегда приходил с цветами, дежурно чмокал в щечку. Его поведение напоминало мне то, что было между нами в самом начале: очарование первых встреч, красивые жесты, манящие улыбки.

— Папа тоже внешностью не подкачал, — слежу за дочкой, которая бегает за голубями, Градовский шумно вздыхает.

Внешность Артёма привлекает внимание, многие на неё ведутся, а в совокупности с обаятельной улыбкой, шанса остаться равнодушной нет. То, что у него отвратительный характер, наклонности к жестокости — это выясняется, когда ты связана по рукам и ногам. Все же мне повезло, что он позволил уйти, только слишком высока цена за свободу. Я до сих пор не знаю, правильно ли поступила, старалась об этом не думать, а жить мгновением.

— Я скучаю по тебе, Жень, — осторожно прикасается костяшкой к щеке, не дергаюсь, не спускаю глаз с Лизки.

— Артём, давай не будем, — медленно поворачиваю голову в его сторону. В глазах мелькает тень недовольства, поджимает губы. — Я рада, что мы с тобой остались цивилизованными людьми и можем договориться по поводу Лизы.

— Она остаётся со мной.

— Я не спорю. Я рада, что ты разрешаешь нам видеться чаще, чем постановил суд. Для меня это очень важно.

— Ты можешь ко мне вернуться и видеть дочь каждый день.

— И каждый раз гадать, наступит ли завтра для меня или нет?

— Я обещаю, что этого больше не повторится.

— Артем, давай без этого, — кручу в руке палочку, Артем хрустит пальцами, его ярость искрится где-то внутри, вот-вот замкнет, и будет фаер-шоу.

— У тебя появился другой?

— Что? — удивленно вскидываю брови, потом смеюсь, качая головой. — Нет, после тебя, милый, никого не хочется.

— Да ладно, хочешь сказать, что все эти месяцы без меня, ты ни с кем не трахалась? — не верит, это видно по глазам, в которых пляшет ревность вместе со злостью в своем кармическом танце.

Вот что ему сказать? Правду говоришь — не верит, лжешь — удушит, поэтому благоразумно молчу, не улыбаюсь и не отвожу глаза в сторону.

— После тебя, Артем, мне еще нужно психолога посещать для реабилитации, поэтому ни о каком сексе с другим не может быть и речи. Мне комфортно быть с собой.

— Ну да, — хмыкает. — Тебя действительно ни с кем не видели, кроме твоих коллег. Не скучно?

— Мне нормально. Я счастлива на семьдесят процентов, стараюсь жить одним днем и ничего не планировать. Остальные тридцать процентов заключены в ней, — Лизка задумчиво что-то рассматривает на земле, наверное, каких-то паучков. Вот мой смысл жизни.

Жизнь — странная штука… Мужчина, к которому я почувствовала доверие, как появился внезапно, так и исчез без предупреждения. Я наивно ждала его звонка, прислушивалась к шагам на лестнице. Через две недели поняла, что он не придет, а я не позвоню. С этой мыслью удалила его номер из телефонной книги. Именно в эти две недели решился вопрос моих свиданий с дочкой, удивил Драгунов. Он после заседания попросил уделить минутку, разговор был коротким. Спросил, работаю ли я официанткой, получив отрицательный ответ, всучил мне визитку, сказал, чтоб позвонила, и ушел, оставив меня в шоке.

Позвонила через три дня из любопытства. Мне ответила девушка Марина, представилась директором компании, которая занимается организацией различных мероприятий для бизнесменов, политиков, звезд шоу-бизнеса, как нашей российской эстрады, так и зарубежной. Им требовался помощник. Терять мне было нечего, а бодрый голос Марины, которая разговаривала на бегу, потом выяснилось, что это ее обычное состояние, располагал к себе.

После месячного испытательного срока, меня перевели на постоянку. Рядом с должностью официантки в трудовой книжке появилась надпись: менеджер организации мероприятий. За моей спиной уже десять самостоятельных мероприятий. Десять положительных отзывов. Мне теперь доверяли не только создать с нуля закрытую вечеринку, но и важные значимые события, например, сегодняшний слет успешных предпринимателей. По идее я должна сейчас находиться в одном из отелей, который забронирован для сходки богатых и очень богатых людей, но Марина великодушно отпустила меня на пару часов для свидания с дочкой. Она знала мою историю, не во всех подробностях, а всего лишь факт развода и отдельного проживание Лизки. И работой, к слову, я довольна, она давала мне уверенность в завтрашнем дне, позволила ощутить себя полезным, толковым сотрудником, который не зря получает свою зарплату.

— Мне пора, — Артем напоминает мне, что остались последние минуты, когда я еще могу смотреть на дочку.

— Когда мы в следующий раз увидимся? — встаем со скамейки, затаив дыхание, смотрю на бывшего мужа.

— Не знаю. Я в конце недели уезжаю в Лондон.

— Я могу встретиться с Лизой без тебя, — осторожно произношу свои заветные мечты, Артем хмурится.

— Мне не нравятся ваши одиночные встречи, предпочитаю быть рядом.

— Ольга Васильевна рядом, как и Никита, я всегда на виду. Позволь мне увидеться с дочкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Позвоню, возможно, дочь возьму с собой, — задирает подбородок и вызывающе смотрит на меня сверху-вниз. Мне остается только изнутри прикусить щеку, не показывать ему свое разочарование и досаду. Мой день по понедельникам, он официально оформлен, все остальные встречи случаются по настроению Артема. Судя по его недовольству, которое ощущается физически, на внеплановую встречу рассчитывать не приходится.

Отворачиваюсь от Градовского, иду к Лизке, широко улыбаясь. Дочка ковыряет пальчиком землю, увидев меня, быстро прячет руку за спину и хитро улыбается.